В жизни нет иного смысла, кроме того, какой человек сам придаёт ей, раскрывая свои силы, живя плодотворно.
Э. Фромм
***
Дождь. Крупные хрустальные капли плотной стеной посыпались с неба, усеяв собой каждый миллиметр земли. Густые, чёрно-синие тучи намертво затянули собой небо, не пропуская даже мельчайшие лучи света. Окно было открыто, позволяя грязным каплям падать на подоконник. Она с трудом открыла глаза, с трудом поднялась с разложенного дивана, смяла трёхдневную простыню в кучу, затем скинув на поднявшийся серый ламинат. В узкой комнате стоял полумрак. Света окружённого облаками солнца и маленького окошка не хватало, чтобы осветить душную, грязную комнату, похожую на картонную коробку. Она оглянулась: серые обои уже кое-где отошли, загнивши от влаги, хотя были поклеены всего пару месяцев назад, матовый натяжной потолок был украшен тенью лампы, висящей на плотном проводе. До сих пор ей не хватило то ли времени, то ли желания купить люстру. многочисленные цветы купались в хрустале, а подоконник покрывался дождевой грязью. Она лениво подошла к окну, чтобы, наконец, прекратить подачу грязной воды в и без того грязную квартиру, встала на носки, лениво и неторопливо хлопнула окном, опуская разболтанную ручку вниз. Ещё чуть-чуть и, казалось, эта несчастная ручка отвалится, но на самом деле она ещё крепко сидела на своём месте, совершенно не планируя бросать свою работу. Затем свист чайника, шум дождя, доносящийся из приоткрытой форточки, скопления грязной посуды в раковине и вчерашние крошки на столе. Она никуда не торопилась, не чувствовала волнения и тревог, хотя, казалось бы, на это были все основания. В единственную чистую кружку упал маленький кубик белоснежного сахара, затем сверху засыпанный молотым кофе. Простой, совершенно ничем не примечательный процесс, выполняемый ею ежедневно, каждый раз значил для неё что-то бо́льшее, с таким вниманием она лила в кружку воду, перемешивала сахар чайной ложечкой. После кофе будет работа, после работы — ещё работа, а после работы — непроизвольный сон до самого утра. Возможно, пять минут на душ и лишний час на обед, представляющий собой полуфабрикат. И дело даже не в деньгах. Деньги у неё были и на хорошее питание, и на ремонт, на всё то, что помогло бы ей привести свою жизнь в порядок. Но не было самого главного...***
— Что ты сказал? — В смятении переспросила она, опуская тяжёлую голову на стол. — Говорю, дожди ещё неделю будут, а затем солнце. Там такая слякоть и промозглость, — проговорил он, хлопая кухонной дверью. Интересное зрелище: на захламлённой кухне не было ни сантиметра света, сплошная чернь, грязная посуда в раковине, такая же грязная раковина, мутный кран, маленькая электроплита, забрызганная маслом. Пыль тонким слоем лежала практически на каждой полочке, кружечке, не говоря о том, что плитка давно была покрыта серыми разводами и оранжевыми пятнами неизвестного происхождения. Казалось, она сама не знала, чем была запачкана кухня, как давно, и тем более не имела и малейшего понятия, когда эта грязь закончится. И всё бы ничего, и можно было бы пережить такой беспорядок, если бы не грязное бельё, такое же серое и заляпанное, лежащее чуть ли не в каждом углу. — Солнце... — тихо пробубнила себе под нос девушка, вновь поднимая голову и сразу опуская взгляд на кружку, всю в кофейных подтёках и с кофейным осадком на дне. — Не будет никакого солнца. А если и будет, то тепла оно точно не прибавит... — Может и не прибавит, — продолжая её слова, молодой человек осторожно присел на край стула, минуя кучи белья, — но всё равно станет проще. — Ничего не станет. — потеряно проговорила она, пряча нос в грязную чашку.***
Солнечные дни удивительно затянулись. Жёлтый свет охватывал такие же жёлтые кроны деревьев. Влаги как не бывало, совершенно сухие дорожки парка блестели под ногами малочисленных людей в лёгких куртках. Где-то поодаль в листве, словно в тысячах цыплят, бегали дети, выкрикивая что-то, а за ними, поднимая листву словно пух, бегали родители, причитая, что те испачкают новые брюки. Они медленно шли мимо сломанного фонтана, который не сверкал водой уже точно парочку лет, не имея никакого определённого места назначения, словно частицы воды, поддающиеся течению реки. Небо было чистым, и солнце ярко освещало их бледные лицо. Они оба мягко улыбались ему в ответ, наслаждаясь шуршанием крон и далёкими голосами. — Эти листья похожи на маленькие солнышки, — неожиданно заговорил он, пропуская солнечный свет через пальцы, — они такие же круглые и яркие... Наверняка природа придумала их для того, чтобы нам не было так грустно расставаться с солнцем... А чтобы ещё уменьшить эту грусть, люди собирают гербарий. Давай соберём, а? Молодой человек слегка толкнул девушку плечом, отчего она чуть пошатнулась, засмеявшись и выпрямив шаг. — Да ну тебя, — тихо ответила она, не отводя взгляд от неба и не ослабляя улыбки. — Гербарий, не гербарий... А лучше всё равно не станет, пока ты не вкрутишь лампочку в коридоре. Девушка толкнула его в ответ, после засмеявшись и помчавшись вперёд, забегая в густо лежащую на земле листву. — Вечно я у тебя виноват, — усмехаясь, крикнул ей в спину молодой человек, ускоряя шаг, — сама не помнишь, когда в последний раз кровать заправляла. ...