Останься

      Сквозь открытое окно веет ночной, освежающей прохладой. С улицы слышен шум этого вечно живого города. Гул машин, вперемешку с музыкой, доносившейся из рядом стоящих клубов, сирены полицейских автомобилей, которые явно выехали по адресу, где свершилось очередное преступление. Не зря Лос-Анджелес называют городом грехов.       Михаил подходит к окну и закрывает его, от того в квартире становится совсем тихо. Своей прихрамывающей походкой архангел доходит до кожаного кресла и присаживается в него, расслабленно вытянув ноги перед собой. Михаил хмурится, словно от головной боли, поднося руку к лицу. Уродливый шрам, оставленный братом, снова даёт о себе знать. Архангел бережно касается пальцем края красноватого рубца, и тут же отдёргивает руку прочь. Кривя рот от отвращения, он грозно выдыхает, смотря в стену перед собой. Тело вновь пробивает очередная дрожь, он склоняет голову на бок, от чего вены на его шеи выделяются сквозь кожу. От этого почему-то становится легче.       В коридоре раскрылась дверь, а за тем послышались неторопливые шаги. Звук цоканья каблуков ботинок приближался к гостиной, где вытянувшись в кресле восседал Михаил.       Архангел только ухмыльнулся краешком губ, не поворачивая головы на источник звука. Он продолжает сидеть в кресле, положив руки по обе стороны на его локотки. Михаил прикрывает глаза. — Ты словно проволилась в преисподнюю, Мейзикин. — проговаривает архангел, не раскрывая глаз.       Звуки шагов притупляются из-за ворса ковра, на который ступила Мейз. Демон по-хозяйски присаживается на рядом стоящий диван, закинув ноги на стеклянный журнальный столик, стоящий перед ним. — Как символично. — отвечает она, быстро бросив взгляд на Михаила.       Михаил слышит ее тихий вздох, слышит как она в раздумьях, невзначай, причмокивает губами, снова что-то очень тщательно обдумывая. Его забавляла такая ее повадка. Вроде демон демоном, а порою и вовсе кажется обычным человеком, нуждающимся в поддержке и помощи.       Михаил шумно вдыхает через нос воздух и открывает глаза. С каким-то неземным интересом он рассматривает ее, а она, в свою очередь, задумчиво покусывает нижнюю губу. Скрестив руки на груди, Мейзикин смотрит куда-то в пол, совершенно не обращая внимания на Михаила. — Ты столько времени потратила только на то, чтобы сменить гардероб? — Михаил как-то с насмешкой посмотрел на нее. — У меня хоть какое-то разнообразие. — она взглянула на него с осуждением, приподняв левую бровь.       Михаил только усмехнулся. Разумеется он не имел ничего против, наоборот, ему даже нравилось рассматривать эту чертовку в разных одеяниях. В этом он нашёл какое-то странное хобби (которое долго не мог признать себе самому), видеть ее другую, узнавать лучше.       У Мейз весьма эксцентричный вкус, впрочем, как и сама она, считал он. Но это не портило ее в его глазах, это, даже, вызывало интерес. Сейчас она надела чёрный джемпер с глубоким вырезом, который явно был на два размера больше ее собственного. Неизменным оставались кожаные узские брюки.       Михаил отвёл взгляд от нее и задумчиво прислонил руку к лицу, потирая подбородок. — Милое жильё. — вдруг заговорил он, — Труп хозяина квартиры где-то спрятан? — он ухмыльнулся.       Мейз посмотрела на него с какой-то враждебностью. Она полностью облокотилась о мягкую спинку дивана, не сводя глаз с Михаила, на чьём лице зияла заинтересованная ухмылка. — Ты действительно считаешь меня монстром? — она озадаченно осмотрела Михаила.       Михаил медленно покачал головой из стороны в сторону, не разрывая зрительного контакта. — Проблема в том, что ты так считаешь. — отвечает он. Мейз отворачивает от него голову, устало прикрыв глаза. — Это моя квартира. — отвечает она. — Почему же ты раньше здесь не жила? — Михаил наклонил голову, выискивая подвох.       Мейз устало вздыхает и вновь поворачивает голову на него. — Мне нет дела слоняться здесь одной. — она пожала плечами.       Михаил закусил губу, заинтересованно глядя на неё. — Ты просто боишься одиночества, Мейзикин. Признайся себе в этом. — он ухмыльнулся, наблюдая за реакцией демона.       Он хочет изучить ее, понять всё досконально. Прочувствовать все её мысли и запретные желания. Насладиться страхом… За то время, проведённое вместе, он успел понять что прибывание на земле изменило ее сущность целиком и полностью. Мейз ещё не до конца осознала, но чем дольше она проводит времени среди людей, тем больше становится похожей на них. Чувства, эмоции, всё то, что она презерала, становится частью её. Это гложит демона изнутри, по этому она пытается делать что-то против рассудка, что-то противоречивое, чтобы выбить эту «дурь».Но ничего не помогает.       Михаил знает это, знает и осознаёт что она не расскажет о своих переживаниях и проблемах, потому что не доверяет ему. Он чувствует ее страх затерянности, хочет использовать это в какой-то определённый момент против нее, но отчего-то с каждым днём эта мысль начинает казаться ему дурной и до ужаса подлой.       Мейз враждебно поджала губы, пронзая взглядом Михаила. Михаил лишь улыбнулся, почти с насмешкой.       Он приподнял обе руки вверх, будто этим высказывая «ладно, хорошо, твоя взяла».       Архангел молча поднялся с кресла и, прихрамывая, зашагал куда-то в сторону кухни.       Мейзикин опустила глаза в пол, снова погружаясь в свои мысли. Внутри нее было что-то такое, что подсказывало ей, что ему можно доверится. Но здрывай смысл смело перегорождал этому дорогу, напоминая ей о том, сколько раз ее предовали и кто Михаил такой.       Парою она признавала себе, что однажды больше не сможет копить всё в себе и настанет мгновение, когда произойдёт «взрыв». В такие нелёгкие моменты, терзаемая тревожными мыслями она приходила к Линде и та давала ей хороший совет. Но сейчас она чувствовала себя совершенно одинокой, не до конца осознавая во что она ввязывается, доверяясь Михаилу. Рядом всего-то не было того, кто смог бы выслушать. А она просто запуталась… Слишком много на нее наволилось, слишком устала она.       Михаил возвращается и ставит перед ней на столе тумблер*, затем, немного погодя, вливает в него виски из бутылки, и отставляет ее на стол.       Мейз критично посмотрела на архангела. — И что ты этим хочешь доказать? — она смотрит на стеклянную посуду, а затем поднимает взгляд на Михаила.       Архангел, зачем-то осмотрев ее снизу вверх, берёт стакан в руку и, присаживаясь рядом на диван, подаёт ей напиток. — Поверь мне, Мейзикин, здесь нет никакого скрытого умысла. — проговорил Михаил, смотря на неё, — Я единственный, кто честен с тобой. — добавляет он.       Задумчиво осмотрев поданное, Мейз приняла тумблер из рук Михаила и сделала небольшой глоток обжигающего напитка, задерживая его во рту, пробуя на вкус. Михаил наблюдал за ней, еле сдерживаясь, чтобы не улыбнуться. — Мейзикин, кто-нибудь еще знает об этом месте? — вдруг спрашивает он и внимательно смотрит ей в глаза.       Сейчас, после возвращения Люцифера, хотелось бы немного залечь в том месте, где его никто не додумается искать, где он сможет побыть наедине с собой.       Причмокнув губами, она перевела взгляд на него и загадочно улыбнулась. — А иначе, ты считаешь, я бы загнала тебя в ловушку… — она снова усмехнулась, делая ещё один глоток и опускает руку со стаканом на уровень груди. — А что тебе может помешать? — Михаил проследил за ее рукой, сжимающей тумблер.       Архангел ухмыльнулся, увидев что джемпер хорошо просвечивает нижнее бельё и округлые формы демона. Затем, он взял из ее руки стакан и поднёс к губам, делая глоток на пробу. — Для начала то, что у меня нет стоющего мотива. — Мейз склонила голову на бок, ухмыляясь тому, как Михаил едва заметно морщится от вкуса виски. — Убедительно, но не до конца. — Сам не зная зачем, но Михаил сделал ещё один глоток и на этот раз напиток показался ему более приятнее, чем в первый раз. — Хочешь меня проверить на лояльность? — Мейзикин убрала ноги с журнального столика и уселась удобнее на диван, повернувшись лицом к Михаилу. — Пока что я не вижу в этом нужды, но возьму на заметку, Мейзикин. — Он называл её полным именем, в знак того, что между ними рабочие отношения.       Когда тублер опустел, Михаил отставил его на столик и с нескрываемым интересом посмотрел на Мейз. Она же, в свою очередь, смотрела на него. Это была какая-то игра, которую они, невзначай, начали и решили вести до конца.       Перед глазами Михаила всплыли события той ночи, когда они, поглощённые друг другом, целовались, будучи в покоях Люцифера. Он никогда не забудет это тело, которое он старательно изучал руками, между тем отвечая Мейз на поцелуй, лаская её шею… И тогда же всё закончилось. Он никак не мог ожидать, что Деккер нагрянет к «Люциферу» в этот вечер, но, тем не менее, это даже послужило на руку его плану, который, к его сожалению, всё равно провалился.       Внезапно Мейз придвинулась к нему настолько близко, что практически касалась кончиком своего носа, его. — Располагайся. — прошептала она ему в губы и отодвинулась так же неожиданно, как и придвинулась.       Михаил внедоумении посмотрел на неё. Демон лишь усмехнулась и встала с дивана, поправляя одежду. — Уходишь? — Михаил посмотрел на нее сверху вниз. — Разумеется, ты думаешь я здесь останусь? — она склонила голову на бок, смотря на Михаила. — Это твой выбор, Мейзикин. — он кивнул ей и встал с дивана. — Но ты можешь остаться.       Демон театрально подкатила глаза, ухмыльнувшись. — Мог бы просто сказать, что хочешь, чтобы я осталась. — она скрестила руки на груди. — Зачем мне это? — он посмотрел на нее так, словно увидел в первый раз. — Лучше спроси это у себя самого. — Мейз кивнула ему и находу хлопнув его по плечу, направилась к входной двери.       Михаил стоял на месте, молча провожал её взглядом. На мгновение ему показалось, что в квартире стало неимоверно жарко. Он поправил воротник водолзаки.       Когда дверь за демоном закрылась, он присел на диван и рвано выдохнул. Ему нужно побыть одному, чтобы как следует всё обдумать. Сейчас, в первую очередь, он должен понять, как дальше ему действовать.       Михаил не может вернуться в Серебрянный Град ни с чем, остановшись на полпути. Он будет снова обречён на насмешки, и, опять же, останется в тени своего брата —Люцифера.       Его взгляд опустился на столик и мирно стоящий на нём тумблер. На краюшке стакана остался след от помады Мейзикин, цвета спелой вишни. Он аккуратно взял тумблер и поднёс его к лицу, задумчиво рассматривая на его крае след от губ.       Михаил вздохнул и, вернув тумблер на стол, устало потёр глаза, гоняя в голове мысли, решаясь.       Затем он резко встал и направился к входной двери, потирая шею. Он надеялся, что демон не ушла достаточно далеко.       Открыв дверь он зачем-то крикнул в пустоту коридора «Мейз, останься!», сам не замечая того факта, что произнёс её имя в сокращении.       Стояла гробовая тишина. Архангел устало прислонился к косяку двери, совершенно не понимая зачем он это всё делает. — Долго же тебя приходится ждать, ты словно провалился в преисподнюю. — слышится её мелодичный голос.       Михаил поворачивает голову и видит её, стоящую у соседней стены, скучающе сложив руки на груди.       Чувствуя, что он снова одержал поражение, он отходит с прохода. Но, как сам он признал себе, это пораженье, не заставляет его жалеть.       Мейз, улыбаясь краешком губ, заходит в квартиру. Когда она поравнялась с Михаилом, она хитро стрельнула глазами, закусывая нижнюю губу.       Стоя совсем рядом с ней, Михаил почувствовал приятный аромат, исходивший от нее, а немного погодня он осознал, что так пахнет её кожа и волосы. И как он только раньше не замечал этого…       Мейзикин прошла дальше в глубь квартииы, в то время как Михаил, закрыл за ней дверь.       Он прошёл за ней следом, заглядывая в проходные комнаты, не предполагая, куда она могла пойти. Он не стал ее окликивать, хотел найти сам, в этом был какой-то азарт игры. Прислушавшись к тишине, он услышал шуршание, доносившееся из комнаты. Архангел стукнул себя по лбу, за свою же глупость.       Он неспеша ступал к спальне, на ходу выключая свет в тех местах, где он горел, оставив его только в гостиной. Когда Михаил вошёл в комнату, Мейз уже сидела на кровати в одном нижнем белье.       Он неспеша прошёл к ней, не отрывая глаз от её тела, от чего Мейз инстинктивно выгнулась в спине. До этого ему не доводилось видеть на столько вблизи женское тело, но тем неменее он быстро сориентировался.       Архангел на ходу скинул с себя пиджак на пол, приближаясь к кровати. Когда он оказался совсем близко к Мейз, та незамедлительно накрыла его губы своими, параллельно с этим снимая с него водолазку.       Михаил поддался своим желанием, и с большой охотой ответил на её поцелуй, помогая ей раздевать себя. Вскоре и водолазка полетела следом за пиджаком.       Михаил прижал ее тело ближе к себе, по-хозяйски обвивая ее талию руками. Он чувствует, как демон подрагивает в его руках от желания, с каким напором она целует его губы. И он идёт ей на встречу. Мейзикин стонала ему в губы от удовольствия, сильнее выгибаясь в спине. Ее руки блуждали по его рельефному торсу, спускаясь ниже, к пряжке ремня, умело растёгивая её.       Михаил отстранился от демона, освобождаясь от брюк. Затем он одним движением усадил Мейз на себя, и, что-то пробормотав, скользнул горячим шелковистым языком ей в рот.       Чувствуя удовольствие от близости, которого никогда не испытывал прежде, Михаил с плотским азартом покрывал шею и ключицы Мейз поцелуями, вслушиваясь в ее прерывистое дыхание.       Ощущая под собой напряжённую плоть, Мейзикин слегка отстранилась от Михаила, смотря в его глаза. Она закусила верхнюю губу, не разрывая с ним зрительного контакта, и принялась тереться о его возбуждённый пах, инстинктивно ёрзая взад-вперёд, дразня его. — Маленькая дьяволица. — прошипел он, и схватил ее сзади за волосы, заставляя откинуть голову назад, Мейз только рассмеялась. Он припал к её шеи губами, чувствуя пульсирующую жилку на ней. Михаил слегка прикусил кожу на шеи, от чего Мейзикин приглушённо вскрикнула от удовольствия, впиваясь ногтями в кожу его спины, оставляя на ней красные полосы.       Михаил не помнит, когда они полностью освободились от одежды. Но теперь навсегда сохранит воспоминания когда он, вжимая Мейз в матрац кровати, вошёл в неё, заставляя её кричать от удовольствия. Как она, получая удовольствие от него, расцарапала ему спину. Как дрожали её ноги от каждого его толчка, как выгибалась гибкая спина, словно лук, в руках умелого охотника… Её бархат кожи, по которому скользили его руки вновь и вновь изучая это тело чтобы запомнить, сохранить в себе Мейз такую, какая она была с ним: обнажённая, страстная и с глазами, полными желания.       Ее сбивчивое дыхание, стоны у самого уха… Следы поцелуев на его коже, умело оставленные Мейз, в знак собственности. Той ночью весь мир и вся вселенная для него сошлись в этой женщине, в её губах, прикосновениях, стонах.       Подобно запретому плоду он вновь и вновь хотел вкусить её на вкус. С ней он забыл кто он, забыл о своём жутком шраме, который тревожил его мысли с некоторых пор. Той ночью, он впервые забыл о своих проблемах, так до конца и не осознав, в какой момент он стал называть её Мейз. * Такой стакан считается классической посудой для виски. Его вместимость — 150-300 мл, что позволяет наливать напиток и добавлять лед, делать коктейли.