It Was Always You

Она слишком любила рисовать на предплечье. Будучи художницей, Кларк, иногда хотелось рисовать, даже когда у неё не было бумаги. Однако в сумочке Гриффин, всегда был маркер. Куда бы она ни шла, девушка брала его с собой. Она знала о родственных душах, и находила этот «подарок судьбы» весьма странным. Иногда даже жутковатым. Но Кларк это, совсем не беспокоило, ведь её вторая половинка явно не любила рисовать. Она никогда не видела на своей коже ничего, кроме собственных рисунков. Хотя иногда ей очень этого хотелось. Серьёзно, хоть что-нибудь. Любой знак. Даже небольшая отметина на пальцах, которая, была случайно оставлена этой персоной во время письма. Это сводило девушку с ума. — Может быть, этот человек, меня уже недолюбливает, потому что я трачу слишком много времени на рисование. И наверняка, знает, как я одержима искусством, и ненавидит его, — сказала она низким голосом. Кларк рисовала лилию на правом предплечье, особо не стараясь. Это было её привычкой. — Может быть, она или он ещё не родились, и твоя родственная душа будет на двадцать лет моложе тебя, — Рейв рассмеялась, когда Кларк бросила на неё убивающий взгляд. И Рейвен, и Октавия получали свои «рисунки». Родственная душа Рейвен писала всякие штуки про химию, что, по-странному, нравилось девушке, в то время как Октавия получала, в основном, списки продуктов. Рейвен ещё не чувствовала себя готовой встретиться со своей родственной душой, она наслаждалась своей жизнью, полной вечеринок и потраченном впустую времени, а Октавия же, наоборот хотела встретиться со своей. Она ждала, что её человек напишет название места, чтобы она могла найти его. Она подумывала о том, чтобы просто написать что-то вроде «Я хочу встретиться с тобой» на своей руке, но ей хотелось, чтобы всё произошло, когда придёт время. Кларк чувствовала себя немного обделённой. Или, возможно, она немного завидовала им. Октавия и Рейвен хотя бы что-то знали о своих родственных душах, Рейес была большой занудой в химии, а Октавия была немного забывчивой. По крайней мере, им было за что зацепиться. Она была единственной, кто рисовала одна. Это было странно и неправильно. Почему не отвечает её родственная душа? Почему не показывает, что существует? — Может, мне суждено быть одной, девочки, — удручённо прошептала Кларк. Её подруги смотрели на неё привычным взглядом. — Может им просто не нравится рисовать, — сказала Октавия, не смотря Кларк в глаза. Кларк вздохнула, зная, что никак не может узнать, что происходит. Обычно рисунки начинают появляться около шестнадцати лет. Но Кларк рисовала на руках с детства, главным образом потому, что рисование было её любимым делом, а руки всегда были «самым близким, на чём я могу рисовать, папа!» В любом случае, она устала смотреть на свои пустые руки. Гриффин должно было исполниться двадцать через пару недель, что означало примерно четыре года без каких-либо признаков от её родственной души. — Ладно, пошли в класс. Я не хочу опаздывать из-за вас, снова, — сказала она, поднимаясь. Октавия, и Рейвен застонали, вставая с дивана. — Окей, мам. Мне стыдно думать, что выбор специальности, отличной от той, которую выбрали вы, заставит меня жить спокойной и беззаботной жизнью, — вздохнула Рейвен. — Ой, да ладно. Если бы не я, вы бы всё ещё бродили по коридору в поисках своей комнаты в общежитии. Зная о том, что, у вас её, попросту нет, — Кларк засмеялась и схватила свой ноутбук, а потом вышла из комнаты. — Давайте быстрее, мы уже опаздываем. Рейвен закатила глаза, но молча последовала за ней, пока Октавия искала свои книги. — Не беспокойтесь, я уже опоздала. Как хорошо, что мой класс далеко от Кларк! Веселитесь, и увидимся позже. Кларк ненавидела опаздывать. Ей нравилось, что, если прийти раньше, она могла занять любое место. Девушке хотелось сесть в определённом месте, не слишком близко к профессору, но и не слишком далеко. Ещё она хотела сесть рядом с окном, потому что, когда Кларк садилась там, у неё возникало ощущение, что она занимается на улице. К счастью для Гриффин, её обычное место было свободно. Она подошла к нему, поставила сумку рядом со стулом и включила ноутбук. Ей нравилось делать заметки на ноутбуке, потому что большинство профессоров говорили слишком быстро, и было трудно угнаться за их темпом. Лекция по молекулярной биологии, как всегда, была скучной. Она проверила свой телефон, чтобы найти уведомление в групповом чате с Октавией и Рейвен. НаВсеРукиМастерка 10:00 Эй Гриффин, угадай, что я только что видела КларкНебеснаяПринцесса Я на лекции, Рейвен НаВсеРукиМастерка 10:18 Я знаю, что ты ненавидишь молекулярную биологию, ты всегда жалуешься на кучу вещей, которые тебе потом, нужно выучить К О Р О Ч Е Возможно, я нашла тебе парня. ОктавияВсехПобедит 10:19 Ботаничка собирается убить эгоцентричную подругу, кто-нибудь вышлите помощь. НаВсеРукиМастерка 10:22 О, и почему же она не отвечает? И никто не услышит тебя, в этом чате только мы, ты, идиотка ОктавияВсехПобедит 10:25 Тебе конец! Если Кларк не убьет тебя, это сделаю я. НаВсеРукиМастерка 10:33 Я нашла ей парня, и она убьёт меня? Это несправедливо Почему меня всегда убивают? Пойду проверю его руки на предмет одного из шедевров Кларк. Кларк весело уставилась на свой телефон, делая мысленную заметку: Убить Рейвен Рейес, когда вернусь домой. Она всегда говорила ей, что Гриффин должна встречаться чаще, но Кларк была одержима всей этой историей о родственных душах. Может, Рейес была права, и её вторая половинка ещё не родилась. Это означало, что ей придется подождать как минимум восемнадцать лет, прежде чем познакомиться с этим человеком. Рейвен особо не волновали её отметки. Гриффин была удивлена её интересом к химии, однако она знала, что, как только девушка найдёт того самого человека, её свидания закончатся. Рейес слишком нравилось веселиться с разными людьми, чтобы отпустить эту часть своей жизни, это и было главной причиной, почему она не искала своего соулмейта. Когда пара закончилась, она пошла в парк. Ей нравилось проводить свободное время, сидя под деревом, возможно, читая книгу или слушая музыку. Квартира, которую она делила с Октавией и Рейвен, частенько бывала довольно шумной, и ей нравилось проводить время в одиночестве. Кларк любила своих подруг всем сердцем, но ей по душе спокойствие парка, а не их бесконечный хаос и громкая музыка. Девушка села прямо перед своим любимым деревом, и, закрыла глаза, в то время как музыка плавно перетекала от ушей к мозгу. Она представила, что находится в лесу, в окружении деревьев и запаха сосен, который она так любила. Гриффин чувствовала себя счастливой, пока что-то не воткнулось в её ногу, а ледяная жидкость не брызнула на неё. Она была готова убить любого, кто, вероятно, испортил её одежду и момент спокойствия, но, когда Кларк открыла глаза, что-то изменилось. Она была в лесу. Она почти чувствовала запах сосен. Или, это, по-лесному зелёные глаза человека, стоящего прямо над ней, заставляли её чувствовать, что она находится в настоящем лесу. Я нарисовала тебе картину, полную света. Она включает в себя тяжелую память, память такая яркая. Я не могу изменить твои мысли, моя дорогая. Я не могу изменить твои страхи. Но если ты хочешь, я буду рядом, чтобы заставить их исчезнуть. Я буду там, летом, потому что твоё сердце не в безопасности, ты не уйдёшь, ты не беглянка, поэтому ты не убежишь. Если бы ты могла аккуратно следовать своему сердцу, не было бы этого беспорядка. Может быть, когда-нибудь, просто когда-нибудь ты найдешь путь назад. Сегодня ночью твои сны невероятно громкие, ты разжигаешь лесные пожары. Ты даже не можешь изменить своё зрение, оно как будто, твой вирус.