Эй, Манобан! Время правды!

Flashback Минуты шли как года для несчастных подростков, которые сидели уныло за партами, слушая очередную белиберду от преподавателя и устремляли взор в окно, чтобы хоть как-то скрасить своё пребывание в этом адском котле—школе. Так казалось абсолютно всем, кроме одной очень привлекательной влюблённой парочки, что сидела в конце класса, прямо у окна. Эти двое смеялись, веселились и болтали на протяжении всего урока. И никто даже не удивлялся, так как они делают это постоянно. — Ну говори же!- щекотал Лису Чонгук.— Какой он был, первый понравившийся тебе парень? — Неет... ну зачем... самый обычный. Ничего особенного.-отбивалась она как могла, потому что просто не хотела говорить. Манобан считала, что незачем ворошить прошлое, ведь сейчас есть настоящее. А её настоящее—Чонгук. И ей этого более чем достаточно. — Ну хорошо... А хочешь я скажу тебе, кто мне первый раз понравился?-спрашивал парень, провоцируя её. —Не хочу.-отказалась Лиса и даже немного отвернулась от Чонгука. —А я все равно скажу. Она была... хммм... такая краасииивая.-протягивал он, специально задевая ее.—У неё была прекрасная талия и...-шептал он Лалисе на ушко. — Чонгук!!!-крикнула она и в ярости повернулась к нему обратно. Чон же засмеялся. Он ведь просто шутит. — Что, Лис, ты ревнуешь меня?-спросил он, накручивая прядь её волос на свой палец и играясь с ним. — Нет, Чонгук. Я не ревную.-ответила она прекрасно понимая, что как раз именно ревность и разъедает её изнутри. Даже если это и было давно. Это невозможно представить. Даже думать о какой-то там «другой»—противно. — Ну скажи, что ревнуешь. -просил Чон, смотря на неё щенячьим взглядом. Он и так это знал, но хотел, чтобы она произнесла вслух. Для него. —Неа.-не прогибалась Лиса. Чонгук не стал больше спрашивать и выпустил прядь её волос из своего захвата. Затем просто посмотрел на доску и даже открыл зачем-то тетрадь. Но Лисе это совсем не понравилось. Её не устроило то, что теперь его внимание ей не принадлежит и она, устремив взгляд на доску как и он,— заговорила. — Да. Я ревную тебя.-коротко сказала Манобан. И жаль, что не увидела как по лицу Чонгука расплылась улыбка. — Скажи ещё раз. —Я ревную тебя.-улыбаясь, без особого труда и на легке произнесла она, наконец, посмотрев на него. Чонгук обхватил её за талию и чуть придвинул к себе. — А ещё раз.-блестящими глазами смотрел он на неё и был так близко... —Я. Ревную. Тебя.-шепотом сказала она прямо в лицо и Чон мысленно извинился перед учителем. За то, что позже нежно и медленно, будто растягивая это удовольствие, поцеловал ее. Просто взял и поцеловал. Так влюблённо. Так по-взрослому. Так, как умеют только люди. — Чон! Манобан! К директору!Сейчас же! end of Flashback POV/Lalisa Я все время плачу. Я мало что помню после того разговора. Все замылилось и перемешалось, превратившись в одну сплошную кашу в моей голове. Ночами труднее всего. Потому что, если днём ты с кем-то, то ночью—абсолютно один. И скрашивают одиночество лишь твои болезненные воспоминания и спутанные мысли. Те, которые поглощают тебя и твою сущность целиком. Особенно в ночном мраке. Я рыдала и постоянно думала о Чонуке. О нас с ним. О том, что мы пережили. О том, как глупо расстались... Голова раскалывалась от плача, но я продолжала, тем самым убивая себя ещё больше. Голоса шептали в голове разные слова, которые я к сожалению прекрасно понимала. «Снова, опять, дурочка Манобан, опять  доверилась, дурочка Манобан, дурочка Манобан.» Как же больно, когда кто-то близкий уходит и оставляет после себя лишь боль и воспоминания. Воспоминания, которые сдавливают грудную клетку в попытке задавить тебя этой тяжёлой болью. Той, из-за которой хочется забыть всё и любыми способами избавиться от этого мучения. Но ты не можешь. Просто не захочешь забывать какую-то часть своей жизни. Особенно ту, которая была значима, ту, в которой ты была самой счастливой на свете. Это важно для тебя. Это личное. Эту часть своей жизни ты не смеешь выбрасывать в мусорку. Ради себя. Не смеешь. Каждый раз, когда ты открываешься человеку, влюбляешься в него или завязываешь дружеские отношения, неважно,— тебе кажется, будто так будет всегда. «Это навсегда», «это точно мое», «не могу представить нашу жизнь поразнь»—вот твои мысли в такие моменты. Но чёрта с два! Это практически никогда не «навсегда»! Снова и снова обещаешь себе, что больше никогда так не будешь думать, но ведь все равно думаешь. Все равно снова открываешься. Снова позволяешь быть рядом с собой. Наверное потому что так устроены люди... Куда бы я не посмотрела—везде он. Всё в нем и этого не изменить. Все вещи—он, воздух—он, все, что я вижу и не вижу—тоже он. Это какое-то проклятье. Люди пережившие расставание и впрямь боги. Странно, но я до сих пор не могу поверить в то, что это конец. Мне все время хочется залезть в телефон и позвонить ему... ну или хотя бы написать, но я больше не могу. Не имею права. Все это время Рози с мамой утешали меня и в один голос твердили «мы ведь предупреждали», на что я в очередной раз закатывала глаза. Они носились вокруг меня, будто пчелы над ульем. Да и все в доме. Кроме отца. Он, в отличие от остальных, ходил какой-то молчаливый, серьезный. Не сказал мне ни слова. Я не знала как это воспринимать, да и по правде, мне было слишком плохо, чтобы думать об этом. Нет, я не на секунду не поверю в то, что Чон играл со мной. Это просто нелепо. Искренние эмоции видно сразу. Почти так же, как и глупую ложь. Во что я действительно верю, так это в ту измену, что практически видела своими глазами. Все произошло пару дней назад, а кажется, будто бы только что. Больно мне похоже будет ещё долго. Жаль, что всё хорошее длиться быстро, а вот боль... беспощадна. Она—королева остановки времени и самая ярая мучительница. Она не может исчезнуть, как по велению волшебной палочки, не может обойти стороной. Может только пройти насквозь, зацепить, поранить, возможно даже убить и только потом уйти. И то не до конца. Её надо пережить. Пропустить через себя. Принять, понять и поблагодарить за то, что ты чувствуешь её. За то, что ты не пуст. Пока ты чувствуешь боль— ты живёшь, и только это помогает мне хотя бы желать справиться со всем этим. Жизнь—это сложно. Каждый кивнёт головой в знак согласия, но лишь в глазах немногих можно увидеть настоящее понимание этой фразы. Мне больно и я не могу остановиться. Плачу плачу и плачу, но я должна начать это переживать. Я должна идти дальше. Ради себя. Ведь не могу больше убиваться. Пусть я ещё не скоро буду в порядке. Но я обязана делать хотя бы минимальные шаги к тому, чтобы однажды я была в порядке. Я все ещё его люблю и все ещё скучаю, но это не отменяет того факта, что я люблю ещё и себя. Юна не зря мне не сказала о своих суицидальных намерениях. Может быть не хотела говорить о том, как разочаровалась в этом отстойном мире, видя как горели мои глаза. Но ведь я и без неё все узнала. Может не хотела разочаровывать меня тем, что делает или думает, все равно. Главное, что она сдалась и это правда. Я не могу допустить того же. Как бы трудно мне не было. Я верю в жизнь. Всегда верила. Даже когда была под маской неведения. Даже когда думала о смерти, я все равно верила. Именно поэтому я все ещё здесь и здесь и останусь. Я не позволю себе сдаться.  С Чонгуком или без— я все ещё Лалиса Манобан. Я— все ещё я. Боже Его нет, а я снова за своё. Копаю ответы о смерти Юны. *** POV/Jungkook Я снова пришёл в школу. Хм... какая глупость приходить сюда. После всего, что случилось. Наверное, я здесь, чтобы увидеть ее. Я знаю как ей больно, но все равно приперся. Чертов эгоизм. Надеюсь она не придет. Я ведь не хочу, чтобы ей было больно, а глядя на меня точно будет. Знаю по себе. Сегодня мне намного легче, чем пару дней назад. Меня почти не тошнит. Не знаю точно, но может, из-за того, что я стал чаще «принимать»... В последнее время только это мне и помогает. Может это и не так, но кажется, что так. Она пришла. Все-таки пришла.  Такая же красивая как и вчера, но сто процентов чуть менее, чем будет завтра. Теперь я понимаю, почему так говорят. Потому что красота не может быть одинаковой. Она каждый день становиться лучше, чтобы окружающие ей наслаждались все больше и больше. И влюблялись по новой. Конечно, ведь именно для этого она и нужна. Нежные волосы. Я даже издали могу чувствовать их мягкость. Они сводят меня с ума. Нет, вся она сводит меня с ума. Впрочем, как и всегда. Я понял, что хочу ее обратно ещё до того, как она ушла от меня тогда. Прошло всего ничего с момента нашего последнего разговора, но я хочу подойти к ней и забрать ее навсегда. Туда, где кроме нас не будет никого, потому что я устал от людей. От их черствости, жадности и вечной злости. Я по-настоящему устал. Придурок Бэм подходит к ней. Серьезно? Не прошло и недели?! Естественно я подошёл поближе. Я должен знать, как он собирается себя позорить. — Эй, Лалиса, привет!- кинул он Лисе и она обернулась. — Привет, Бэм.-сказала она голосом, которым никогда не говорила. Тусклым, мрачным и совершенно не живым. Знать, что это моя вина—худшее, что только можно придумать. — Давно не виделись. С того момента...- начал он об инциденте в коридоре пару месяцев назад, когда мы оба занимались ерундой и пытались вызвать друг у друга ревность. — Ах, да, извини меня пожалуйста за тот раз. Мне правда так жаль...-говорила она нахмурив брови в извинительном жесте. — Нет-нет ничего. Я не хотел выпрашивать извинения.-идиот.— Я хотел спросить... может сходим куда-нибудь... ну там в ... Я хочу выбить ему зубы. — Бэм... перебила его Лиса.—Прости, но сейчас не лучшее время для меня. Извини, не думаю что это хорошая идея.-вежливо отказалась она и начала судорожно бегать глазами по стенам. Манобан всегда так делает, когда ей неловко или очень неприятно с людьми, которым она не хочет смотреть в глаза. — Может, в другой раз... мне нужно идти.-пробормотала она и зашагала в сторону класса. Я стоял за их спинами, немного за углом, что позволило мне остаться незамеченным, но мне почему-то не хотелось таким быть. — Эй, ублюдок!-обозвал я его настигнув в мужском туалете. Я не преследовал никаких целей. Просто пошёл за ним. Опять одни и те же ошибки. Сначала делать, потом думать. Это точно проклятие, которое поразило большую часть человечества, включая и меня. — Чего тебе, Чонгук?-нахально поинтересовался он и посмотрел на себя в зеркало, демонстративно любуясь собой. Этим конечно взбесил меня ещё больше. Я приблизился и с размаху врезал ему прямо в челюсть. Нет, я не жалею. Мне ведь больше нечего терять. Вытерев рукавом кровь и выпрямившись он посмотрел на меня взглядом «ты-труп». Как жаль, что мне абсолютно плевать. — Ты пожалеешь о том, что родился на свет.-грубо процедил он не став давать сдачи. Либо Бэм не хотел драки, либо просто струсил. *** Так странно сидеть одному за партой. До НЕЕ это было обычным. Но потом обычным стал ее невероятный аромат парфюма, которого, к сожалению, я больше не чувствую рядом. "T-mat"—я запомнил название. Ее любимые, из-за этого и мои тоже. Я пообещал покупать Лисе новый флакон всякий раз, когда старый будет подходить к концу. Теперь я не узнаю, когда ей будет нужен следующий. Я больше не имею права знать. Пустое место рядом со мной—пустое место внутри меня. Я весь пуст. Лишь оболочка. Из раздумий меня вывел стук в дверь и последующий незнакомый громкий голос. — Мистер Ким!-услышал я и вздрогнул, увидев людей, стоявших у двери. Полиция. Мое сердце сжалось и мне показалось, что если бы нужно было говорить—я бы не смог. Возможно это из-за того, что я догадываюсь по чью душу они пришли. — У нас есть ордер на обыск школьного шкафчика одного из ваших учеников.-сказал один из людей в форме. Все ребята молчали. Они не скрывали своего недоумения, но вслух ничего не произносили. Всем страшно. И Лисе страшно. Сидя за первой партой второго ряда она обернулась. И посмотрела на меня такими глазами, что мне стало жаль самого себя. Пару секунд мы пялились друг на друга. Мы будто готовы сорваться с мест и сбежать но мы этого не делаем. Потому что не можем. Потому что это чертова жизнь. — И который из учеников вам нужен?-спросил учитель. — Чон Чонгук.-Лиса обреченно закрыла глаза, а моя малюсенькая надежда на то, что это буду не я—рассыпалась в пух и прах. Теперь все смотрели на меня. Лица каждого из ребят выражали разные чувства, но в основном—насмешка. Плевал я на них. Я не спеша встал из-за стола и побрел в сторону полицейских. Мы вышли в коридор и мне сказали открыть мой шкафчик. И я открыл. Там была трава. Не моя трава. Моя находилась дома и у меня в кармане штанов, но это... сто процентов дело рук Бэма. Я не успел сказать и слова в своё оправдание, как мужчины завели мне руки за спину, немного прислонив к шкафчикам и надели наручники, зачитывая мои права, которые все мы вызубрили наизусть благодаря фильмам. Мне первый раз в жизни надели наручники. Мне первый раз в жизни так страшно именно за себя. И я первый раз в жизни испытываю то, что испытываю. Меня медленно начали уводить по коридору и как назло началась перемена. Будто кто-то наверху хотел сотворить мне ад здесь, не дожидаясь моей смерти. Казалось бы,что хуже этого ничего не может быть, но нет. Может. Ад на то и ад, чтобы быть твоим самым страшным кошмаром. Лиса вышла в коридор и начала искать. Меня. И нашла. Расширив свои большие глаза она подошла к нам и начала кричать на полицейских, наплевав на то кто они. Лиса моя Лиса. — Куда вы его уводите?-кричала она со слезами на глазах. Ах да... «плачущие женщины»—моя вечная мука. Помню.—Он ни в чем не виноват!-она начала оттягивать руку мужчины, что вёл меня. Ей не все равно. Не может быть все равно. Он не кричал на неё. Потому что все понимал, но лишь выполнял свою работу. — Лалиса.-сказал я смотря ей в глаза.—Перестань. Все нормально.-это все, что я смог ей сказать. Я не знал, когда мы увидимся в следующий раз, но это все, что я смог ей сказать. Идиот. Она отстала от мужчины и осталась на месте, лишь провожая нас своим пустым взглядом. Таким же пустым, как и мой.