Хороший и охуенный засранец

      В принципе Дайки не был неряхой, а Тайга не был жутким чистюлей, но идеальных людей и отношений не бывает, кому-то временами надо позлиться и поворчать. Дайки же в данный момент что-то без мелодии и смысла напевал в душе, Тайга же злился, буравя взглядом ком из одежды на полке. Нет, ну во всём Дайки хорош, а вот сложить своё шмотьё аккуратными стопками никак не может, типа, и так ему сойдёт. Вот ему пусть и сойдёт, а у Тайги нервно глаз уже дёргается.       Нет, можно было вытащить всю эту кучу на пол и так и оставить, пусть Дайки сам и спотыкается и распинывает по углам свои носки, но, может, Тайга просто был не так уж зол для такой коварной мести. Нет, они здорово погоняли мяч вместе, посидели в любимом кафе, Тайга сам покайфовал в душе, и сейчас сам Дайки оттуда выйдет довольный и распаренный, и можно будет лениво поваляться вместе на кровати, так же не спеша целоваться, а потом… Так, главное завтра не проспать на пары. Заслуги в баскетболе — это одно, а совесть у Тайги — другое, её на них обоих у него хватит.       Ладно, так и быть, разложит он всё аккуратными стопками, только Дайки носом позже ткнёт, мол, смотри, как надо. Так Тайга и решил, принявшись разгребать кучу из джинсов и футболок, что-то попутно отправляя в стирку. Под пальцы попалась скользкая ткань, и Тайга даже ругнуться успел, вытягивая тёмную майку. А потом так и замер, пялясь в багряную цифру пять.       Ладно-ладно, его собственная баскетбольная форма с Сейрин тоже хранится в дальнем уголке шкафа, постиранная и аккуратно сложенная. Но чтобы у Дайки проснулась ностальгия по тем денькам? Он ведь не особо ладил с собственной командой даже после того, как после поражения ему стал подружелюбнее. Форма-то его, а кроет воспоминаниями сейчас Тайгу. Их первая игра с Тоуо, первое поражение Сейрин и первые слёзы Тецу.       А потом он узнал, что Дайки умеет улыбаться и забывает хмуриться — и это была их вторая игра друг против друга, когда Дайки опять был в этой чёртовой майке. От неё сейчас пахнет кондиционером для белья, а Тайга всё равно зарывается носом в прохладную ткань и дышит глубоко-глубоко, так, чтобы закружилась голова.       — Ты чего тут творишь, а? — раздаётся удивлённо за спиной, и Тайга чувствует — терпкий гель для душа, запах самого Дайки, они мешаются, щекочат нос, и он тихо смеётся, когда Дайки холодными мокрыми ручищами — вечно он толком не вытирается и шлёпает из душа босыми ногами, обернув полотенце вокруг бёдер — забирается ему под футболку и щекочет под рёбрами.       — Вспоминаю, каким засранцем ты был в старшей школе.       — Хорошим был засранцем, ты тогда ещё на меня запал, так что не надо тут, — хмыкает Дайки и жмётся мокрой грудью к его спине, и Тайгу пробирает приятной дрожью.       — Ладно, хорошим, уговорил. А прикинь, окажись мы тогда в одной школе — что бы было?       — Ну, ты тоже был засранцем, да ещё выёбистым, так что мы бы всё равно с тобой сыграли, как ни крути. Хотя бы один на один. Через год бы точно уже обжимались в раздевалке. Кстати, было бы проще даже. А то нормально общались только на выходных.       — Зато сейчас я вижу твою наглую морду все двадцать четыре часа и прибираюсь в твоих шмотках, — ворчит Тайга и старается сложить ровно злосчастную майку, пока Дайки водит согревшимися ладонями по его груди.       — Тай?       — А?       — А примерь её. Ну, мою форму, — выдыхает Дайки прямо ему на ухо и легонько кусает за мочку.       — Ты хочешь сделать что-то такое, за что мне потом будет стыдно, да? — с подозрением спрашивает Тайга, но он уже готов сдаться и согласиться на любую идею, ведь Дайки чуть сжимает под футболкой его правый сосок и не даёт ни шанса на то, чтобы посопротивляться.       — Ну, может, и будет. А сейчас хорошо будет, так сойдёт?       — Засранец ты, — с этими словами Тайга выворачивается из его рук и стягивает с себя футболку, Дайки же выуживает форменные шорты и светится хитрой ухмылкой, когда Тайга крутит их в руках.       — На голое тело надень, а, — а от этих слов у Тайги вспыхивают уши. Они встречаются уже пару лет, а сейчас и вовсе снимают вместе квартиру, изучили друг друга до последней родинки, но Дайки всё равно умудряется его смутить одним словом, взглядом — да просто дыханием, одним своим присутствием!       А вот скользкая ткань формы холодит кожу, и Тайга неловко заправляет майку внутрь и распрямляется. Странно — из них двоих именно Дайки раздет, полотенце на бёдрах не в счёт, а чувствует себя голым под этим тёмным жадным взглядом именно он. У Дайки всегда получается раздевать и его душу так, выуживать жадность, подобную его собственной, и Тайга криво ухмыляется в камеру его телефона.       — Скину Тецу, он поржёт, — хмыкает Дайки.       — Не сомневаюсь.       Так они и стоят, смотрят друг на друга, проверяют выдержку, просчитывают первый шаг — как в игре, когда надо понять — пас, дриблинг, справа или слева?       Получается снизу — Дайки делает шаг вперёд и плавно опускается на колени, прижимаясь щекой к бедру Тайги, и в то же время обхватывает ладонью за ягодицу, ещё больше притягивает к себе.       — Бля, Тай, ты чего такой охуенный в моей форме? Учись мы вместе, я бы завалил тебя после первой официальной игры.       — Раз я такой охуенный, то тебе бы пришлось играть со стояком, — пытается пошутить Тайга, а голос выдаёт его с потрохами, срывается, потому что Дайки горячо дышит, ведя носом по ткани, греет сквозь неё кожу.       — Наверное. Но, похоже, обкончаешь мне форму именно ты сегодня, — тихо смеётся Дайки и утыкается носом прямо ему в пах, а после медленно и шумно лижет его член сквозь ткань, и у Тайги позорно дрожат колени. Дайки ведь умеет делать минет так, что хочется отдать ему за это душу. У Тайги, наверное, уже открыт бесконечный кредит.       Дайки стягивает с него шорты быстро и тут же вцепляется уже обеими ладонями в его ягодицы, царапает ногтями кожу, и Тайга разрывается в ощущениях, ведь в то же время он дует на головку его члена и поднимает на него хитрый взгляд. Лижет по всей длине, размашисто, больше дразнит, и Тайга теряется в ощущениях. Язык у Дайки горячий, юркий, а вот его слюна быстро остывает на коже, щекочет холодком, а ещё они, чёртовы сильные пальцы. Дайки тискает ими его ягодицы, разводит их, легко царапает ногтём вдоль ложбинки, и Тайгу прошибает дрожью. Нужно что-то сделать, Дайки тоже любит получать внимание, но пока Тайга может только держаться на мысли, что надо как-то устоять на ватных ногах, пока Дайки заглатывает его член и гладит кончиком пальца чувствительный анус.       Тайга подаётся вперёд, глубже, ещё глубже, вот бы так толкнуться Дайки в самую горячую глотку, и потом у него будет саднить голос, и Тайга и правда обкончается и сейчас, и после, когда Дайки произнесёт его имя. Сейчас он ёрзает, пытается погладить себя свободной ладонью, развести ноги, и дурацкое полотенце наконец спадает.       У Дайки шикарный член, и Тайга бы с удовольствием его поставил на заставку телефона и любовался — мешают остатки стыда и скромности. Дайки гладит его ладонью в такт своим движениям, сжимает собственную головку как раз в тот момент, когда на миг выпускает член Тайги изо рта и снова прижимается к нему губами, посасывает, слизывает капельки спермы, и Тайга со стоном вцепляется в его волосы, грубо толкаясь в рот. В глазах Дайки — расплавленное хитрое удовольствие, да, так самодовольно сосать чужой член может только он, и Тайга, глухо выматерившись, кончает ему в горло, смутно думая о том, что хотелось бы на лицо. Или на шею. Он не знает, почему, просто это будет красиво, и точка.       Несколько светлых капель всё равно брызгают на тёмную щёку, и Тайга, глухо почти падая на пол, аккуратно слизывает их, и Дайки довольно жмурится, хрипит его имя, когда он сжимает его член. Ему много и не надо, пары рваных движений ладонью, и Тайга тихо смеётся, чувствуя на ладони и бёдрах горячую сперму.       — Вот, сам ты свою форму и обкончал.       — Я хороший засранец, помнишь же? Мне можно, — сопит Дайки, прижимаясь лбом к его плечу, и Тайге даже нечем крыть.       Ведь он полностью согласен.