Бабочка, что соткана из параллелей

Тихий шелест листьев и едва слышный шум водной глади еще играли свою сонную мелодию, лишь редкий клекот напоминал о том, что было раннее утро. Солнце еще не поднялось на небосвод, однако ночная тьма уже постепенно отступала. Годы идут, одинокая квартира и, казалось бы, забытый режим жизни вновь стали привычной средой. Прежняя пустота вернулась на законное место в сердце, лишь постоянная занятость позволяла не забивать голову посторонними мыслями, а хаос в этом детском саду под названием Академия, пусть и раздражал, но, тяжело не признать, хорошо отвлекал и разбавлял эту серость. Добравшись до плиты в храме стало ясно одно — она зашифрована. Скопировав текст, Саске тщетно пыталась хоть как-то прояснить его, но если это был и японский, то крайне деформированный. Все снова упиралось в звание Генина и Чунина, а может и Джонина, ведь определенная информация была доступна лишь на соответствующих званиях, а подобные шифры явно не достояние общественности, раз уж даже в свитках клана ничего про это не сказано. На последние два года даже нашлось подобие подработки, что заключалось в разборе библиотечной макулатуры и помощи с сортировкой книг да мелких отчетов. Гроши, однако и на том спасибо Ируке, ему помощь была не лишней, а девочке интересно было хоть немного увидеть внутреннюю кухню местного образования. По сути, оно не отличалось от старого мира, но общий уровень развития меньше удручать не стал. Саске открыла бутылку, резкий запах спирта ударил в нос, заставив покривиться. В прошлом и не такое нюхать приходилось, органика воняет знатно, однако, со временем рецепторы просто атрофируются. Жаль, пока не в новом теле. Девочка подошла к водной глади и достала свой блокнот. Тренировки давали плоды, физическая часть стала в достаточной степени компенсировать духовную. Контроль хорошо возрос, теперь не приходилось каждый раз переживать, что от переизбытка одной составляющей истощиться другая, стоит только слегка отвлечься на какую-либо мелочь. Сделав финальные штрихи, она отложила записи и открыла бутылку. Горечь саке обожгла ротовую полость, глаза заслезились, детские, не подготовленные рецепторы яростно били в мозг. Пришлось даже пустить чакру, чтобы притупить их, как и ощущения. «Мда… Все же от чистого спирта я бы получила ожоги. Уф, вино бы поприятнее было, но что поделать», — кривилась Саске, но упорно продолжала концентрироваться. Тепло раздавалось в животе и перетекало к груди, чакра начала наполнять тело. Печати быстро направляли её, пережимая точки на руках, блокируя тенкецу и не давая энергии рассеиваться по каналам, ведущим в ненужных направлениях. Чувство в груди сменилось прохладой, которая разливалась по легким и подходила к гортани. Стоило ей пересечься с содержимым, как спирт резко начал испаряться, вырабатывая тепло. Лишь оно появилось, Саске резко выдохнула, позволяя пламенному потоку вырваться изо рта. Однако в этот раз пламя появилось сразу, не пройдя достаточное расстояние. Холодный воздух, как обычно, успел выйти и окутать лицо, не позволяя жару спалить волосы, однако область вокруг губ все же была задета. Болезненно защипали свежие раны, но останавливаться она не собиралась, лишь усилила приток чакры к мелким ранам, чтобы «анальгетик» уменьшил жжение. Полноценное пламя вырывалось из легких продолжительное время. Его яркий свет резанул по сознанию, а фантомные боли разрушающихся тканей начали сжигать тело, но приглушенно, будто пощипывали старые раны. Время словно застыло. Сознание впадало в прострацию, перелив ярких цветов завораживал и заставлял погрузиться в него с головой. Родной и опасный. Теплый и наводящий ужас. Слепящий свет, поглощающий все вокруг.       «Я…» Нарастающая мигрень заставила прогон энергии по каналам усилился, убирая глупое наваждение. Чакра вырабатывается одноразово для техники, потому пламя исчезло, оставив лишь пар да резь на воде. Секунда непонимания заставила задержать свой взгляд на потревоженной поверхности, однако, девочка быстро схватила блокнот судорожно делая записи. После чего, все действо повторилось, но в этот раз чакры было выработано больше, увеличивая площадь пламени. К несчастью, в случае необходимости, Саске не могла добавить «свежеприготовленной» чакры прямо во время использования техники. Рассчитывать силы всегда требуется заранее, как и большинству шиноби. Часть техник, конечно, позволяла проворачивать подобное, но лишь при должном контроле, которого у нее не было. Рот все еще жгло, девочка присела на траву, борясь с одышкой. Когда она успокоилась, записная книжка получила новые коррективы. Довольство даже не сдерживалось, — «Проверка вакуумом, конечно была бы не лишней, но! Жар огня, как и площадь поражения были увеличены, при выдыхании его со спиртом! Стабильность и контроль хуже, пламя вредит мне больше, ведь в большей степени обусловлено химической реакцией, не контролируемой чакрой. Надо будет подумать над покровом и защитой… Итого, теория, что все завязано на кислороде — подтверждена, ведь саке разложился и усилил пламя. Стихия завязана на легких и воздухе в них. Свитки клана были весьма кстати, надо будет подумать над реализацией техник из них. Вопрос все еще стоит: что конкретно делает чакра? Сама поджигает или является горючим веществом?.. Теорию, пока, оставим следующую: Чакра способствует разложению вдыхаемого кислорода на более активный атомарный. Разрыв связей поглощает энергию, значит и тепло, потому в легких чувствуется прохлада, и она же, при выдыхании, защищает лицо от жара. После чего он, под напором дополнительной энергии, которая частично может разрушать молекулы в атмосфере и создавать реакционную среду, взаимодействует с атомами и оставшимися молекулами воздуха, накаляя площадь, которая регулируется именно количеством чакры, что заполняет объем. Горение — вырабатывает энергию, она полностью переходит в тепло, заставляя газовую среду образовывать пламя. Чем больше чакры, тем большую площадь она заполняет и поддерживает процесс». Довольная результатами, Саске начала перебирать возможные варианты использования горючих смесей. Самое главное — требовалось разработать аналог таблеток, внутри который находилось бы безопасное, но легко воспламеняющееся вещество. Огненные техники просты, ведь основаны на дыхании и легких, значит «затравка» должна находиться во рту. Все же, самый доступный вариант — спирт, дешев и легко купить. «Стоит постараться очистить его перегонкой…» * Какое-то время она еще заполняла блокнот, но солнце начало всходить, а прошедшая эйфория вернула жжение на лице. Саске быстро направилась в квартиру. На скорую руку обработала раны и заклеила парой лейкопластырей, а после приняла таблетки от головной боли. Она схватила заранее собранные вещи и мигом бросилась к двери, однако, взгляд упал на коробку в дальнем углу комнаты. «Все-таки, надо будет ее разобрать.» — в который раз сглотнула ком в горле девочка, поспешив в Академию. *** Будильник не прекращал звенеть уже добрые десять минут и вот, наконец, сопение прекратилось, а крики несчастного подручного были услышаны. — УА! Черт! Опять проспал! — Наруто подскочил с кровати, начав судорожно собираться, естественно, не взяв и половины учебников. Завтрак также был пропущен. Вылетев из дома, мальчик начал срезать дорогу по всем улица и крышам, особо не раздумывая о последствиях. Раз за разом он проносился мимо людей, чуть не сбивая их, на что слышалась лишь нечленораздельная ругань. «Черт, черт, черт! С меня ж Ирука-сенсей три шкуры сдерет! У нас же там первой какая-то практика, вроде!» — лишь скорее подгонял себя ребенок, светя ярко желтой шевелюрой. Ураган налетел на очередного прохожего. — Опять ты, мелкий дьявол! Совсем уже обнаглел! Да ты!.. — хотела было разразиться тирадой прохожая, но Наруто понесся дальше, случайно задев стоящий рядом стенд с масками, которые не сопротивлялись земному притяжению — Агх! Ай! Ах ты! Ну погоди у меня… — орала женщина, а на перебор ей кричал продавец в лавке. — Прости-и-ите! Но я правда спешу! — лишь виновато бросил Наруто, не прекращая бег. Академия была уже неподалеку. «Успеваю!» — радостно улыбнулся паренек и ускорил бег. Шум улицы и проносящиеся дома сливались воедино. Утренняя суета людей и постоянное движение наполняли деревню жизнью нового дня, что в очередной раз сулил веселое время в Академии, полной его ровесников. И черная макушка одного из них сейчас выделялась на фоне пестрой улицы. Голубые глаза засветились еще большим азартом. — Хей, Саске! Давай кто первее! — кричал, что есть сил, Наруто, нагоняя неспешно идущую Учиху. Но та и не дернулась, отчего блондин все же затормозил рядом с ней, — Эй, давай! Посмотрим, кто быстрее! — старался заразить своим азартом собеседника, но в ответ лишь очередное молчание. Вечно хмурый и не разговорчивый ребенок, но, как оказалось, не такой уж напыщенный и плохой. Раньше Саске воспринималась, как крайне высокомерный одноклассник. Ему казалось, что та и ни во что не ставит окружающих, особенно его, худшего ученика Академии, ведь сама девочка была лучшей. А замкнутость не позволяла к ней даже приблизиться… Но многое изменилось после случая с кунаями, что уж там, помимо импровизированного подарка, она еще и оплатила большую часть съеденного Наруто рамена, заметив «наполненность» его кошелька. Правда, с раздражением на лице и вздохами об умственных способностях и бездонном желудке «желтого энерджайзера». Возмущению мальчика не было предела, однако слушать его возражения не стали, молча оплатив и заставив невольно краснеть, ведь гордость не позволяла есть за счет Саске. Тем более, когда он оказался девчонкой. Ответом стало получение почетного звания «Балбес», даже с объяснением того, что это значит. Это был первый и последний раз, когда он заметил её легкую улыбку. Хотя то и была откровенная усмешка над глупостью ребенка, но абсолютно беззлобная. В памяти отчетливо отпечатался добрый, печальный и крайне усталый оникс, смотрящий на него, подобно родителю. Похожий взгляд он видел иногда от Старика Третьего, но никак не ожидал подобного от той, кого считал занудой и главным соперником. Тот момент сказал для Наруто о многом, даже, когда Саске вернулась к обыденному поведению. Он и раньше не чувствовал негативных эмоций со стороны Учихи, но былая раздражительность и молчаливость открылись совсем с другой стороны — это хороший человек, пусть и со странностями. Более того, к ней можно было обратиться за помощью или советом. Причем, в ответ может полететь такой монолог, что мозг перегружается информацией на несколько дней вперед, и потом зови ее неразговорчивой… Но одного было не занимать Узумаки, при желании, он хорошо чувствовал и видел людей, потому постоянная усталость, скрывавшаяся за всей этой хмуростью, была теперь как на ладони. Каждый раз, во взгляде девочки, он замечал то же одиночество, которое было присуще и ему. Словно весь мир против тебя, а ты и не знаешь, почему и в чем твоя вина… И чем больше времени проходило, тем больше он видел в Саске родственную душу, тем больше тянулся к ней. «Потерянная» — так он случайно назвал ее однажды, на что в глубине черных глаз промелькнула боль, и отвернувшийся ребенок погрузился в раздумья. Наруто долго еще жалел о своих словах, ведь сам был таким же. В качестве извинения даже подарил лапшу быстрого приготовления со своим любимым вкусом, который окрестили «Дошик» и провели лекцию о правильном питании, причем тогда Наруто искренне хотел бы больше оказаться на уроке Ируки, чем возле Саске. — Ха? Что у тебя с лицом?! — удивленно воскликнул мальчик, смотря на лейкопластыри. — Проверяла гипотезу об использовании огненной чакры для разложения горючих смесей и увеличения с их помощью выхода теплового эффекта. — с повседневно постным выражением лица отрапортовала девочка. — Ээээ…. Ладно. — от чего-то Наруто не хотелось спрашивать о смысле сказанного, — Может после занятий пойдем на тренировку! Или в Ичираку, даттебае! — воскликнул ребенок, а желудок заурчал. — У меня встреча. — выдохнула девочка, достав моти. Переполненный счастья мальчик с радостью принял сладость, чуть-ли, не плача от благодарности. — Интерефно, фто сефодня буфет? — Наруто, прожуй, а потом говори. Иначе, снова будешь мне рассказывать про правила этикета. — паренек аж поперхнулся от такого заявления, рассерженный взгляд Саске и кунай, что застрял в миллиметре от лица, он помнил отчетливо, а светящиеся красным глаза наводили ещё большей жути. Тогда он случайно втянул в побег от Ируки девочку, в итоге, ей прилетело наказание и отдраивание лиц Хокаге, хотя Учиха просто проходила мимо. Он нервно засмеялся и прибавил ходу в сторону класса. Обреченно выдохнув, она пошла следом. Стоило зайти в класс, внимание девочек быстро было переключено на объект воздыхания. Но они были проигнорированы Саске, которая просто уселась на свое место. Наличие ран не укрылось от глаз одноклассников, но из-за вошедшего Ируки пришлось смирить своё любопытство. Началась проверка присутствующих, а Саске вновь погрузилась в свои записи. Две парты заняла уже устоявшаяся компания: Наруто, Шино, Саске на верхней и Киба, Чожди, Шикамару на нижней. Каким образом она собралась девочка, в принципе, догадывалась. Чоджи и Шикамару друзья, еще и с Наруто общаются. Не так давно, Киба тоже подружился с блондином: оба были неугомонными, только и знали, что срывать уроки да соревноваться. Шино просто сидел… — Итак, — произнес Ирука, закрыв журнал. — На этой неделе мы должны изучить технику замены. Это комплексная техника, которая включает легкое гендзюцу, поэтому, начнем с его азов. Надеюсь, что вы прочитали всю нужную теорию. *** — Хей, Саске… С тобой точно все в порядке, даттебае?.. Саске! Эй! Хватит жуть наводить! — Наруто прав, сделай лицо попроще, а то даже сна ни в одном глазу… — Мне кафется, она фас не флышит. — Прав в своих мыслях Чоджи-кун. Однако, стоит прожевать для начала еду. Почему? Да потому, что не понимаем мы слов твоих. Не культурно это. Относится это и к Саске — стоит слушать друзей своих, когда говорят они с тобой, да не пугать их подобным выражением лица… К тебе я обращаюсь, Саске! — И ты еще самый молчаливый, даттебае… — пробубнил блондин, — Хей, тебя что — подменили? — Да не, запах точно Саске. Только вот… Чего это спиртным так несет? Аж глаза слезятся! -… — после слов Кибы вся компания, скопившаяся у дерева, где сидела виновница торжества, резко замолчала. — Саске! — заорал Наруто прямо ей на ухо. Это заставило девочку вздрогнуть и рассеяно посмотреть на окружающих. Заметив количество зрителей, она недоуменно приподняла бровь — Что у тебя с лицом? — Я же уже отвечала… — искренне не понимала девочка. — Да не о том он! Саске, ты свою рожу видел, а? — перебил Киба, удостоившись раздраженным взглядом, — Не смотри на меня так, она была такой мрачной и кислой, грозовых туч только не хватало. — Прав Киба-кун. — лишь кратко вставил Шино. — Я… — «Стоп, а что было? Я просто задумалась о чем-то». — Хей, Саске, если плохо себя чувствуешь, лучше Ируке скажи. Гендзюцу все же на сознание действует. — предупредил Шикамару. — Я думал у Учих к нему иммунитет. Да и на Саске оно даже не подействовало. — все же соизволил послушать совета Чоджи и прожевал еду. — Я в порядке. — лишь тихо бросила девочка, стараясь вернуть мысли в прежнее русло. Она посмотрела на площадку, где Ирука накладывал гедзюцу на детей. Вот подошла очередь Сакуры, контроль девочки был на высоте, спустя уже минуту та выкрикнула заветное «Развейся» и услышала похвалу учителя. Посмотрев в сторону Саске и заметив наблюдение, радостно покраснела и, смущенно отвернувшись, пошла к другим девочкам, среди которых была недовольная Ино. Блондинка гордо пошла следующей, явно намереваясь обойти соперницу. Сенсей сложил печати и напустил слабую иллюзию. Урок был прост и важен, основа этого дзюцу — воображение и полное понимание того, как происходит процесс внедрения чужеродной чакры в организм человека. Нельзя навести иллюзию переломанной руки, если не можешь в достаточной мере представить чувство от разлома кости и боли порванной ткани, или же не понимаешь действие рецепторов кожи и ход тока нервных импульсов, как они воздействуют на мозг и заставляют ощущать… В общем, выбор стоит великолепный: иметь отменное воображение и, в идеале, прочувствовать на себе те прелести, что показываешь врагу; ну или быть великолепным биологом и прекрасно понимать анатомию. А лучше вообще все вместе, конечно, если требуется высокий уровень иллюзий. Тут шаринган и является отличным помощником, упрощая введение чакры и позволяя видеть не только поток энергии в организме, но и малейшие мелочи, вроде движения и сокращения мышц, частоты дыхания. Это сильно облегчает задачу, но прежде чем напускать иллюзию, нужно понять, как она внедряется в тело, почувствовать на себе и научиться определять ее. С этого и начались уроки по гензюцу, определить иллюзию и развеять ее, заодно запомнив, как чакра проникает в сознание. Но гены Учиха лишь позволяют лучше чувствовать нарушение чакры, однако, не дают полный «иммунитет». Тем не менее, когда очередь дошла до Саске, гендзюцу Ируки просто не сработало. Ощущения были не из приятных, дзюцу основано на энергии Инь, потому чужеродная чакра начала нарушать равновесие духовной составляющей и постепенно поглощать сознание. В какой-то момент разум словно оказался где-то вдалеке, будто девочка была лишь наблюдателем, что видел глазами другого человека, а голова стала разрываться, как и нечто внутри. Организм сразу среагировал на подобное, на инстинктах разогнав по телу чакру. Причем, излишки духовной составляющей имели словно иные от Ируки частоты, оттого наложение двух потоков полностью их нивелировали. Странное и крайне некомфортное ощущения длилось доли секунд, немного сбив дыхание и напомнив о мигрени, что заставила поморщиться. Удивлению учителя не было предела, но все было списано на принадлежность к клану с врожденной предрасположенностью. Естественно, девочка это никак не прокомментировала, а молча направилась к дереву, сделав лишь одно предположение: скорее всего, здесь замешан ее перекос в сторону духовной энергии, связанный с перерождением, и, возможно, мощное гензюцу, что наложил Итачи в тот день, восстановив недостающую часть воспоминаний прошлой жизни. — Саске, снова улетаешь в свои мысли? Даттебае, все точно в порядке?! — вновь на ухо крикнули. — Да, Наруто, угомонись. Я просто задумалась. — бровь начала дергаться. «Боже, дети есть дети, просто нужно смириться… Еще не хватало, чтобы детсад за меня волновался», — она устало потерла переносицу. — Хмпф… Держи, Саске. — чуть ли не от сердца отрывая протянул Чоджи упаковку с подобием шоколадного печенья. На что получил недоуменный взгляд, — угощайся, сладкое поднимает настроение, а то выглядишь ты как призрак. — но та лишь отмахнулась, вернувшись к своим мыслям. На лице отразилась легкая грусть, однако тот не держал обиды. Подобное поведение было нормальным для девочки, да и вид ее был далеко не здоровый. Саске и так обычно выглядела слишком бледной и уставшей, а тут ей заметно поплохело. В конце концов, Чоджи автоматически записывал в друзей тех, кого не волновал его вес, а девочка относилась к таким. Никогда не было ни одного упрека, а, однажды, Саске даже заступилась за мальчика перед другими детьми. Только, вместо пламенной речи, был краткий и безапелляционный аргумент о недалекости задир, раз бесклановые решили лезть на наследника Акимичи. Те, конечно, начали возражать, но постное выражение лица сказало о заинтересованности Учихи в продолжении этой перебранки. Тогда в ход пошли не самые лестные сова о клане и ситуации с ним. Попытка задеть не удалась. Секундный алый блеск в глазах не отставил тем и шанса на «шоу». Правда, после этого девочка чуть не упала на месте, но удержалась за парту. С тех пор Чоджи перестал избегать этот холодильник и, не без помощи Наруто и Шикамару, присоединился к компании. А узнав про умение готовить странную, но при этом вкусную выпечку, просто стал заваливать вопросами про рецепты, да и, на пару с Наруто, бессовестно уменьшать съестные запасы Учихи. — Хей! Если не хочешь, то мог бы и повежливее отказать! Вообще, раздражаешь всех своим поведением. — уже совсем не держал себя в руках Киба. Высокомерный одноклассник сразу был запримечен, как соперник, но любые попытки устроить соревнование или бой разбивались о ледяную глыбу сверстника. Наруто всегда готов на любые авантюры и веселые игры, а этот был просто непробиваем. В отличии от друзей, Саске ни разу не соглашался пропустить занятия и играть в парке. Почему Наруто, Чоджи и Шикамару с ним вообще общались — загадка. Хотя общались ли? Даже Шино на фоне Учихи казался приятным собеседником, пусть тоже не нравился собачнику. При этом отличные оценки не давали придраться. Лишь проблемы с японским языком, по началу, казались идеальным вариантом, чтобы вывести из себя эту звезду, но и тут Инузука ударился о железобетонную стену пофигизма и ворчания о «гиперативных детях». А стоило попытаться прилюдно не лестно высказаться, как армия ручных гарпий быстро опускала с небес на землю нерадивых дураков, что бесило еще больше. И что вообще девочки находили в нем? — Послушай, Саске, может, и не замечаешь этого, но день со днем выглядишь все хуже ты. — продолжил Шино, стараясь прервать нарастающее напряжение. Только очередной драки, спровоцированной Инузука, не хватало прямо на уроке. «Проблемный ребёнок», энергичный и не способный усидеть на месте, лишь вечно играющий с Акамару да ребятами, искренне вызывал желание молиться, чтобы не попасть в команду со столь эксцентричной личностью. Споры с ним были весьма частым делом. Абураме вообще не понял даже, как оказался среди этих детей. В самом начале он садился рядом с Саске и Шикамару, ведь те казались более спокойными, да и вовсе открыто поддерживали маленькую идиллию тишины. Не очень общительная Учиха и ленивый пофигист Нара больше всех импонировали душе интроверта. Клан боялись за не самые эстетичные способности, но эти двое относились к жукам абсолютно спокойно, так еще и первая изъявила об искреннем интересе к его насекомым. Правда, после первой же попытки юной вивисекторши вскрыть несчастные создания, тот стал не менее искренне опасаться ее и всячески прятать своих поглощающих чакру друзей. Извинения были приняты, как и не мало книг о различных видах, принесенных из других деревень. Но осадок остался. Шикамару откровенно ржал над той ситуацией, а после, к нему присоединился и Наруто, что, казалось, хвостом ходил за Саске. Только после резни клана, та настолько замкнулась, что даже Шино на ее фоне казался болтливым. Но Абураме всегда был предан друзьям, и так уж получилось, эта шайка за время обучения сумела влиться в круг его доверия. Шумные и веселые дети, что пакостят, нарочито выводя Ируку, однако не оставляя никого в стороне и не притесняя за странности. Которые, пожалуй, были у каждого здесь. И «жуткий тип», любитель насекомых, с загадочной и весьма злопамятной личностью входил в этот круг странных детей, как влитой. Потому он искренне переживал за каждого. — Он прав, Саске, ты вообще, когда в последний раз нормально спала? Мешки под глазами, усталый взгляд, вся бледная. Да в зеркало ты как давно смотрелась? Девчонки же, вроде, следить должны за собой… — начал стараться подбирать слова Шикамару, потирая шею. Слепой бы не заметил, как за эти года изменилась Саске. Может, питается она и правильно, что видно по приносимым бенто, да и ходит на тренировки в тайдзюцу, подробности которых не разглашает, однако, изможденный вид и постоянное витание в прострации говорят о серьезных проблемах. Сама девочка ведет себя обыденно, поэтому не вглядываясь — проблем не заметишь. Ну или не зная ее раньше, еще до тех событий. Пусть другом он ее бы и не назвал, но соратником вполне. Отношение к полноте Чоджи, что она выразила простыми словами: «Это не должно касаться никого, кроме тебя», вызывало уважение и у друга, и у него. С Наруто начала вести себя мягче, тот отзывался о девочке, как хорошем друге. Особенно это заметно стало с прошлого года, Саске стала вполне спокойно принимать ребенка, прямо как раньше, еще и помогать с учебой. Нара относился к столь тяжело читаемой личности очень настороженно в первое время после резни, но теперь полностью успокоил свою паранойю. — Решено, даттебае, мы идем все вместе в парк! — Я уже говорила, что занята. — Тогда, подойдешь после своих дел. — произнес Чоджи протягивая печенье, Наруто, не задумываясь, принял угощение. Саске с сомнением смотрела на еду, задержав на ней задумчивый взгляд. — Ха… Посмотрим. — все же приняла сладость девочка. Ей не хотелось бы возиться с детьми, но, выдохнув, она отложила решение этого вопроса, до окончания встречи с Гаем и Ли. *** — Гай-сенсей! — радостно вскрикнул Рок. — Ужас, я опоздал! — Впервые, и всего на две минуты, не думаю, что это проблема. — спокойно отозвалась Саске. — Эх, все потому, что Какаши вечно задерживается! — все еще с негодованием бурчал мужчина. — Сенсей! — напомнил мальчик, доставая коробку, на что глаза Саске расширились в удивлении, ведь на ней был изображен герб ее клана. Его теперь можно было увидеть разве что на эмблеме военной полиции, что все планировали сформировать, только уже из выбранных шиноби различных кланов. Хокаге даже спрашивал разрешение на использования старой эмблемы, дабы почтить память о клане. Пусть официально его уже не существовало, но все знали о цели Учихи восстановить один из двух кланов основателей, потому проявили подобный жест уважения к будущему главе и, она вынуждена признать, сумели заработать очки лояльности. — Да, Ли! Саске, пришло время нам с тобой проститься как учителю и ученику. — торжественно начал мужчина, но решил оставить заготовленную речь на потом, максимально серьезно взглянув в ониксовые глаза. — Саске… Ты талантливый и смышленый ребенок, но не забывай, что, лишь защищая дорогих тебе людей ты будешь по настоящему сильной. И свою силу ты должна использовать ради этого. Я не в праве задавать тебе рамки, но надеюсь, что ты не свернешь с верного пути. Докажи то, что ты хочешь доказать и найди то, что ищешь, но никогда не теряй чести при этом. Я дал тебе знания, надеюсь, они будут применены для того, что искренне дорого твоему сердцу… А теперь иди сюда! — как всегда, перепрыгнув с тона на тон, полный слез счастья джонин подхватил девочку и стиснул в медвежьем капка… Медвежьих объятиях, от которых, и без того бледный, ребенок чуть не испустил дух во второй раз. Последний день Гай решил провести как небольшое прощание. В следующем году выпускается его ученик, команда уже сформирована, и дел на джонина свалилось не мало. Времени на ученицу больше нет, но Саске искренне была благодарна и за то, которое ей уделили. Ли также не упустил возможности зачитать проникновенную речь, а подарок поразил еще больше. Саске вообще не предупреждали о том, что ждет. И сюрприз удался, подарок был сразу и за последний день, и за все пропущенные дни рождения. Он включал утяжелители от Гая, причем, пусть и не уровня Ли, но явно выходящие за любые стандарты: когда Саске взяла коробку, то вместе с ней полетела вниз… Снимались легко, буквально одним движением, в бою можно быстро скинуть. Даже мон клана изображен на застёжках, а белый цвет имел темно синюю окантовку. На руках они внешне больше походили на широкие напульсники и были, соответственно, намного легче, чтобы не уменьшать маневренность. На ногах — более массивные и тяжелые, но с той же атрибутикой. Рядом с ними лежала маленькая коробочка с запиской от Ли и поздравлением. Открыв ее, девочка заметила подвеску с совой. Она была сделана из металла, напоминающего висмут, переливаясь различными цветами. Та самая подвеска, которую Саске приметила, возвращаясь с Ли и Гаем домой после тренировки, мимо рынка. Девочка провела пальцем по маленькой птице, а игра цветов отразилась в сознании, на миг затуманив понимание реальности. То самое чувство, захватившее ее в день, когда она увидела эту маленькую и не самую вычурную подвеску. Что-то забытое, важное, единственное и несущее тепло. Цвета, отражающие душу, когда-то спасавшие от мрака. Но, опустив руки, она саморучно залила всё черным цветом, так и не закончив рисунок на этом холсте жизни. Слова, которые не успела произнести, и самое большое сожаление… — С-Саске? — запнулся Ли. Девочка вернулась в реальность и заметила две пары расширенных глаз. Какое-то время они все удивленно смотрели друг на друга, и лишь потом Саске почувствовала влагу на щеках. Ее пораженные глаза были полны слез, причем она так этого и не поняла, соленые капли сами собой стекли по щекам. Даже не могла осознать, что испытывала в тот момент. Щемящее тепло было перемешано с благодатной горечью. Что-то переполняло сердце, вызывая то забытое нежное чувство драгоценного и родного. Увидев эту немного растерянную реакцию, Майто не сдерживал искренней улыбки. Ли стал всячески подбадривать и успокаивать девочку, но этого и не требовалось, она быстро утерла слезы и вернулась к прежнему спокойствию. Рок был растроган подобной благодарностью, пусть это и было простое и тихое «Спасибо», но переполненное чувствами, явственно видными раньше. Энергичный и оптимистичный ребенок счастливо рассказывал все, что приходило ему в голову, вместе с сенсеем создавая придурковатую, но веселую атмосферу, которая наполняла все кафе. Саске, в основном, молчала, облокотившись на стол, умастив голову на ладони. Эта атмосфера заставляла вспомнить собственные студенческие годы, позитив бил ключом из этих двоих. Просидели они до вечера, стоило лишь солнцу начать склоняться к закату, как пришлось признать, что времена с этой парой прошли. Ничто не запрещает видеться, но не будет больше безумных тренировок, воодушевляющих речей, боев и упражнений, после которых падаешь без сил, слушая гам и выкрики про Силу Юности. Под конец Гай снова положил руку на плечо девочке и молча кивнул. В его взгляде читались все слова. — Удачи, Саске! До следующей встречи! — радостно произнес Ли, уже выплакав все глаза. Сентиментальность ребенка вызвала легкий смешок, после чего девочка кивнула и направилась к выходу. Стоило перешагнуть порог, как Учиха наткнулась на мужчину и, извинившись, пошла дальше. Однако странное чувство не покидало, его пристальный взгляд заставил передернуться. Это ощущение в ней долгое время вырабатывал Шисуи, устраивая мини слежки, чтобы не позволить девочке пропустить опасность мимо ушей. И пусть опасений не было, но неприятное чувство заставило ускорить шаг. — Ты сам все видел… Лично я спокоен. Этот ребенок не пропадет, хоть она и похожа в чем-то на тебя… Но к чему ты спрашивал? Разве ты не должен в следующем году принять новую команду? Или уже заранее решил, что они не пройдут. — Мма… Эти дети не смогут пройти испытание на командную работу. Это видно даже сейчас. — скрестил руки на груди Какаши. — Ты так уверен? Хотя… Тебе виднее. Конечно, логично, если тебе дадут Учиху, шаринган есть только у тебя, другие не смогут помочь с его освоением. Но не стоит забывать об Узумаки… Он точно будет в твоей команде. А ставить джинчурики и представителя клана, которого обвиняли в нападении девятихвостого, вместе… — настороженно начал излагать свои доводы Майто. — Мда… Посмотрим, во что это выльется. — устало выдохнул джонин, понимая, что придется настоять на таком составе команды. Он хотел увидеть, что из себя представляет Саске, прежде чем принять решение, и увиденное, по крайней мере, не разочаровало. О сплочённости этой пары он уже разведал. С самого начала обучения Наруто хвостом ходил за Саске, после резни этого замечено не было, однако, последние два года их отношения вновь возобновились. Это не могло не настораживать старейшин и некоторых шиноби, но клан был оправдан, да и сделали скидку на то, что они все же дети. Гай лишь смотрел на своего вечного соперника, чей напряженный взгляд был уставлен в сторону, куда ушла Саске. Бог знает, что вертелось у него на уме и с чего был вызван этот интерес к его бывшей ученице, еще и сын Четвертого втянут. Все это вызывало недоброе предчувствие. Через какое-то время тяжелого молчания, к Майто подбежал Ли. Учитель быстро вернул веселое расположение духа и направился на тренировку, под очередной вызов Хатаке на соревнование. Тот, как всегда, лишь отмахнулся. *** Солнце опускалось, золотистый багрянец окрашивал улицы, Хатаке, стоявший на крыше, бросил последний взгляд на девочку, к которой подбежала золотистая копна волос, чья внешность вызвала тоску на душе. Ребенок счастливо приветствовал черноволосую и они направились вместе вдоль реки, в сторону скалы Хокаге. Задумчивый взгляд был обращен к закату, а из кармана мужчина вновь достал загадочный клочок бумаги, который перечитывался уже не раз. «Мда…» — усталый вздох вырвался из легких. Столкновения с прошлым избежать уже было невозможно, но появилась надежда, что ему, наконец, продемонстрируют настоящую командную работу. *** Красный цвет переходил в желтый, создавая огненный перелив. Блеск золота. Редкая синева ложилась фиолетовым покровом, забирая свет дня. Мирная россыпь ночных звезд охватывала небо. Такая же игра цветов отражалась и на маленьком кулоне в руках Саске. Свет сливался с растрепанными и торчащими ежом волосами ребенка, сидящего рядом. Яркий свет. Тепло. Она вглядывалась в каждый цвет на кулоне, позволяя этому чувству поглотить себя с головой…       « — Блин, ну как тебе еще объяснить! — взвыла рыжая, — картина это не фотография, тут не надо передавать все один в один. Даже нельзя! И выкинь эту мысль из головы.        — Тебе легко говорить, ты же рисуешь с детства. А у меня бред какой-то получается… — выгнула бровь Лена, смотря на сей шедевр.        — Да послушай — форма не важна. Ты должна отразить свои мысли. И для этого у тебя есть краски — передавай эмоции через цвета… И не смей гуглить это! Тут-то откуда интернет, блин?! Господи. Слушай. Для разных людей один и тот же цвет воспринимается по-разному и выражает определенную эмоцию, поэтому каждый холст индивидуален! — начала вновь читать лекцию девушка, крутя кисть в руках. Шум прибоя подыгрывал мелодии чаек». Саске смотрела на медальон. Отлив синего отразился зеленым огоньком.       » — Ну же, давай, назови цвета вслух. Что ты видишь? — продолжала она, примеряя кисточкой расстояние между скалами лимана.        — Хаа… Ну, синее море, небо красное… И оранжевое. И синее. И фиолетовое. И солнце желт…        — Стоп-стоп-стоп. Неа, дорогая, так дело не пойдет. Харэ херней маяться, ты ж понимаешь, чего я добиться пытаюсь. Давай, курс реабилитации только начался, поднимай свою распрекрасную жопку и дуй рисовать. — она бессовестно столкнула со стула подругу ногой, отчего парео Лены благополучно засыпалось песком. Секунда осознания, и этот самый песок полетел в виновную». Нежный аметист блеснул в искрах фуксии.       « — Вот палитра. Прям на холсте их мешать не обязательно». Закатно-розовый смешивался с солнечным янтарем, создавая абрикосовый перелив.        « — Вау, неплохо.        — Какая-то мешанина кучи цветов. Слишком… Наляписто что-ль. — со скепсисом взглянула на свой рисунок девушка.        — Согласись, это отлично отражает тебя. — пихнула в плечо подругу другая, — Никакой структурированности. Хотя ты топишь за нее чуть ли не в любом деле. — подмигнула голубоглазая, положив подбородок на плечо Лене.        — Эх… — та склонила голову, устало уложив ее на рыжую подушку, — Мне в себе разбираться и разбираться.        — Это нормально.        — Пх, ну, по крайней мере это занятие мне больше подходит. Лучше театралки… Боже-е, это ж надо было роли перепутать и начать говорить слова Антона. Воистину Бедная Лиза, трансвеститом внезапно стать не каждый готов!        — Пха-ха-ха, просто согласись, у тебя талант к внезапным поворотам». — Хей, Саске, о чем ты постоянно думаешь? — спросил Наруто, заинтересованно смотря на девочку.        « — Все образумится. Не сразу, конечно, но, для начала, тебе бы тараканов в своей голове утихомирить.        — Мне казалось, я достаточно загонов для них построила. Разобраться хотя бы с частью из них.        — И где они жить тогда будут?! Загоны — это святое! Ты лишаешь бедных тараканчиков жилплощади!        — Блин, психолог из тебя хреновый.        — Могу еще про комплексы пошутить!        — С этим к неорганикам, пожалуйста». — … — девочка смотрела в голубые глаза, и эта, до боли знакомая лазурь, заставляла сердце сжиматься в тисках прошлого, — Наруто… Почему ты так хочешь стать Хокаге? — Ха? Конечно потому, что Хокаге — самый сильный шиноби, его все уважают… — мальчик подобрал под себя ноги. — Ты жаждешь признания? — прищурилась девочка, продолжая смотреть на ребенка. — Я… Ну да, и что? — немного возмущенно начал возражать Узумаки, будто его собирались сейчас критиковать. Саске же просто молча не отводила глаз. Ветер развивал передние пряди, обрамляющие лицо. Сжатый в кулаке кулон напомнил о сегодняшнем дне. Прошло почти три года. Пожалуй, эта сумасшедшая парочка была тем немногим, что еще держало девочку в форме, причем, не столько физической, сколько психической. Наставления Гая звучали пусть и банально, но искренне. Мужчина всем сердцем верил в свои убеждения и важность использования силы для защиты дорогих людей. Твёрдая жизненная позиция всегда вызывает уважение к человеку, даже не смотря на поведение. Вообще, поражало, как в подобном жестоком мире убийц кто-то смог сохранить столь сильный свет в душе? Но его же умудрился перенять ученик, такой же честный и благородный. Эти старания, доказать всем свою силу и значимость, часто приковывали внимание, однако, в отличии от «Лены», Ли трудился в поте лица, сохраняя искренность своих намерений. Он шел напролом, хватался за любую возможность, что давалась ему, при этом не предавая свою честь и не идя по головам. Ведь, при желании, мальчик вполне мог пользоваться статусом кланового. Но нет. Стремился вперед, не держа ни малейшей обиды на тех, кто его отверг, на собственную семью. Так по-детски, и так правильно… Три года Саске наблюдала за этим ребенком и три года не могла не сравнивать их. Колющее чувство в груди напоминало о собственных ошибках. Она понимала их, понимала, что, возможно, был другой выход, но не видела его. Не видела примеров… Узумаки Наруто, брошенный сирота, которого, по какой-то причине, ненавидят в деревне. Не заметить этого отношения невозможно, но причин никто не объясняет. Судя по постоянным попыткам замолчать при ребенке — им запрещено это разглашать. Какова вероятность, что подобный ребенок не озлобится на всех? Все считают его ничтожеством, которое не должно было рождаться. Знакомо. Может, монстром ее не называли, однако, в памяти всю жизнь было свежо открытое пренебрежение со стороны родных и единственный вопрос проносившийся через года «За что именно Я?». Увидев похожую боль в Наруто, девочка по-иному взглянула на его поведение, на попытки привлечь к себе внимание. Она погрязла в ненависти и вечных обидах, забыв обо всем, даже самом важном… Даже получив «признание», она ничего не добилась. Осталась ни с чем. Вера в то, что может быть иначе просто исчезла. «Может ли все быть иначе?» — крохотная надежда, угасшая еще в далеком прошлом… Когда-то она искренне верила в это, но жизнь сурова, судьба беспристрастна, а этот мир еще более жестокий, чем старый. Тем не менее, все как будто не видят этого. В мире наемных убийц и бесконечных войн могут выжить только сильные личности. Но почему они все такие светлые? Ладно дети, но хотите сказать, что Гай никогда не убивал? Все его поручения шиноби были «принеси-подай»? Глупости. Но почему? «Почему я не смогла этого? Я потеряла всё…» Но разве всё? — Вот увидишь, я стану Хокаге, и все меня признают! Я буду сильнейшим шиноби!        « — Это мой шанс! Я получу научную степень, и они увидят меня, ***!        — Великолепный план, дерзай. — легко бросила та». «Неужели возможен и другой путь? Как? Где его искать?» — Таков мой путь ниндзя, и я не откажусь от своих слов!        « — Хей, но, как говориться: «умный в гору не пойдет, умный гору разъебет».        — Пхах, Бо-оже. ***, я тя обожаю.        — Но четыре прибора за раз не многовато-ли?        — Плевать… Я от своих слов не отступлю. Надо договориться с аспирантом, подписать заявки… Просто нужно правильно распределить время». — Пх… Пха-ха-ха-х. — искренний смех вырвался из груди. Печальный, тихий, но полный надежды. Это поставило Наруто в тупик. Он в ступоре соображал: беситься ему с того, что над его словами смеются, или поражаться, что этот откровенный смех звучит от Саске. Победил второй вариант: недоумение не проходило. — Пф, тогда, я хочу увидеть это. «Что ты сделаешь, когда добьешься желаемого? Как поступишь, когда столкнешься с реальностью? Я опустила руки. Этот мир… Так ли сильно он отличается от моего? Будет ли и у меня шанс…» — сомнения терзали и не давали покоя. Что правильно, а что нет? Чего вообще она хочет добиться и получить? И в прошлом, и в настоящем, девушка так и не смогла понять саму себя, продолжая мириться с судьбой, существуя и надеясь на случайность, которая в один прекрасный момент повернет ее жизнь к белой полосе. Она действовала наперекор всему — и проиграла, она приняла свой рок — и проиграла. Так где находится истинный путь? — И увидишь! А теперь, давай поспешим к ребятам. Они ждут. — улыбнулся во все тридцать два блондин. *** — О, так вы пришли, мы уж было решили сами идти. — усмехнулся Шикамару. — Я принес вкусняшек, кто хочет чипсы? Мальчики начали общаться и решать в какую игру они могли бы поиграть, а внимания Саске переключил на себя маленький белый комок шерсти, повернувший голову на девочку, почувствовав пристальный взгляд. Та присела на корточки. — Хей, что тебе нужно от Акамару?! — раздраженно бросил Киба. Остальные же застыли в недоумении, глядя на Саске, которая с блеском в глазах смотрела на животное. Она всегда любила их, но никогда не имела возможности ухаживать за пушистым сожителем. А в этом мире мысли о питомце и вовсе улетали на самый дальний план. Акамару смело подошел к протянутой руке, обнюхав ее. После чего та коснулась мягкой щенячьей шерстки, аккуратно трепая ее по голове. Все лишь молча уставились на сей сюрреализм, который добила фраза девочки. — Боже, какой пушистый. — тихо прошептала Саске. — … — … — … — … — Воу… Саске, ты умеешь вести себя как девочка? — первым отвис Шикамару, приводя в чувство и остальных, в частности, Кибу. — Ха! Саске, ты че ведешь себя как девчонка?! — начал было радостно тянуть за мнимый крючок мальчик, надеясь наконец достать этого идиота. Ведь: «Надо же было так себя глупо повести?». — Вообще-то, я и есть девчонка. — скептически подняла бровь Учиха, продолжая гладить ласкового щенка, которому явно приглянулась. Нинкены в принципе были разумными собаками, потому лояльность к девочкам была бы не удивительна, знай о поле юный Инузука. — Ха… Что? — То есть, ты совсем не заметил, как Шикамару меня девочкой называл? И сегодня, кстати, тоже. — с абсолютно спокойным выражением лица уточнила девочка. В надежде услышать, что это все крайне неудачная шутка, мальчик начал мотать головой по сторонам, ища ответа у друзей. На Наруто: — Я уже давно узнал, от самой Саске, кстати. На Чоджи: — Мне Шика сказал. На Шикамару: — Вы вообще на списки смотрите? Саске первую неделю была в группе девочек, как и еще пару раз, на определенных рейтингах. Да и пола своего не скрывала толком. На Шино: — Ибо очевидно это было с самого начала для меня. — Акамару! — чуть ли не взвыл бедный ребенок. — Тяв! — радостно ответил щенок, подставляя шею под почесушки. — Предатель! — заорал Киба. *** — Вот с-сведения. — раздался среди мрака глухой шипящий голос в ночной тишине. Протянутые бумаги были выхвачены из рук. — Надеюсь, и ты выполнишь свою часть сделки. Возможность будет предоставлена не так скоро, однако, столько ждать больше не придется. — ответом послужил кивок маски с одним единственным отверстием для глаза. Змей направился прочь, растягиваясь в довольной улыбке. *** — С этого момента, твой новый партнер — Учиха Итачи. Даю вам два дня, после чего отправляетесь на миссию. Итачи уже получил нужные сведения. Он ждет на причале. — искаженный голос исчез вместе с голографическим силуэтом. Посреди пустого помещения стоял мужчина. Акулья улыбка растянулась в тени. Предвкушение от встречи с новым «напарником» било на пару с любопытством. Он уже наслышан о предателе клана, вырезавшего всех родных. Вопреки нетерпению, нукенин спускался по лестнице неспешно, смакуя каждый миг. В конце причала сидел сам Учиха, смотря на водную гладь, в которой, вместо мирных и цветных рыб из прошлого, плавали опасные хищники. Бледный, худощавый. Какой-то нездоровый вид контрастировал с историей о безжалостной резне, однако, кого попало в Акацки бы не взяли, и мечник знал это. Знал, как опасен человек перед ним. Он был таким же. Предатель, готовый безжалостно убить даже самого близкого человека. Как и юноша, которому не было и двадцати, однако, выглядел тот даже слишком зрело. — Я был выбран вашим напарником, меня зовут Хошигаке Кисаме. Я был шиноби скрытого тумана, и одним из семи мечников. Рад нашему знакомству. А вы — Учиха Итачи, бывший шиноби листа. — начал долгожданную приветственную речь нукенин, когда его удостоили взглядом. — Я наслышан о том, что вы убили всех членов своего клана… — на этих словах Учиха снова отвернулся к воде. — Я прекрасно вас понимаю, потому и хотел быть в одной команде именно с вами. Ощущение от убийства близкого человека непередаваемо, не так ли, Итачи-сан? — испытующе медленно произнес Кисаме. Слова Хошигаке гулким эхом отзывались в голове Итачи. У него тоже уже была вся необходимая информация о потенциальном враге. Человек, ради миссий не щадивший товарищей, готовый пожертвовать близкими. Тот, кто был выращен как убийца и не знал иного пути. Истинный шиноби: ставящий миссию превыше чести; выполняющий приказы, выбирая эффективные методы вместо эфемерных понятий о добре. Продукт системы, что потерялся в собственных убеждениях. Нукенин, сейчас надеявшийся увидеть похожего на него человека.  — Ты слишком разговорчив. Сказал, что хорошо знаешь меня… А что насчет тебя? Ты заблудился в тумане. Бродяга, который не может найти свое место. Я прав? Бродяга, какое точное описание, для него. Где бы он не оказывался, вокруг была бы лишь ложь. Друг или враг? Предатель или союзник? Это не имело значение, любое место становилось лишь очередным обманом. И путь был один. Он — зло, которое необходимо миру, чтобы выполнять приказы. Кто-то должен это делать, и мечник принял эту роль, данную с рождения, державшись лишь на иллюзии выбора. А когда искаженная истина была открыта — решил полностью разочароваться в реальном мире, но оставшись собой. Садист, выбирающий короткий и эффективный путь, не обремененный моралью. Поэтому и сейчас, когда мечник остановил Самихаду у плеча Учихи, он хочет, чтобы новый напарник в полной мере осознал всю опасность хищника перед ним. — Позвольте рассказать вам одну интересную мелочь… Акулы появляются из икринок, но вылупляются в чреве матери. Иногда, число детенышей оказывается меньше количества икринок. А знаете почему? Итачи молчал. Плавники рыб заставляли вечную и непоколебимую водную гладь сходиться волнами. — Каннибализм. С момента вылупления начинается братоубийство и пожирание более слабых. С самого рождения они видят в друг друге лишь добычу. С сегодняшнего дня мы напарники, так что опасайтесь… Меня. Он тот, кто пойдет на все, ради цели. — Тебя это тоже касается. — сверкнул мангеке шаринганом парень, выплеснув часть чакры наружу. Ее ощущения хватило Кисаме, чтобы понять уровень сил. Он привык подчиняться, а также прекрасно осознавал все свои слабости и недостатки, потому был готов мириться с фактом, что новый партнер их прекрасно компенсировал. Его интеллект мечник оспаривать не планировал, а лишние стычки сейчас ни к чему. Однако силу юнца в бою Хошигаке с радостью бы оценил на ближайшем задании. — Хе-хе. Так или иначе, давайте проведем время весело. Не хотелось бы становиться последними противниками друг друга. — не скрывая враждебности произнес мечник. Пусть сейчас они и напарники, но в один миг могут стать врагами. — Тот, кто поднимет руку на товарища, никогда не умрет достойной смертью. Запомни это. — твердо произнес Итачи, вставая с места и направляясь прочь. Кисаме улыбнулся. — Хе, но это относится к нам обоим. Мы оба заклеймены, как ужасные акулы, что пожирают своих же близких. Не так ли? — лишь усмехнулся на подобные слова мечник. Верно, и он, и Итачи умрут ужасной смертью за преступления, которые когда-то совершили. Такой выбор сделали они сами — предать близких. Это их и объединяло, поэтому Кисаме хотел увидеть человека со схожей судьбой. Клеймо являющееся дамокловым мечом. Акулы, что по определению своей природы не могут иметь другого пути. — Нет. Мы люди, а не рыбы. Неважно, кем ты был в глазах других. Ты не поймешь, что ты за человек на самом деле, до самого последнего мгновения, перед смертью. *** Ониксовые глаза распахнулись под звон будильника. Последний день. Настал выпуск.