_____________________________
Прошла ещё неделя или две, и группе на общем собрании сообщили, что они отправятся на остров Чеджу для съёмок их второго фотобука. Отличная новость для мемберов и стаффа: они наконец-то посетят для разнообразия какие-нибудь новые места помимо родных стен компании, собственных домов и внутренней отделки чёрных внедорожников. Эта поездка — почти как отпуск, «почти», потому что объём работы, которую они должны будут выполнить за этот короткий промежуток времени, довольно большой и наверняка утомительный, практически не позволяющий провести несколько часов подряд в своё удовольствие. Если только не использовать ночи. Когда встреча закончилась, Бомгю с Каем отстали ото всех и шли позади. Кай лениво перекинул руку через плечи Бомгю, явно вторгаясь в его личное пространство. — Ты хочешь этого? — его слова попали прямиком в сердце, отчего Бомгю чуть не подавился слюной. Боже, он в таком жутком нетерпении. — Разве неочевидно? — ответил Бомгю, вызывая усмешку на губах младшего парня. Кай звучал слишком невинно, даже когда намекал на что-то такое… интимное. Несомненно, замаскированный дьявол в ангельском обличье, на которое все ведутся. И лишь один Бомгю знал правду. Делает ли это его особенным? Может… совсем немного, да? Хотя наплевать. Какая разница?_____________________________
В конечном итоге Бомгю оказался сверху на бёдрах Кая, стоило им запереть дверь гостиничного номера. Кай поднял его на руки и, не теряя ни секунды, поцеловал в губы, пока нёс Бомгю до кровати. Он проник языком в рот парня, горячо, страстно и быстро, будто всё дарованное им время уже было на исходе. Бомгю обхватил ладонями лицо Кая, наслаждаясь прикосновениями кончиков пальцев к нежной коже. Он жадно вдохнул воздух ртом, стоило Каю отстраниться. Кай часто так поступал во время их поцелуев; ему нравилось разглядывать возбуждённого Бомгю и его зацелованные пухлые губы. — Твои уши гораздо мягче, чем я думал, — пробормотал Бомгю. — Какой же ты сумбурный, — усмехнулся Кай и аккуратно заправил прядь волос парню за ухо, позволяя своим пальцам коснуться его уха, отчего Бомгю шумно вдохнул и заметно напрягся. — У тебя тоже мягкие уши, хён, — прошептал Кай и повернул голову Бомгю в сторону за подбородок, чтобы нежными и едва ощутимыми, как прикосновения пёрышка, поцелуями в шею и ухо заставить Бомгю вздрогнуть. Стоило Каю приоткрыть губы и лизнуть мочку уха парня языком, как Бомгю сдавленно всхлипнул и тут же поджал губы. — Да ну? Настолько чувствителен? Ты никогда не говорил мне об этом, — поддразнил Кай достаточно низким голосом для того, чтобы у Бомгю пошли мурашки вниз по спине. Да, именно поэтому Бомгю никогда и ничего не упоминал о своих слабостях. Он отчаянно вцепился пальцами в толстовку Кая на его спине. Скорее всего, потом придётся тщательно разглаживать её утюгом. Но Бомгю не мог ничего с собой поделать, особенно когда Кай Камал Хюнин вжался бёдрами между его ног, прижимая всем весом своего тела к матрасу и одновременно игриво покусывая его ухо. Бомгю настолько часто сглатывал слюну в попытке загубить предательские звуки на корню, что горло вот-вот разболится. И эти попытки, конечно же, не остались незамеченными главным виновником. — Ты можешь расслабиться здесь, — тихо напомнил Кай, — не сдерживайся. Всё хорошо. Это правда. Но Бомгю этого не хотел. Ещё какое-то время Кай продолжал осыпать тело Бомгю поцелуями, укусами и лёгкими мазками языка, каждый раз сильнее и настойчивее другого, пока Бомгю не пришлось напомнить о том, что Кай не мог оставлять метки и засосы на видных местах его тела: на шее или верхней части груди. Футболка Бомгю мгновенно оказалась отброшена на пол, однако губы Кая прекрасно восполнили утраченное тепло. Бомгю до сих пор не знал, почему Кай так одержим необходимостью оставлять на его теле как можно больше собственнических меток и засосов, однако он не имел ничего против. В конце концов, всё это ощущалось очень приятно: когда Кай прикусывал зубами его кожу, когда оставлял засос, и когда его пальцы впивались в бёдра или талию, чтобы удержать Бомгю ровно на одном месте. Руки Кая выглядели эстетически привлекательно, но в них таилась такая страшная сила, о которой наверняка сам Кай даже не подозревал. У них также не заняло много времени снять с Бомгю джинсы — узкая чёрная джинсовая ткань упала рядом с футболкой на пол, куда из заднего кармана вывалился за компанию телефон. Каю достаточно властно сжать ладонями бёдра Бомгю, и Бомгю больше нет. Блядь, как же сильно ему этого не хватало. Не хватало охватывающего всё тело жара от прикосновений самого красивого молодого человека, которого он когда-либо встречал в своей жизни. Молодого, да? А ведь Кай действительно младше него. Да какого хера… Бомгю не мог вспомнить, в какой момент они поменялись местами, и он перестал вести поцелуй. В прошлом, когда всё это между ними только начиналось, когда они поцеловались впервые, а вечером того же дня поцеловались снова, именно Бомгю стал инициатором. Он научил Кая целоваться, пусть сам едва ли имел какой-то опыт в этом деле, однако это сработало для обеих сторон, позволив парням открыть для себя много нового. А после единственное, что Бомгю помнил, как всё между ними завертелось с ошеломляющей скоростью, — как давно переросший его Кай теперь превосходил и в силе. Во время их поцелуев Кай постоянно пробовал новые приёмы и даже новые позы, когда они страстно сосались, — Бомгю прижимали то к стенам и дверям, то поднимали за бёдра и относили к ближайшему столу или стойке. Он попытался вспомнить, кто проявил инициативу в их первый раз, но губы Кая на внутренней стороне его бёдер оказались слишком сильным отвлекающим манёвром для сохранности ясности мысли. Кай поддел пальцами край его нижнего белья, и Бомгю сразу запротестовал. — Сначала сними свою одежду, — проскулил Бомгю; его взгляд наполнен достаточным количеством похоти, чтобы не умалять милого просящего тона в голосе — как раз как любил Кай. Бомгю почувствовал на своей коже, как губы парня растянулись в улыбке, и он поднял голову, чтобы они могли посмотреть друг другу в глаза. Во взгляде Кая, в его действиях и заботе отчётливо читалось чистое обожание. Его толстовка слетела так же быстро, как и джинсы, и, боже, тело Кая безупречно. Бомгю хотелось бы притянуть его к себе, чтобы горячая кожа парня касалась его, и он сам смог бы раздразнить Кая в ответ, гладя по спине, пока его собственное тело покрывалось бы мурашками, а бёдра нетерпеливо ёрзали, когда Кай подтягивал Бомгю за них ближе к себе, заставляя задыхаться. Он хотел всего этого, но… Соска всё ещё лежала у него в рюкзаке. К счастью, Кай занял себя тем, что отошёл, чтобы собрать разбросанную по полу одежду и забрать из своей сумки презервативы со смазкой. Бомгю воспользовался удачной возможностью, чтобы перекатиться на другую сторону кровати, вытащить соску из рюкзака и лечь обратно. Кай удивился, когда повернулся к парню и узнал вещь в его руках. — Тебе вовсе не обязательно её использовать, — неуверенно сказал Кай, подходя к кровати. Бомгю почувствовал, как жар опалил его щёки. Чёрт возьми, почему он до сих пор так легко смущался из-за этого? — Знаю, но… — Бомгю раздвинул ноги, стоило Каю лечь к нему на кровать. — Но что, хён? Блядь, почему он так понизил голос?! — Я… Я хотел бы… — Бомгю смутился и уже через пару секунд обхватил губами соску; Кай не возражал, нет, на самом деле ему это даже нравилось: понравилось ведь в прошлый раз, но сейчас, когда он смог должным образом всё рассмотреть, по какой-то причине Кай мог утверждать, что Бомгю этот образ был к лицу. Было только одно небольшое «но». Которое Кай не осознал, пока не закончил растягивать Бомгю пальцами, обильно политыми смазкой. Когда его член, наконец, погрузился в парня на всю длину, чего-то будто не хватало, что-то было не так, и пусть эта атмосфера должна была ощущаться привычно и знакомо, однако всё равно казалась другой. Кай решил вернуться к этому позже: уж лучше уделить внимание Бомгю; он выждал, пока Бомгю не дал разрешения двигаться, и наградил его поцелуями вдоль шеи. Он двигал бёдрами в ровном темпе, отчего звук шлепков их кожи сопровождался непрекращающимся мычанием Бомгю. И всё же Каю пришлось отстраниться от его шеи. «Никаких засосов», — вспомнил он просьбу Бомгю. Кай понимал, что если его губы останутся в опасной близости к шее Бомгю, то он просто не сможет сдержаться и искусает эту бледную кожу. Поэтому ему пришлось приоткрыть губы, чтобы дразняще выдыхать через рот в шею Бомгю, а заодно позволять себе отпускать хриплые комплименты, с лёгкостью слетавшие с языка. — Вот чёрт… Бомгю-хён… — пробормотал он, поднимая голову, чтобы посмотреть Бомгю в глаза. Волосы Бомгю растрепались, а глаза слезились, но Кай опустил взгляд к соске и внезапно осознал, чего так отчаянно жаждал всё это время. Его губ. Он так сильно хотел поцеловать Бомгю, сука, хотел бы сделать это прямо сейчас, когда они были так близко, и удачный угол проникновения заставлял парня сладко скулить, боже, Кай хотел услышать его голос, хотел услышать, как Бомгю будет стонать его имя. Нахер эту соску. — Хочу поцеловать тебя, — озвучил он свои мысли, и Бомгю заметил нешуточную решимость в его глазах. Кай мог выглядеть угрожающе, когда отчаянно чего-то желал. И всё же Бомгю покачал головой. — Но почему нет? Бомгю не мог придумать вескую причину, пока, чёрт возьми, всё его тело горело от возбуждения. Нашёл время для разговоров. Бомгю указал пальцем на свою шею, едва ли осознавая, как его палец дрожал при малейшем движении. — Мне не нужна твоя шея, хён, — вздохнул Кай. — Я хочу целовать твои губы. Бомгю снова упрямо покачал головой. Кай раздражённо рыкнул и протянул руки под коленями Бомгю, чтобы раздвинуть его ноги шире и начать двигаться более размашисто и небрежно. Он прикусил нижнюю губу и не сводил взгляда с парня, будто от их зрительного контакта зависела его жизнь, пока приглушённые звуки, исходящие из горла Бомгю, становились всё выше и громче. Какая же это пытка — слышать стоны Бомгю, видеть его под собой таким… таким близким, любимым и идеальным, и… Кай даже не имел возможности поцеловать его. Ему вообще не следовало покупать эту соску, но откуда ему было знать, что Бомгю в итоге станет зависимым от неё? Так, может, в этом всё дело? Неужели соска стала привычной частью повседневной жизни Бомгю? Должен ли Кай чувствовать за это вину? Стоило ли ему попробовать исправить положение? Как бы то ни было, Кай принял решение серьёзно обсудить с Бомгю эту тему и как можно быстрее. А сейчас он мог бы смириться. По крайней мере, он думал, что сможет. Потому что когда Бомгю внезапно приподнял бёдра, двигаясь ему навстречу, он инстинктивно сжал в себе горячий член, отчего Каю пришлось собрать остатки внутренней силы, чтобы вконец не потерять самообладание. Он замедлился, проникая достаточно нежно и глубоко, чтобы растянуть взаимное удовольствие и подпитать нарастающий оргазм Бомгю так, как его хёну всегда нравилось. Бомгю не заставил себя ждать, он сжал бёдрами талию Кая и провёл короткими ногтями от плеч вниз по его спине, пока кончал между их телами и…Хюнин Кай.
Забавно: оргазм не ощущался так ярко, ведь Бомгю не простонал его имя. С него хватит. Кай больше не мог этого выносить. Нахуй эту ебучую соску. Кай вышел и снял презерватив, завязывая и бросая его на пол, прежде чем наклонился над парнем и привлёк его к себе за талию. Бомгю непонимающе нахмурился, но Кай не оставил ему времени всё осознать — он просто вытащил соску из его рта, заменяя её настоящим поцелуем. И Бомгю не удивление не стал возражать, возможно, из-за того, что его тело больше не было охвачено головокружительным возбуждением. Толком не отойдя от оргазма, Бомгю едва соображал, чего от не хотели, и лениво отвечал на поцелуй. Кай отстранился, недовольно смотря на парня. — Произнеси моё имя, — снова потребовал он, шепча в губы Бомгю и даже не собираясь в ближайшие несколько минут переставать целовать его в губы. — Хюинм-м… — томно ахнул Бомгю, когда ему предоставили шанс сказать что-то вслух. — Ещё раз. Громче. И какой теперь смысл в этом требовании, если затуманенный разум Бомгю не способен помочь ему внятно формировать слова? Низкий рык Кая заставил Бомгю повторить его имя (или хотя бы его часть), отзвуки которого Кай слизал с губ парня своим языком. Снова и снова. Как же хорошо, что у них в запасе ещё несколько ночей. Бомгю открыл глаза, когда Кай, наконец, оставил его в покое. Губы Кая такие яркие, влажные и припухшие, а во взгляде явно читалось удовлетворение. Он снова наклонился, ещё раз целуя Бомгю, прежде чем слез с кровати и ушёл в ванную, чтобы найти что-нибудь, чем можно было обтереть их тела. Он быстро вернулся к Бомгю, всё ещё лежавшему в той же позе, за исключением того, что его ноги теперь были сведены вместе — поистине редкое зрелище. — Вообще-то мы могли бы вместе принять душ, — вздохнул Бомгю, на что Кай захихикал. — Не думаю, что он помог бы нам надолго. — А я ещё считал себя извращенцем… — Ты можешь вести себя как обычно, хён. Уже поздно, а завтра нам рано вставать, вот и пришлось сдерживаться, — озвучил очевидное Кай, на что Бомгю устало выдавил улыбку. Да, они могли бы провернуть свои грязные дела в душе, а потом снова в кровати, и только после всего этого принять душ по-настоящему, но сейчас у них не было на это времени. Поэтому Бомгю просто позволил Каю очистить свой живот и грудь в сопровождении нежных поцелуев и тихих слов поддержки. Самый замечательный, самый любимый. И всё же Кай иногда кидал на него тревожные взгляды, и то, как он замялся, чтобы прочистить горло, дало Бомгю понять, что он вот-вот спросит. — Так что теперь с соской? Тебе нравится использовать её во время секса? — спросил Кай, проводя тёплым влажным полотенцем по коже парня, чтобы Бомгю мог обдумать ответ под самым понимающим и терпеливым взглядом в мире. Бомгю сделал глубокий вдох и вздохнул. А потом напомнил себе, что это же всего лишь Кай. А Кай умел хранить секреты. Ладно, он мог бы ему рассказать. Он должен, идеальный момент в его руках. Бомгю снова глубоко вдохнул. Всё получится. — Не только… во время секса, — начал он, проверяя реакцию Кая. Кай ожидал дальнейших слов, поэтому Бомгю продолжил: «Просто… Я засыпаю с ней, а ещё, типа, приношу её даже в компанию…» — Хорошо… — Как думаешь, эта привычка делает из меня извращенца с придурью? Кай на мгновение заколебался. — Нет, вовсе нет, но… на самом деле это довольно необычно. Зачем ты это делаешь? На этот раз Бомгю быстро нашёлся с ответом: нужные слова сами пришли в голову. — С её помощью я лучше засыпаю по ночам. Засыпаю быстрее, и мне редко снятся кошмары. А в компании… она не успокаивает меня, ведь я постоянно боюсь, что кто-нибудь увидит, но всё равно продолжаю это делать. Это приятно ощущается, в конце концов, — объяснил он и задумался над тем, имели ли его слова для Кая хоть какой-то смысл. Зато у Бомгю сразу отлегло на душе. Кай волен был делать с этой информацией всё, что ему заблагорассудится. Зато он над ним не смеялся. Он вообще ничего не сказал. Просто продолжал смотреть и улыбаться. Как идиот. — Да что? — непонимающе переспросил Бомгю. — Ничего. Ты такой милый, хён, — хихикнул Кай и погладил Бомгю по голове, приглаживая его растрепавшиеся волосы. — Не думаю, что это какая-то проблема или отклонение, но с учётом нашей работы, полагаю, тебе действительно трудно её прятать. Причём, не только от остальной нашей команды и стаффа, но и фанатов. Твоё постоянно желание сохранить тайну могло повлечь тревожное расстройство, понимаешь? Может, тебе больше не стоит приносить её в компанию? — Да, наверное, ты прав… — Ну что, теперь, когда ты поделился с кем-то переживаниями, полегчало? — Да?.. — Отлично. Я рад этому, правда. Я же говорил, что ты в любое время можешь поговорить со мной обо всём, о чём захочешь, — сердце Бомгю сладко заныло в груди, стоило Каю улыбнуться. Бомгю видел, слышал, что Кай говорил искренне, и так же чисто и беззаботно улыбался, глядя в глаза. Какой же он отзывчивый и уютный человек. Может, Кай — всё-таки ангел? Настоящий. С добрым сердцем и душой. Или кто-то в этом роде. Ведь свою тёмную сторону он открыл только Бомгю. Лишь Бомгю знал истину. И, кажется, он постепенно начинал чувствовать себя особенным. О нет, уже слишком поздно — он давно им стал.