Музей, место таинственности!

      Сегодняшний день нашего анонимного художника Рейнера ничем не отличалось от предыдущих. Он встал со своей большой кровати и отправился в ванную. Немного о его квартире. Квартира Рейха однокомнатная, но тоже просторная. Спальня была в темных тонах, лишь кровать и шкаф были чисто белого цвета. Кровать двухместная, рядом стоит тумбочка на котором лежал потрёпанный, чёрный, кожаный блокнот. Этот блокнот был с немцем со времён войны и каждый раз, когда фриц видел очень насыщенный эмоциями сон, плевать хорошие или плохие эмоции, главное они должны быть сильными. Он моментально записывал то что помнил в блокнот, после чего, на основе записей рисовал новую картину. Чем сильнее были эмоции, тем чувственней и красочней выглядела его картина. Например его последняя картина, «Крик души!». Это та самая на котором был изображён тот самый роковой день, 22 июня 1941 года. Немецкие солдаты во главе с Рейхом и сидящий на коленях Союз. Это было одно из самых чувственных его картин, но уже в отрицательном направлении. Выйдя из ванной, нацист отправился на кухню готовить себе завтрак. Кухня была обставлена полностью в белом стиле. Рядом был такого же цвета небольшой стол, а стулья были тканевые, мягкого синего цвета. Большой серый холодильник в одном углу и белая плита в другом. Красиво и уютно. Сделав себе яичницу, нацист сел завтракать. Сегодняшний день, немец решил посвятить рисованию. Для атмосферы он закрыл все шторы в доме, и выключил свет, чтобы было темно. Сев в гостиной. Гостиная у него была большая, по центру чёрный диван и одно кресло. Перед ним низкий, деревянный столик. Напротив дивана, на стене висел простой телевизор. Также был выход на балкон. Закрыв шторами окно гостиной, погрузив его во тьму, он вытащил из спальни художественный мольберт и положил на него холст. Также вытащил из того пакета подаренные Союзом свечи. Немец вытащил ту самую свечу, которую рассматривал в кабинете Николая и зажег её. Уже через 10 минут, гостиная наполнилась запахом лаванды и ещё каких-то цветов. Успокоившись и подняв себе настроение, ариец принялся творить. Краски, брызги, несколько порванных бумаг с эскизом будущей картины, стружки от постоянных точении карандаша и комочки от стирания ластиком этого самого карандаша. В общем полный хаос и бардак, но для художника это его собственный мир для творения. Прошло 12 часов. Всё это время, Рейнер ни на шаг не отходил от холста, полностью сосредоточившись на своих чувствах и мыслях. Наконец-то картина была готова, последний штрих и Тройка оставил свои инициалы, «Т.Р.» Картина. Выглядело это произведение искусства так: На картине был изображён стол из тёмного дерева у стены, где также было большое окно. За окном была суровая зима, с осадками и голыми деревьями. На столе же в это время красовались три книги, лежащие друг на друге, красный, жёлтый и коричневый снизу вверх и ещё одна открытая книга. Рядом с книгой стояла чашка с чёрным чаем, письмо с пером и чернилами. Письмо было пустое, с одной лишь записью на ней. Аккуратным, каллиграфическим почерком, на неизвестном языке было написано: «Gib mir keine teuren Geschenke. Je aufrichtiger das Geschenk, desto wertvoller sind sie.» («Не дари мне дорогих подарков. Чем искренней дар, тем они ценнее.» Единственным освещением на картине была свеча. По ней было видно, что свечу сделал новичок. Некоторые неровности, неправильные пропорции и пара ненужных деталей. Но было видно что свеча была очень дорога кое-кому, ведь на ней было вырезан инициал «С.С» Истина картины была в том, что это воспоминание. Всё что было изображено на холсте, Рейх четко помнил. Ведь это был день, когда немец в детстве писал письмо, смотря на первую, сделанную коммунистом свечу и которую он подарил ему. Нацист писал письмо благодарности, в виде стихов и конечно же на немецком языке. В общем, любой кто был эмоционален и чувствовал тонкую грань искусства, мог понять эмоции которые испытывал художник когда рисовал его. Он испытывал грусть, счастье, волнение, сосредоточенность, напряжение страх и покой. Я расскажу как можно было их уловить. При смотрении на зиму за окном, чувствовалась грусть по кому-то, ведь судя по картине, это были примерно 1930 и тогда, добираться до кого-то зимой было сложным делом. То что на картине был примерно 1930 год, можно было понять по незначительным деталям. Например письмо и перо, которыми активно пользовались в то время. Также чашка на столе. Узоры на ней были очень необычными и примерно такие использовались в начале 20 века. Дальше, при просмотре под низ стола, где была кромешная тьма, чувствовалось напряжение и волнение, в перемешку со страхом. Сосредоточенность на открытой книге и при писании письма, судя по тому, как аккуратно оно было написано. Счастье и чувство покоя от свечи, которая видно была очень дорога его обладателю, и даровала тепло своим маленьким огоньком. Тонкие незаметные штрихи, могут о многом рассказать. Как об эмоциях, так и о самом авторе. Рейх решил назвать его «Неизбежность». Нацист оставил картину на мольберте, чтобы он высыхал и решил отдохнуть. Поужинав, отправился спать, ведь за сегодня он сделал очень много, по его мнению работы.       На следующий день, нацист проснулся чуть позже обычного. Но он не сильно обращал на это внимания. Встав и сделав все утренние дела, принялся проверять картины. «Неизбежность» уже полностью высохла, значит, не будет проблем с его доставкой. Также немец собирался доставить и картину с изображением нападения в 1941 году. Она называлась «Крик души». Упаковав обе картины, Тройка отправился в музей. Наконец-то дойдя туда, он стал осматриваться, ведь тут мог оказаться Союз, а встреча с ним не сулило ему ничего хорошего. Успокоившись и убедившись что коммуниста нет рядом, фриц зашёл в кабинет директора. — Привет Рейнер. — Да, привет. — Я вижу, ты выполняешь своё обещание. Сразу две картины. — видя два холста приметил Николай. — Да. — Позволь мне на них взглянуть. — Конечно. Через 10 минут. — Как необычно. — Что именно? — Ты впервые не изобразил ту пару детей, которые всегда присутствовали на твоих работах. Как ты её назвал? — «Неизбежность» — Не могу понять. Почему именно «Неизбежность»? — смотря в глаза фрица, спросил Коля. — Единственный кто поймёт смысл названия этой картины, тот кому писалось это письмо. — Хорошо. А как ты назвал эту? — «Крик души» — назвал ариец и слабо вздохнул. — Ну, тут уже более понятней. Я удивлён большому количеству спектров отрицательных эмоций. — Так я чувствовал себя. — Прекрасно. Когда будем выставлять их? — Прямо сейчас. Не хочу терять времени. — Отлично. Вперёд. Уже через полчаса, эти две картины красовались на стенах музея искусств. Некоторые тонкие натуры, очень необычно отнеслись к работам. Также они были удивлены тому, что выставлены сразу две работы, так ещё и такие противоречивые. Они также заметили отсутствие на одной из них, той самой пары мальчишек, что также наводило на вопросы. Но ответа на них, они никогда не получат. Пока Рейх и Николай смотрели на картину и посетителей со стороны, первый не заметил как в музей зашёл Союз. Русский стал подходить к картине и замер. Он стоял перед картиной два или три часа. Нацист же как заметил его присутствие, также застыл на месте и не отводя взгляд, смотрел на русского. Директор не стал их трогать, приказав охране не беспокоить этих двоих. Чувства, которые вызвали эти картины у Союза, невозможно было объяснить словами. Она вызвала злость, непонимание, горечь, счастье, тепло, грусть, тревогу, тоску, тревожность и опьянение. И всё это каким-то образом смешивалось в душе русского, вызывая волну непонятных эмоции. Всё казалось слишком естественным, противоречивым и при этом держалось в идеальном балансе. Это было невозможно описать словами. Коммунист не показывал на лице ни единой эмоции, но его глаза. Во взгляде отражалось что-то неизвестное и таинственное. Рейх не смог сдержаться и поторопился покинуть зал, побежав к своему другу Николаю. Зайдя в кабинет, он оперся руками о дверь и стал сползать по ней. Сев на землю, немец зарылся руками в волосы, сильно сжав и не понимая собственных эмоций. Почему его сердце стучало так громко при виде русского, почему он старался рисовать эту картину думая о нём, почему так долго не мог отвезти от него взгляд? *Почему? Почему? Почему? Почему?* повторял сам себе нацист, при этом ещё сильнее сжав руками свои волосы. Из мыслей его вывел звук открывающейся двери, но которая остановилась под натиском тела Рейха. — Кто там? — был слышен голос Николая. — Ой извини. — пропуская его внутрь, извинила Тройка. — Рейнер, ты почему здесь сидел? Что-то случилось? Ты выглядишь так, будто скоро заплачешь. — Ничего не случилось. Я в порядке. — Ну хорошо. Кстати, твоя картина произвела фурор уже с первых часов. О ней знают уже многие люди. Интернет штука очень мощная. — Понятно. — Что будешь делать? Позволишь делать копии или выставишь на продажу? — Насчёт этого. Я позволяю продать и делать копии моей работы «Крик души». — А «Неизбежность»? — С ней я поступлю по особенному. — В плане? — Ты помнишь того русского, который забрал мою работу «Красная дорога». — Ну да. А что? — Можешь сказать, кто это такой. — А ты не знаешь? Я думал ты вроде знаком с ним. — Был. Уже очень много времени прошло с нашей последней встречи. Так что, я не имею никакой информации. — Хорошо. Подожди. - сказав это, Николай Валкин подошёл к своему столу и перебирая бумаги, дал Рейнеру одну из них. — Что это? — Немного данных про твоего недознакомого. Зовут Сергей Краснов Русланович. 27 лет. Имеет троих детей. Живёт всю жизнь в Москве. Работает на дому и живет один на улице **** дом**** квартира **. — Это всё? — Да. Это всё что о нём известно. Странно да? Ничего о прошлом, родителях и месте обучения. — смотря на лицо немца говорил директор. — Понятно. — Ты так и не сказал, что ты собрался делать с картиной? — Ах, это. Я решил для себя вот что. Пока что ничего не делай с картиной «Неизбежность». Пускай она висит так целую неделю. Если все эти дни этот... Сергей будет посещать музей каждый день и смотреть на неё, то отдай ему его. Если он хоть один день пропустит, запрети копирование картины и продай его на аукционе. — Ты уверен? Зачем же так усложнять? Ты ведь можешь просто отдать его ему, или же сразу продать, зачем ждать неделю и делать такие испытания. — Я хотел отдать его. Но думаю, что она не должна доставаться ему так легко. Ну так, сделаешь это для меня? — Хорошо. Сделаю. Думаю дальше будет только интересней. — сказав это, старик улыбнулся и попрощался с немцем. Рейх вышел из кабинета и пошёл домой, весь довольный сегодняшним днём. Когда он покидал музей, Союз всё это время стоял у входа и смотрел ему вслед. Лица он не увидел, но одежду запомнил. Из-за того что нацист не любитель толстовок, у него она всего одна. И это единственная вещь в его гардеробе с капюшоном, которым легче прикрыть лицо. Вообщем, немец всегда носил её в музей, а русский так часто его видел, что успел запомнить и кажется стал о чём то догадываться. Он заметил взгляд этого человека на себе, когда смотрел новые картины, но не мог повернуться и посмотреть на него, ведь мог спалиться. Увидев что тот ушёл в кабинет, он последовал за ним и когда туда зашёл директор музея, подошёл к двери и стал подслушивать. Он слышал практически всё и сделал для себя два вывода. Первое: он будет посещать музей всю неделю, а второе: что он обязательно встретится с этим автором и поговорит. Конечно же он сразу понял что тот человек в черной толстовке и есть автор этих работ. У коммуниста разыгрался интерес и азарт. Он выяснит кто это такой и почему к нему такое особое отношение.

***

Покинув музей ближе к вечеру, СССР пошёл к себе домой. Зайдя внутрь и свалившись на кровать, сам не заметил как уснул. Проснулся он только спустя 2 часа. Спокойно выйдя из спальни, русский пошёл в кухню, готовить себе ужин. Сделав гречку с мясом, он поел и от скуки зарубился в телефон. SOvOK Привет дети. Как дела? Что нового?

RuSiSh Привет бать. Нормально всё. Я через три дня, улетаю в Америку, в город Вашингтон. Ты сам как?

SOvOK Всё хорошо. А зачем ты летишь туда? Что-то произошло?

UkrOP Ты опять повздорил с США? BeLkA Братик, не надо так. Если у тебя конфликт с ним, реши вопрос мирно. Не надо никого калечить. KaZik Беларусь права. Не надо убивать его. Не нужно нам третью мировую устраивать. ╰(▔∀▔)╯ KirGizkA А я думала что всё только стало налаживаться. Россия, не будь идиотом. RuSiSh Вы чё, издеваетесь?! Не буду я никого калечить или убивать. У меня была пара запланированных контрактов с США. Он также проиграл мне спор и должен купить мне самый дорогой алкоголь в Вашингтоне. Поэтому я решил объединить их и съездить отдохнуть, при этом решив некоторые дела.

SOvOK Тогда всё нормально. Но с каких пор, ты стал дружить с этим пендосом? Он тебе мозги запудрил своей болтовней или что?

UkrOP Был брат и нет брата. ヽ(・∀・)ﾉ BeLkA УКРАИНА! o(>ω<)o UkrOP Всё всё. Не буду больше. RuSiSh Можно сказать и так. Он оказался не таким плохим парнем, как я думал. Так что мы решили немного расслабиться от работы и получше узнать друг друга в его столице.

SOvOK Будь осторожен с ним. У него явно есть на тебя какие-то планы. Я это чую.

UkrOP Очко своё береги. Вдруг он геем окажется. ╰(▔∀▔)╯ RuSiSh Укроп. Катись к чёрту. А то получишь у меня. UkrOP Ого? А что так скромно? Маты закончились? Решил на путь правильных стать? RuSiSh Не хочу унижать тебя перед батей и сестрёнками. LITVA Это было жестко. (*¯︶¯*) KaZik Кстати пап. Ты здесь?

SOvOK Да здесь. Что случилось?

KaZik Мы хотели предупредить тебя. У нас у всех недавно произошёл торговый обмен с Китаем и Германией. Из-за этого куча завалов на работе. Поэтому мы приедем к тебе не в конце этого месяца. А к концу следующего.

SOvOK Да ладно. Всё нормально. Можете приехать когда хотите. Я не переживаю.

BeLkA Пока папа. Люблю тебя. (◕‿◕) RuSiSh Пока бать. UkrOP Пока. KaZik Пока, пока.

SOvOK Пока дети. До скорой встречи. Отложив телефон подальше, Союз лёг на кровать и уснул. Сегодняшний день был очень насыщенным и полон неожиданностей. Кто знает, что будет дальше? Хорошо ли всё идёт или это лишь иллюзия перед ужасным концом? Поживем увидим.