Sacred Geometry

Осознание не обрушилось на Дина подобно волне: оно поднималось подобно туману над океаном на розово-золотом рассвете. Дин знал, что почувствовал свою связь с Карой в тот момент, когда они встретились, но прошло много времени, прежде чем он осознал это. И он знал, что она тоже чувствовала это. Ни у кого из них не было слов, чтобы признаться в этом ни себе, ни друг другу — но для этого им не нужны были слова. Это не их язык. Это было частью повседневной жизни Дина — практиковать свои боевые навыки. Где бы он ни находился во Вселенной — на поверхности планеты или на Лезвии бритвы — каждый вечер по местному времени он убаюкивал малыша, а затем искал место для упражнений. Он знал, что он был причастен к чему-то, что было у поколений мандалорцев до него, ступая по тем же следам, прослеживая ту же самую священную геометрию — серебряную линию, тянущуюся назад от него сквозь тысячи циклов. Когда Дин был с Карой, они тренировались вместе. Он научил ее некоторым традиционным приемам. Они придумывали и новые. В какой-то момент он перестал следить за местным временем и начал ориентироваться по своим внутренним часам. Он знал и чувствовал, когда нужно тренироваться. Дин знал и чувствовал, что где-то на просторах Галактики она тоже тренировалась. Звезды уже усыпали небо, когда Дин сошел с бритвы. Это было та часть ночи, когда все казалось угловатым и нереальным. Дин остановился посреди призрачного пейзажа, совершенно один, и закрыл глаза. С каждым шагом Дин чувствовал, что Кара, где бы она ни была, шагает навстречу. Он чувствовал, когда она смеялась или у нее сбивалось дыхание. Он чувствовал, как они вместе рисовали священную картину. Даже так они создавали новые фигуры: новые шаги, новые парирования. Дин был один в пустыне; они были вместе в мире — разделенные в пространстве, сражающиеся во времени. Дин тренировался в одиночку, пока не выдохся, рисуя спиральные узоры в пыли. Он знал, где-то Кара тоже согнулась пополам, пытаясь перевести дыхание, и смеялась. Он выпрямился и протянул ей руку. Вернувшись на Неварро, Кара протянула ему свою.