Dr. Parker.

Питер смотрит на листок в руках и не может понять, как всё докатилось до такого. Он знал, конечно, что ничего хорошего ожидать не стоило, но всё же. Не до такой степени. — Что это значит? Объясни, Пит, — просит Старк, сидя напротив него вместе с Пеппер. Рядом сидят Хелен с Локи и также смотрят на него с вопросом. Хотя доктор Чо и сама понимает, что значит этот диагноз. — Знаете, всё нормально. Да, не прекрасно, но тоже неплохо. Жить буду, по крайней мере, — усмехается парень и комкает листок с результатами, передёргивая плечами. — Попью антибиотики, побалуюсь электрофорезом и буду здоров. Всё предельно просто и легко. — Паркер, не вешай нам лапшу на уши. Мы ведь тоже не первый год живём, чтобы понимать, что это не так, — хмуро говорит Пеппер, складывая руки на груди. — Хелен, может, ты нам всё расскажешь и объяснишь? — Хел, не надо. — Это прямой приказ от моего начальства, ребёнок. Как я могу их ослушаться? — хмыкает Чо, поднимая руки в жесте «сдаюсь», когда парень, прищурившись, смотрит на неё испепеляющим взглядом. — Остеомиелит. Питер, ты когда-то болел пневмонией? — Было дело. Месяцев восемь назад. После всё и началось, — тихо произносит Паркер, откидываясь на спинку кресла, и прикрывает глаза. — И догадывался уже давно об этом. Но проходить лечение было опасным, не узнав точно. А обследование проходить не хотел. Даже сейчас бы не прошёл, если бы кое-кто не вынудил самым честным способом. — Ты сам согласился. Я ничего для этого не делал, поэтому не обвиняй, — фырчит Локи и пересаживается к нему на подлокотник, касаясь волос. — Врёшь. Ты самым наглым способом заставил меня это сделать. Могу даже показать, каким именно, — с опасной улыбкой шепчет ему Питер, надеясь, что сможет перевести неприятную тему. Только когда это было так легко? — Покажешь. Обязательно покажешь, но пока расскажи, что это за болезнь и чем тебе грозит, — кивает Лафейсон, заработав благодарные взгляды. — Всё будет нормально. У меня сильный иммунитет, раз я всё ещё могу ходить и двигаться, поэтому пропью антибиотики и поделаю электрофорез. Если что, то Хелен всегда со мной. Ну, почти. Так что не переживайте. Теперь уж точно не помру от этого, — улыбается им парень, приоткрыв глаза, и немного сдвигается вбок, положив затем голову на колени Локи. — Давайте потом ещё поговорим? Мне надо домой, чтобы залечить душевные травмы после рентгена и кт. — Хорошо. Иди, ребёнок. Завтра встретимся, — соглашается Хелен, и Питер сразу же поднимается за ней, направляясь в медблок. Всё-таки этот день, и правда, был выматывающим. Обследования прошли нормально, но нервы расшатались нещадно. Сердце до сих пор бьётся бешено в груди, норовя выпрыгнуть наружу. Про руки и говорить нечего. Даже у алкоголиков со стажем нет таких проблем. Кажется, кто-то давно его проклял, ведь не может врач бояться обследований. А он боится. Ещё как боится. Неужели из него и врач тогда так себе? Так нет. Локи и Старк ходят живыми, как и некоторые другие Мстители, оказавшиеся у него. Тогда получается какой-то бред, не поддающийся размышлениям. — Пит, пообещай мне только одно, — просит его Чо, останавливая около медблока. — Пообещай, что вылечишься. Всеми возможными способами. Мы не хотим тебя потерять. — Обещаю, — с запинкой произносит Паркер и крепко обнимает её, чувствуя тепло в груди. Всё-таки ему повезло, что тогда заметили именно его. Повезло, что без раздумий согласился на эту работу. Повезло, что в его жизни появились такие люди и не только. — А теперь иди и отдохни. Чтобы до завтра я тебя здесь даже не видела, понял? — Есть, мэм, — смеётся Питер и уходит, махнув ей на прощание.

***

Он понимал, что всегда ему везти не может. Всё-таки у всего есть свой предел. Этот оказался его. С момента обследования проходит два дня, когда становится только хуже. Да не то, что хуже, а конец. Тот самый, когда нет возможности подняться с кровати, пока грудь сдавливает с немыслимой силой. И теперь кажется, что это конец. Не будет больше ничего и никого. Не получится рассказать Локи обо всём, что на самом деле таится внутри. Мистер Старк так и не узнает, кто на самом деле с помощью Пятницы запер его мастерскую на два дня, чтобы он отдохнул, как и Пеппер. Зато результат на лицо. Через восемь с половиной месяцев в Башне Старка появится маленькое пополнение. Все надеются, что будет малышка, кроме самого Тони. И так грустно осознавать, что есть шанс даже не дожить до момента появления маленького наследника Старков. Правда, больнее вовсе не это. У него получилось найти своего человека. Как говорилось в интернете? Свою родственную душу. Именно того, с кем нравится даже ругаться. С кем хочется и перекидываться колкими фразами, зная, что в них нет желания зацепить или обидеть, и обниматься, лёжа на кровати. Наверное, только это и помогает ему перекатиться на кровати к краю и сползти на пол. Хелен просила, чтобы он использовал все способы лечения? Хорошо. Пусть будет так. Всё равно шанс выбраться полностью здоровым мал, так он хотя бы попытается. И не важно уже, что это только эксперимент — непроверенный, опасный и проведённый под его наблюдением. Обычно рядом была доктор Чо, но в этот раз что-то пошло не так. Поэтому всё может пойти точно также не так. Кое-как добравшись до стола, где остался эксперимент в шприце, который он хотел проверить сегодня. Вот и проверит. Правда, на себе. — Кажется, Локи был прав. Во мне есть зачатки самоубийцы, — себе под нос шепчет Паркер, беря в руки укол, и вздыхает. Не проще ли было добраться до телефона? В голове сразу мелькает мысль, что этот самый телефон сейчас лежит спокойно в медблоке, где парень забыл его. Так что нет, не проще. — К чёрту. Поморщившись, когда тонкая игла входит в вену, Питер вводит препарат и в последний момент выкидывает шприц, чувствуя ужасное жжение в изгибе локтя. В последний миг в голове мелькают мысли, что стоило хотя бы оставить записку, ведь, кажется, это всё, а после наступает темнота. И боль, словно тело меняется, делая из него чёрти что.

***

Приходить в себя оказывается не таким приятным, хотя, если подумать, то приятно. Особенно тогда, когда уже попрощался со своей жизнью. Но эти шумы, звучащие со всех сторон, просто сводят с ума, заставляя накрыть голову подушкой. Правда, это мало чем помогает, ведь в голове сразу начинают работать шестерёнки, принося с собой совсем не радостные мысли. Как он снова оказался на кровати? Сам встать не мог, доползти тоже. Тогда кто-то это сделал за него. Но кто? У кого есть доступ в его квартиру? Ни у кого. Даже у Хелен не было. Есть лишь один человек, которого ничто не остановит, и от этого становится страшно. С этим человеком наверняка пришёл один Бог. А, может, и не только. — Как ты думаешь, проснулся? — звучит знакомый голос чуть приглушённо, но так близко, словно прямо перед ним. Только это не так, ведь нет ощущения чьего-то присутствия рядом. — Сомневаюсь. Хелен говорила, что до утра не проснётся, а ещё только три часа ночи, — усталый вздох режет слух, а Питеру уже становится стыдно, ведь из-за него опять переживают и не спят близкие люди. — Ещё бы получилось понять, что за облучённую гадость он в себя влил. Пятница уловила только остатки радиации, а весь остальной состав нет. И это пугает на самом деле. Вдруг, какой-то наркотик? Хотя глупости. Это ведь карапуз. — Вот. Эта неизвестность пугает намного сильнее всего остального. — Не думал, что тебя вообще возможно чем-то напугать. — Это же Паркер. С ним всё невозможное становится возможным. Так что ничего удивительного, Старк. — Вот уж точно. Питер перестаёт их слушать, начиная медленно выбираться из постели, и уже ожидает пронзительной боли, но её нет. Лёгкие ничего не сдавливает, в спину не отдаёт никакая боль, а лунный свет из окна слепит глаза до жути. Все шумы снова оглушают, однако, парень не обращает на них внимания, медленно пробираясь до кухни, откуда и звучат голоса. — Честно, я даже знать не хочу, откуда вы здесь, но могли бы устроиться на диване. Хотя у меня там ещё и одна гостевая есть. Необжитая, но сути не меняет, — хрипло произносит Паркер, замирая в дверном проёме и удивлённо оглядывает сидящих в полумраке Старка и Лафейсона. — Всё-таки проснулся, — кивает самому себе Тони и осматривает его с ног до головы, хмурясь. — Один единственный вопрос. Что за гадость ты себе вколол? Откуда ты её вообще взял? — Сам сделал, — пожимает плечами Паркер, морщась от того, как всё кажется громким. Облизнув пересохшие губы, он подходит к третьему стулу и садится на него, прижимая одно колено к груди. — Почему вы здесь? — Хелен нам сказала, что ты не вышел на работу, а твой телефон лежал почему-то в кабинете, поэтому мы сразу пошли сюда. Ты не открывал, так что мы открыли сами. Потом нашли тебя без сознания, позвонили доктору Чо, выполнили её указания, и вот, — кратко всё рассказывает Старк, пока Локи безотрывно смотрит на парня, что-то пытаясь понять. — А теперь снова. Что за гадость? — Не гадость. Я пытался найти или сделать такое вещество, которое бы ускоряло регенерацию клеток. Любых. За основу взял… кровь Бога. То есть Локи. В самом лекарстве её не было, конечно, но я пытался воссоздать именно такие свойства, — поясняет Питер, ожидая подвоха от своего организма, ведь не могло у него всё получиться. — Кажется, у меня получилось, но что-то всё равно не так. — Это ладно. Можно понять. Только зачем тебе там нужна была радиация? Пятница… — Я слышал, Мистер Старк. Однако понять ничего не могу. Не было никакой радиации в этом. Я не подвергал сыворотку радиации. Только если… чёрт. Она сама попала, — тихо стонет парень, ударяясь лбом о колено. — Я идиот. Нужно было понять, это раньше. Теперь снова придётся проходить обследование. — Это будет тебе уроком, Паркер, чтобы не делал так, — усмехается Тони и встаёт на ноги, стуча пальцами по реактору на груди. — Пожалуй, теперь я вас оставлю. У меня там Пеп волнуется. Жду тебя завтра, карапуз, у себя. Будем снова отчитывать. — Я вас ненавижу, а Пеппер привет от меня, — бормочет Питер и осторожно поворачивается к Лафейсону, когда Старк уходит. — Ты так и будешь молчать? Совсем не хочешь ничего сказать? Наверное, ему ещё долго придётся привыкать и учиться понимать этого невозможного Бога, который не любит показывать своих настоящих эмоций на людях. Но он готов пойти на этот шаг, если рядом будет Локи. Такой холодный и в то же время горячий. Грубый и саркастичный, с другой же стороны нежный и ласковый. Две стороны одной медали, которая достаётся ему. И плевать становится на всё остальное, пока его перетягивают к себе на колени и обнимают за талию. — Это ты чувствовал, пока смотрел за мной и Старком в тот день, когда мы отравились на том задании? — тихо спрашивает Лафейсон, прижимая его к себе сильнее. — Нет. Это я чувствовал каждый раз, когда ты оказывался в медблоке. Только всё было хуже. Знаешь, почему? Потому что твоя жизнь зависела от меня, — выдыхает Питер, обнимая его за плечи, и ведёт носом по щеке. — Прости, что заставил волноваться. Я не хотел, но не мог иначе. Это было слишком ужасно, чтобы терпеть. Думал, что всё. Поэтому пришлось использовать эту сыворотку. — Она ведь помогла? У тебя больше не болит спина? — задаёт вопрос Локи, пока осторожно проводит ладонями по его спине под футболкой, и чувствует дрожь под руками, удивлённо заглядывая ему в глаза. — Да. У меня больше не болит спина. Словно заново родился. Только слышу теперь намного больше, как и вижу. Даже очков не нужно, — хрипло произносит Паркер, прикусывая губу, когда тот, видимо, догадывается о причине дрожи и ведёт уже короткими ногтями вдоль позвоночника. — А чувствуешь? Тоже намного больше? — шепчет лукаво он, останавливаясь около пояса домашних штанов парня. — С тобой всегда, — облизывается Питер, касаясь его носа своим, и не отрывает взгляда от глаз напротив. — Я боялся, что не успею тебе сказать кое-что важное. — Да? И что же? Я тебя слушаю, — мурлычет Лафейсон и снова ведёт пальцами вверх по спине. — Что… безумно не хочу тебя терять. Сопливо и банально, но ты именно тот, кого мне не хватало. Не отпущу тебя никуда и никогда, — еле слышно говорит Паркер, выгибаясь, и в отместку начинает расстёгивать пуговицы на его рубашке, только чтобы не смотреть в эти невозможные глаза прямо сейчас. Это страшно, ведь ответ может быть каким угодно. Например, отри… — Я тоже. Тоже боялся потерять тебя. Боюсь до сих пор. Да, я не мастер в выражении чувств, но могу сказать точно, что это всё взаимно, — сипло шепчет Локи и подхватывает его под бёдра, унося в спальню. Да, всё взаимно, и Питер отлично это понимает, подставляясь под горячие поцелуи, пока выгибается от контрастно холодных ладоней на спине.