За час до счастья

Дверь закрылась, отсекая Вэй Ина. Но его слова все ещё звучали, разбивая тишину комнаты (отдельной - в первый раз с ЕГО возвращения). — Лань Чжань, спасибо тебе. Сердце билось заполошно и неритмично от боли. Как тогда, после известия о его смерти... Но тогда болела ещё спина, иссеченная дисциплинарным хлыстом. Сейчас она тоже болела - иначе! - саднящая сладкая боль от царапин, оставленных Вэй Ином, когда Лань Чжань трогал, сжимал, кусал, а ОН бился и стонал, и - да - впивался ногтями в спину... — За две моих жизни ты оказал мне огромную помощь. Я знаю, ты всегда относился ко мне… очень хорошо. Ты замечательный! И кроме благодарности, я не знаю, что еще сказать… Благодарность. Благодарность. Благодарность. Пальцы скользнули по рукояти Бичэня - успокаивающе прохладной. Хотелось вынуть его из ножен, преодолеть сопротивление живого оружия, берегущего хозяина, погрузить ледяное лезвие в грудь около сердца... вести вниз, чувствуя, как холод утешает боль... вскрыть грудину, живот, вырвать сердце, отравленное ИМ, лёгкие, наполненные ЕГО запахом, избавиться от самого нутра, скрученого любовью и страданием... Нельзя. Не теперь, когда отношение к Вэй Ину только начало меняться, но угроза ещё велика. Когда ещё предстоит выяснять, что за тайну скрывает печать в храме Гуаньинь, а потом - отправиться в Ланьлин (там брат, помнишь?). Нельзя сейчас. И никогда, пока Вэй Ин жив и нуждается в защите. Ванцзи уже оставил его однажды - вернулся в Гусу принять наказание за бунт... ОН тогда умер. Это не должно повториться, Лань Чжань не допустит. Что бы ни говорил, что бы ни делал Вэй Ин - он будет рядом. Нельзя. — Твоя помощь не нужна. Я сам справлюсь. Тебе не нужно меня касаться. Белые следы на животе. Наливающиеся синяки - следы пальцев и губ. Когда все началось, Лань Чжань был ещё слишком пьян - до того как страсть ураганом вынесла весь хмель. Он не очень уверенно помнил... Пытался ли Вей Ин уйти? Отказаться? Было ли это... принуждением? потом - точно нет, но вначале?.. Лань Чжань поднес к губам ладонь, вдыхая запах. Коснулся ее языком - солоно, терпко... Ты так щедр. Он не пожалел Золотое Ядро для брата, наверное, отдать свое тело гораздо проще... И нет, это не жертва, Вэй Ин ХОТЕЛ, отдавался легко, бездумно и искренне (щедро!), как тогда, на горе Байфэн, когда он даже не знал, кто прижал его к дереву, но отвечал, льнул, открывался... —  Для мужчин нормально иногда так делать. Кому ещё ОН дарил свою симпатию - так? Кто ещё терзал эти губы, трогал, сжимал, кусал, дышал им? Делал все остальное, что не случилось сегодня, но - Лань Чжань знал - возможно между мужчинами? Цзян Чэн - ведь названные братья жили в одной комнате? Не Хуайсан, который лип к НЕМУ так беззастенчиво и явно? Вэнь Нин - пока был жив? Иногда Лань Чжань хотел убить их всех. Или - лучше! - связать Вэй Ина, силой увезти его в Гусу, запереть в доме, где жила мать, чтобы больше никто и никогда не видел его, не трогал, не отвлекал... Нет. Она никогда не жаловалась, но была несчастна. — Похоже, мы оба слишком много выпили сегодня. Пожалуйста… не принимай произошедшее близко к сердцу. Прости. Раскаяние в глазах. Сожаление. Вина. Наверное, ОН заметил убивающую Лань Чжаня боль и пожалел, что выбрал именно такой (привычный?) способ отблагодарить, последовал минутному порыву... и теперь пытался успокоить... как умел. Хотелось заплакать - но Ванцзи не мог. Только чувствовал, как сухо и мучительно горят глаза (а губы - сладко и тягуче), не утешаясь слезами. Ты так добр. Наверное, это даже могло бы повториться. Просто... немного настойчивости. И вина. Ведь Вэй Ин назвал его другом. И ему понравилось. И это... "нормально". Да. Снова прижать его к кровати, стискивать до боли в пальцах, выпить весёлый - разнузнданный, бесстыжий, непристойный! - смех с его губ, слушать задыхающиеся стоны у самого уха... А потом видеть, как Вэй Ин заигрывает с девушками. Или - хуже! - встретить его утром с красными распухшими губами после ночи с кем-то ещё. Тоже - другом. Ты так легко заводишь друзей. Нет. Этого он не вынесет. Повторения не будет. Никогда. Лань Чжань сполз по стене вниз. Он сидел скорчившись - недостойно! "Ванцзи, сядь нормально" - дядиным голосом сказал он себе, но это не помогло, ничто больше не помогало. Нутро разрывалось от боли. Голова, глаза, сердце, лёгкие, живот... Я хочу быть как Вэнь Нин. Мертвый. Холодный. Не чувствующий боли. Способный двигаться, защищать, служить, заботится, всегда быть рядом, не нуждаясь ни в пище, ни во сне, ни (наверное?) в прикосновениях... Жаль, Вэй Ин вряд ли согласится сделать это для него. А просто умереть - он не мог себе позволить. Ванцзи поднялся, пошатнулся. Привел в порядок одежду. Поправил лобную ленту. Находиться так близко от НЕГО было больше невозможно. Нужно пройтись. А потом все будет как раньше. Он сможет. - Я хочу быть как Вэнь Нин - тихо сказал Лань Чжань в пустоту комнаты. И вышел. До признания в храме Гуаньинь оставалось чуть больше часа.