fatum tuum

Сидит в полутьме, слишком низко склонившись над столом. Временами яростно трет глаза подушечками пальцев и пытается проморгаться. Ощущения такие, словно насыпали пару мешков песка, приправленного добротной кучкой красного перца. Резко захлопывает книгу, нарушая тишину ночной библиотеки, и откидывается на спинку стула. Пальцы непроизвольно отстукивают какой-то незамысловатый ритм по отполированной поверхности. Наверное, стоит просто поспать, и вся эта никчемная проблема испарится. Люцифер нехотя все-таки разлепляет глаза, когда что-то вновь падает на пол. — Прости, не хотел будить. Облако. Пушистое облако выплывает из стеллажей и останавливается неподалёку. Почему-то первой ассоциацией оказалась именно эта. Растрепанный ангел в толстом белом свитере и джинсах опускает огромную кипу книг на стол и встряхивает руками. Оценивающим и внимательным взглядом Люцифер осматривает новый «прикид», подмечая каждую деталь и где-то внутри одобрительно кивает. Снаружи же только цокает, закатывает глаза и язвительно выдает: — Фенцио наконец пустил твою рубашку на тряпки? Улыбается своей шутке, подмечая ответную реакцию этого облака. Задел ли? Внутри что-то больно сдавливает и царапает когтями то ли печень, то ли сердце. — Какой же ты остроум… Приступ сухого кашля обрывает Дино на полуслове. Демон неосознанно вскакивает со стула, но усилием воли заставляет себя остаться на месте. Чуть сжав горло, ангел оборачивается и, пряча платок в карман, тихо шмыгает носом. — Опять что-то подцепил на земле? Сколько предупреждал, меньше в больницах крутиться надо. Тот молча склоняется над своими книгами, стараясь обхватить и поднять их все за раз. — Оставь. Оставь их в покое. — сжимает челюсть и переводит взгляд, безразлично бросая куда-то в сторону. — Я отнесу потом. Иди домой и лечись. Благодарно кивнув, ангел натягивает рукава свитера на ладони, немного ежится и выходит из комнаты. Как только дверь за ним закрывается, Люцифер падает обратно на свой стул. Хочется сплюнуть этот кисло-сладкий привкус слюны во рту, но Геральд потом устроит взбучку за разведение грязи в школе. Молчит, бездумно крутя кольцо на среднем пальце. Фамильная драгоценность. Сгорит ли она в адском огне? Расплавится ли в бочке святой воды? Вики сидит с ним за одной партой и увлеченно щебечет о своей маленькой победе над Ости, о дружбе с Ади и Сэми, о тупых подкатах Энди, о том, как она пощадила змея-искусителя и помогла своему дракону. Интересно, она когда-нибудь заткнется? — Где Дино? Неожиданно громкий вопрос, заданный явно раздраженным и не терпящим лишних расспросов тоном привлекает внимание почти всего класса. Застигнутая врасплох, ошарашенная Непризнанная глядит на демона, словно на какую-то диковинку, пока тот нервно крутит в руке ручку. Он не хотел задавать этот вопрос, но всё равно задал. Класс тонет в общем молчании, даже Мисселина у доски оставляет формулу недописанной. — Он на улице, учит новичков полётам. Тихий голосок Лилу аккуратно стучится, заходит и оставляет ответ в голове демона. Ручка падает и скатывается по столу на пол, стул с неприятным скрипом отъезжает назад. Останавливается у самого выхода, оборачивается и, глядя ей в глаза, понятно лишь для двоих в этом классе, кивает. Пусть сидят и перемывают косточки сыну могущественного Сатаны, пусть сплетничают и обсасывают эту тему со всех сторон. Какая ему разница, если один идиот не способен выполнить даже самую простую просьбу? — Блять, Дино! Расталкивает локтями Непризнанных и совсем юных ангелов и демонов. Те, кто стоят в первых рядах отскакивают как ошпаренные, освобождая широкий проход принцу Ада. Завороженные появлением такой известной персоны, почти каждый тянется и незаметно касается кончиками пальцев черных крыльев, чтобы однажды сказать своим детям:«я был знаком с ним..» Он останавливается почти в самом центре арены и, сощурившись, пытается отыскать среди похожих фигур одну единственную. — Да чтоб тебя. Дино! Весь мир замирает, все существа на секунду задерживают дыхание. Живые статуи, не смеющие помешать. В голову словно что-то ударяет и Люцифер кривится от неожиданной пульсирующей боли в висках. Сжимает пальцами переносицу и раздражённо трясёт головой. Да сходит, сходит он к этому врачу. Потом. На другом конце поля, впереди, возникает одинокая расплывчатая фигура. Только когда она оказывается неподалёку, демон фокусирует взгляд и силуэт наконец принимает знакомые очертания. Дино спускает медицинскую маску на подбородок и, косясь по сторонам, укоряющим шепотом спрашивает: — Что за шоу ты здесь устроил? Нет ответа и нет сигнала. Стоит и тупо пялиться на болезненно-бледное лицо с яркими, словно нарисованными сине-зелёными мешками. Испещренные маленькими трещинами и ранами губы приоткрыты и отрывисто тянут в легкие воздух. Взгляд Люцифера мечется по всему лицу, не зная, за что ему зацепиться и как достойно объяснить своё появление здесь. Признаться, что просто волнуется за здоровье и самочувствие? Ну нет, до такого никогда не опустится, тем более когда вокруг столько людей. Вспомнив о толпе, разинувшей рты от сцены, разворачивающейся перед глазами, выпрямляется и, криво улыбнувшись, тихо, но слышно произносит: — Тебя хочет видеть отец. По лицам зрителей проходит заметная тень разочарования, кто-то громко вздыхает. Конечно, они ведь ждали чего-то интересного и запоминающегося. Ангел в ответ хмурится и ежится в своём гигантском свитере ещё больше. Натягивает маску обратно и, махнув ученикам на прощание рукой, уходит с поля. Отсалютовав поплывшему от такого внимания народу, Люцифер разворачивается на пятках и тоже покидает их. Уйдя достаточно далеко, демон нагоняет и резко выбрасывает руку вперёд. Крепко обхватывает предплечье Дино и разворачивает его к себе. Наклоняется к самому лицу и, прикрыв глаза, шумно вздыхает. Поджимает губы, как делает в моменты, когда злится. Лишь тонкая ткань маски на лице разделяет их. — Я просил тебя лечиться. Сидеть дома и лечиться. — немного склоняет голову набок. — В чем грёбаная проблема? Ангел приподнимает бровь и сипло, подражая обвиняющему тону, отвечает: — Я твой той-пудель, чтобы выполнять команды и вилять хвостиком? — поднимает руки и, прилагая все свои усилия, отталкивает от себя. — И твой отец меня не ждёт, не так ли? — Дино.. — Отстань от меня, ладно? Мне уже намного лучше. Делает широкий шаг в сторону, но в ту же секунду заходится кашлем и, чувствуя легкое головокружение, успевает схватиться за рубашку демона. Задыхаясь, склоняется в три погибели и Люцифер, превозмогая собственную боль в затылке, садится на корточки перед больным. Поднимает голову и, не скрывая своё настоящее беспокойство, осторожно касается рукой чужой груди. Приступ проходит и Дино сплёвывает на землю кровь. Делает несколько глубоких вздохов и, немного повернув голову, исподлобья глядит на мужчину перед собой. Тот молча встает и закидывает руку теперь согласного с его условиями слабого ангела на плечо. Лишь плотно сомкнутые и напряженные от волнения привычного раздражения губы выдают его истинное настроение. — Пить. Люцифер вздрагивает от тихого голоса. Холодная ладонь ангела выскальзывает из рук и медленно тянется к тумбочке с графином, но цели не достигает и безвольно падает вниз. Он поднимается, опираясь на спинку стула, и наливает немного воды в пластиковый складной стакан. Несколько капель всё же падает на пол. Осторожно, придерживая за шею, подносит стакан к губам. Сделав несколько жадных глотков, Дино вновь откидывается на кровать и закрывает глаза. Боль. Слишком много боли. Дыхание тяжело, грудь неровно вздымается вверх. Тело покрыто маленькими синяками от постоянных уколов и трубок. Напичкано волшебными пилюлями, которые, по заверению врача, однажды вылечат его. Ложь. Слишком много лжи. Белесая пелена уже давно поглотила весь когда-то ясный и здоровый зрачок, вокруг лишь туман и расплывчатые очертания комнаты. Но он не может покинуть комнату и сходить к врачу. Не может. Не сейчас. А забивать голову лечащему Дино он точно не собирается, так как тому не следует отвлекаться на такие пустяки. Однажды, когда ангел всё же поправится, он разберётся и со своей проблемой.. Время. Слишком мало времени. Наспех закапывает в глаза найденные в местной аптечке неизвестные капли. Щурится и, отыскав знакомую руку, вновь тянется и обхватывает ледяную ладонь. Греет горячим дыханием, несмело касается губами тыльной стороны. Пальцы еле-еле шевелятся в ответ, но даже такая реакция вызывает искреннюю улыбку. За спиной скрипит дверь, впуская нового посетителя. Тихая, мягкая поступь, значит, Лилу. Действительно, почти сразу на плечо опускается маленькая ладошка и ободряюще сжимает его. — Я побуду с ним. Тебе нужно поспать. — Нет. — Если не хочешь спать, просто прогуляйся. Подыши свежим воздухом и развейся. Это не займет много времени. — маленькая пауза и немного громче. — Он бы хотел это для тебя. — Хочет. Режет быстро и резко, словно охотничьим ножом по горлу дикого кабана. Всё-таки встает, наклоняется и сдувает русую прядь волос с лица. Касается лба губами. Улыбается. — Я ненадолго. — выпрямляется и теперь обращается к девушке. — Не отходи от него ни на шаг, вода на столе, лекарство в тумбе, звонок справа от стула. Лилу кивает и занимает место. Он, пошатываясь, впервые за прошедшие три недели выходит на свежий воздух. Солнечный свет ударяет по глазам и Люцифер жмурится, закрывая лицо руками. Глубоко вдыхает в себя аромат жизни, а не лекарств и боли. Радости, а не печали. Заслышав где-то неподалеку чьи-то голоса, решает, что было бы неплохо спросить о последних новостях. Развеется. Касаясь ладонью правой руки наружной стены комнаты ангела, начинает осторожно продвигаться вдоль неё. Вперёд. Беспомощность и слабость. Он ненавидел эти чувства, но, как назло, сейчас он ощущал именно это. Омерзение и ненависть к себе. Когда слова становятся громче, вытягивает руку вперёд и натыкается на ствол дерева и какие-то кусты. Вверху крона. Значит, здесь тень. Отнимает руку от лица и немного приоткрывает глаза. Воздух жжет оболочку и каждое моргание отдается дикой болью. Сжимает руки в кулаки и поджимает губы. Он ненавидит всё это. — Это не сказки, Тони! Люцифер разочарованно выдыхает и проводит рукой по волосам. Дети. Какой от них прок? -..твои соулмейты — полный бред. Невольно усмехается, скрещивая руки на груди. В детстве он тоже верил в подобное. Помнится, рассказывали, что, помимо случаев в далеком прошлом, именно в то время и нашлась пара этих «соулмейтов». Только доказательств никаких не было: какие-то два ангела умерли в один день, а из этого сделали волшебную историю любви. Вот и до сих пор гуляет этот миф по семьям. Предначертанная тебе судьба. Твоя душевная пара. Какая же это ахинея, Сатана отец мира. Отец.. Интересно, он хоть раз интересовался, куда пропал его сын? — Было такое! Было! Они нашли друг друга, но один заболел и умер, а второй ослеп в тот же миг! Это шанс один на триллион, — маленькая девчушка мечтательно протянула. — но это та-а-а-а-к романтично. Кусты раздвигаются и словно из-под земли вырастает помятое, заросшее щетиной лицо с заплывшими пеленой, залитыми кровью глазами. Испугавшись, дети бросаются врассыпную с криками: «Это слепой дьявол пришел съесть нас!» Кто-то протыкает шипами местных роз легкие и из них с тихим свистом начинает уходить воздух. Бред. Всё это бред. Но только теперь каждый кусочек пазла находит своё место и собирается в общую картину. Теперь каждое имеет смысл. Чистейший бред. Но Люцифер бросается назад под жгучее и палящее солнце, бежит почти на ощупь, кривясь от боли, растекающейся от головы по всему телу. Раздирает ноги какими-то ветками, спотыкается об камни, но бежит. Бред. Бежит к нему. Бешеное сердце колотится словно запертая в клетке пташка. Бред. Бежит. Дверь. В голову ударяет острая, режущая боль, но демон хватается за косяк и остается в вертикальном положении. Пилой по голове, туда-сюда, туда-сюда. Жмурится и прокусывает щеку. Вваливается в комнату на подкашивающихся ногах. Что-то ударяет под дых и выбивает остатки воздуха. Почему так больно? Падает на колени, задыхаясь. Лилу испуганно обнимает графин с водой, вжимаясь спиной в стену за собой. Не смея раскрыть глаза, которые сейчас словно утыканы тысячью маленьких иголок, хватается за стул, опрокидывая его, тянется к существу на кровати. Приподнимается и наваливается на него всем телом. Подтягивает к себе за ворот больничной рубашки и целует. Шепчет что-то в теплые, родные и молчаливые губы. Крупные солёные капли, всё-таки пробившиеся сквозь плотно сомкнутые веки, падают на щеки ангела и безостановочно катятся вниз. Вновь касается каждого миллиметра кожи такого доброго и красивого лица. Сжимает воротник своими пальцами. Целует, всё ещё желая увидеть ответную реакцию. Пощечину, крик, да что угодно! В последний раз дотрагивается губами лба и отстраняется. Выпрямляется и медленно открывает глаза. На лице застывшие дорожки слёз, а в глазах — ничего. — Я его не вижу. Лилу наконец делает шаг из своего недо-убежища и, испуганно разглядывая спину демона, шепотом спрашивает: — Что? Колени подгибаются и он падает перед кроватью маленького ангела. Прижимает кулак ко рту, чтобы прямо сейчас не раскричаться. Так хочется орать во всю глотку и выть, словно голодный волк на луну. Вместо этого он хриплым шепотом отвечает: — Я ничего не вижу. Обхватывает ещё наполненную теплом и жизнью ладонь, касается щекой и натянуто улыбается. Так бы он хотел. Так он хочет. — Прости меня, Дино. Прости меня. Слишком горько и слишком солено. Сзади распахивается дверь и комната наполняется гулом всех возможных голосов. Это нечестно по отношению к нему. Это подло. Он здесь, а все продолжают жить. Так не должно быть. Это неправильно. Ладонь ангела выскальзывает из рук. Могучие, но знакомые руки Сатаны впиваются в плечи сына и поднимают безвольное тело наверх. Тащат оболочку куда-то за собой. — Безмозглые, блять, устроили цирк… Люцифер не сопротивляется, так как не способен на такое. Он ещё чувствует тепло и дыхание. Его губы. Его холодные руки. Помнит эти глупые рубашки и правильные поступки, смешные реакции на шутки и идеально уложенные белые перья. Совсем рядом истошно кричит Фенцио. От беспомощности. От слабости. Люциферу хочется впервые в жизни обнять этого мужчину и вместе с ним выплеснуть всю свою боль. Действительно, горе объединяет. Сатана опускает его, отбрасывая от себя, словно какой-то мусор и, судя по звуку, сплёвывает под ноги. Угрожающе произносит: — Сиди здесь, ублюдок. Вокруг темнота. Где сейчас он находится? Кто рядом? Как выбраться? Шепфа, кажется, или во тьме виднеется путеводитель. Глаза. Его бездонные голубые глаза. Тянет руки, словно приглашая пойти за собой. Расправляет крылья, предлагая взлететь вместе с ним. Люцифер тепло улыбается и делает несколько осторожных шагов вперед. Вдохнув в себя побольше свежего воздуха, протягивает руку в ответ и делает последний шаг. Вниз. За своей судьбой. Бездыханное тело снимают с ветки на выступе скалы, почти у самого дна обрыва. Все собравшиеся в ужасе, кто-то плачет, надрывая голос, кого-то уже тошнит и воротит от увиденного. Сатана стоит спиной ко всему этому мероприятию и вглядывается вдаль. Лишь напряженные и ссутуленные плечи говорят о том, что смерть собственного сына его хоть как-то задела. Достает сигарету из кармана и поджигает её щелчком пальцев. Затягивается, запрокидывает голову и выдыхает клуб дыма в голубое небо. Лилу, склонившаяся над телом, улыбается. Она одна видит не мертвое тело, а застывшую улыбку на лице слепого демона. Не боль, а умиротворение. Спокойствие. Счастье. Ведь она видела тоже самое, когда хоронила своих родителей, тех самых известных «соулмейтов» из детских мифов. Рукой проводит сверху вниз по лицу, прикрывая стеклянные глаза. Он не погиб, а отправился за своей судьбой.