В цвете

— Оставь пленку на сегодня, — сказал Сакуса, закрепляя ее. — Утром промой антибактериальным мылом, наложи мазь и снова заклей. Повторяй три дня. Запомнил? Мальчик покивал, с изумлением рассматривая свою руку. Сакуса все еще не был уверен, что он достаточно взрослый для татуировки, хотя удостоверение личности выглядело как настоящее. — У меня есть распечатанные инструкции. Пойдем, дам тебе копию. Мальчик с готовностью пошел следом. Сакуса вручил ему половинку листа с правилами ухода за татуировкой. — Звони, если будут вопросы, — сказал он. — Через пару недель, когда заживет, загляни ко мне. Проверю, надо ли что-то подправить. — Да! Спасибо, Сакуса-сан. Сакусу передернуло. Он пошел к своему рабочему месту, одним ухом слушая, хлопнет ли дверь, чтобы убедиться, что мальчик и правда ушел. Собрал почти пустые колпачки из-под краски, оторвал несколько бумажных полотенец и едва не схватил инфаркт, когда кто-то заговорил у него за спиной. — Ты только что сделал татуировку двенадцатилетке? Сакуса резко развернулся — краска брызнула на стол. Ацуму стоял в дверном проеме, скрестив руки на груди и явно забавляясь. — Ой, я тебя напугал? — Отвали, — бросил Сакуса, отрывая еще полотенца и вытирая беспорядок. — Он взрослый, я проверил документы. — Ты же знаешь, что у некоторых подделки, да? — Что тебе надо? Ацуму пожал плечами и прислонился к косяку. — Просто заскочил на минутку. Есть несколько вопросов о татуировке. Сакуса выкинул полотенца в урну и развернулся. — О татуировке? — спросил он подозрительно. — Да. Ты набил мне тату на прошлой неделе. У меня есть вопросы. — Ты тату-мастер, Мия. — И что? Это не значит, что у меня не может быть вопросов. Сакуса окинул его взглядом. Он очень сомневался, что Ацуму действительно пришел за ответами. На нем были черные джинсы, которые, должно быть, сшили сразу на нем — другого способа влезть в них просто не было; через черную же футболку — по сути, сетку — просвечивали яркие краски татуировок. — Ну? — спросил Сакуса. — А?.. — Вопросы, — он вытер стол до конца, прислонился к нему бедром и скрестил руки на груди. — Я жду. — У тебя сегодня есть еще кто-то? — спросил Ацуму. — При чем тут это? — Это один из вопросов. Сакуса равнодушно уставился на него. — Нет, он был последним. — Отлично, — Ацуму прошел прямо к креслу, на котором сидел неделю назад. Устроился боком, свесив обе ноги с одной стороны. — Покажешь татуировку, которую я сделал? — Нет. — Почему? — Подозреваю, ты просто придумываешь повод снять с меня штаны. Ацуму откинулся назад, опираясь на руки, и усмешка стала шире. — Да ни в жизнь. Сакуса, сохраняя равнодушное выражение лица, спросил: — Ты правда считаешь, одной прозрачной футболки хватит, чтобы я на тебя набросился, Мия? — Да не. Но помечтать-то можно? У Сакусы внутри что-то сжалось. — Зачем ты это делаешь? — Что именно? — Это. — Сакуса показал на него рукой. Ацуму посмотрел на себя, будто только заметив, как одет. — А, очевидно, я с тобой флиртую. Работает? — Нет, — сказал Сакуса, хотя и не слишком уверенно. Будь это кто-то другой, уже бы вылетел отсюда. — Ты правда хотел что-то спросить? — Хм? Да нет, конечно. Я профессионал. О татуировках я знаю все. Он вел себя ужасно. Поверь Сакуса хоть на секунду, что Ацуму и правда такой заносчивый, каким хочет казаться, разговор был бы окончен. Проблема была в том, что в своей студии Ацуму был другим. Довольно наглым, да, но без претензий. Он гордился своей работой, но не зазнавался. Ацуму был клубком противоречий, и Сакуса его не понимал. — Покажи, — попросил Сакуса. Ацуму прищурился: — Что? — Твою татуировку, — сказал Сакуса. — Раз ты такой профессионал, то должен был хорошо о ней позаботиться. Покажи. Ацуму задумался, но только на секунду. Встал, задрал футболку, продемонстрировав живот и грудь, прежде чем стянуть ее до конца и повернуться. Его плечи были широкими, сильными. На прошлой неделе у Сакусы был повод к ним прикасаться. Сейчас не было. Он подошел и протянул руку, пальцами проследил контуры хвостов кицунэ, загибавшихся к лопатке. Ацуму вздрогнул сильнее, чем когда Сакуса набивал рисунок. Кожа еще слезала, но, судя по всему, заживало хорошо. Даже отлично. Сакуса удивился тому, как здорово выглядели цвета. — Неплохо, — он прикоснулся к линиям у самого позвоночника, просто чтобы проверить, вздрогнет ли Ацуму. Вздрогнул. — Неплохо? — тихо повторил Ацуму. — Охуенно, Оми. Отдай себе должное. — Зачем, — Сакуса опустил руку, — ты уже сделал это за меня. Во всех соцсетях. Ацуму развернулся к нему. Футболку он явно не собирался надевать. — Просто хотел, чтобы все завидовали моей тату. Твоего авторства. — Ты ужасен. — Ты так не считаешь, — уверенно сказал Ацуму. Он стоял так близко, что можно было рассмотреть каждую тонкую линию, взбирающуюся по его шее. — Твоя очередь. Покажи. Так будет честно. Сакуса не пошевелился. — Я не снимаю штаны для кого попало. — Ну, для меня ты их уже снимал, — сказал Ацуму. Он кинул быстрый взгляд вниз, потом снова встретился глазами с Сакусой, буквально обжигая. — Твое счастье, что я — не кто попало. Сакуса промолчал, стараясь не подать вида, что его бросило в жар. — Я готов помочь их снять, только скажи, — Ацуму уперся руками в стол по обе стороны от Сакусы. Наклонился, давая почувствовать свой запах: мускуса и чистой одежды. Сакуса наблюдал. Глубоко вдохнул и ждал неподвижно. Ацуму, помедлив, спросил: — Оттолкнешь меня? — А ты этого хочешь? — Нет. — Тогда зачем спрашиваешь? Ацуму облизнулся. — Наверное, жду разрешения. — Ты его не получишь. Я не целуюсь с курильщиками. — Ты думал о поцелуях со мной? Возмутительно, — Ацуму не переставал ухмыляться. Это раздражало бы гораздо сильнее, не будь его зубы идеальны. — Я не курил с девяти утра. Свежее мятное дыхание. Можешь проверить. — Лучше поверю на слово. Ацуму тихо рассмеялся. Он стоял настолько близко, что Сакуса почувствовал его дыхание на своей щеке. Пахло и правда мятой. — Не все можно выразить словами. Позволь, я докажу. Он наклонился ближе, глядя то в глаза Сакусе, то на его губы. Наверное, следовало его остановить. Но Сакуса этого не сделал. Ацуму поцеловал — Сакуса закрыл глаза и ответил. Ацуму осторожничал, будто ждал, что Сакуса передумает и оттолкнет. Когда этого не произошло, Ацуму осмелел: его губы захватили губы Сакусы, а рука сжалась на талии. Сакуса положил ладонь на его обнаженную грудь, чувствуя, как под пальцами сокращаются мышцы. Ацуму застонал и провел языком по нижней губе Сакусы. Сакуса встретил его своим, и когда языки сплелись, внутри начал разгораться жар возбуждения. Ацуму притерся бедрами, прижал Сакусу к столу. Скользнул рукой под футболку, и от легкого прикосновения к ребрам по телу прошла дрожь. Тихо застонав, Ацуму отстранился; расфокусированный взгляд делал его возмутительно привлекательным. — Черт, Оми. Даже лучше, чем я мог себе представить. На губах Сакусы остался вкус мяты. — Как долго ты думал об этом? — С тех пор, как увидел тебя у своей студии, — ответил Ацуму. Руками провел по спине, потянулся за еще одним поцелуем. Сакуса выдохнул, сперва позволяя себя целовать, потом ответил. Подцепил пальцами шлевки на джинсах Ацуму и, притянув ближе, услышал низкий стон. — Мия. Ацуму втянул нижнюю губу Сакусы и отпустил. — Ммм? — Отвали. Руки исчезли, Ацуму отступил на шаг. Не чувствуя его тепла, Сакуса смог думать более ясно. — Я не собираюсь трахать тебя в своей студии, — сказал Сакуса. Наверное, его лицо раскраснелось, но он старательно об этом не думал. Ацуму медленно моргнул. — А, ну да. Конечно. Сакуса обошел его и вышел из комнаты, мимо стойки — к двери. Ацуму шел за ним, немного растерянный и все еще без футболки. — Не надо меня выгонять, — сказал Ацуму, запуская пальцы в волосы. — Все круто, можем просто пообщаться. Сакуса, который как раз закрывал дверь на замок, кинул на него спокойный взгляд. — Я живу наверху. Ацуму слегка подвис, соображая. Сакуса прошел мимо него, направляясь к лестнице у дальней стены. Ацуму поспешил следом. Сакуса, пока они поднимались, старательно делал вид, что его совсем не волнует, как Ацуму все сильнее и сильнее вторгается в его личное пространство. Сакуса жил в квартире-студии, и несмотря на то, что она была маленькой, расставлено все внутри было с толком и определенным порядком. Ацуму, полная противоположность организованности и порядка, казался водоворотом хаоса на фоне спокойной, мирной жизни Сакусы. — Милое местечко, — сказал Ацуму, окидывая взглядом квартиру, прежде чем снова посмотреть на Сакусу. — Часто сюда приходишь? Сакуса скривился, и Ацуму рассмеялся. — Шучу, — сказал он, подходя ближе. Он был все еще без футболки и все еще необоснованно красив, даже в приглушенном свете ламп. Он уцепился за край футболки Сакусы, улыбнулся мягче. — Теперь ты покажешь мне тату? Сакуса задумался, сосредоточившись на пальцах, поглаживавших косточку на его бедре. — Я еще не решил. — Правда? — спросил Ацуму, придвигаясь. Сакуса снова почувствовал аромат мяты, почти ощутил ее на вкус.— Как тебе помочь? Кончиками пальцев Сакуса подлез под пояс джинсов Ацуму. Это было непросто: Сакуса все еще не понимал, как тот умудрился их натянуть. Он быстро спросил себя, действительно ли собирается это сделать? И осознал, что зашел слишком далеко, чтобы отступать. Сакуса положил другую руку на обнаженное плечо Ацуму и сказал, понизив голос: — Убеди меня. Ацуму нетерпеливо нашел его губы, поцеловал далеко не так бережно, как в первый раз. Провел ладонью по талии, по ребрам, задирая футболку, языком толкнулся в рот, и Сакуса встретил его своим, прижимаясь крепче и просовывая руку дальше под пояс джинсов, прежде чем отстраниться. Он снял футболку, чувствуя тепло от внимательного взгляда из-под полуприкрытых век. Самыми кончиками пальцев Ацуму прикоснулся к груди, провел по двум свернувшимся змеям — одной из первых татуировок Сакусы. — Красивая, — сказал Ацуму, поднимая глаза и встречаясь со взглядом Сакусы. — Неплохой цвет. Сакуса решительно толкнул его, и Ацуму послушно отступил, в конце концов наткнувшись на безупречно застеленную кровать у дальней стены. Восстановив равновесие, он повел ладонями вниз по телу Сакусы и сам опустился на колени следом. Знойно взглянул снизу вверх, хитро улыбнулся. Виток тепла стек Сакусе в пах, а когда длинные пальцы зацепились за пояс его джинсов, стало еще жарче. — Убедил? — спросил Ацуму, дергая пуговицу. — Думаю, позволю тебе взглянуть, — ответил Сакуса. — Из профессиональной вежливости. — Конечно. Профессиональная вежливость. — Ацуму расстегнул джинсы и потянул их вниз, губами прижавшись к животу прямо над резинкой белья. — Я покажу тебе все виды «профессиональной вежливости». Сакуса оперся рукой о его плечо для равновесия, пока Ацуму помогал стянуть джинсы. Кончиками пальцев погладил татуировку, которую сделал неделю назад. С этого ракурса выглядело хорошо. Ацуму в принципе выглядел хорошо, пока сидел на пятках, изучая бедро Сакусы. — Черт, — сказал он, прижал ладонь к рисунку и, помедлив, нехотя убрал. — Отлично получилось. — В противном случае тебя бы тут не было. Ацуму проследил пальцами черные линии, а потом посмотрел на Сакусу. — Все понятно. Я тебе нравлюсь только из-за татуировок. Это больно, Оми. — Раз больно, можешь уйти. — Не настолько. — Ацуму приподнялся, положил руки Сакусе под колени, повел по бедрам вверх. — Я переживу. — Он потерся щекой об его боксеры и самодовольно улыбнулся. — Ты и сам, кажется, не хочешь, чтобы я уходил. Сакуса должен был найти холодный и саркастичный ответ. Но Ацуму прикоснулся губами к члену, и хотя ткань приглушила ощущения, Сакуса рвано выдохнул. Ацуму потянул за резинку боксеров, и они упали к щиколоткам. Сакуса едва успел сбросить их с одной ноги, а Ацуму уже облизывал головку его члена, смотрел снизу вверх потемневшим взглядом. Его руки лежали на бедрах Сакусы, одна — ровно поверх татуировки, которую он сам и сделал. — Да, — сказал Ацуму так близко, что Сакуса почувствовал его дыхание. — Ты абсолютно точно не хочешь, чтобы я уходил. Сакуса не ответил. Не смог, потому что Ацуму взял его член в рот, лаская языком и заглатывая глубже. Попытки сказать что-то связное были обречены на провал. Он глубоко и резко выдохнул, когда Ацуму подался назад, втянув щеки, и снова насадился на член. Сакуса зарылся рукой в его волосы, слегка прихватил. — А ты не так раздражаешь, когда молчишь, — сказал он, стараясь не показать, как тяжело дышит. Конечно, это заставило Ацуму заговорить. — Уверен, что в этом дело? А не в том, что я тебе отсасываю? — Возможно, все вместе. Ацуму ухмыльнулся и снова жадно взял в рот. Сакусе пришлось оторвать его от себя, когда по нервам словно прошелся ток, а в паху запульсировало. Он дернул Ацуму за волосы, и тот сел на пятки, вытирая рот тыльной стороной ладони и все еще ухмыляясь. — Тебе понравилось, Оми? Выглядишь так, будто понравилось. — Вставай. Ацуму плавно поднялся, потер пах и недовольно скривился. — Сможешь снять? — спросил Сакуса. — Или мне придется их разрезать? Ацуму тихо рассмеялся. — Смогу, не переживай, — голос прозвучал уверенно, но пришлось приложить усилия, чтобы стянуть джинсы хотя бы до бедер. Пока он пытался вырваться из плена, Сакуса взял сложенное у изножья кровати покрывало. Одно движение — и оно легло поверх одеяла. После секса Сакуса предпочитал не париться с уборкой. Он рылся в тумбочке, повернувшись спиной к Ацуму, когда тот подошел, обнял руками за талию, губами скользнул от плеча до изгиба шеи. — Эта мне тоже нравится, — он обвел пальцами татуировку на бицепсе. —Ты бы так сказал в любом случае. — Нет. — Ацуму потянул его за руку, разворачивая к себе. — Я бы сказал: «Ого, никогда больше не давайся другим тату-мастерам, я сделаю гораздо лучше». — И ошибся бы, — ответил Сакуса, — потому что это моя работа. Ацуму заморгал, снова посмотрел на татуировку. — Ох черт. Ты и правда хорош. Сакуса взял его за подбородок и поцеловал. Ацуму ответил охотно и жадно, прижимаясь стояком к члену Сакусы; провел ладонью по руке, погладил по запястью, забрал смазку. Сакуса слегка оттолкнул его, и Ацуму послушно упал на кровать. Устроившись удобнее, потянул белье с бедер. — Нравится? — спросил он, отбросив трусы куда-то в сторону, и расслабился, совершенно не стесняясь наготы. — Да, — ответил Сакуса и добавил, когда Ацуму удивленно моргнул: — У тебя очень хорошая татуировка. Ацуму фыркнул и открыл смазку. — Иди сюда и поцелуй меня, придурок. Сакуса забрался на кровать, вытянулся рядом, не сопротивляясь поцелую. Ацуму уперся коленом в бедро Сакусы, притерся всем телом, подстраиваясь. Сакуса понял, когда тот начал себя растягивать: напряженный, но сладкий выдох растаял на языке, как сахар. По мышцам Ацуму прошла короткая дрожь, и Сакуса просунул между ними руку, провел костяшками пальцев по члену. Ацуму тихо застонал, притираясь. Сакуса остановился. — Мия... — Ммм? — У тебя член проколот? Ацуму открыл глаза, сверкнув взглядом из-под ресниц. — Возможно. Сакуса провел большим пальцем по металлической штанге под головкой. — Что с тобой не так? — Больно всего секунду, — сказал Ацуму. Он что-то сделал пальцами, вздрогнул так сильно, что матрас просел. — Нравится? — спросил он, снова расслабившись. Сакуса, наблюдая за раскрасневшимся лицом Ацуму, играл с пирсингом, тянул, пока член не дернулся в руке. — Нет. Это странно. Ацуму кинул на него быстрый взгляд и поцеловал, осторожно поймал зубами один из шариков в губе. — Лжец. Сакуса обнял его за шею, притянул и поцеловал, проникая языком в рот, двигая бедрами так, чтобы члены терлись друг о друга. Ацуму низко застонал, подаваясь навстречу, вцепился в плечи и перекатился: Сакуса оказался сверху, их ноги переплелись. Ацуму незаметно — на самом деле нет — вытер руку о покрывало. Сакуса встал на колени, взял отложенный презерватив и раскатал его по члену, прекрасно понимая, что за ним пристально наблюдают. — Если нужна еще смазка, добавь. Я к ней не притронусь. — Если хочешь, чтобы я потрогал твой член, просто попроси, — сказал Ацуму, дотягиваясь до отброшенной бутылочки. — Мне не нравится, как она ощущается, — объяснил Сакуса, а Ацуму выдавил смазку на ладонь и обхватил его член, заставив тяжело вздохнуть. — Все дело в текстуре. Ацуму хмыкнул, медленно скользя кулаком вверх и вниз. — А если захочу, чтобы ты меня подготовил, Оми? Откажешься? Сакуса закрыл глаза, когда Ацуму надавил большим пальцем на головку. — В студии есть перчатки. Ацуму посмотрел на Сакусу, не переставая двигать рукой. — Странно, но звучит даже горячо. Сакуса оттолкнул его руку. — Странный тут только ты. — Возможно, — сказал Ацуму. Он развел колени, положив щиколотки на икры Сакусы. — Попробуем в следующий раз. Сакуса провел рукой по внутренней стороне его бедра. — Кто сказал, что будет следующий раз? — Я оптимист. — Как странно ты говоришь «идиот». — Да, да, ты планируешь меня сегодня трахать? — Не так. — Сакуса отстранился. — Будет слишком сильно давить на татуировку. Ацуму моргнул, самодовольство исчезло с его лица. — Что? — Ты лежишь на татуировке. — Почти неделя прошла, все хорошо. — Я не собираюсь рисковать своей работой только потому, что ты говоришь, что все хорошо, — сказал Сакуса. — Лицом вниз, Мия. Ацуму открыл рот. Выглядел он так, будто разрывался между негодованием и, судя по тому, как подергивался член, возбуждением. — Ладно, — надулся Ацуму, хотя по румянцу на его щеках было понятно, что не так уж он расстроен, как притворяется. Он перевернулся на живот и посмотрел на Сакусу через плечо. Медленно поднялся на колени. — Так лучше, Оми? Сакуса прикусил язык, чтобы промолчать. Положил руки на талию, придвинулся, уперся головкой, заставив их обоих вздрогнуть. Придерживая член за основание, медленно толкнулся в Ацуму. Внутри было тесно, горячо, и Сакуса сжал зубы, слегка продвигаясь вперед. Ацуму опустил голову, застонал, выгибая спину и подаваясь навстречу. — Все отлично, не торопись. Не то чтобы я тут умирал, ничего такого. — Я стараюсь быть осторожным, придурок, — сказал Сакуса. — Ну так перестань. — Ладно. — Сакуса, хотя успел войти только наполовину, схватил Ацуму за талию и сразу вбился до упора, погружаясь в жаркую тесноту. Ацуму сжался вокруг него. — Блядь, — он застонал пронзительно громко. — Боже, Оми… Хорошо, так хорошо. — Я же еще ничего не сделал, — напряженно сказал Сакуса. Он наклонился, одной рукой уперся в матрас у плеча Ацуму, другой придерживая того за бедро. Ацуму глубоко вздохнул в ответ на эти движения и требовательно подался назад. — Так, блядь, сделай уже что-нибудь. — Ты можешь заткнуться хоть на секунду? — спросил Сакуса, впиваясь ногтями ему в бок. — Вряд ли. Думаю, скоро я буду слишком занят, выкрикивая твое имя, Оми… Блядь! Сакуса качнулся назад и снова вбился так, что перехватило дыхание. Ацуму застонал, нетерпеливо подаваясь бедрами. Сакуса убрал руку с его талии и уперся в постель, вцепившись в покрывало. Он чуть подвинулся, задев Ацуму коленом, и задвигался всерьез. Шлепки кожи о кожу мешались со стонами, пока от одного резкого, сильного движения голос Ацуму не сорвался. Сакуса перенес вес, уперся рукой Ацуму в спину, прямо в татуировку. Надавил, и тот послушно опустился, лег грудью на постель, красиво прогнувшись. Ацуму был привлекателен в самом худшем смысле, настолько, что не получалось сосредоточиться. Мысли туманились, Сакуса чувствовал только жар глубоко внутри и пульсацию собственного члена. — Оми, — позвал Ацуму. Его голос был едва ли громче вздоха. — Ты зачем остановился? Сакуса провел ладонью по его ребрам, животу, обхватил член. Когда убрал руку, его пальцы были влажными. Ацуму застонал и приподнялся, отпихивая Сакусу. — Так я не могу тебя целовать, — проговорил он. — Ложись, я буду сверху. — Кто сказал, что я хочу целоваться? — Конечно, хочешь, — сказал Ацуму уверенно. Наверное, голос Сакусы прозвучал слишком хрипло и слабо. — Давай, двигайся. Стоило выйти из него, и сразу захотелось толкнуться обратно. Вместо этого Сакуса лег на спину, тут же придержал оседлавшего его Ацуму за бедра. Тот опустился на локти, нависнув над Сакусой. Влажные от пота волосы прилипли ко лбу, растрепавшись там, где он вжимался лицом в подушки. — Ну так как насчет поцелуя? — спросил Ацуму, подаваясь бедрами назад, медленно насаживаясь на член до упора. Сакуса шумно выдохнул и вскинул голову, чтобы поймать губы. Получилось неаккуратно, мокро, но Сакусе было все равно: слишком хорошо ощущался раскачивающийся на нем Ацуму. Тот втянул нижнюю губу Сакусы и нежно сжал ее зубами, стараясь не задеть пирсинг. Сакуса вскинул бедра, ртом поймал стон Ацуму. — Черт, Оми. — тот задвигался быстрее, каждый раз резко выдыхая. — Так, блядь, хорошо. Блядь. Сакуса обязательно отметил бы его бедный словарный запас, если бы смог вздохнуть. Он сильнее сжал бедра Ацуму, уперся пятками в кровать и толкнулся вверх. Ацуму сдавленно охнул и застонал — с каждым толчком все громче. — Киёми... — имя прозвучало абсолютно непристойно. Когда Ацуму сжался сильнее, Сакусу прошило дрожью. — Не кончай на меня, — выдавил он сквозь зубы. — Это мерзко. — Продолжай в том же духе, и у меня не останется выбора. Сакуса приподнялся и, не давая Ацуму возразить, перевернул их обоих. Ацуму упал на спину, распластавшись по кровати, и успел только растерянно моргнуть, прежде чем Сакуса снова накинулся на него. Он раздвинул его колени шире, резко и грубо входя до упора, заставив сдавленно охнуть. Ацуму призывно приоткрыл губы, и Сакуса проник языком внутрь, вылизывал его рот, пробуя на вкус. Мята больше не чувствовалась, но было уже все равно. Сакуса двигался быстро, отчаянно, губами собирая громкие стоны Ацуму. — Оми… Блядь, я уже почти, я так… — он вцепился в плечи Сакусы, ноги закинул на поясницу, заставляя толкаться глубже. — Блядь, Киёми, просто… Боже, возьми меня, пожалуйста… Сакуса глухо застонал, просунул руку между ними, обхватил член, передернул. Ацуму задрожал, нетерпеливо толкаясь в ладонь. Сакуса поцеловал его, а потом встал на колени, быстро надрачивая, надавливая большим пальцем на головку, задевая пирсинг. Снова вошел до упора, резко двинув бедрами. Ацуму, натянутый, как струна, выгнулся, запульсировал в руке и кончил. Сакусу даже не беспокоило, что сперма стекала прямо по его пальцам — настолько приятно было чувствовать, как Ацуму сжимался на его члене. Сакуса толкнулся еще несколько раз, не в силах остановиться, будто теснота внутри Ацуму не отпускала. Он кончил следом, низко застонав, вздрагивая всем телом и беспорядочно, отчаянно двигая бедрами. Потом опустил голову, стараясь отдышаться, руками оперся о постель по обе стороны от Ацуму. Он выходил медленно, но тот все равно жалобно всхлипнул. Сакуса взглянул на безвольно лежавшего под ним Ацуму. На его животе блестела сперма, глаза слипались, губы были приоткрыты. Он выглядел затраханным, но улыбнулся, заметив взгляд, и Сакусе снова захотелось его поцеловать. Он вытер руку о покрывало — все равно его было не спасти, — снял презерватив, завязал его и, приподнявшись, выкинул в урну. Нужно было привести себя в порядок, но вместо этого он снова устроился рядом с Ацуму. Сперва можно было перевести дух. — Помнишь, я говорил про следующий раз? — спросил Ацуму, поворачивая голову. — Я действительно офигеть как надеюсь, что он будет. — Дай мне двадцать минут, — пробормотал Сакуса. Ацуму приподнялся. — Правда? — Нет. Ацуму фыркнул и лег обратно, теперь ближе. Положил руку Сакусе на грудь, но сам не прижался. Сакуса не знал, специально ли Ацуму не касался его испачканным животом, но оценил в любом случае. — Было хорошо, Оми, — сказал Ацуму. — Правда хорошо. — Он скользнул рукой по татуировке на бедре Сакусы. — Знаешь, как это заводит, любоваться своей работой на тебе, пока ты меня трахаешь? Сакуса хмыкнул. — Если это твой кинк, понятно, почему ты флиртуешь с клиентами. — Говорил же, — начал Ацуму, — с клиентами я не флиртую. Только с тобой. И, похоже, получилось, да? Сакуса не ответил, коснулся челюсти Ацуму и наклонился поцеловать его. Медленнее, чем раньше, спокойнее. А когда отстранился, Ацуму потянулся следом и усмехнулся, потому что Сакуса поддался. — Я могу к этому привыкнуть, — протянул он, как обычно, совершенно не смущаясь. Сакуса сел, спустил ноги с кровати. Он готов был встать, но его остановило легкое прикосновение к позвоночнику. — У тебя чистая спина, — сказал Ацуму. — На твое счастье, я знаю одного парня. Сакуса взглянул через плечо. — Этот парень тоже собирается уломать меня на секс? — Ну конечно, — фыркнул Ацуму. — Ты сам меня сюда привел, не устояв перед моим обаянием. — Перед футболкой. — Так и знал. Сакуса тряхнул головой и встал, едва заметно улыбаясь. — Мне нужно привести себя в порядок. Как и тебе. Ты отвратителен. — Ого, а ты прям умеешь делать комплименты, аж бабочки в животе запорхали. — Ацуму перекатился на живот и приподнялся на локтях, наблюдая за Сакусой. — А после ты позволишь мне остаться? — спросил он. — Возможно, — ответил Сакуса максимально равнодушно. Дойдя до двери ванной, обернулся, окинув Ацуму быстрым взглядом. Ацуму усмехался. Обнаженный и взъерошенный, он смотрелся в постели Сакусы как дома. — Я услышал «да». Сакуса не спорил, потому что Ацуму был прав.