Следствие ведет Чихару

      — Поможете перетащить пару коробок? У отца спину прихватило, а один я долго провожусь, — Дан навис над их столиком, который стоял во дворе, и почесал щеку. У него были перехваченные банданой волосы и закатанные рукава. Поверх привычной одежды Дан нацепил хлопковый комбинезон. Рабочий человек!       Чихару настолько удивило зрелище, что он чуть не сбил колоду. Они с Тецу играли в кой-кой. Азарт кипел! Чихару оставалось взять всего пару нужных карт, и тогда бы он разыграл тенхо, ино-шика-чоу, а возможно, ещё и ханами. Слишком выгодная партия, чтобы спонтанно ее заканчивать.       — Дан-сан, буквально пять минут! — Чихару вытянул карту и чертыхнулся. Не та! Синяя лента сама по себе неплоха, но в его гениальную раскладку не вписывалась никак.       Тецу с мнимым спокойствием вдруг выложил свои карты.       — Кой-кой.       — Гоку?! — Чихару от такого аж подскочил. Расправленные веером благородные карты над ним точно насмехались.       — Еще и цукини с ханами, — Тецу дернул бровями и, словно шулер, помахал перед носом Чихару картой «саке». — Прости, Чихару, я хотел дать шанс тебе отыграться, но не можем же мы бросить Дан-сана в беде?       Чихару стукнул кулаками по столу и только тогда взял себя в руки. Он же не сопляк, не способный достойно принять поражение.       — В следующий раз...       — Обязательно, — Тецу подмигнул и ловко собрал всю колоду в стопку, лишая возможности проверить, а не затесались ли туда лишние карты... Нет, Чихару доверял Тецу, но не слишком ли часто тот выигрывал?! Фортуна просто не могла так долго сопутствовать одному человеку.       — Дан-сан, мы готовы!       — Идем.             Дан повел их по пыльным оранжевым улицам. Стоял приятный осенний денек, в воздухе пахло медом и орехами, немного прелой листвой. Солнце просвечивало крыши, делая их похожими на карамель. Очень хотелось забраться наверх и лизнуть — а вдруг и правда черепица из жженого сахара? Мешала и образумевала только оживленная суета. Люди приветствовали их, здоровались учтиво. Чихару даже спину распрямил и подбородок поднял. Они — почти супергерои! Защитники «Санно», одной из самых мирных и безопасных территорий. Люди ценили это, и Чихару впервые понял насколько.       С прилавков им наперебой предлагали самое лучшее и самое свежее. Дан стремительно шагал мимо, Тецу улыбался, Чихару вежливо отказывался. Пока в одном из прилавков не замаячили леденцы на палочке. Чихару чуть шею не свернул.       — Будешь? Считай компенсацией, — Тецу расплатился на ходу и сунул Чихару леденец в рот. По языку тут же растекся вкус манго. Сладко! Вкусно.       Чихару как следует облизал леденец, прежде чем вынуть и залюбоваться ярко-желтыми бликами, которые бросало солнце сквозь прозрачную поверхность леденца. Блики ловили строения и людей, встречающихся по дороге, и смешно искажали их.       — Не зевай! — Чихару больно задел плечом какой-то парень в деловом костюме, и от леденца отломился крупный кусок, тут же щедро извалявшийся в пыли. Чихару сел на корточки, с сожалением собирая сладость и отправляя в мусорку. Пока он отряхивал руки, мимо пронеслись еще несколько неизвестных мужчин в костюмах. Веяло от них... гнилью.       — Чихару! Вот ты где, — Тецу опустил ладонь ему на плечо и крепко сжал. Он смотрел в ту сторону, в которой скрылись мужчины. — А эти опять шастают... Управы на них нет. Вот я им бы задал взбучку!       — «Эти»?       Тецу покосился на Чихару, словно на инопланетянина.       — Якудза, — буркнул. — Идем. Дан-сан заждался.       За поворотом прятался вход на склад. После яркой улицы склад казался мрачным и неприветливым. Серым и старым. Ряды коробок тянулись вдоль стен и местами доходили до потолка. Картонные великаны.       — И это всё нам надо...       — Да нет же. Это вообще пустые коробки. Всё хотим с батей отвезти на переработку, но то он насмотрится «сделай сам», то с погодой не ладится, то с машиной. Всё как обычно. Сегодняшняя партия вон там, — Дан указал на дальний угол, где коробки были прикрыты клеенкой — бледно-зеленой. В темноте, наверное, и с призраком спутать несложно!       — Мне казалось, ты говорил «пара», — Тецу усмехнулся — не зло, по-дружески — и стал засучивать рукава. — Рабодежду не выдашь?       Дан почесал в голове.       — Ступил. Дома где-то запасные комбезы валяются, и если хорошо поискать... — он двинулся к нужным коробкам, словно собрался искать среди них.       — Ой, да понял я, понял. Не растаем. Не растаем ведь, Чихару?       Чихару недоверчиво осмотрел фронт работ и бочком подобрался к зверю невиданному — расставленные коробки по форме напоминали то ли кабана, то ли рыбу.       — А то, что с уголка клеенка висит, — так и должно быть? — Чихару подергал упомянутый уголок, слегка загнутый на конце.       — Ну, батя никогда аккуратностью не отличался. Расставляет по разновидностям разве что — овощи в одну степень, напитки в другую, сладости в третью... И наклейки сверху видите? Чтобы не запутаться. Направлять буду я, не волнуйтесь. Запоминать содержимое по цветам необязательно, главное — отнести в нужный отдел.       — А мы через всю улицу тащить будем?.. — Чихару незаметно примерился к ближайшей коробке, и по весу та оказалась тяжелее, чем по виду.       — Зачем? Вон та дверь прямо в магазин выводит. Башням-близнецам кликни, чтобы на учет магазин закрыли, и начнем таскать — раз-два, раз-два. За полчаса, думаю, управимся.       — Правда? Ого. А я в кино видел, как на таких фургонах здоровенных перевозят продукты. Один тип и вовсе тела среди коробок прятал!       — Чихару, — Тецу улыбнулся в ладонь. — Тебе нужно поменьше смотреть детективов.       — Ты как с другой планеты, — Дан резко сорвал клеенку, и стало видно, что коробки теснились на длинной тележке. Дан что-то подкрутил, выдвинул и легко откатил одну из стопок в сторону. — Кто же склад за три километра от магазина устраивает? Крупные сети, верю, так и поступают, но нашему зачем такие сложности? Итак, план. С помощью этой платформы подгоняем часть коробок к двери, фиксируем вооот так, — Дан одновременно навалился на рукоятку и стукнул по колесам, — и ручками-ручками таскаем. Понятно?       — Звучит несложно, да, Чихару? — Тецу хлопнул Чихару по плечу, и тому пришлось угукнуть. Чихару всё ещё не был до конца уверен, что не навернется и не сшибет коробку с чем-нибудь хрупким. Или сразу стопку коробок... Но Дан с Тецу выглядели очень крутыми и решительными, и падать перед ними в грязь лицом... Чихару тоже закатал рукава.       — Я готов!!!       — Отлично. Только потише в следующий раз, окей? — Дан провернул мизинец в ухе и коротко кивнул. — Ну, погнали!       Платформа заскрежетала по полу, и Дан с тихим «извиняюсь» снял ее с тормозов. Поехало намного веселее!       Коробке на двенадцатой Чихару сбился со счету и с ног. Руки отсыхали. Таскать втроем наперегонки оказалось весело, но коробки, увы, по весу легче не становились.       — Больше не могу, — Чихару плюхнулся на пол между стеллажами с бытовой химией, и Тецу, пронесшийся мимо, резко вернулся назад.       — Эй, друг. Дружище! Ты чего?       — Не могу больше. Умираю. Голова кругом и пальцев не чувствую... Вы позаботитесь о моем бате?       — Да ну брось. Осталась всего пара коробок. Правда пара, — Тецу мягко улыбнулся и протянул руку. — Ну, встаешь?       Чихару уставился на руку, кружащуюся в воздухе. Кажется, он реально перетрудился. Или с голодухи вело. Прилечь бы... пожрать бы...       — Дан-сан! Разрешите! Вам еще долго возиться? — хор Башен-близнецов представлял собой страшную, иногда даже разрушительную силу. Чихару вздрогнул и очухался враз.       — А что случилось? — Дан поудобнее перехватил коробку и понес к нужному отделу. Покосился на них, бездельников, и сразу стало за себя стыдно.       Но любопытство взяло верх.       — Тут такое дело: Ишикава-чан сообщила, что Кобра-сан прогуливается неподалеку. Значит, может зайти за любимым капкейком. А Кобра-сан не любит ждать, — башни-близнецы не отставали от Дана ни на шаг и говорили абсолютно синхронно!       — Эка невидаль, — Дан расставлял консервы с профессиональными легкостью и ловкостью. — Что нам теперь: из штанов выпрыгнуть? Крылья отрастить? Если Кобре очень надо — он подождет.       — А сколько ждать, Дан-сан?       — Если вы заткнетесь, в два раза меньше. Тецу, Чихару, что за лежбище?       — Мы тут... пыль вытирали! — Тецу сверкнул белозубой улыбкой.       Дан только покачал головой.       — Пыль, значит...       Чихару поскорее просочился к складу. Лучший способ избежать казни — трудовая повинность. Добровольная к тому же. На складе бледно-желтым светом мерно светила лампочка, и без людей, без азарта и спешки помещение походило на желудок древнего существа: слегка вытянутое, со мхом по стенам, с гуляющим по полу сквозняком. Мгновенно захотелось снять здесь мистический детектив. Странные события, таинственные знаки, потусторонние голоса...       — Ну, справишься сам, супермен? Или подсобить?       Чихару выпал из оцепенения, услышав насмешливый тон Тецу. На платформе сиротливо стояла ровно одна коробка с фиолетовым маркером. Довольно увесистая на вид и перехваченная сверху скотчем.       — Я сам, — Чихару обхватил картонные бока, напрягая мышцы, и заприметил под колесом тележки что-то блестящее. Кусок упаковки? Монетка?       — У тебя отличная задница, железный человек. Но силенок пока маловато, — Тецу обогнул платформу с другой стороны и наклонился вперед. — Эй! Прием-прием!       — Вон там, видишь, блестит? Не пойму что такое.       Тецу старательно завертел головой, и его взгляд заскользил по стенам.       — Э-э, нет. Ничего.       Чихару вздохнул и решительно двинулся к колесу. Но и сам теперь ничего не видел и нащупать не мог.       — Ерунда какая-то. Я же точно...       — Может, глюки пошли? Переутомился, проголодался. Такое бывает, я слышал. Надеюсь, Дан-сан оценит наше старание и даст коха...       — Вот! — в ладонь Чихару как иголка вонзилась. — Оно! Сейчас!       Чихару стиснул зубы от усердия, пытаясь подцепить что-то тонкое и металлическое. Дурная штука намертво застряла в полу.       — Ну?       — Не мешай!       — Чихару, ты начинаешь пугать. Эта штука точно стоит таких усилий?       — Не знаю. Здесь уже дело принципа.       — И упрямства, — Тецу застыл за спиной и переступил с ноги на ногу — звук гулко отозвался от деревянного пола.       — Не получается...       — Так брось. Дан-сан, небось, невесть что думает.       — Пусть... думает. Есть! — вытащив, Чихару тут же чуть не обронил вещицу обратно, лишь чудом удержав в пальцах. Это оказалась... заколка?       — Так что за добыча? — Тецу сунул любопытный нос под руку, и Чихару пристроил заколку на ладони.       — Девчоночье, кажется.       — Ага. Невидимка. У нас часть «Клубничек» такими увешаны. Но эта красивая. Вроде черная, да? А если так посмотреть, — Тецу наклонил голову, и короткие волосы мазнули его по щекам, — внутри вспыхивает золотыми искрами.       — Хочешь, подарю?       Тецу расхохотался.       — Нет уж, оставь себе.       — И куда вы провалились? Вылизывали склад от пыли? — Дан не слонялся без дела, записывая в блокнотик количество товара.       — Ну, можно и так сказать, — Тецу пожал плечами и коробка слегка накренилась. Дан искоса глянул на нее.       — Это к печенью, — он махнул в сторону прилавка, и спасибо Башням-близнецам, перехватившим и направившим коробку куда надо. Пирожные и имбирные пряники заняли почетное место под кассой.       Дан незаметно возник за спинами Тецу и Чихару.       — Ну вот и всё. Закончили. Кобра ещё не в бешенстве?       — По последним сведениям он гладил и кормил котенка!       — Вот и никаких трагедий, ага?       Звякнула, распахиваясь, дверь. Помяни лихо... Кобра вплыл в магазин, словно не замечая ни надписей, ни людей. Бестолково прошелся вдоль обновленных стеллажей — будто инспектируя, а не выбирая. Он вообще часто в последнее время находился в абстракции. Кобру и до того нельзя было назвать общительным, но после битвы в порту с мудаками-наемниками «Майти Ворриоз» он и вовсе походил на здоровенный глухой контейнер. Ни вскрыть, ни заглянуть внутрь.       Чихару невольно постарался слиться со стеллажом, когда лидер «Санно» направился прямо к кассе. Кобра, казалось, в принципе ничего не видел, кроме цели. У витрины со сладостями его лицо, наконец, расцвело. Сластена-недоросток...       — А где капкейк с клубникой?       — С клубникой? — Башни-близнецы синхронно припали к витрине, пытаясь отыскать товар. Тщетно.       — А поздороваться не хочешь? Я понимаю, забот полон рот, но мы вроде как друзья, — Дан хмурился, один за всех выражая накопившееся недовольство.       — Что? — Кобра оторвался от бурения взглядом капкейка и вскинул голову. Судя по на миг расширившимся глазам, он правда, ну, не ожидал. — Всем доброго. Тоже закупаетесь?       Дан выгнул бровь.       — Это магазин моей семьи, если ты забыл. Пока еще магазин моей семьи.       — Что-то случилось?       — Да шастают тут... из «Иемура-кай». Шастают, нюхают... А мы будто и не при делах. Или это дружки Нобору?       Кобра крепко стиснул кулаки, и Чихару влез между двух огней, улыбаясь самой дружеской и дурашливой улыбкой.       — Кобра-сан! А мы тут с Тецу играли в кой-кой. Я даже почти выиграл! Но там это, знаете, — есть карты с лентами. Вот было бы забавно, если бы вы все собрали. Это, конечно, по очкам мало, но можно ведь...       — Чихару, заткнись, прошу, — Кобра устало поморщился. Возможно, ему было даже интересно — только не в таком потоке информации. — Так что с капкейками? Шиба и Ошиаге говорили — сегодня новый завоз.       — Новый, да. Только что с Тецу и Чихару коробки таскали. С клубникой реально, что ли, нету? Отец вроде заказывал. Их довольно быстро разбирают. Я спрошу.       Кобра кивнул и ткнул в пару случайных.       — Этот и этот заверните, — он достал бумажник и зыркнул поверх него по-настоящему зло. — А что касается Нобору — с якудза его больше ничто и никто не связывает.       — Нет, вы только послушайте: что, где, заткнись, говори. Господин херов. Напыщенный индюк. Носится с Нобору как с писанной торбой. Слова лишнего поперек не вставь — глотку перегрызет, — Дан мерил магазин шагами из угла в угол. Аура от него исходила... пугающая.       — А разве это плохо, Дан-сан? Они ведь друзья. И вы им — друг... — Чихару решился высунуть нос из-за стойки, где они все благополучно пережидали бурю. И зря...       — Много бы ты понимал в дружбе, Чихару.       Чихару от такого вспыхнул спичкой и выбежал за дверь, грубо толкнув одну из Башен-близнецов, кажется, Ошиаге. Вслед ему неслись «эй» и «стой же!» Зачем только. Давным-давно Чихару так привлекло и поразило, насколько в «Санно» дружные народ, идеи и устремления, что он примкнул к банде, не сомневаясь ни секунды. И в нем не сомневались тоже, хотя, если на чистоту, подарком Чихару не был... А кто был? Тем не менее у них с Тецу и Даном получилась отличная команда. Почти не разлей вода. И тут «много бы ты понимал»! Обидно. Улицы казались серыми, длинными, злыми. Они словно нарочно кидали под ноги камни, заводили в тупики; бродячий пес — цапнул за штанину. Пес был со всклокоченной шерстью и глазами-лунами и тоже брошен людьми.       — Прости, старина, — Чихару дышал тяжело и рвано; в груди кололо. — Косточки — и той нет. Не сердись, хорошо?       Чихару осторожно отступал назад, мягко выставив перед собой ладони. Где-то слышал, кто-то учил... собаки чуяли страх. Пес смотрел вслед устало и дергал хвостом, как иные качали головой: «несмышленый щенок, иди домой».       Отбежав трусцой и обернувшись, Чихару обнаружил себя на детской площадке. Старые качели поскрипывали, на горке дрожал желтый лист. Запустение... Печаль. Прощай, детство, прощай. Чихару провел рукой по веревкам качелей, когда-то зеленым, а теперь напоминающим мутное стекло. Сел на сами качели, оттолкнулся легонько от земли. Вверх-вниз... толчок... вверх-вниз-вверх... толчок. Если закрыть глаза — почти полет.       — А теперь вода — Тооки! Тооки, закрывай глаза и считай: раз — бу-бу-бу, два — барам-бу, три — буль-бири, баам, боом, бииип...       — Я запутался!       Чихару заозирался по сторонам. Чуть поодаль яркими красками манил новенький детский комплекс — спирали и трубы, веревки и кольца, мини-скалодром, три вида качелей. Дети играли, а сейчас нависали над пухленьким мальчишкой.       — Ну что ты всё время ноешь! — мальчик в бежевых бриджах и с рыжим хохолком топнул ногой. — Мог бы просто повторять за Име-чан, чего сразу в сопли? Не хочешь быть водой — так и не играй.       — Я хочу! Быстро так и уверенно Име-чан говорит просто... — мальчишка — Тооки — то ли стеснялся, то ли реально не знал, как правильно строить предложения. — Разок ещё можно повторить?       Мальчик закатил глаза, но та самая Име-чан улыбалась. Покрутила большую пуговицу на кармашке кофты.       — Раз — бу-бу-бу... — она выводила слова округло и четко. Певуче — бери и повторяй. — Два — барам-бу...       — Простите, — Чихару поднял руку, привлекая внимание. — Я немного заблудился... Вы случайно не знаете, в какой стороне «Итокан»?       Дети переглянулись.       — Старшая сестра знает, — мальчик зыркнул исподлобья.       — Она сейчас с подругами, — Име-чан продолжала крутить пуговицу. Медленно, завораживающе. — Хотите, покажем вам главную дорогу?       Чихару пожал плечами.       — Давайте.       Главная дорога оказалось той, по которой Чихару, Дан и Тецу сто раз гоняли на байках. Пыльная, длинная... Надо же было так далеко умчаться! И из-за чего? Больше надумал. Дети и те оказались друг к другу терпимее. Разные вроде, а братья и сестры. Восьмое чудо «Санно»? Включающее в себя необъяснимое родство миловидной Ники, девушки Тецу, и ее братьев-парикмахеров, стремноватых на лицо. Абстрактные мысли отвлекали от дороги. К сумеркам Чихару до дома добрался.       Утром Дан и Тецу обнаружились у любимого озера. Орали чайки. В ведре плескалась мелкая рыбешка. Дан, завидев Чихару, подобрался и подвинулся. Тецу кивнул и вздохнул с облегчением. Волновался... По деревянным мосткам расстелили брезент. Чихару сел, притянув колени к груди. Вода блестела ласковым желтым цветом.       — Капкейки пропали. Черт бы побрал этого Кобру, но они реально пропали! В списке закупок есть, на складе оформлены, а по факту? Ерунда какая-то.       — Он так десятый раз повторяет, — Тецу потянулся поправить удочки. По воде разошлись легкие, невесомые круги. Клёва не было, но и не то чтобы они рыбачили ради улова.       — Потому что не только капкейки, как оказалось! Это ни в какие ворота. Вчера с Башнями-близнецами сверялись по спискам и чекам и обнаружили регулярную утечку. По мелочи, по мелочи, а в итоге — крупная дыра. Вот дуры! Как они вообще работают и куда смотрят?       — Их можно понять, — Тецу глянул на Чихару, будто заручаясь его поддержкой. — В «Санно» привыкли доверять друг другу.       — Еще хлеще, если это кто-то из своих. Кого подозревать тогда? Всех?       — Как в камерных ужастиках... — Чихару пробормотал в колени, ещё плотнее подтянув их к себе.       — В камерных ужастиках хотя бы круг лиц ограничен. А у нас что? Первое — сами Башни-близнецы. Второе — Кобра. Третье — постоя...       — Кобра-сан?! — Чихару так подскочил, что одна из удочек булькнула, уходя под воду. — Но зачем ему воровать капкейки, когда он их способен себе купить?       — А я почем знаю. Мало ли — продовольственный запас готовит. В любом случае именно он обратил внимание на пропажу. А преступники часто привлекают к себе внимание, если их никто не ищет.       — Но вы же говорили, что не только капкейки пропали...       — Так для Ямато или Наоми. Или для этого — Нобору. Кстати, еще один хороший подозреваемый!       — Так вы и нас с Чихару в преступники запишите, Дан-сан.       — Не запишу, — Дан крякнул и выудил удочку из воды. — Мне же нужны помощники.       — Эмм, простите, — Чихару только заглянул в «Итокан», и голос сразу куда-то пропал. — Можно?       «Можно» получилось похожим на писк.       — Заходи уже, — Наоми переставляла поднос — тяжелый даже на вид. Стукнуло железо. — Двери в рабочее время открыты всем.       Чихару протиснулся внутрь. Неловко переступил. Ни Кобры, ни Ямато, как ни странно, не было. Зато длинный стол облепили «Клубнички». В фирменных розовых хакама, с суровыми лицами и дерзкими прическами. Стол ломился от вкуснятины, и «Клубнички» не стеснялись вгрызаться в сочное мясо зубами. Чихару сглотнул вязкую слюну.       — Чего пялишься?       — А?       — А!       — Разборок хочешь?!       «Клубнички» загалдели разом, напоминая чаек. Чихару попятился, лопатками упираясь в дверь.       — Тише, — Наоми резко хлопнула в ладоши. — Это же Чихару.       — И?       — И...       — Подумаешь.       «Клубнички» еще поворчали — больше для виду — и снова полностью переключились на еду.       — Наоми-сан... — Чихару бочком пробрался к стойке. — Вы же хорошо знаете Кобру-сану и Ямато-сана. Не замечали ничего странного в последнее время?       — Если ты про апатичность Кобры — то это он так загружен судьбой «S.W.O.R.D.» и «Санно» в частности. Ему не нравится, что происходит, но он не знает, как это остановить. А Ямато загружен состоянием Кобры. Всё просто.       — А Нобору-сан?       — А что Нобору? Он вернулся, и мы все этому рады, — Наоми сложила руки лодочкой и прорезала воздух. — Хватит с нас потерь...       Чихару слышал историю «Санно» вскользь, да и не вдавался в подробности, если честно. Задавать вопросы ему было страшновато — это всё равно что бродить по поднятому из руин городу, где от одного неосторожного движения могли разрушиться бесценные реликвии.       — Вам грустно?       — Так, Чихару, — Наоми уперла кулак в бок. — Что-то ты темнишь. И что-то вынюхиваешь.       — Я... да так, ничего... просто искал Кобру-сана и Ямато-сана... А тут вы, и я...       Наоми покачала головой. Вздохнула, будто с силой растворив клетку воспоминаний.       — Ого, ну ты и уминаешь! Какая по счету это порция?       — К соревнованиям по поеданию готовишься, Ясуре?       — Такими темпами тебе и Ямато проиграет.       «Клубнички» накинулись на неприметную девушку, сидевшую у края стола. Там же маленькой башенкой выстроились пустые миски. Хороший аппетит... Девушка поджала губы и опустила взгляд, стиснула палочки. В волосах серебряной полоской сверкнул ободок.       — Я... просто... Наоми-сан очень вкусно готовит! — девушка закончила фразу настолько уверенно и твердо, что казалось: скажи слово поперек — врежет и не поморщится. Посмотрела вокруг колко, прищурившись, словно бросала вызов.       «Клубнички» недоуменно пожали плечами.       — Да ты всегда любила поесть.       — А фигуре хоть бы что!       — Нечестно!       Наоми облокотилась на стойку и высунулась вперед.       — Если кому-то не хватает — я принесу добавки. Ясуре, будешь еще?       Ясуре размешала палочками остатки порции и, запнувшись на мгновение, замотала головой.       — Спасибо, не надо.       — Ну, как знаешь, — Наоми вернулась на место и шепнула Чихару: — Она на самом деле очень тихая и стеснительная. И никогда ничего не рассказывает о себе. Всё больше слушает. Я как-то ее спросила, зачем она вступила в «Клубнички». Знаешь, что она ответила? «Чтобы быть увереннее в себе».       Ясуре сложила руки на коленях и так и буравила взглядом недоеденный рис.       Из мастерской Ямато раздавались лязганье и скрип. Вспыхивал молнией свет — пронзительно-белый. Из-под опущенной двери гаража вырывались клубы пара. Боязно было заходить. Мало ли, чем там Ямато занимался. Может, оживлял Франкенштейна.       Чихару набрал в грудь воздуха и решительно поскребся. Не получив никакой реакции, постучался более громко.       — Кто?! — Ямато рявкнул так, что живо представилось, как он там сражался с металлическим чудищем. Держал лязгающую пасть, из которой капала ядовитая слюна, а другой рукой пытался дотянуться до арматуры. В такие моменты точно не до гостей.       — Я лучше попозже зайду! — Чихару крикнул-пискнул и собрался совсем уж слинять, но сзади заскрежетала дверь, и кто-то большой и сильный ухватил за шиворот...       «Вот и смерть пришла... — сердце колотилось гулко-гулко, Чихару жмурился до рези в глазах. — Прости, батя, что не вырос достойным сыном, простите, Дан-сан, что не раскрыл дело...»       — Чихару? Ты? Чего надо-то?       — Воды...       В мастерской всё шло своим чередом. Никаких тебе побежденных чудовищ и покореженных стен. На полу стояла всего лишь бобина с цепью — тяжелой и литой, но мирно свернутой (усмиренной) на первый взгляд. Подходить к ней близко Чихару, однако, не решался. Обнимал кружку — стальную, навека — ладонями. Вода в ней казалась бездонной.       Ямато сидел напротив, расставив колени и копошась в ящике с какими-то закрученными пластинками. Часть перекладывал в пустой контейнер, часть бросал за спину, другие не трогал вообще. Особых отличий между этими тремя видами Чихару не уловил. А чего там разбираться, казалось бы. Железки и железки. Ямато поражал умением из непонятной груды сотворить нечто живое. И при этом работающее! Сам Чихару и гвоздя бы с первой попытки не забил...       — Попил?       — А, да, спасибо, — Чихару отставил кружку в сторону, так к ней и не притронувшись.       Ямато покосился, но комментировать не стал.       — Так чего приперся? Если снова влип в жопу, я в это дерьмо больше не полезу.       Чихару втянул воздух, но решил — Ямато просто не в духе.       — Кобра-сан... Насколько велика его тяга к капкейкам?       — В смысле?       — Он бы мог, ну, украсть капкейк... Совершенно случайно, просто из-за невозможности сдержать свою страсть! Знаете, так бывает. Я вот не могу пройти мимо печенек с шоколадной крошкой. Прямо ноги подгибаются! Вижу их — и буквально теряю голову. Однажды я слопал целую маленькую коробку. В одиночку! Меньше чем за вечер! От бати прилетело, конечно...       — Ты к чему это клонишь, сопляк? — Ямато разместил на коленях контейнер и начищал до блеска металлические пластинки одну за другой.       — Я не осуждаю Кобру-сана. В конце концов, я отлично могу его понять. Каждый человек имеет право на маленькую слабость. У Кобры-сана это капкейки. И может, в тот день у него не было денег, но он очень хотел капкейк. А просить у девушек — уронить всю неприступность и брутальность в их глазах, и поэтому он...       — Чихару, что за пургу ты мелешь? Какой день? Какой капкейк?..       — А может, он страдает лунатизмом? — Чихару ущипнул себя за подбородок, множа в голове версии и щедро ими делясь. — Под покровом ночи по пустым улицам, ведомый лишь одним желанием... Знаете, так бывает. Он ведь почти ничего не ест, кроме капкейков? Организм банально может требовать восстановления энергии. Днем Кобра-сан ещё сдерживается, а вот ночью... Ночью он берет свое.       — Чихару, — Ямато прорычал и угрожающе стиснул металлическую щетку. — Еще слово — и лунатиком станешь ты. До конца жизни. И я позабочусь, чтобы эта жизнь продлилась недолго.       Чихару сглотнул и попятился к стеночке. «Стеночка» вдруг зашевелилась, оказавшись невысокой роскошной женщиной с гривой волнистых волос. Мама Ямато.       — Мальчики, опять ссоритесь?       — А ты опять всё проиграла?       — Хей, это крайне невежливо. Кто тебя только воспитывал...       Ямато вскинул бровь, и Хисако-сан передернула плечами. Решительно подошла к Ямато — платье колыхалось колокольчиком — и ткнула ему в грудь.       — Ишь, дылда. Вымахать вымахал, а толку. Всё возишься со своими мотоциклами и Коброй. Давно бы осчастливил маму, будто от тебя нечто сверхъестестественное просят. Да где уж. Я не говорю, что драки — это плохо. Но за ними вы же ничего не замечаете, мальчики, — она хмыкнула и покачала головой. — Твоя мама умеет вовремя остановиться, запомни это.       Хисако-сан развернулась, стукнув каблуками по полу. Летящей походкой забралась на лестницу, ведущую на второй этаж, к спальням.       — Только попробуйте меня побеспокоить — шкуру спущу.       — Хисако-сан! Извините, — Чихару ринулся вдогонку и навалился на перила. — А вы не замечали что-нибудь странное в последнее время? Или необычное.       — Здесь, в «Санно»? — Хисако-сан встряхнула волосами как в какой-нибудь рекламе шампуня; мягкая хрипотца ее голоса обволакивала. — Насчет странного не скажу, а вот необычное наблюдала буквально меньше недели назад. Давненько не видела, чтобы проигрывали настолько вчистую и настолько крупно. Откуда он такую сумму вообще взял.       — Опять про свое пачинко...       — Кто? Вы его знаете? — Чихару очень жалел, что у него под рукой ни блокнота, ни диктофона.       — Да Кучимото. Ты его тоже должен знать. У него славный магазинчик обуви на третьей улице, и сам он всегда доброжелателен, и детки у него чудо. Но играл он как чертом укушенный. Дергался, руки тряслись, и деньги съедались автоматом купюра за купюрой, монета за монетой. Ох, как мне было завидно.       — Ты просираешь не меньше.       — Ямато, где твои манеры? Я хотя бы делаю это не за раз. Иначе бы давно заложила твою мастерскую. Кстати, хорошая мысль...       — Только попробуй, — Ямато сжал бока контейнера так, словно собрался его швырять.       Хисако-сан даже бровью не повела.       — Вот ты дурак, где я буду жить, по-твоему? Одаке, может, и согласится меня принять, но с дылдой-сыном — это уже перебор.       — А вы не пытались его остановить? — Чихару все-таки выудил из кармана почти разряженный телефон, в который торопливо вбивал данные.       — Кого? А, Кучимото. Да вроде взрослый мальчик уже. И он был не один. Какая-то женщина... Это не мое дело, да и жена его все чаще болеет, чем бывает на улице. Но та особа... неприятный типаж. Насквозь искусственная, в нелепых дорогих шмотках, а как от нее разило духами! Словно тюбик на себя опрокинула. А Кучимото, дурак, за ней хвостиком. Небось наплела, паучиха, какой он великолепный в постели и вообще молодец, тот и растаял. Что с вами, мужиками, бабы порой делают, ой-ой.       Чихару опустил телефон, не зная, как реагировать. Обернулся к Ямато — Ямато прикручивал к столешнице угрожающего вида агрегат.       — Спасибо, Хисако-сан, — Чихару дернул плечом, сдерживаясь, чтобы не начать поправлять вдруг сковывающую одежду. — На третьей улице, говорите?       — Ага, — Хисако-сан обворожительно улыбнулась и скрылась за дверью.       Ямато же устанавливал в агрегат свернутые пластинки с таким зверским лицом, что Чихару поспешил незаметно просочиться мимо. И конечно, стукнулся о шкаф и споткнулся о бобину с цепью. Вот непруха! Одного короткого взгляда Ямато хватило, чтобы пропищать извинения и испариться. Судя по звукам, которые Чихару слышал, поспешно удаляясь от мастерской, Ямато побеждал очередное чудовище.       Магазинчик обуви на третьей улице стоял наглухо закрытым. Яркая вывеска оказалась наполовину содрана, окна были заляпаны краской, на пороге валялся мусор... Что здесь случилось?       — Простите! — Чихару попытался перехватить женщину, устало бредущую мимо, но та шарахнулась в сторону и спрятала лицо за капюшоном.       Низенький, крепко сбитый мужчина и вовсе скрылся от взгляда Чихару в переулок. Два брата, до того безмятежно болтающие, напряженно проскользнули мимо. Улица разительно отличалась от торговых рядов! Серые дома. Серые испуганные люди. Они словно жили с ожиданием, со знамением беды. Интересно, Кобра знал про них? За словами «всё на благо Санно» Чихару представлял невидимые маячки, витающие всюду и сообщающие, всё ли благополучно, и если Кобра узнавал, что нет, не все в порядке, — туда немедленно высылался отряд, наводящий порядок. Но местные не походили на тех, кто привык к спасателям-защитникам, появляющимся в самый нужный момент. Скорее — на давно убедившихся, что не явится тот, кто сделает их жизнь лучше. У них банально не было «супергероя» и приходилось справляться своими силами и средствами. И чужакам объявляли бойкот.       Чихару вернулся к магазинчику, обходя его кругом. За зданием явно ухаживали: окна были утеплены, крыша — залатана от протечек, угадывались следы свежей штукатурки вдоль фундамента и подстершиеся рисунки веселых ботинок с глазами и улыбкой на весь бок. Чихару провел по одному — желто-голубому — ладонью, и ботинок с магазином словно откликнулись, встрепенулись: защити нас, защити, не дай в обиду. Чихару даже приник ухом к стене, но голос звучал где-то рядом.       — Пощади, Темный лорд! У меня жена и маленькие детки!       — Ни за что, бугага! Всё-всё — и твоя жалкая жизнь — принадлежит мне! И твоих жену и деток я заберу себе. Пусть готовят мне, стирают и слушаются во всем.       — Они не захотят этого! Они любят меня!       — Тогда я убью их вместе с тобой...       Мальчик устроился на приступочке и играл с пластмассовыми фигурками. Одна — большой черный робот-трансформер, сияющий новизной, остальные — семья лего-человечков. У некоторых человечков явно не хватало частей тел, и общая потрепанность намекала на солидный срок службы.       — Привет. Во что играешь?       Мальчик резко развернулся всем корпусом. Набычился. Но почти сразу смягчился.       — А я вас помню! Вы спрашивали дорогу до «Итокана».       Из уст мальчика это звучало как «дорога до Эльдорадо». Хотя через кварталы едва ли минут сорок пути. Но да в детстве и школа на соседней улице кажется чем-то из другой вселенной. Интересно, а мальчуган ходит в школу? Теперь Чихару тоже узнал его — пухленький Тооки, с трудом запоминающий слова считалки.       — Ага. А вы тогда доиграли?       Мальчик покачал головой.       — Аме-чан сказала: уже поздно. Смотрите! Это — Темный лорд! — Тооки поднял робота в воздух. — Он злой и сильный. Р-р-р-а! Поклонись мне, с-с-смертный!       Робот ткнул в Чихару клешней-рукой. Чихару от растерянности склонился в традиционном поклоне.       — Вот так, вот так! Никто не может сокрушить меня! Бугага!       — А почему ты хочешь захватить всё, Темный лорд? — Чихару сто лет не играл ни в игрушки, ни даже в приставку, но помнил, что одному играть ужасно грустно.       — Потому что я злой и сильный!       — Но злыми и сильными никто не рождается. У тебя что-то произошло? Кто-то тебя ранил?       — А я родился! — робот настойчиво стукнулся о приступок. — Родился и всё тут!       — Может, ты потерял кого-то тебе дорогого? Или что-то. Что-то очень важное для тебя... — Чихару видел, как Тооки подобрался и прикусил губу.       — Ничего, ничего такого!       — Тогда что случилось с этим магазином?       — С магазином?! Это не магазин, это база! База с супер-пупер пушками. И она теперь моя! Моя! Всё мое! Бугага! — робот взмыл вверх, затрясся и поник вместе с Тооки. — Папа сказал: магазин купил другой дядч. А я не верю! Не верю и не хочу! Это — наш магазин! Почему мы должны кому-то его отдавать?       Чихару тихонько присел на приступок и подобрал Темного лорда.       — В мире, Тооки-кун, вообще полно несправедливости. Мой батя задолжал крупную сумму бандитам. Чтобы спасти его от расправы, я делал много нехорошего и подставлял тех, кто был ко мне добр. Только позже я понял: мне нужно было им все рассказать, не прятаться, и мы бы вместе нашли выход, но я считал себя достаточно взрослым, чтобы самому разбираться с проблемами. А в итоге подставил ребят и чуть не разрушил целый мир!       — Вы? Целый мир?       — Представь себе, Тооки-кун, — Чихару запустил пальцы в волосы и вытряхнул из них всякий мусор. Откуда только? Коварный ветер!       — Откуда вы знаете мое имя? — Тооки сгреб к себе лего-человечков, словно для защиты.       — Так ты в прошлый раз был с братом и сестрой, верно ведь? И они называли тебя по имени. Я запомнил. О, точно, забыл представиться. Меня зовут Чихару. Приятно познакомиться.       Тооки несколько недоверчиво покосился на Чихару, но вроде расслабился.       — А я плохо запоминаю имена, названия, фразы... Зато отлично — лица. Так что с вашим батей?       — Теперь всё в порядке. Важнее, что с твоим отцом.       Тооки вздохнул и стал перебирать лего-человечков.       — Он пьет. Эту — мутную гадость.       — Саке?       — Ага... Даже про мой день рождения забыл. Спасибо старшей сестренке, — Тооки неожиданно выудил из кармана шорт капкейк с клубникой. — Вот, подарок. Сестра целую коробку принесла! И Темного лорда. Я хотел желтого, но не стал ее расстраивать. Она очень старается. Приносит нам еду, читает книжки, играет с нами! И никогда не забывает про семейные праздники.       — А когда у тебя был день рождения? — Чихару снова захотелось выудить блокнот. Нужно будет завести!       — Позавчера, — Тооки покрутил капкейк и предложил Чихару, но из-за прострации и задумчивости тот отказался. А ведь стоило забрать для экспертизы! «Улика» исчезала во рту Тооки просто на глазах.       — А что с вашей мамой?       — Мама? Мама в больнице, мы ее давно не видели. Врачи говорят: ей нужен покой, — Тооки безмятежно грыз капкейк, совершенно не подозревая, насколько мрачные тучи нависли над его семьей.       — Тооки-кун, не мог бы ты сказать им...       — Кто здесь? А ну пша отсель! — мужик с перекошенным лицом и перегаром, распространяющимся за километр, появился из-за угла.       Тооки пулей собрал игрушки и умчался, только пятки сверкнули. Чихару уставился ему вслед, перевел взгляд на мужика, которому что покалечить, что убить — ровно, и криво улыбнулся.       — Извините. Присел отдохнуть. Уже ухожу.       — Давай-давай, валяй! Это теперь мой дом, — мужик похлопал по стене магазинчика раскрытой ладонью — неправильной, покореженной. Все пальцы были укорочены вдвое!       Теперь стало понятно, кто у Темного лорда прототип... В ушах по дороге домой звенело: «Вот так! Вот так! Никто не может сокрушить меня! Бугага!»       — Как продвигается расследование? — Тецу богически тер спину мочалкой, отчего уставшие каменные мышцы Чихару превращались в желе.       В бане семьи Тецу вообще было хорошо и ладно: парило, целовало щеки жаром; нежься сколько хочешь — только не засни. А тебе и полюбовно спину намылят, и массаж сделают, и соленую ванночку для ног устроят... Чихару в бане расслаблялся настолько, что тревоги утрясались-утихали сами собой. Под плеск воды и шуточки завсегдатаев.       — Оно замкнулось. Только-только потянул за нужную нитку, а она возьми и ускользни! Додумывай теперь по крупицам, кто, что, зачем и когда. Свидетелей не хватает, подозреваемых так тем более. Да чего уж! С исходными данными беда. Дан-сан меня за собаку, что ли, считает? Посмотри-понюхай-ищи! Наворачивай круги, приставай к людям с глупыми расспросами... Кстати, надо не забыть уточнить, когда был завоз продуктов последней партии и какая вообще систематичность закупки...       — Почувствовал себя настоящим следователем, малыш Чихару? — Тецу мацнул его за задницу и рассмеялся на ойканье. — Ты молодец. Посмотри на это задание с другой стороны: так ты лучше узнаешь «Санно» и его жителей. Наша компашка хоть куда, бесспорно, но за пределами всё совсем иначе. Это стоит пережить на собственной шкуре, — Тецу с особым нажимом прошелся по позвоночнику — словно расправил каждую косточку!       — Ауч. То есть ты знаешь про?.. — Чихару вывернулся, натыкаясь на безмятежно разводящего воду в тазике Тецу. Мыльная пена гуляла по полу и всё норовила прилипнуть к стенкам, а то и залезть внутрь тазика. Тецу отгонял ее легким взмахом руки. А возьмись Чихару — и пенные барашки уже давно бы довольно кувыркались в воде.       — Все знают. Это не секрет и не тайна за семьб печатями. Достаточно сойти с главной дороги, чтобы стать «гайджином», чужаком.       — Но почему так?       — Они чтут и признают только «Мюген». И хрен объяснишь, что как такового «Мюгена» почти два года как нету. Не верят. «Мюген», говорят, это ведь бесконечность. Научили Тацуя-сан и Кохаку-сан на свою голову...       — А Кохаку-сан разве не вернулся? Ведь битва в порту с этими, «Майти Ворриоз» из-за него затевалась.       — Смотря откуда и куда вернулся, — Тецу тряхнул волосами. — Теперь его дом — дорога, как дом Тацуи-сана — небеса.       Тацуя-сан погиб — и в минуты воспоминаний о нем всякие «я сожалею» и «земля пухом» казались той еще пошлостью. Чихару лишь слышал о нем и ужасно завидовал тем, кто знал его. Наверняка незабываемо — будто прикоснуться к чешуе дракона, оказаться под его крылом.       — Я тут подумал... что понимаю тех людей. По ту сторону главной дороги.       Тецу хмыкнул и плеснул на спину Чихару первую пригоршню воды.       — Вот и мы все — понимаем.       Одеваясь, Чихару запихнул руки в карманы брюк и обо что-то укололся. Калейдоскопом промелькнуло детство: порванные штаны, крик мамы, всю ночь работающий ночник и забытая в ткани иголка. Чихару так и не успел спросить маму, случайно получилось или специально, чтобы думал, прежде чем перемахивать через забор.... Но сейчас в кармане не иголка завалялась. Чихару задумчиво вынул на свет невидимку. Невидимку! Ту самую подобранную на складе! Нет, не просто украшение. Улика!       — Тецу! Нам срочно нужно к Дан-сану и «Клубничкам».       — Э?       К чести Тецу — больше вопросов он не задавал.             В предзакатный час они бешено мчались, боясь не успеть, — словно тролли, каменеющие с последними лучами солнца. По «Санно» разливались уже малиновые тени, но блики белого и насыщенно желтого еще воевали за право владеть землей. Разноцветные пятна хаотично складывались в узор. Всё вокруг напоминало изнанку того самого калейдоскопа.       На любимом озере Дана не наблюдалось.       — Да, облом... Но видим плюсы везде — скажи «чиз»! — Тецу закинул Чихару руку на плечи и направил на них камеру. Щелкнула вспышка. Раз, другой, третий... десятый. На последнем Тецу мимолетно коснулся щеки Чихару губами. — Глянь, как прикольно получилось!       На фотографии они напоминали влюбленную парочку. Суетливо счастливую. Беззаботную. Волосы Чихару пылали рыжим, кончики волос Тецу — розовым. Небо торжествовало разлитыми красками, озеро пыталось с ним конкурировать, но в одно они не сливались.       — Потом перекинешь?       — Агам. Хоть сейчас, — Тецу листал фото и улыбался. — О, вот это тоже круть!       Перед носом Чихару замелькал экран с яркими пятнами. Пришлось перехватывать руку Тецу.       — Давай потом. «Магазинчик Дана» же еще работает?       — Ага, — Тецу кивнул и уставился на Чихару как в первый раз. Закатное солнце почти полностью погрузило его лицо в тень и лишь глаза горели — растопленным шоколадом. Это смущало. Словно в Чихару скрывалось нечто необыкновенное.       — Идем?..       Тецу привычным жестом придержал прядки, потревоженные ветром, и за движением смазалось, в какой момент тот оказался близко-близко.       — Твоим губам и ресницам позавидует любая девчонка, хотя на девчонку ты совсем не похож, — Тецу улыбался ласково и лукаво. — Бежим?       Чихару надеялся: его пылающее лицо не фонарит на всю округу. А там как знать...       — А ну, дылды, признавайтесь, где Дан-сан? — Тецу грозно навалился на кассу.       — Эй! А мы почем знаем? И повежливей нельзя, а?       — Время не ждет, — обворожительно промурлыкал Тецу.       — Конец света, что ли, грядет? Что за спешка, а?       — Дело весьма деликатное... я бы даже сказал: секретное... Не желаете помочь следствию?       — Нет. Нет. Однозначно — нет. Наша забота — это работа.       — До закрытия всего полчасика, можно и...       — Рехнулся совсем? Думаешь, мы здесь за красивые глаза, а?       — Было бы чего красивого... — буркнул Тецу в сторону, но перекошенные лица Башен-близнецов намекали, что часть его слов они услышали. — Пошли, Чихару! Здесь мы здравой реакции не дождемся.       — Э? Чё сказал?!       Всё-таки хорошо, что «Клубнички» не вызывали их на разборки... Тецу возмущался на пол-улицы — потемневшей и одинокими фонарями высвечивающей путь. Чихару косился по сторонам, отмечая странную, пугающую даже безлюдность. На самой мирной территории «S.W.O.R.D.»       — Так всегда было?       — ...да эти жирафихи вообще... А?       — Всегда было так тихо?       Тецу замер и едва уловимо поменялся в лице.       — В «Санно» живет рабочий класс. Всем завтра на работу. Ничего удивительного.       Чихару умолчал, что даже в «Ояко» — старшей школе — вечером собирался народ. И не для драк, а именно для отдыха. И заочники собирались активнее очников. Хотя многие не только учились, но и работали. Не хотелось думать, что ночами в «Санно» вершились темные дела. По крайней мере, в памяти Чихару не всплывало никаких зверств и происшествий. Только... Тацую-сана вроде бы сбили в сумерках! Значит, и здесь по нему скорбят? Тецу брел нахохлившись, глубоко запихнув руки в карманы. Лишних вопросов задавать Чихару не рискнул.       Дан обнаружился в баре Одаке. Он размахивал руками над заполненной стопкой и жаловался на убытки.       — Нет, вы представляете — пять! Целых пять пачек собы!       — Какой кошмар, — Одаке патетически обхватила голову ладонями. — Какой урон!       — Еще два десятка яиц, целую курицу, кусок отборного свежего мяса — почти на два килограмма! — и четыре, нет, вы только вдумайтесь, четыре пачки молока! Это просто ни в какие ворота! — Дан стукнул по столу и махом опрокинул в себя содержимое стопки.             — Дан-сан! Когда был последний завоз продуктов.       — Позавчера, — Дан будто и не понял, кто у него уточняет. — Ах да! Еще украли полную коробку клубничных капкейков. Кобра чуть весь магазин не разгромил!       Одаке-сан приподняла брови и посмотрела на них с Тецу. Они активно замотали головой. Если Кобра и мог разгромить «Магазинчик Дана», то скорее за Нобору. Одаке-сан закатила глаза и подлила Дану в стопку обычной воды.       — Перечень продуктов никак не тянет на спекуляцию, — мудрая Одаке-сан явно уже видела картину полнее них. — Вот на запас, чтобы более-менее питаться пару недель, больше похоже.       — То есть за мой счет кто-то жирует?       — Во-первых, за счет твоей семьи; во-вторых, повторюсь, жировать нечем. Я для себя одной закупаю больше. Вероятней всего, это крайняя мера. Мой совет не искать «вора» с собаками, а устроить акцию для нуждающихся. Это и статус магазина повысит, и позволит получше присмотреться к окружению. Поверь, далеко не все живут так хорошо, как ты думаешь.       Дан нахмурился.       — Но целых...       — Решать тебе, — Одаке-сан холодно улыбнулась. — Мальчики! Не поможете другу дойти до дома? Кажется, ему хватит.       На улице они втроем оказались быстрее, чем Дан успел раскрыть рот.       — Одаке-сан — великая женщина... — Тецу уважительно покосился на закрытую дверь и перехватил Дана под локоть поудобнее. Чихару тоже самое проделал со своей стороны. — А зачем тебе нужны «Клубнички», Чихару?       — Кое о чем... поговорить.       — Эй, может вы меня отпустите?       — Они в «Итокане» наверняка. Я Нику-чан всегда там нахожу, и эти розовые акулы кругом сидят: воду мутят или жрут. Я столько не ем, честное слово!       — Слушайте! Я не немощь какая-то!       — Значит, в «Итокан».       — Маршр-р-рут построен! — Тецу резко свернул на развилке влево. — Так короче выйдет.       — Ага.       — Меня вообще кто-нибудь слышит?! Эй! Там! На берегу! — Дан барахтался, но тащить его против воли оказалось довольно легко и довольно забавно.       В «Итокане» царила оживленная суета. Помимо «Клубничек» здесь обнаружились и Кобра с Нобору, и братья-флейтисты с Никой-чан. Тецу тут же бросил Дана — завалившегося на Чихару — и ринулся к миловидной Нике в фартуке. Взял ее маленькие аккуратные руки в свои.       — Я так соскучился за целый день...       — Ну, началось, — Дан выпрямился и расправил одежду. — Голубки голубятся.       — Дан-сан, если завидно, — Тецу обернулся через плечо со снисходительной улыбкой, — вы с Чихару отлично смотритесь вместе.       Дан покрылся румянцем и отскочил от Чихару чуть ли не на метр.       — Удивительно, что ты услышал меня только сейчас.       — Ха! Тебе нужно было немного остыть. Но ты, похоже, только разгорячился, а?       Кобра косился на них поверх журнала с легким раздражением. Ямато угрожающе стискивал палочки.       — Вы можете выяснять свои отношения за пределами «Итокана», пожалуйста, — Нобору оторвался от телефона, в котором что-то печатал, и посмотрел на вошедших. В его глазах прятались смешинки. Сложно было поверить, что этот парень успел побывать на службе у якудза и целился из пистолета в лучших друзей.       Дан с Чихару насупленно отвернулись в разные стороны. Чихару тихо и решительно подошел к длинному столу «Клубничек».       — А, но... — Чихару почувствовал себя на расстреле под прицелами не самых добрых девичьих взглядов. — Я нашел тут невидимку — никто не узнает? — Чихару повертел украшением, как заводной робот. — Ну, нет так нет...       Чихару только сделал шаг в сторону, как его окликнули.       — Стой! Это... моя, — струной выпрямилась та самая Ясуре.       Чихару пробрался к краю стола — прицел взглядов, направленных на него, и не думал ослабевать — и положил невидимку на стол.       — Спасибо, — Ясуре быстро поклонилась.       — Знаешь... — Чихару запнулся, вспомнив слова Одаке-сан, но начатое горело на языке, свербило мозг. Челюсть слегка дрожала. — Я нашел эту невидимку на складе «Магазинчика Дана». Ты там... убиралась?       Глаза Ясуре удивленно округлились, она замотала головой.       — Чихару, что за бред ты несешь. На складе всегда убираюсь я сам, — Дан не кстати — черт-черт-черт — услышал и тут же оказался рядом. — И где была эта заколка?       — Д-да возле самого входа. Я заметил, что-то блестит, и...       — Эй, Чихару, не ври! Я помню, ты вылавливал ее возле самой платформы с коробками. И хотел подарить ее мне, — Тецу хмыкнул и присоединился третьим участником пьесы, положив руку Чихару на плечо. — Хотя тебе бы больше пошла...       Тецу убрал прядку Чихару за ухо, и Чихару прикрыл глаза. Стук сердца отдавался в ушах. Почему он такой дурак, почему-почему-почему. Что ему стоило выждать до следующего дня, когда поблизости не окажется свидетелей и лишних ушей? А теперь все — все! — таращились на Ясуре. Ясуре сидела ни жива ни мертва.       — Позволишь объяснить, как эта вещь оказалась на складе? — Дан заграбастал невидимку и вертел ее двумя пальцами как дротик. Уверенно и цепко, готовый выпустить в яблочко в любой момент.       — Я... просто... Шиба-чан...       — Я просила ее измерить клеенку! — одна из Башен-близнецов шла от входа напролом. — Ваша, Дан-сан, страшна до ужаса, а Ясуре-чан кое-что понимает в тканях и цветах. Она учится на дизайнера. Хотели сделать сюрприз, но вы такую бучу подняли!       — У меня украли продукты, а вы меня еще и обвиняете?       — Украли? — Джунко насупила брови. Может, Леди из нее была и так себе, зато услышать нужное она умела... — И кофе с молоком тоже?       — Да причем здесь кофе! Мясо, несколько пачек собы, яйца... Просто варварство какое-то!       — Между прочим, вы все столько съедаете за вечер. А то и больше, — Наоми как обычно положила голову на сложенные руки. — Я вполне могла потырить из мелкой мести.       — Наоми, — Кобра стискивал страницы журнала так, что они сминались и ломано шуршали.       — Хотя нет — я бы взяла больше. Кобра, ты случаем не страдаешь лунатизмом?       Ямато на этих словах поперхнулся и долго стучал кулаком себя по груди. Наоми же продолжала:       — А то ты прям девятое чудо «Санно». Ничего не жрешь, кроме капкейков, но держишься относительно бодрым и свежим. Чуточку вспыльчивым и раздражительным, но это мелочи. Не удивлюсь, если ночами ты отъедаешься за десятерых.       — Наоми.       Нобору склонил голову набок, на лице его было написано «я бы давно о таком знал».       — Что Наоми? Дан раздувает из мухи слона, хотя вокруг есть вещи и поважнее.       — И какие же? — Дан моментально превратился в язву. — То, что по «Санно» шляются якудза, а мы...       — Простите меня! — Ясуре резко поднялась — по полу заскрежетали ножки лавки, на которой она сидела, — и согнулась в поклоне. — Простите меня! Это я, всё — я...       Она попыталась выбежать, вырваться, перемахнула через столы ловко и отчаянно. Ломанулась вперед. Но ее неожиданно перехватило Шиба, обняла крепко-крепко. Плечи Ясуре тряслись. Шиба гладила ее по спине, а потом обхватила лицо ладонями и подняла на себя.       — Эй, малышка, тише. Расскажи всем — расскажи нам, — что у тебя случилось.       Ясуре хлюпнула носом, затряслась — Шиба подбадривающе ей улыбалась. — Мы с тобой, мы тебя защитим, — Шиба развернула ее ко всем — расплакавшаяся Ясуре прятала распухшие красные глаза и неровные пятна на лице и шее. — Ну, давай. Ты же одна из «Клубничек»!       — М-мой отец... Он... Нас... — Ясуре захлебнулась на миг воздухом, беспомощно оглядела всех, но вдруг будто успокоилась. Проследив ее взгляд, Чихару наткнулся на фотографию Тацуи и Кохаку. — Мой отец — он не плохой... У всех бывают черные полосы. Только в нашей семье эта полоса как-то затянулась... Мой отец влез в долги и поэтому продал свой любимый магазин, может, вы знаете — обувной на третьей улице? Отец заправлял им долгих десять лет. А потом взял и продал от безысходности. А потом проиграл все деньги в пачинко... Я... я продала свой байк, но этих денег хватило только на погашение долгов. Еще мне скоро платить за учебу, и мама в больнице, и мелкие... Я не х-хотела и не должна была, но у моей сестры нервное расстройство, и ей необходимо чувствовать себя в комфорте и безопасности. И хорошо питаться... Я брала... самый минимум, никаких сладостей и «вредной еды»... Я бы всё вернула с первой зарплаты!       — А что насчет клубничных капкейков? — Дан нехорошо сузил глаза, а Ясуре вдруг улыбнулась украдкой.       — У Тооки был день рождения... Десять лет. Я не хотела забирать целую коробку! Просто не смогла ее открыть...       — Прости, — Чихару влез, перебивая готовую сорваться колкость Дана. — А как твоя фамилия?       — Кучимото, — Ясуре опустила глаза, словно по фамилии можно было понять много чего, в том числе и нелицеприятного.       — Ясуре, Дан, — Кобра, обращаясь к двоим, умудрился привлечь внимание всех. — Мы найдем способ бороться с якудза. Подождите немного.       Дан еще попыхтел, но заметно тише.       — Эй, Ясуре!       — Ты совсем охамела, а?       — Ну и наглости у тебя!       — Как ты могла не сказать нам?! — последнюю фразу «Клубнички» пропели хором, и у Чихару против воли затряслись плечи. Он засмеялся громко, опираясь рукой о стол, почти всхлипывая. Похоже, отходняк...       — Эй, ты! С тобой всё в порядке?       — В п-п-полном, — Чихару сложил пальцами «окей» и снова захохотал.       — Вот чудо в перьях. Герой-следователь. Пойдем награжу, — Тецу обхватил его за плечи и потащил в сторону, в уголок на резное кресло. — На, — и вручил леденец — ярко-малиновый — со вкусом арбуза и клубники.       Чихару сжал его в руке, успокаиваясь окончательно. Украдкой он наблюдал за вернувшейся мирной суетой. Девчонки пихали и тыкали Ясуре — незлобно, по-свойски, — и у той в глазах застыли слезы счастья.       — Удивительно, да? — Тецу присел на подлокотник, и вдруг захотелось положить голову ему на колени. Чихару сдержался.       — Ага.       Леденец отражал блики бутылочных люстр, которые в свою очередь отражали всех — маленькой искаженной кучкой. Чихару в который раз за день пожалел, что не зарядил телефон. Но в его памяти и без фотографий этот вечер — этот случай — запечатлелся навеки.