***
Парни отдавали все силы написанию собственной музыки. Желание раскрутить группу от Антона перешло, а затем засело в головах Димы и Стаса. Около месяца ушло на подготовку, и друзья поняли, что вполне готовы попробовать выступить перед публикой. Шеминов совершено случайно сумел выбить им время на выступление в местном клубе на окраине. Людей туда ходило немного, но для начала и то хорошо. А пока молодые люди сидели в гараже родителей Позова, уставшие после очередной репетиции. — Стас, че по билетам? — Антон откинул голову на спинку старого дивана у стены. — Не особо, пару штук только взяли, — Шеминов приземлился рядом на диван, протягивая Шастуну бутылку пива. — По моим расчетам, — Дима демонстративно поправил очки, — Билеты должны разобрать в последний день. — А сколько до шоу? — Три дня, — Синхронно ответили музыканты. Антон постоянно забывает дату, а ведь это самое важное событие в их жизнях на ближайшие пару лет. Шастун многозначительно промычал в ответ, смотря на предложенное пиво. Еще немного покрутив бутылку в руке, он решил отставить ее в сторону и повернулся к друзьям. — Супер! Слышь, пока есть время может устроим пре-пати? Позов с Шеминовым сощурившись, косясь в сторону русоволосого. Общий вопрос решил озвучить Дима. — На какие ши-ши? — Вопрос был весьма резонным, потому что парни перебивались лишь недолгими подработками, зарабатывая копейки, отдавая все свободное время группе. Денег хватало разве что на пару булок хлеба и то самое дешевое пиво. — Ну, камон, пошли! Аккуратно пронесем свое пиво, а то в этих клубах и такая ссанина будет дороже в три раза. На том и решили. Эта идея Шастуна стала первым шагом к их общей пропасти. Пропасти, из которой невозможно выбраться, а Антон потянул за собой единственных дорогих ему людей. Музыка в клубе яростно долбила по ушам, но постепенно дискомфорт был вытеснен опьянением, которое принес за собой купленный за гроши алкоголь. Танцевать Шастун не умел, но его это и не волновало. Зато умел темноволосый парень, появившийся сбоку. Антон невольно задерживал взгляд на плавных, тягучих движениях, но устоять не смог именно перед глазами незнакомца. Голубая радужка сверкнула в темноте танцпола, отражая разноцветные блики стробоскопов. Обрамленные длинными ресницами глаза по-лисьи сощурились. Парень развернулся к русоволосому, кладя руки ему на плечи. — Что? Нравлюсь? — Тонкие пальцы спустились ниже, сжимая предплечья Шастуна. Тот на секунду даже забыл, как дышать, — Расслабься и получай удовольствие. Словно одно мгновение пролетел совместный танец парней, Антон был полностью околдован харизмой брюнета. Он даже не заметил, как решил познакомить того с друзьями. Арсений влился в их компанию мгновенно, окутывая своим обаянием собравшихся. Через пару часов даже настороженные товарищи Шастуна перестали косо поглядывать на брюнета, а Антон доверял ему как себе. Никто и не заметил, когда Арс предложил им какие-то странные таблетки, чтобы «расслабится». Голубоглазый уверил, что от одного употребления никаких проблем не возникнет. Денег не требовал, потому что, ну, по-дружески же предлагает. В ту ночь Шастун уехал к Арсению домой. То был второй шаг.***
Антон даже не успел что-либо возразить, как Арсений припал к его губам, как только за ними закрылась дверь лифта. Пока парни поднимались на нужный этаж, Шастун нервно шарил по карманам куртки в поисках ключей. Связка была найдена как раз, когда раздался короткий писк, оповещающий о скором открытии створок лифта. Пару минут потребовалось для открытия входной двери, но оказавшись внутри квартиры Антон припечатывает хозяина к стене, углубляя поцелуй. Тот в свою очередь стягивает с обоих верхнюю одежду, а затем решает перехватить инициативу. Арсений выворачивается, прижимая русоволосого к поверхности, ставя свое колено между разведенных ног парня. Стремительно накатывающее возбуждение дало о себе знать. Шастун издает полустон-полувсхлип, вцепившись в футболку на спине брюнета. Разорвать поцелуй пришлось лишь для того, чтобы без проблем пройти в сторону спальни. Арсений выбивает из головы Антона абсолютно все, когда толкает того на кровать. Голубоглазый нависает сверху, сверкая радужкой в темноте комнаты. Стягивая с Шастуна футболку, парень опускается дорожкой коротких поцелуев по груди, животу, затем замирает у кромки джинс, поднимая взгляд. Идущая кругом голова мешает воспринимать реальность. Антон давится воздухом, когда чувствует, как Арс вбирает его член до основания. Профессионализма брюнету не занимать, поэтому ему не составляет труда вырывать из чужой груди полноценные вскрики. Арсений выпускает головку с характерным звуком, совершенно не ожидая активности от Шастуна. Не дав отдышатся, тот подминает брюнета под себя, стягивая футболку и джинсы. Пару мгновений Антон сомневается, но увидев на лице напротив ухмылку и абсолютную уверенность в глазах, решается. Парень осторожно проводит рукой по ягодицам и проникает одним пальцем внутрь, но не встретив сопротивления, свободно пропускает еще один. В какой-то момент Арсений хватает партнера за запястье, отодвигаясь, чтобы дотянуться до тумбы за презервативами и смазкой. Первое движение получается немного неуверенным, но найдя нужный угол русоволосый начинает толчками выбивать воздух из легких Арсения. Голубоглазый впивается короткими ногтями в напряженную спину. Позднее, целуя партнера в область между лопатками, Шастун чувствует себя до одури приятно. Несмотря на всю эйфорию, Антон не забывает про предстоящий концерт. Он проходит достаточно успешно, и управляющий клуба даже приглашает группу на повторное выступление. Ребята не раздумывая соглашаются. Они наконец-то зарабатывают свои первые деньги. Узнав об успехе новых знакомы, Арсений внезапно предлагает увеличить прибыль, продавая те странные таблетки, приходящим на выступления людям. Шастун, верящий Попову, как себе уверяет друзей, что все будет хорошо. И это становится третьим шагом.***
Согласившись сотрудничать с Поповым, парни подписали своеобразный контракт с неизвестными, но однозначно имеющими власть, людьми. Никаких личных встреч. Единственным, что знали молодые люди была фамилия стоящего за всем человека — Добровольский. Именно он предоставлял товар, который друзья получали через Арсения. Прошел уже месяц. Месяц парни выступали все в том же клубе, а затем пытались получить дополнительный заработок у выхода или в туалетах, подлавливая выпивших людей. Дима и Стас убеждали Антона, что дела с торговлей идет хорошо, что волноваться не о чем, а Шастуну необходимо лишь держать связь с Арсом, передавая проценты Добровольскому. Но русоволосый настолько погрузился в океан голубых глаз, что слова друзей звучали словно на периферии. Покидать Попова он и не собирался, все чаще пропуская репетиции. С ним было хорошо. Антон был готов провести так ближайшую вечность, даря свою любовь другому. А брюнет и не гнал, поэтому Антон думал, что так выглядит столь сильное чувство. Верил, что оно переполняет грудь Попова настолько же, как у него самого. Проводя время с Арсением Шастун не отвечал на звонки Димы, игнорировал Стаса, напоминающего про репетиции, а затем и вовсе забывал про необходимость отдавать проценты с «торговли». Кто же знал, что пара пропущенных шоу ударит по карману парней, а, следовательно, и «начальства».***
Дима открывает дверь их общей съемной квартиры, ожидая увидеть там непутевого Антона, но никак не нескольких крупных парней. — Кто вы? — Позов отступает на шаг назад, когда незнакомцы проходят в дверной проем. Из соседней комнаты появляется Стас, застывая при виде незнакомцев. — Ребятки, вы чего, испугались? — Один из неизвестных вышел вперед, оглядывая помещение с ухмылкой, — Вздумали зажимать наши деньги, надеясь, что с рук сойдет? — Мы...Не... — Шеминов выходит вперед, — Мы отдадим, честно, у нас сейчас проблемы с выступлениями. Мужчина напротив начинается смеяться, эхо полупустой квартиры делает ситуацию еще более напряженной. Так же резко замолкает, оборачиваясь на напарников, чуть взмахнув рукой в воздухе. Еще двум незнакомцам совершенно не составляет труда схватить сопротивляющихся парней. — Никто и никогда не смел кормить нас «завтраками», потому что не доживали до завтра, — Мужчина снова хохочет, заметив панику в глазах музыкантов, — Надеюсь, вам понравилась та часть товара, которую вы посмели оставить себе, потому что это последнее что вы попробовали. Кончай их. И оставьте что-нибудь для того, третьего, он потом сам к нам приползет.***
С момента знакомства в клубе, Антон, по сути, живет у Арсения. Шастун остался, потому что не хотел отпускать Попова, а того, в свою очередь, не слишком напрягало присутствие другого человека. Русоволосый думал, что их отношения становились все крепче с каждым днем, но ошибался. Когда в один из вечеров брюнет заявил, что больше не желает видеть парня в своих владениях. Антон крайне удивился заявлению Арсения. Шастун решил не устраивать истерик, потому что подумал, что Арса просто волнует скорость развития их отношений. Антон Арсения любил настолько сильно, что готов был принять любые его загоны. Парень, конечно, переживал, но подумав, что между ними все хорошо, сделал вывод не воспринимать их кратковременный разрыв всерьез. Шаст был слишком уверен в искренности своих и Арсения чувств. Вот только брюнет не разделял волнений зеленоглазого. Причина «разрыва» оказалась проста — надоело. Попову надоел Антон. Пока между ними был просто хороший секс Арсений даже получал удовольствие, но, когда заметил, что Шастун проявляет некую нежность в его сторону, решил все прекратить. Лучше сейчас, чем потом выслушивать страдания глупого паренька, который с чего-то решил, что Попов должен ответить взаимностью на его великие чувства. Их роман и так продлился несколько недель, хватит. Антон Арсения боготворил. Антон Арсением восхищался. Антон желал провести с Арсением жизнь. Вот только Арсений Антона никогда не любил. Собрав свои немногочисленные вещи, Шастун вышел из квартиры брюнета, тот даже не стал провожать. Антон включил телефон впервые за несколько дней и даже слегка удивился ничуть не прибавившемуся количеству пропущенных от Позова. Направляясь в их маленькую съемную квартиру, зеленоглазый решил извиниться перед друзьями.***
Рюкзак с вещами выпал из рук, как только Шастун переступил порог однушки. Застоявшийся запах гнили доносился, казалось, отовсюду. Засохшая кровь покрывала пол и немногочисленную мебель. По состоянию трупов, Антон понял, что лежат они здесь максимум несколько дней. Парень не может поверить в происходящее. Он ожидал увидеть улыбку Димы, выслушать добродушное ворчание Стаса, а встретила его лишь тишина и удушающий запах. На негнущихся ногах русоволосый подходит ближе, касается плеча Шеминова, пытается растормошить последнего. Не выходит. Трупное окоченение. В этот момент до Антона доходит произошедшее, то насколько далеко зашла ситуация. В голове щелкает осознание, мозг резко начинает воспринимать окружающий запах и вид друзей. Желудок сокращается и Шастуна рвет. Выворачивает наизнанку, но не столько скудным завтраком, сколько собственной болью и беспомощностью. Антон, не обращая внимания на льющиеся по щекам слезы, опирается рукой на стену, затем медленно встает и плетется в сторону кухни. Прополоскав рот, парень опирается локтями о столешницу и запускает пальцы в спутанные волосы. Краем глаза он замечает клочок бумаги на столе. Взяв его в руки, Шаст пробегается по строчкам: «Подарок от Воли, малец. На тебе процент за украденный дружками товар». Листок выпадает из дрожащих пальцев. Парень достает телефон из кармана, сразу же набирая заученный номер. — Арс, скажи мне как найти этого вашего Добровольского, — Антон озвучил просьбу сразу же, заглушая доносящееся «Да?» с противоположного конца. — Нашел-таки, — Попов хмыкает, — Я могу тебя отвести. На самом деле, тебя уже давно ждут. Отключив вызов, Шастун обернулся на тела друзей. Накрыв их какой-то простыней, Антон возвращается на кухню, чтобы умыться. Мысль о том, чтобы вызвать скорую улетучивается, когда взгляд зеленых глаз пробегается по кухонному ножу. Совершенно не думая, парень берет его в руку и, находясь будто не в этой реальности, кладет его в карман толстовки, а затем выходит из квартиры. В тот момент русоволосый встал у самого края пропасти, наблюдая как в бездну уже опускаются тела друзей. Антон абсолютно не понимает, что собирается делать дальше, но точно осознает — следующий шаг будет последним.***
Шастун совершенно не помнил, как добрался до квартиры Арсения, затем как они оказались в просторной комнате, обставленной дорогой мебелью, в окружении кучи головорезов. Перед ними, в широком кресле, сидел тот самый Добровольский, медленно попивая коньяк. — Выйдете все, хочу поговорить с этим мальцом, — Воля отставляет стакан в сторону, закидывая ногу на ногу, — Арсений, можешь остаться. Попов отходит чуть в сторону, что заставляет Антона поднять взгляд и наконец встретиться с карими глазами. — Да не бойся ты, малец. Понимаю, ты не ожидал обнаружить трупы своих друзей так быстро, — Мужчина сцепляет руки перед собой, — Но никто не смеет красть мой товар, не поплатившись за это. Арсений сказал, что ты не употреблял вместе с ними, поэтому хочу кое-что предложить. Добровольский поднимается с кресла и, убрав одну руку в карман брюк, подходит ближе. Антон не двигается. — Ты, вроде как, толковый парень. Поэтому я предлагаю сотрудничать со мной напрямую. Будешь продолжать распространять в клубах, ну, только теперь в одного. Шастун все так же стоял не шелохнувшись, смотря в пол. Воля запрокидывает голову и выдыхает. — Серьезно? Обиделся? — Мужчина закатывает глаза, — Обвиняешь меня в смерти своих дружков? Так они сами виноваты. Сами повелись на красивые глаза Попова. В этот момент Антона, будто облили ледяной водой. Он встречается глазами с Арсением. Тот стоит, опершись на стену, не выражая заинтересованности в разговоре. Как же так? Арсений же это не специально, да? — Арс, ты... — Шастун шумно сглатывает, ожидая объяснений. — Что? Думаешь, ты ему нравился? Такой наивный мальчик, ей-богу. Обвела тебя вокруг пальца наша шлюшка-лисица, — Он смеется в голос, — Ты далеко не первый, пацан. Арс не только тебя охмурил, чтобы продвинуть бизнес. Так что, согласен? В таком случае, даже с Поповым не придется расставаться. Антон смотрит на протянутую руку и решает пожать в ответ. Но это не означает согласия. Русоволосый внезапно тянет собеседника на себя. Вынимает нож из кармана толстовки и, делая резкий замах, всаживает его в шею с боку. Удар пришелся точно в район голосовых связок, которые моментально наполнились кровью, мешая кричать, а затем повреждая сонную артерию. Безжизненное тело главаря падает на пол. Шастун сжимает рукоять ножа, а затем переводит взгляд на Арсения. Тот стоит на месте, но в его глазах нет и намека на панику. — Не бойся, тебя я убивать не собираюсь. — Я и не боюсь, — Попов отталкивается от стены, подходит к Антону, приобнимает и наклоняется к уху, — Ты слишком меня любишь. Знаешь, что отличает тебя от Димы со Стасом? В отличие от их наркотической зависимости, твоя зависимость не лечится. Брюнет отстраняется, перешагивая через тело своего начальника, подходит к столику и осушает стакан с оставленным алкоголем. — Тебе бы уйти, если не хочешь сдохнуть прямо здесь. Накинь что-нибудь, не подумай, я не забочусь, просто твоя окровавленная толстовка слишком заметна. Ничего не ответив, Шастун снимает пиджак с Добровольского, чтобы набросить себе на плечи. Он все в той же прострации выходит из здания, направляясь в сторону оживленной улицы. С неба начинает капать дождь, постепенно перерастая в ливень. Не обращая внимание на разбегающихся людей, Антон садится на ближайшую автобусную остановку. Промокший до нитки парень не ощущает холода. Оглядывая окровавленные мыски своих кед, он чувствовал лишь пустоту. Шасту плевать. Он сам все похерил. Собственными руками толкнул друзей в пропасть, потому что стал зависим. Но не от наркотиков, а от человека. Сначала Шастун винил во всем Арсения, но постепенно осознавал, что винить то его не за что. Арсений был несравненным. Для Антона он был искусством. Вот только зеленоглазый не знал, что трогать экспонаты запрещено. Он протянул руки и обжегся. А затем этот пожар уничтожил все вокруг. И сейчас, сидя на этой остановке и слушая приближающийся вой сирен полицейской машины, он готов рухнуть в темноту. Количество шагов до края сокращалось так же быстро, как Антон падал в бездну голубых глаз, так же как падал в мнимую любовь, так же как загубил свое хоть немного светлое будущее. В этот момент Шастун делает последний, пятый шаг.