От и до

Коридор был длинный-длинный. Разные люди ходили мимо, задевая Дина своими странными запахами. Белые и зеленые пахли лекарством и всякими неприятностями, те, которые в своей одежде, пахли едой и цветами. Один большой мальчик пронес коробку пончиков, и у Дина заурчало в животе. Папа велел сидеть на месте, а сам с мамой скрылся за дверью. Тут дверей было множество, за открытыми Дин видел кровати, но не такие как дома, а странные, высокие. На них лежали люди, как будто уже ночь. Но ведь был день, за окнами голубело небо и плыли пухлые белые облака. Рядом присел старик с палкой. Дин сказал ему «Здравствуйте», а тот даже не обернулся. И кушать хотелось все сильнее. Сегодня утром мама не приготовила ему блинчики. Она не выходила из своей спальни, и Дина покормил папа. Он насыпал целую тарелку хлопьев, а про молоко забыл. Дин хотел сам достать пакет из холодильника, но не смог дотянуться. А сухие хлопья были невкусные, Дин сжевал всего пару ложек. Сейчас Дин съел бы и такие. Старик посидел и пошел дальше, шаркая ногами. Где же папа? Мимо процокала каблучками красивая тетя с большим букетом. Дин смотрел на нее, пока она не вошла в одну из дверей. Потом появилась толстая тетя, которая вела за руку девочку, такую как Дин. У девочки кофта была надета задом наперед и в руке зажата кукла. Она задела своей куклой Дину ногу и показала язык. Дин подложил под себя ладони и отвернулся, чтобы сдержаться и не стукнуть противную девчонку, потому что папа говорил, что девочек обижать нельзя. Тут снова показалась красивая тетя. Только уже без цветов. Она увидела, что Дин на нее смотрит, но не рассердилась, а улыбнулась. Дин тоже ей улыбнулся. — Как тебя зовут, малыш? — спросила тетя. — Дин, — сказал Дин и снова улыбнулся своей самой лучшей улыбкой. — А сколько тебе лет? Дин пригнул к ладони большой палец и показал четыре. — Умница, — похвалила его тетя и погладила по голове. Она открыла сумочку и достала брикетик жвачки. — Вот, держи! — Спасибо, мэм, — поблагодарил Дин. — Не болей, — улыбнулась тетя и ушла. Дин снова остался один. Он расковырял все пять пластинок жвачки и засунул в рот. От резкого мятного вкуса защипало в носу и в глазах, но он продолжил жевать, пока не образовался здоровенный мягкий комок. Тогда Дин начал надувать пузырь, как его учил Томми Дюваль. Получалось не очень: жвачка вылетала изо рта, или лопалась сразу и налипала на нос и щеки. Но Дин не сдавался, больше все равно нечего было делать. И у него вышло! Пузырь надулся большой-большой, он заслонил собой коридор и все остальное. Дин полюбовался на него, потом сплющил и затолкал обратно в рот. И тут появился папа. Он радостно улыбался. Дин почувствовал, что произошло что-то хорошее. — Плюй, — сказал папа и подставил ладонь. Дин выплюнул жвачку и выжидательно уставился на папу. — Пойдем, — папа взял Дина на руки. — Я тебя кое с кем познакомлю… Они прошли по коридору и вошли в комнату. Там на высокой кровати лежала мама. Она тоже улыбалась. Почти как папа, только немного устало. Мама бережно прижимала к груди какой-то сверток. Папа посадил Дина на кровать, и он потянулся посмотреть, что же такое у мамы в руках. — Познакомься, Дин. Это твой младший брат Сэмми, — сказала мама и отодвинула край одеяльца. Дин увидел маленькую ручку и испугался. — Поздоровайся с ним, — легонько подтолкнул его папа. — Теперь ты не один. — Привет, Сэмми, — прошептал Дин и осторожно потрогал младенца. — Я твой старший брат. Я буду тебя защищать… и, когда ты подрастешь, дам поиграть с моим Капитаном Америка…