***
Вторая записка появляется на белой сверкающей поверхности огромного холодильника. Первым ее замечает вечно голодный Клинт, несколько раз перечитывает, весело косится на небольшой пакет, примагниченный маленьким щитом Капитана Америки, и задорно хмыкает. — Ребят, смотрите, что я тут нашел! — зовет он всю команду. Завтракающие Мстители неспеша собираются у холодильника и смотрят на записку. «Твоя задница в этих джинсах выше всяких похвал, Кэп. Но они скоро на тебе разлезутся», — значится на ней. Второй такой же кусочек бумаги прикреплен к пакету и сияет ехидной припиской в стиле Кэрролла: «Открой меня». Смущенный Стив под пристальным вниманием всей команды и Питера вытряхивает из пакета новенькую пару темно-синих штанов. Беглого взгляда достаточно, чтобы понять, что размер, как и длина, идеальны. — Тони… — начинает Стив, выискивая глазами Старка, который недоуменно отрывается от первой утренней порции кофе и вопросительно приподнимает бровь. — Это не он, Стив, — перебивает его Наташа. — Тут ценник. Не думаю, что Тони хотя бы подозревает в каких магазинах можно купить джинсы всего за $16,99. — Если не он, то кто? — спрашивает Стив, игнорируя недовольное ворчание Старка, что он-де знает где можно купить дешевый ширпотреб. — И я прекрасно мог бы себе и сам купить одежду. Баки насмешливо косится в сторону Стива, Наташа ласково гладит его по плечу, а остальные понимающе переглядываются. Стив не был жадным. Он просто патологически привязывался к вещам. В том числе и к одежде. Вытащить его из старой одежды или обуви можно было только тогда, когда трепетно и нежно любимые тряпки расползались на куски. Все давно смирились с подобным чудачеством, и никому даже в голову не приходило просто купить ему обновку и поставить перед фактом. До сегодняшнего дня. — И кстати, это точно не Тони. Я видел его почерк, — делает многозначительную паузу Клинт. — И? — подгоняет Наташа. — Когда-то я отправился в отпуск с семьей на море, а он прислал мне открытку. Я долго не мог понять на кой черт он перерисовал мне свою кардиограмму. Отделу расшифровки в ЩИТе потребовалось больше пятнадцати минут, чтобы разобрать «Приятного отдыха. Если утонешь — ты уволен». — Эй, не так все плохо, — недовольно бурчит Старк и получает в ответ несколько широких ухмылок. Потому что все еще хуже.***
Особого ажиотажа записка не вызвала. Пару дней погадали, кому бы могло прийти в голову купить Стиву джинсы, тщательно перебирая кандидатуры, но так и не сошлись во мнениях. Зато Стива в новых штанах встретили радостным улюлюканьем и аплодисментами. Почти неделю все было тихо. Пока в одно утро, когда все Мстители снова смогли собраться на совместный завтрак, на холодильнике их не ждала новая записка. «Брюс, ты снова щуришься. Хелен Чо получила анонимный донос. Нет, мне не стыдно. А тебя ждет консультация в четыре часа. Может она что-то сможет придумать с твоим зрением». На этот раз небольшой квадратик плотной бумаги держался благодаря магниту в виде перекрещенных костей. Символично. Беннер с мягкой улыбкой рассматривает записку, пока Наташа внимательно препарирует его взглядом. — Только попробуй не пойти, я тебя лично за ручку отведу к Хелен, — ее голос звучал бы угрожающе, если бы не нотки искренней заботы. Наташа понятия не имеет, кто написал эту и прошлые записки, но искренне благодарна этому человеку за заботу о Брюсе. — Не переживай ты так. Уверен, там ничего страшного. Просто синдром усталости или сухости глаза. Курс капель, и я буду в порядке, — Брюс сжимает в своей ладони тонкие пальцы Наташи, способные ломать кости всяким плохишам. Нежно гладит большим пальцем ее запястье, давая понять, что ничего с ним страшного не случилось, он тут, рядом. Жив-здоров. — Может это Стрэндж? — вопрос Сэма вполне логичен. Кто может больше переживать о здоровье сокомандников, чем бывший врач. — Врач с тремором рук в жизни не напишет так красиво и разборчиво, — моментально оспаривает его предположение Питер. И добавляет под внимательными взглядами Мстителей: — Что? Моя тетя медсестра. И поверьте, малоразборчивые каракули — это у них профессиональное. — Старк, скажи своей красавице, пусть прокрутит видео с камер. Интересно же, кто это у нас такой заботливый. — Я бы с радостью, моя прекрасная Артемида, но именно ты был одним из тех, кто потребовал с меня убрать видеонаблюдение с кухни, — развел руками Тони. Ну, возможно, в том была и его вина. Кто ж знал, что команда так нежно отреагирует на шутливое видео про ночной дожор. Пятница еще так хорошо кадры подобрала. Вот Нат сидит за столом и клюет салат как птичка, Клинт спокойно ест лазанью, все остальные чинно обедают и неспешно переговариваются. Все цивильно и прилично. А вот ночная съемка неумолима. Наташа, выедающая пальцами ореховую пасту прямо из банки. Клинт, набивающий рот сразу из двух баллончиков со взбитыми сливками, зажав баночку плавленого сыра под мышкой. Стив, с его адским метаболизмом, просто берет три лотка с остатками ужина и уходит в комнату, удерживая яблоко в зубах. Сэм сооружает себе трехэтажный бутерброд и открывает зубами банку пива. Баки пьет молоко прямо из пакета и ворует йогурт Наташи. На видео не попали только Брюс (у любого профессионального ученого в лаборатории есть холодильник с заначкой), Пеппер (ну, Тони же не самоубийца) и сам Тони. — А с чего это вдруг так удивительно вовремя в твоем тоталитарном государстве опустили цензуру и провели демократическое голосование, а? — подозрительно щурится Клинт. — Потому, жертва паранойи, что я заранее продумал этот жутко коварный план и за пару месяцев до того, как начал анонимно распускать розовые сопли на писюльках, специально сделал это видео, предугадав вашу реакцию и обезопасив себя от разоблачения, — закатив глаза «признается» Тони под смешки команды. — Ладно, согласен. Идея бредовая. Но кто тогда их пишет? — Точно не я, — тут же открещивается Питер, подняв обе руки. — Да понятно, что не ты. Ты бы в жизни к Беннеру не обратился по имени. Разве что… — Если ты сейчас начнешь строить очередную теорию заговора, где Питер специально называет всех по именам, как раз исходя из мысли, что никто не заподозрит, что он на это способен, следующий месяц дежурить по кухне будешь ты, — предупреждает Баки. — Не цените вы меня. Уйду я от вас. В отпуск. Разговоры и обсуждения той ночи не дали никаких результатов. Понять, кто оставляет записки, так и не получилось. Но на следующий день их ожидала новая: «Хорошо, что ты послушался. Заслужил.» Рядом со слегка надорванным краем был прикреплен большой яркий леденец. Брюс невозмутимо спрятал записку в карман и развернул конфету. Из нагрудного кармана тут же достал простой листик в клеточку и зеленый маркер. «Спасибо. Малиновая — моя любимая».***
Стоит им только снова всем оказаться под одной крышей, как на утро можно было ожидать новой записки. «Барнс, ты не пробовал пускать зайчиков своей рукой? Хочешь, заведем кошку?». Баки трижды перечитывает записку, пытаясь понять ее скрытый смысл. А Мстители жадно пялятся на его руку. Почему-то никому до сих пор не приходило в голову, что блестящая металлическая поверхность и правда могла слепить зайчиками. Баки растерянно водит рукой из стороны в сторону, замечая, как все в помещении, словно коты вслед за лазерной указкой, следят взглядом за его движением. Что-то в этом есть. Пока все отвлекаются на Барнса, Питер тихонько крадется к холодильнику, достает простой карандаш и рвет неровный клочок бумаги из рабочей тетради по геометрии. «Я хочу. Но можно собаку?». И, на секунду прикинув шансы, что аноним согласится, но не будет знать кому именно доставлять животное чуть ниже коряво дописывает: «Я — это Питер. Паркер». Добавлять фамилию было глупо, все-таки он единственный Питер в Башне, имеющий доступ к этому холодильнику, но зачеркивать ее было еще глупее. Питер чертыхается под нос и оставляет как есть. Перед сном его записку подсовывают под дверь с небольшим дополнением «Ты живешь с Мэй. Уговоришь ее и запросто. P.S. А попросить Старка слабо?». Слабо. Вот еще. Будет он беспокоить мистера Старка такими глупостями. Вернее, собака — это, конечно, не глупость. Но мистер Старк все равно не согласится. Как и тетя Мэй. Так что самая настоящая глупая глупость.***
Следующие пару недель на базе тихо. Клинт с Наташей на задании ЩИТа, Баки проходит очередной курс тестов-лечения-реабилитации. У Питера триместровые зачеты. Очередной внеплановый вечер кино проходит весело. Все с удовольствием болтают, делятся новостями, передают миску с попкорном. И предвкушают. Каждому интересно, кто же будет следующим в записке. В том, что она будет никто уже не сомневается. Утром изнывающих от любопытства Мстителей ждет несколько склеенных один поверх другого оранжевых листочков. Опять никаких улик — подобного добра в любом офисе и канцелярском магазине валом. «Питер, Капитан тобою недоволен». — Эй! Да при чем тут я вообще? — возмущается подросток, смотря на странную запись. — Это мой вопрос. При чем тут Я? Что ты уже натворил, Пит? — Ничего? — открыто заглядывает ему в лицо Питер. — А это мы сейчас посмотрим, — с совершенно детским предвкушением на лице кивает Наташа и отрывает верхний листочек. «Прекращай материться во время просмотра фильмов». — Поклеп! — вскидывается Питер. — С хрена ли это я матерюсь? — и затихает под насмешливо-осуждающими взглядами окружающих. — Ну, вообще-то… — задумчиво тянет Сэм, припоминая несколько эпизодов во время просмотра последнего фильма про зомби, когда пацан нецензурно болел за главного героя и подгонял его на пути в убежище. — Я подросток. Это то, что мы делаем — матюгаемся, — сдается Паркер и перестает юлить. Вот только волна укоризны от Стива идет такая густая и явная, что можно на хлеб намазывать. — О, это не все, — замечает Баки еще один слой, и срывает верхнюю бумажку. «Да, я ябедничаю. Нет, мне все еще не стыдно. Я ведь не рассказываю всем, как ты попытался накрыть наркопритон без нашей поддержки, хотя клялся и божился не лезть в серьезные дела без нормального прикрытия. Но я же молчу. Хотя… Упс?» — Какого черта? — выдыхает пораженный Питер под оглушающее осуждение и возмущенное сопение Клинта. Он же отключил протокол «Радионяня». И «Ходунки». И «Детки в клетке». И еще несколько с такими же дурацкими названиями, которые без устали штамповал мистер Старк для пригляда за ним. Откуда всплыла информация про чертов наркопритон? — Да не мог никто об этом знать. С неба этот чувак что ли следил?! — О, а теперь пришел мой черед говорить: «Эй, а причем тут я вообще?», да? — фыркает Сэм. — Не летал я над Куинсом и не следил за тобой, мелкий. Но, кто бы ни писал эти записки, он прав — нельзя на подобное идти в одиночку. Это же наркодилеры. У них есть оружие. И даже не задумываясь выпустят в тебя целую обойму. — Ты молодец, Пит. Мы понимаем твое желание сделать свой район чище и спокойнее. Но твоя жизнь для нас приоритетнее поимки нескольких уродов, — соглашается с ним Наташа, и Питер вжимает голову в плечи от ее мягкого осуждения. — Просто позови кого-то из нас в следующий раз. Питер знает, что ему предстоит знатная головомойка. В конце концов, он еще не выслушал лекции от мистера Старка, мистера Роджерса и многодетного отца «да у меня дочь твоего возраста!» Клинта. Это будет длинный день. Пока взрослые подбирают слова для очередной выволочки, Питер достает синий маркер из рюкзака и оставляет свое сообщение. «Не круто! Кем бы ты ни был, ты больше не мой любимый мститель!» На долгую секунду зависнув над листиком, Питер дорисовывает злобный смайлик и ставит восклицательный знак. Три восклицательных знака.***
Следующей на очереди оказывается Наташа. Ее записка ждет, прицепленная забавным магнитиком в виде пузырька с ведьмовским зельем. «Наташа. Мы тебя очень любим. Очень-очень. А еще боимся. Пользуюсь случаем сказать: твоя готовка — отрава.» Русскую шпионку возмущает даже не сама записка — в Красной Комнате маленьких универсальных убийц не учили готовить лазанью и рататуй. Рассматривая признание, она замечает большое количество разнообразных «+1». Судя по их количеству, разного цвета чернил, угла наклона и нажима на бумагу, отметилась тут вся команда. А еще Наташа видела, как Роуди совершенно по-детски прятал за спиной руку с красным маркером, которым только что вывел самый жирный плюс. — Он прав, — соглашается Тони. И с заискивающей улыбкой добавляет под опасным прищуром глаз женщины: — Мы тебя очень любим. — Подлиза и подкаблучник, — бурчит беззлобно Клинт. — Зато живой, — принимает сторону Тони Баки. Желудок универсального солдата способен переваривать камни, так во всяком случае уверяли в Гидре. Но после супа из прокисшего молока и газировки он чуть не подрался со Стивом за санузел.***
Постепенно команда начинает делать ставки. Речь уже не идет о попытке поймать анонима. Теперь они пытаются предугадать, кто следующим получит сообщение. Вычислять писателя бесполезно, он не только виртуозно избегает камер, что не особо удивительно — каждый из Мстителей обладает навыками скрытности и шпионажа в той или иной степени. Наташа даже пыталась снимать отпечатки пальцев с листочков. Бумага была столь же девственна, как и в момент своего создания на фабрике. Совершенно неожиданно этот раунд остается за Пеппер. Новая записка манит к себе аккуратно выведенным «Роудс». Его записку удерживает магнитик со стилизованной надписью «Wow!». Никто из Мстителей даже не возражает и не испытывает досады. Вчера Железный патриот прикрыл Наташу, помог выбраться из засады Баки и словил Сэма, когда у него загорелось крыло. Если кто и заслуживает порцию тепла и признания от анонима, то это он. «Джеймс. Ты прекрасен. Восхитителен. Потрясающ. Будь моим бромужем?» — Мне пора начинать ревновать? — грозно рычит Старк, весело блестя глазами. — Мне не нужен никто кроме тебя, — слащаво напевает Джеймс и выводит слегка округлым строгим почерком «Я согласен». Что-то в его улыбке наводит на подозрения, что он точно знает, кто этот аноним, но абсолютно точно не собирается ему мешать развлекаться.***
Следующей достается Пеппер. Без всякой веской причины. Не то чтобы она в принципе не заслуживала признания и благодарности, но не привыкла получать их просто так. Ее магнитик в виде букетика незабудок. Нежно, красиво и мило. Женщина становится посреди кухни, гордо разводит плечи и с выражением читает. «Пеппер. Ты лучшее, что случилось в жизни Тони Старка. После открытия Менделеевым водки, конечно». Возмущенное бурчание Тони тонет в смешках команды. Питер пораженно распахивает глаза. На уроках химии им не говорили, что создатель периодической таблицы химических элементов еще и изобрел водку. Пеппер подходит к мужу, нежно ведет ладонью по щетинистой щеке и легко целует в кончик носа. После чего достает из пенала Питера простую шариковую ручку и старательно выводит каллиграфическим почерком, более похожим на изящную эльфийскую вязь, с забавными завитушками, свой ответ. «Я лучше. Со мной ему не нужен допинг, чтобы быть счастливым». Наташа фыркает, насмешливо интересуется, не слишком ли самоуверенно, но забирает из рук ручку и ставит под ее ответом жирное «+1». Ручка идет по кругу. Каждый в этой комнате знает, насколько Старк любит свою жену. И насколько это у них взаимно. Тони ничего не пишет, просто переплетает пальцы их рук и целует в плечо. В конце концов, это истинная правда — Пеппер действительно лучшее, что случилось в его жизни. И к черту водку. Рано утром Питер первым забегает на кухню. Ему сегодня в школу, а добираться от Башни долго. На холодильнике появились две новые записи. «А что если я скажу, что у него в лаборатории есть мини-бар?» и «Тогда я отвечу, что все равно лучше — он не пополнялся уже два года». Питеру это кажется каким-то поразительно личным. Словно он в двери чужой спальни заглянул без спроса. Он убирает записку и выкидывает. В конце концов та, кому она предназначалась, уже все прочитала, а остальных это уже не касается.***
Иногда записки не требуют ответа. Просто время от времени на холодильнике появляются малиновые леденцы для Брюса и со вкусом колы для Сэма, теплые перчатки для вечно мерзнущей в руки Наташи, «У тебя за ухом зеленая краска» и банка растворителя для Стива. Баки перепадает адрес с кафе, где подают лучшие в городе сливовые пироги. Иногда неожиданные подарки можно найти в холодильнике. Они неизменно подписаны все тем же четким строгим почерком, что и сами записки. Они долго смеются над Старком, которому достается набор карандашей и раскраска с Человеком-Пауком и замечанием «Повзрослей уже, чувак!». Но Тони даже не думает обижаться, он смеется со всеми вместе и даже не спорит, к вящему смущению подростка, что Питер и правда его любимый герой. Подростку совершенно дико наблюдать, как самые крутые супергерои страны, — да что там страны — мира! — толкаясь локтями рассаживаются за столом и растаскивают разрисовку по листам, соревнуясь, кто быстрее и красивее раскрасит свою страницу. «Сэм. Слишком много птиц на одну нашу команду. Одни соколы* кругом. Может лучше будем тебя звать Птеродактилем?» Это сообщение разбивает покой мстительской рутины. Клинт начинает яростно доказывать, что он полностью согласен с тайным доброхотом. А после, дурачась и перекрикивая друг друга, взрослые ответственные люди начинают наперебой предлагать свои варианты клички для бедного Сэма, который едва успевает отбивать самые дурацкие идеи. Не обходится и без совершенно нелепого диалога «— Выхухоль. — Я Хухоль? — Ты Хухоль!» между Нат, Клинтом и Сэмом под недоуменное замечание Стива, что выхухоль — это не птица, а вид крота. Питеру почему-то так дико смешно от этого, что он давится молоком, и оно идет у него носом.***
У Клинта подрагивают пальцы от предвкушения, когда очередь доходит до него. «Клинт. Ты назвал младшего в честь Наташи. Считаю, ты обязан теперь каждому Мстителю родить ребенка.» «Вас слишком много, уволь хотя бы половину» — весело ухмыляясь старательно корябает острым угловатым почерком Бартон. Как и «P.S. Я бы только за. А вот моя жена против такого количества детей». «Я лучше бы сделал вазектомию, чем назвал ребенка в честь Локи!» — появляется приписка от Сэма. «Локи не Мститель» — чуть позже уточняет на яркой салатовой бумажке ниже Наташа. «МоЙ БрАт иСпрАВился!» — большими буквами ниже прямо по белой дверце холодильника вьется руническое письмо Тора. Выжжено почерневшим следом от молнии. — Какого черта? — рычит Тони, рассматривая испорченный холодильник. — Кто пустил сюда Тора? — Я его даже не заметила, — признается Наташа, воспринимая это как личное оскорбление ее профессиональных навыков. Тор никогда не умел тихо появляться. — А он и не забегал, — влез Брюс, облизывая ложку с фисташковым мороженным. — Просто сверкнуло молнией, запахло озоном, и я увидел твой испорченный холодильник. — Напомни мне вычесть это из его жалования.***
Когда на холодильнике появляется насмешливое «Локи. Ты не северный олень. Ты рогатая пельмешка!», мало кто из команды удерживается от смешка, проходя мимо холодильника и розового клейкого листочка. И не сразу замечают второй, притаившийся в верхнем углу «Магия — это круто. Люблю Гарри Поттера». Питеру приходится туго. Подозрение моментально падает на него. Во-первых, назвать Бога лжи и обмана «пельмешкой» это так глупо и по-детски, что могло прийти в голову только Тони, в силу странного чувства юмора и любви к дурацким прозвищам, и Питеру, в силу возраста и юношеского максимализма. Но у Старка была пожизненная презумпция невиновности — каждый из команды под тем или иным соусом раздобыл образцы его почерка. Какую бы фразу от него ни просили написать, частокол на бумаге выглядел практически одинаково — нечитаемо. Бедному Питеру приходится под диктовку списать несколько листов с двух сторон, в надежде показать, что это не его почерк. И в отличие от остальных в комнате, теперь он точно знает кто их аноним. Осталось только понять как.***
«Вы засранцы. Но я вас люблю». Питер думает, что это самое милое и искреннее, что он когда-либо слышал (читал) от мистера Старка. Поэтому собирается ночью прокрасться и приписать ниже «И мы вас, мистер Старк», заканчивая эту игру. Хороший план. Но догадался не он один. И даже ответил не первый. «Что и ожидалось от моего бромужа» — строго-военный печатный шрифт от Роуди чернеет на простом белом листе из блокнота. «Взаимно, Жестянка», — судя по тому, что написано на чеке от покупки памперсов, это послание оставил Клинт. «Сам ты засранец, Старк», — яркая желтая бумажка со следом от алой губной помады — Наташа. «Ты лучше, чем о себе думаешь», — Питеру кажется, копия чека на полмиллиона в фонд детей-сирот пропахла нежным ароматом любимых духов Пеппер. «Я не щурюсь, просто не выспался, спасибо за заботу», — простой листик в клеточку приклеен к холодильнику не скотчем, а наклейкой с Халком. «Я буду Соколом, пока за сохранность моих крыльев отвечаешь ты», — простой синей ручкой небрежно нацарапано на обратной стороне купона на 50% скидку на пиво. «ЛюбОвЬ меЖДу ДруЗьЯми — этО ваЖНо», — снова выжженный след по всей дверце. Интересно, Тор хотя бы представляет, что бумагой можно пользоваться не только в туалете? Чуть в стороне под магнитиком со знаком вопроса притаилось недоуменное «Что такое «пельмешка»?" от Локи. «Да, я хочу кошку. Сходишь со мной выбрать?» — печатными буквами оставляет послание Баки с краю от рекламы приюта домашних животных. Питер гордо клеит свою записку. Рядом рисунок Стива, где курица наседка с лицом Тони Старка прикрывает крыльями выводок разноцветных пестрых цыплят. Понять где кто легко. С первого взгляда узнается Наташа — вон та чернявая с рыжим хохолком и сверкающими металлом шпорами. Птичка-Клинт гордо потрясает светлыми перышками над бровями, зажав в клюве заостренную палку. Сине-красный цыпленок жмется к темненькому собрату с красивым железным крылом. Один черный птиц прижимает лапкой хвост другого, и даже красные очки не могут скрыть любопытный взгляд. Красный мелкий цыпленок, удобно рассевшись под животом у несушки, неспешно поедает паучка. Питер фыркает — и правда похоже на него. Злобно распушившийся зеленый Халко-птиц сидит на спине забавного мелкого сычика, длинные перышки на макушке которого похожи на рожки. Сычик пыхтит, фырчит и пытается дотянуться до пушистого неповоротливого золотистого комочка пуха, неспешно поедающего очередного червяка. Перед лицом защищающего весь свой выводок Тони зависла яркая колибри-Пеппер, нежно прижимающаяся клювом к морде мужа. Питер думает, что обязательно должен договориться с Пятницей и уговорить ее записать реакцию Тони. Позже они узнают, что Тони амбидекстр. Левой рукой он пишет только на своих чертежах и в отчетах, которые уходят в исследовательские отделы. Какими катастрофами может закончиться неправильно воспроизведенная формула ему в далеком детстве на ярком примере объяснил отец. Расчеты, формулы, комментарии, описание технического процесса должно писаться ясно, разборчиво и доходчиво. Чтоб даже близорукий стажер со зрением -7 под конец третьих бессонных суток не перепутал тету, альфу и омикрон. Об этой его странной особенности знали полковник Роудс, потому что учился вместе с ним и не раз списывал лабораторные по физике, и Пеппер, которая просто знала о своем муже все. Почему при столь разборчивом и красивом почерке левой рукой, правой у него получалось только кардиограмму изображать, Старк не знал. Да и не особо заморачивался. Пеппер, его идеальная жена и исполнительный директор, не зря столько лет числилась его персональным помощником. Она совершенно спокойно разбирала его каракули. А больше никто рукописный текст от Тони и не получал. Зря что ли голосовой набор на телефоне существует? Утром Старк будет читать ответы от команды, задерет голову к потолку и крепко зажмурится. Нет, не потому, что он растроган до слез. Просто ему семья в глаз попала.