With a taste of your lips, I'm on a ride You're toxic, I'm slippin' under With a taste of a poison paradise I'm addicted to you Don't you know that you're toxic? And I love what you do Don't you know that you're toxic?
Мне никогда не нравились твои волосы. Слишком непослушные... Эти фиолетовые вихры буквально тянулись в разные стороны, словно клумба цветов, побитая моросящим дождем. Они мешали мне целовать твой холодный лоб, в очередной раз, своими заострёнными кончиками утыкались в мою серую кофту. Я мог бы погладить их, но боялся, что ты отпрянешь от меня. Ведь ты так боишься прикосновений к ним... Почему? Что я сделал не так в очередной раз? Почему, после неловко от движения моей ладони, ты отходишь и отдаешь прикосновения своей нежной руки, именно им, а не мне? Я вздыхаю, и в очередной раз отмечаю: "Черт возьми, я хочу отстричь их". Это пугает. Слишком странные раздумья, буквально заводят в неловкий тупик, где мне остается лишь махнуть рукой: " Я не в силах, что-либо сделать, тц... ". И даже не смотря на это, мне нравятся твои губы. Бледные, покусанные до крови…Смотря на них, я подмечал лишь странную эстетику. Эстетику побитого и слабого человека. Именно так я мог охарактеризовать тебя при первой нашей встрече. Насчет губ... Они всегда пахли виноградом... Я смаковал, сжимал, накрывал их своими, и чувствовал... Чувствовал, как на кончике языка оставался виноградный привкус. Ты опять пил Панту, солнышко? Конечно, вопрос я этот не задам, ибо знаю ответ. С начала наших отношений, ты начал ухаживать за ними. Мазать фруктовыми бальзамами, маслами... Но все сводились к вредной привычке кусания их, от которой ты все еще не отучился. Я не обвиняю тебя. Ты очень эмоциональный и нервный. Своими странными привычками отталкивающий всех. Но не меня. Ты теребишь край своей черной школьной формы, и мне охота сжать твои руки в свои, и прижать к губам, целуя каждый твой, дрожащий палец. Ты дергаешь ногами, и мне охота, поднять тебя на руки, и нести, что бы ты больше их не напрягал. И ты снова, и снова кусаешь, и облизываешь свои бледные губы. Мне охота укусить их еще сильнее, раз и навсегда отучивая тебе от этой назойливой привычки... Твои глаза. Тусклые, как растворенная в воде марганцовка. Такого нежного пурпурного цвета... Словно...Оно буквально выбивает твое имя, Кокичи.
- Это мое сердце, Ома-кун. Оно бьется лишь для тебя. Никто больше не услышит эти слова, только ты. Я говорю их только тебе, и опять крепко прижимаю к себе, что бы ты полностью услышал и прочувствовал этой причудливый ритм. Ты улыбаешься. Я рад, что смог подарить тебе ещё один повод для радости. Моя рука ложится на твою изящную талию, другая же берет подбородок, и большим пальцем распахивает твои губы, что бы я мог попробовать их на вкус. Они блестят на свету, который исходит от маленького школьного окна. Видимо, перед тем, как прогулять со мной урок, ты увлажнил губы, что бы мне было приятно любоваться ими. Я наклоняюсь вперед, и аккуратно целую тебя в щеку, в переносицу, и вскоре, дотрагиваюсь до губ. Мне всегда смешно было смотреть, как ты неуклюже пытаешься ответить на поцелуи. Смешно от того, что у меня до тебя было очень много девушек…А я, у тебя, первый. Боже, ты так неопытен…Я хочу обучить тебя всему, что знаю. Ты закрываешь свои глаза, впрочем, как всегда…Ты никогда не смотришь мне в глаза, когда дело доходит до чего-то такого. Твои щеки наливаются красным оттенком. Мне кажется это очень милым, все твои движения…Забавные. Ты не знаешь, куда деть руки, и просто заводишь мне их за спину, пытаясь уцепиться за мой коричневый кардиган. Я могу почувствовать дрожь, пробивающую все твое тело. Мой язык, слабо пробивается в твой рот, не ожидая ответа. Ты, что-то невнятно мычишь, и крепче сжимаешь мою одежду, зацепляя и белую рубашку, которая была под кардиганом. Твои губы…Такие мягкие и чарующие…Мне хочется все больше и больше прикасаться к ним. Я чувствую блаженство, когда ты, изредка открываешь свои глаза, и смущенно смотришь на меня, словно спрашивая: «Все ли я делаю правильно?». В ответ, я лишь слегка придавливаю тебя стенке школьного туалета, на что ты вздрагиваешь, как только чувствуешь, как твоя нагая шея прижимается к холодной плитке. Что ты чувствуешь? Тебе нравится? Я вижу, ты все ещё не привык к этому, в отличии от меня. Прижать тебя к стенке, было хорошим решением…Мне казалось, что ты сейчас просто упадешь, не удержавшись на своих ватных ногах. Я думаю, ты не будешь отрицать этот фактор, Кокичи. Твои ноги трясутся, ты пытаешься подняться на носочки, но все равно опускаешься на стопу, за неспособностью удержаться на них. Я не могу быть грубым с тобой, поэтому все ограничивается лишь языком, которым я нежно вожу по твоему нёбу, иногда отвлекаясь от него, что бы слегка прикусить твою нижнюю губу. Ты всё также скуп. Неловко вжимаешься кончиком язычка в мои нижние зубы, что-то бубнишь, и иногда тихо стонешь, чем заставляешь краснеть меня тоже. Мы отрываемся друг от друга… Как же ты прекрасен, Ома. Твои растрепанные волосы, красные щеки, и стыдливо отклоненный в сторон взгляд…Так заводят. Могу ли я зайти еще дальше? Хочу попробовать тебя на вкус. Всего. Я тихо вздыхаю, и чувствую, как бабочки внутри живота хотят вырваться наружу. И я позволю им это сделать. - Я хочу тебя, Кокичи. Слова произносятся на средних тонах, без капли смущения или же неловкости. Ещё одна твоя привычка, все время расстегивать две верхние пуговицы на сюртуке, сыграла мне на руку. Мои руки не слушаются тела, и ложатся на твои бедра. Я слегка наклоняюсь, сокращая между нами дистанцию, и целую твою шею. Сначала нежно и мягко, но вскоре, поняв, что каждый миллиметр твоей бархатной кожи уже был испробован мною, я неаккуратно впиваюсь в место над ключицей, буквально выдавливая из тебя тихий стон. Но мне хочется большего. Хочется больше слышать твой милый голосок. Что бы он срывался выкрикивая мое имя. Я никогда ещё не оставлял пометки на тебе…Нужно наверстать упущенное. Ты же не будешь против, Кокичи? Ты готов разделить со мной все счастье от происходящего? А-хах-ха-ха… - Амами-кун, прекрати, пожалуйста. Я еще не готов к такому. – Произнес ты, дрожащим и взволнованным голосом, своими слабыми руками, пытаясь отодвинуть меня. По какой-то непонятной причине, в данный момент ты смотришь не мне в лицо, а на мои салатовые волосы. Боишься столкнутся со мной взглядом? - Да-да, хорошо…Ладно. – Бессвязно произношу я, и отхожу в сторону, пытаясь уверить тебя в том, что я успокоился. Ты сжал свои руки возле груди, и шагнул в сторону умывальника. Повернул кран, и начал умываться, словно уже позабыв о происходящем. Хотя, думаешь я не заметил, как ты вскользь кидал встревоженные взгляд на меня? Это раздражало ещё сильнее. Мой взгляд крутился лишь у синего засоса на твоей шее, оставленного мной пару минут назад. Я чувствовал, как на моем лице расползается ненормальная улыбка, скрыть которую казалось нереальным. Я чувствовал, как все медленнее начинает стучать твое сердце, как кровь отливается от ушей, ноги становятся ватными. И вот, ты падаешь, чуть ли не ударяясь лбом об злополучную раковину. Слишком громко, твою мать, слишком громко… Я расслабленно вздыхаю, смотря на твое побледневшее тельце, неаккуратно лежащее на туалетной плитке. Из крана все также текла вода. И не только из крана, по твоим рукам тоже. Капли медленно перетекали на плитку, оставляя разводы и мокрые следы. - Как раз, вовремя. – С облегчением произношу я эти странные слова, смотря на наручные часы, показывающие обеденное время. Я сажусь на корточки возле тебя, и нежным движением отодвигаю одну из залезших в лицо прядей.- Хах, а меня не обманули… Донормил действительно классная вещь, так ведь, моя спящая красавица?
***
- Вам помочь? – Недоверчиво спрашивает водитель такси, через плечо, глядя на то, как я пытаюсь аккуратно пристегнуть Ому. «Тупой старикан, лучше заткнись и вези нас домой, только я смею трогать его.» - Нет, спасибо, я сам. – Я натягиваю на лицо вежливую улыбку. Противную улыбку. Меня выворачивает от своего лицемерия….Ну, а впрочем, делать нечего. Я не хочу, что бы меня заподозрили раньше времени. Спустя пару секунд борьбы с ремнем, я пристегиваю Кокичи, и любяще, словно мама, целую свое солнышко в щечку. - А что с ним такое? Он спит? Очередные тупые вопросы. Бесит. - Да, ему стало плохо в школе, и меня отпустили сопроводить его до дома. Я его парень. - Понятно. Водитель повернул ключ зажигания, подождал, пока я также пристегнусь, и нажал на педаль газа, выезжая с остановки, которая находилась возле школы. Я улыбнулся и крепко сжал руку своей принцессы, не боясь о последствиях.«Его сон будет длиться еще примерно семь часов, у меня есть время».
- А его родители оповещены об этом? «Я вроде платил за поездку, а не за светские беседы, блять». Я выдыхаю, и откидываю голову назад, исподлобья косясь на этого любопытного мужлана. - Наши семьи дружат, и мы живем в одной квартире. Вся ответственность за него лежит на мне. И если, я посчитаю нужным, предупредить его родителей, то предупрежу, ЯСНО? Разговор обрывается на недружелюбной ноте, да и мне плевать. Я не хочу разговаривать. Я не хочу отвлекаться на что-то другое, кроме него…Моего маленького счастья, которое тихо дремлет на соседнем сидении. Как я долго добивался тебя. Как долго пытался втереться в доверие твои родителям, и, черт возьми, как же долго я пытался подружить наши семьи. И сейчас, заполучив полное доверие со всех сторон, оповестив всех о наших отношениях, получив общую квартиру, и в конце концов, получив ТЕБЯ, я могу дышать спокойно. Я сжимаю ноги, пытаясь успокоить бабочек в животе, закусываю губу, пытаясь сдержать горячее дыхание. На моем лбу выступают капельки пота, и я опять смотря на тебя… Ложу свою голову на твои крохотные плечи, и горячо шепчу на ухо, рукой прижимая в сторону, твои неугомонные волосы: - Ты не представляешь, что я хочу сделать с тобой, мое солнышко. От одних слов, кончики ушей начинают полыхать, а низ живота назойливо сдавливается, пытаясь отогнать подходящее к вершине возбуждение. Я тихо смеюсь, и приподнимаю твою ладонь, покрывая кожу мокрыми поцелуями. Ни одной хорошей мысли... И таких мыслей становится еще больше, когда я медленно глажу Ому-куна по коленке, поднимаясь выше и... - Извините за вопрос, но это ваш дом, да? - Водитель указывает на оранжевый многоэтажный дом, на крыше которого расположены светодиодные фигуры, включающиеся ночью, что бы оповестить людей о том, что он отличается от обычных многоэтажек. И действительно, отличается. Цены на квартиры в этом здании более высокие, чем в обычных домах. И этого того стоит. Огромные окна, расположенные во всю стену, стеклянные балконы... Ты, Кокичи, считаешь все это таким романтичным. Ты считаешь милым то, как мы вместе садились на пол, напротив такого окна, и смотрели на небо, обнимаясь, и лишь изредка ты отвлекался от него, почесывая свой нос или же прижимаясь ближе во мне. Боже, ты такой теплый. Я буквально чувствую, как кровь очень быстро разбегается по твоим венам. Мой взгляд медленно поднимается в сторону водителя, и я вздыхаю, активно кивая: - Да, это он. В словах проскользнула доля радости. Ведь так скоро... Так скоро мы будем вместе, лишь вдвоем, в одной, черт возьми его, комнате. Остается лишь подождать, утихомирить свое бурное воображение, и наконец-то достать ключи от дома. Никто ничего не заподозрит. Я уверен в этом, поэтому выдавливаю на губах еще более широкую улыбку." Сегодня аха-ха-хах.... Сегодня".
***
Водитель ничего не заподозрил. И это хорошо. Меня напрягали взгляды, которые он кидал в нашу с тобой, Кокичи, сторону. Но более, это меня не волнует, ведь мы уже, как десять минут назад покинули эту машину. И сейчас, твое хрупкое тельце лежит на моих руках. Я могу услышать, как ты тихо посапываешь во сне, и, о боже, мне это так нравится. Ты такой легкий, словно пушинка, мне кажется, что я готов носить тебя на руках всю оставшуюся жизнь. Двери лифта открываются, с таким противным громким звуком, что я невольно смотрю в твое лицо. Не проснулся. На моих губах проявилась милая улыбка, и я аккуратно поцеловал тебя в щеку, оставляя невесомый и влажный след на твоей коже. Краем уха я слышал, как наши с тобой соседи мельтешили в своих квартирках. Кучка тараканов, все время перебегающих с одного места на другое. Мне пришлось поставить тебя на ноги, что бы достать ключи от квартиры. Конечно, ты не смог бы удержаться на них, поэтому я приобнял тебя, положи руку на плечо. Так ты точно не упадешь, мое солнышко. Я отворил квартиру, и приподнял тебя, занося вовнутрь. На счастье, во время ремонта, мы с тобой решили поставить диван возле входа, именно на него я и посадил тебя, и оставил в одиночестве буквально пару секунд. Мне нужно было закрыть квартиру. Механизм внутри перещелкнул, и я нажал на ручку, проверяя входную дверь. Готово. Я снял ботинки и поставил их в обувницу. Подошел к тебе, и проделал тоже самое с твоими маленькими ножками. Меня переполняло странное чувство, в котором смешались многие эмоции, среди них были и тревога, и счастье, и легкий осадок грусти…Грусти? Да, грусти. Я ведь все ещё помню, что ты отказал мне, а ведь хотел лишь лучше для тебя. На почве грусти, появилась и другая эмоция, боле тяжелая…Это злость. Но смотря на твое лицо, мое счастье, эта эмоция исчезала. Ведь, как я могу злиться на тебя? Я и не заметил, как уже стоял на коленях перед тобой, поглаживая рукой твои колени. Мне хотелось покрыть их поцелуями. Самыми горячими и страстными, на которые я способен. Но зачем мне покрывать поцелуями твою школьную форму, если я могу сделать тоже самое с твоим телом? Я поднялся на ноги, и снова взял тебя на руки, отмечая следующею цель. Ей стала наша с тобой спальня. Ты сам украшал ее, и создавал дизайн. Ты сам ставил все эти бессмысленные украшения, вазы, многое другое на полки. Ты сам выбирал расцветку постельного белья. Все было сделано твоими руками. И я люблю эту комнату, как никто другой. Ведь она создана тобой. Она твоя…Она наша с тобой. Я легким пинком отворяю дверь, и приближаюсь к кровати, аккуратно кладу тебя на нее. Больше я не собираюсь тратить время на что-то другое. Я чувствую, как сильно стучит мое сердце…Как быстро кружат в вихре все мои мысли. Как внизу живота снова собирается приятный ком. Я все чувствую. Я чувствую и тебя, Кокичи. И вот ты лежишь передо мной. Все также спишь, тихо вздыхая, и иногда от чего-то вздрагивая. Я провожу рукой по твоей груди, рассматривая белые глянцевые пуговицы. Я хочу их расстегнуть. Хочу снова посмотреть на твое худое тельце. Может быть даже поцеловать его, прикоснуться, и оставить ещё одну пометку. Я исполняю свое желание, и, склонившись над тобой, по очереди расстегиваю все пуговицы. Ты действительно прекрасен, Ома, и я убеждаюсь в этом уже сотый раз, и сколько бы я не видел твое тело, все снова, как в первый раз…Мои щеки покрываются красным румянцем, а руки начинают подрагивать, я приподнимаю тебя за спину, снимаю верхнюю одежду, и тоже самое проделываю с нижней, оставляя тебя лишь в одном нижнем белье. В легких не хватает воздуха, опять. Я покидаю тебя, но лишь на пару минут, мне нужно отдышаться. Быстрым шагом я направляюсь в ванную, и закрываю за собой дверь, что бы шум воды ненароком не разбудил тебя, мое солнышко. Сердце стучит также быстро, как и на первых порах, и мне тяжело сдерживать себя. Я открываю кран с водой, и набираю в ладони немножко холодный воды, склоняюсь над раковиной, и выплескиваю себе в лицо. Не помогло. В голову начали закрадываться назойливые мысли: «Что я делаю?». «Что мне нужно делать?» «Вдруг Ома-кун узнает обо всем?» «Я потеряю его доверие?»«Он будет меня НЕНАВИДЕТЬ?».
И еще больше. Больше этих пугающих мыслей, которые приглушенным шумом отдаются в моих ушах. Я хочу тебя, Кокичи. Я хочу сделать так, что бы твое горло разрывалось от громких стонов, и мольбы о пощаде. Я хочу покрыть твое тело синяками, укусами, и отметинами. Я хочу увидеть твои глаза, полные слез, и может быть даже, полные наслаждения. Я хочу испортить тебя. Осквернить. Испачкать тем, что ранее ты так усердно избегал. Я просто хочу. Хочу быть твоим…Нет, я хочу, что бы ты был моим, что бы моя рука первая коснулась тебя, что бы мои губы первые прошлись по твоим выпирающим ключицам. А-ха…ха…. На пол капала вода, стекающая с моего лица, и опять вспоминалась сцена в школьном туалете. Злости не было, было лишь отчаяние. Ты меня не любишь, да? Я недостаточно хорош для тебя? Меня называют одним из самых красивых парней школы. И этот титул остается со мной с начальной школы…Но почему именно ты решил отвергнуть меня? Оттолкнуть от себя….Мы же любим друг друга, в конце концов?! … … … Я не уверен, но кажется нашел решение. Ванная пустеет, оставляя за собой лишь не выключенный свет, льющийся слабым поток из-под узких дверных щелок. - Прости, Кокичи, прости меня за мое решение. Слова тихие, как утренний ветер, буквально расплываются в комнатной тишине. Их никто не услышит, никто кроме меня. Но я надеюсь, что ты поймешь, Кокичи. Поймешь меня, эти бездумные действия, поймешь мою сильную любовь к тебе. Поймешь все. *** Утро. Где-то рядом с ухом пищит будильник. А-а…Я же ставил его на беззвучный режим… В комнату, сквозь плотные темно-фиалковые шторы, пытаются пробиться первые лучи восходящего солнца. Темно. Мой только что проснувшийся организм, мог почувствовать сладкий запах мужского одеколона. Рантаро…? Я распахиваю глаза…Да, это Рантаро. Он лежит рядом со мной, аккуратно приобнимая меня за талию, прижимая к себе, как мягкую детскую игрушку. Хах, он всегда так делает, и я даже привык. Голова болит…Совсем немножко, но болит, впрочем, на это все равно, пройдет. - Доброе утро. Я вздрагиваю от этого низкого сонного голоса, и резко разворачиваюсь к своему парню, буквально утыкаясь носом ему в шею. - Э…А, доброе утро, Амами-кун… На моих губах проявляется некое подобие улыбки, а по телу разливается усталость. Но…Усталость от чего? Так…Вчера…Что было вчера? Я заснул? Прямо в школе?! Или же, я просто пришел домой, и не помню об этом…? Так тяжело собраться с мыслями, я ничего не помню, почему? Из раздумий выводит нежное поглаживание по моему бедру. Рантаро прищуривается и оставляет на моем лбу невесомый след от поцелуя. Это успокаивает. - Только утро настало, а ты уже такой встревоженный. Что-то произошло? Голос был спокоен…Это ведь означает, что ничего не случилось, да? Ах-ах-ха…Я наверное переволновался…Мои обмороки в школе частая проблема, то давление подскочило, то еще что-то, слишком уж много я на себя наматываю. Хаха. - Нет, нет, все в порядке. – Я жмусь к его груди, руками обнимая за шею. Такой теплый… Рантаро отвечает взаимностью, и также притягивает меня к себе, отгибая волосы в сторону одной рукой, а другой наоборот, зарываясь в них. Спина болела, я опять отлежал ее… Спасибо Рантаро, что хотя бы одежду снял, что бы я ни маялся ночью от жары. - Точно, все в порядке, просто после твоего вчерашнего… - Амами-кун замялся, и отвел взгляд в сторону. - Обморока? - Да, обморока. – Неуверенно ответил он. – У тебя точно все в порядке со здоровьем? - Да! Не беспокойся! Спасибо, за заботу!Я так люблю тебя, Рантаро.
За все, что ты делаешь для меня. Ты такой заботливый…И прекрасный. Но почему-то, ты поджал губы…Стесняешься? - Я люблю тебя! Уверенно. Я хотел показать, насколько сильно люблю тебя, и все, что ты делаешь для меня. Прижимаюсь все ближе, и кладу свою руку тебе на грудь. Где-то краем глаза, я заметил, как на твоих губах проявился оскал. Ты доволен? Или же…Рантаро? Твое лицо пугает… Скажи же, что-нибудь! Не смотри на меня таким взглядом! Эээ…Амами-кун? -А-ахах-хах… Я тоже тебя люблю.Люблю, до смерти, Кокичи.