Сбежавшая из Рая

Рай… Какому шутнику пришло в голову назвать так это Богом забытое место? Похоже, владелец заведения для легкомысленных развлечений обладал отменным чувством юмора и с сарказмом отнесся к выбору названия борделя в отдаленном уголке Сейшельских островов. Уж если для кого это место теперь и стало Раем, так только для состоятельных и прихотливых клиентов, но никак не для узниц их желаний. Узницами Рая девушки становились по совершенно разным обстоятельствам, но все они неизменно были связаны с недавней войной. Многие девушки были захвачены в плен, а после проданы беспринципному владельцу борделя за смехотворную сумму. Других девушек проводила сюда нужда, и лишь немногие попадали в Рай из-за искреннего желания заниматься древним и весьма сомнительным ремеслом. Юная мисс Валентайн была из числа захваченных в плен девушек. Вот уже третий день она томилась в карцере борделя вместе с другими пленницами, которым предстояло пройти отбор. Те, кто понравился владельцу Рая или его брату, считались «счастливицами». Захватчики получали деньги за девушек, а после те становились узницами страшного и отнюдь негостеприимного Рая. О судьбах тех, кто не проходил отбор, никто и никогда больше ничего не слышал. Мисс Валентайн никогда не была из числа тех, кого легко запугать. Умение холодно мыслить даже в самой жуткой ситуации не раз спасало ее из беды. И в этот раз чудесное свойство характера спасло ей жизнь снова. Она не теряла времени даром и за минувшие дни успела сделать куда больше, чем те девушки, кто впал в панику и забылся в собственном страхе и истерике. Катарина заводила разговоры с девушками, которые стали ее подругами по несчастью, и по крупицам собирала информацию. Так Катарина узнала, что владелец Рая имеет славу хладнокровного и неподкупного мужчины, зато его брат оказался весьма азартным и увлеченным человеком. Незатейливые краткие беседы с надзирателем, приставленным для контроля за пленными девушками, помогли Катарине договориться о том, что ко дню ее смотра он раздобудет для нее наряд восточной красавицы. Раздобыть его было весьма просто — в борделе имелись реквизиты на любой вкус. Юноша оказался весьма падок на женское обаяние и слишком самоуверен, что, безусловно, оказалось весьма выгодно мисс Валентайн. И вот теперь она стоит посреди небольшой комнаты, окутанной таинственной полутьмой. В свете свечей, расставленных в форме огромного сердца, ее фигура, обтянутая в белую ткань кажется особенно таинственной, неземной. Восточный танец прекрасен своей чувственностью и целомудренностью, здесь каждый жест и каждое движение имеет свое значение и расшифровывается по-своему. Катарина склонила голову, приветствуя хозяина комнаты, и, легко улыбнувшись, начала раскрывать свои карты. — Не стану скрывать — я не хочу оставаться в борделе. И я знаю, что вы ни за что не выпустите меня просто так. Я предлагаю договор. Сегодня я буду танцевать для вас. В руке я держу конверт, в котором записано подробное описание одного редкого существа. Я назову его и, если к концу моего танца вы не поймете, о ком я говорила, вы отпустите меня. Если же суть вашего описания будет схожа с тем, что записала я, я стану самой покорной рабыней из всех, кого вы когда-либо знали, и не буду возражать против любой участи, которую вы мне уготовите. В глазах мужчины зажегся огонек азарта. Девушки, попавшие к нему, редко вели себя столь смело. Лишь единицы не впадали в истерику, не умоляли о свободе, не проклинали и не молили не прикасаться к ним. Конечно, сделка очередной рабыни была смешна и бесполезна по своей сути, но почему бы не согласиться на эту маленькую авантюру, которая обещает стать одним из очень немногих интересных событий, происходящих в его жизни. Одной девушкой больше, одной меньше — все это чепуха! На смену одной изобретательной и сильной красавицы придут сотни, а то и тысячи других, более податливых, сломленных, которых можно будет легко подстроить под свои требования. — Идет, — на лице мужчины мелькнула едва заметная веселая улыбка. — Финтикультяпистый кролик, — произнесла Катарина, опуская конверт за пределы импровизированного сердца. Мужчина рассмеялся. Громко, безудержно, искренне веселясь над ситуацией, в которую попал. Он уже знал, что будет в конверте, оставленным изобретательной девушкой. В конце концов, о каком финтикультяпистом кролике может идти речь? Совершенно очевидно, что такого зверя не существует в природе. Впрочем, разве не этой хитрости он ожидал от стоящей перед ним пленницы? Катарина кротко улыбнулась и закрыла глаза, чтобы в следующую минуту начать двигаться в такт изысканной восточной мелодии. Вначале ее движения были медленны и плавны. Красивые бедра, обтянутые белой блестящей тканью, описывали восьмерку, изящно и чувственно поворачиваясь под ритм музыки. Руки Катарины дополняли изысканный танец, делая акцент на бедра. Ритм движений девушки задавали ударные инструменты. Чем громче звучал думбек, тем быстрее двигалась Катарина. Она то наклонялась, то, казалось, почти падала, то вдруг резко поднималась вверх, словно вытягивая саму себя невидимыми шелковыми лентами. И при этом девушка не прекращала движений бедрами, описывая узкие дуги или же, наоборот, широкие, приподнимаясь на носочки. Иногда Катарина делала резкие повороты в танце, иногда шагала навстречу к сидящему напротив мужчине, но лишь для того, чтобы красиво изогнуться прямо перед ним, демонстрируя свою гибкость, изящные бедра и плоский животик и снова отстраниться. Арабы говорят, что, когда женщина танцует танец живота, ударные инструменты руководят ее бедрами, духовые инструменты — сердцем, а струнные головой. То же самое происходило сейчас с Катариной. Она влилась в музыку, стала ее неотъемлемой частью и двигалась так, словно сладкий эротический сон. Ударные звучали все громче и громче, и девушка ускорялась в танце, пока, наконец, музыкальные инструменты не издали последнюю ноту и Катарина, подчиняясь музыке, остановилась, красиво изогнувшись и смотря на единственного зрителя, которому был адресован этот танец. Повисла пауза, во время которой взгляды девушки и молодого мужчины столкнулись в немом диалоге. Мужчина явно что-то обдумывал, лениво перебирая пальцами звенья снятого с запястья браслета. — Я так полагаю, никакого кролика не существует, — напряженный кивок Катарины подтвердил догадку хозяина комнаты. — Я так и понял, что вся твоя задумка — бессмысленная игра. Но ты красиво танцевала, и мне понравился твой танец. Да и не каждый день я встречаю среди девушек тех, кто придумывает более изящный способ добиться свободы, чем просто мольбы о ней. Ты можешь идти. Считай, что это знак моей симпатии. Не зная, шутит ли мужчина или говорит правду, Катарина замерла. В следующую секунду мужчина поднялся со своего места, пересек в три шага разделяющее их расстояние и, стиснув девушку в объятьях, впился в ее губы страстным поцелуем-укусом. В этом поцелуе чувствовалось все: и восхищение, и с трудом сдерживаемая страсть, и едва уловимая нотка сожаления об уже данном обещании свободы. Катарина замерла, не зная, как поступить. В ее планах не было этого поцелуя, поэтому девушка застыла безвольной куклой в руках умелого кукловода. — А теперь беги, — прошептал, улыбаясь, мужчина и отошел с дороги уже бывшей пленницы.