И каждый раз.

С небес неумолимо спадала спокойная синева, погружая, день в ярко-оранжевый закат, вскоре зажгутся фонари, что закреплены на железных столбах дабы осветить улицы в ночное время, но пока это не произошло, в пределах школы до сих кипела небольшая жизнь. Остатки учеников что засиделись на после школьной деятельности расходились по домам и среди них быстрой походкой, чуть ли не срываясь на бег и с замиранием сердца шагал в общежитие золотистый ретривер. Каждый раз заходящее за горизонт солнце провожало его, каждый раз доходя до общежития его сердце билось всё сильнее, не в силах стерпеть долгое и такое не приятное расставание, каждый раз стоя перед дверью, староста сжимал свои кулаки до боли ради секунды спокойствия чтобы открыв дверь сказать заветное сердцу... — Привет, Скотт. Винсент и Скотт были соседями по комнате. При взгляде на саму комнату можно было узреть невидимою, но чёткую линию что разделяло комнату на двое. В левой части была территория Скота: на столе лежала открытая упаковка чипсов чьё содержимое было раскрошено по столу в месте с пылью, возле этого самого стола лежала сумка с вещами, которая с самого учебного года не была распакована, кровать была небрежно застелена и на ней виднелись бугорки. С права же находилась территория Винсента: стол был чист почти до блеска, на нём-же находились учебники которые были расположены по особому порядку, от точных наук до гуманитарных, кровать была прилежно застелена. Вообще вся комната напоминала карнавал кантраста. — Привет, Винсент. Винсент был счастлив каждому часу проведённому со Скоттом и все эти часы, он проводил в обычных разговорах по душам. В ночных сумерках, голову пса всегда посещали желанные, но такие недосягаемые сны. Сидя на кровати своего соседа, в полу тьме, возвышаясь над Скоттом, Винсент целовал его руки и шею, позволяя своим рукам касаться заветного места, вырывая из его уст такие долгожданные стоны и мычания. Скотт не противился, а наоборот, жадно искал губы Винсента, на что тот в свою очередь давал их, дыша прерывисто и тяжело. Но каждый раз, открывая свои глаза, тот печально осознавал свой сон. Не в силах сдержать своих чувств, подходя к Скотту, протягивал свои руки, чтобы разбудить его, высказать свои чувства ему в лицо, сказать что любит его, но каждый раз, словно ошпаренный убирал руку, боясь увидеть отвращение в глазах того, кого любил всем сердцем. Винсент садился на свою кровать возле стола и постепенно пытался прийти в себя. — Это не правильно — тихо шептал, Винсент — Это не может быть правильным... Всё повторялось, и каждый раз, ретривер спешил в общежитие, и каждый раз стоя перед дверью сжимал кулаки, и каждый раз говорил любимое сердцу "привет, Скотт", и каждый раз весь вечер, Винсент разговаривал со Скотом о чём-то своём, и каждый раз просыпался в поту, хотел подойти и высказать свои чувства, и каждый раз... Его сердце разрывалось от боли и не сдерживая своих слёз захлёбывался в собственных страданиях от понимания того что он всё потерял, и только сообщение на дисплее телефона, показывала фразу, которое ранила в самое сердце пса, заставляя того скулить в одиночестве и понимании того, что самое ценное он снова потерял. — "Скотт, мой"