Возьми мои руки, сожми их сильней

Я хотел поиграть, получилось - как в жизни, Начиная игру, приглашая в Эфир, Оценил меня взглядом, схватил за запястье, И секунды не думав, потащил в новый мир.(с) *** Ох, как меня уже достали эти девушки! Ну, ни минуты с ними покоя: и на свидание ходи, и на каждой перемене им звони, и провожай их, куда им надо постоянно, и взгляд чтобы не отводил от нее, а не то - смертная казнь! Им хочется чистой и романтичной любви, а мальчикам… Ну, мальчикам вполне известно, чего хочется. Только девушки ни за что не дадут нам ничего, совсем. Вы не подумайте, я абсолютно нормальный парень, меня нельзя назвать кобелем или еще чем-то подобным. Я не сильно страдаю от отсутствия секса в наших с ней отношениях. Точнее, не страдал. До тех пор, пока она не сказала мне, что мы расстаемся, потому что я «не предлагал ей никакой интимной жизни». И это притом, что она еще в самом начале ясно дала мне понять: никакого «интима» в отношениях не будет. Нет, ну и как это назвать? Женской логикой? Она, кстати, рыжая – странно, что не блондинка. Хотя я не люблю блондинок. И из-за этого расставания я сейчас сижу на последнем перед осенними каникулами уроке физкультуры, кстати, без формы, и жду, когда урок закончится и я, наконец-то, смогу пойти домой. Физкультура у нас проходит отдельно – мальчики с мальчиками, девочки с девочками. Совмещают нас редко, в случае болезни одного из учителей или просто его или ее отсутствия. Так вот, это был не тот день, и мы, как обычно, играли в настольный теннис, слушали музыку на телефоне, сдавали нормативы, ели или просто страдали фигней. В тот момент я смотрел на занимающегося одноклассника и поймал себя на мысли, что восхищаюсь им физически. Он был ниже меня головы на полторы, худенький, с явно выраженной женственной талией и плавной дугой бедер – ну явно не встретишь такое у обычного парня. Да и нельзя сказать, что поведение его было особенно мужским, по мне так, он заигрывал с некоторыми из моих одноклассников. Но только он встречался с моим заинтересованным, блуждающим по нему взглядом, как сразу же отворачивался к своим друзьям. Я подумал, теперь уже смотря в окно, – а ведь парни лучше, чем девушки. Надежнее, понятливее, да и нет у них таких «заморочек», как у девушек. Разве что, куда вставлять… Но об этом я старался не думать. Я постепенно понимал то, что мне стоит попробовать что-то новое в отношениях, но где это «новое» взять, не имел ни малейшего понятия. Так урок и закончился. Переодевались все прямо здесь, в спортивном зале, и пока я сидел, якобы ожидая своего занимавшегося друга, искоса наблюдал за тем самым одноклассником (его, кстати, зовут Жан). Мои догадки могли только подтвердиться: фигурка у него действительно женская, и переодевался он как будто бы нарочито медленно, мол, «смотрите на меня, я хочу, чтобы вы меня захотели»! Тут у него зазвонил мобильник, а так как его сумка лежала близко ко мне, то я мог расслышать отрывки разговора. – Да-а? – Привет, отлично. – Ага, как всегда. – Ну, понимаешь, дела, дела… – Да, туда. «Туда? И куда это он наметился?» – подумал я, но не подавал виду, что подслушиваю. – Мне там хорошо! И вообще, у меня каникулы! Все, я переодеваюсь, пока! Теперь у меня было откровенное желание узнать, что же это за место, где ему «хорошо». Да и в каком смысле хорошо-то? Короче, когда он собрал все вещи и вышел, я еще немного подождал, а потом схватил рюкзак и выбежал на улицу. *** Он абсолютно не петлял, шел довольно медленно, и я мог спокойно идти тем же путем, не опасаясь потерять его из виду. Это может показаться вполне странным, то, что парень преследует другого парня по неизвестной причине. Но это не выглядело как преследование, скорее, двум школьникам просто по пути домой. Сам он тоже ничего не заподозрил, разве что пару раз оглянулся, сворачивая в какую-то подворотню, но я все равно успел вовремя сориентироваться и исчезнуть из его поля зрения. Итак, куда же он привел меня? Это выглядело как замшелый, давно не заселенный двор, но по степени утрамбованности песка на дорожках и чистоте одного из подъездов я понял: жизнь тут кипела. Я не успел посмотреть, куда именно пошел Жан, но мог догадаться, что в самую новую дверь. Когда я подошел ближе и подергал за ручку, та оказалась крепко-накрепко заперта. Только я собрался было с разочарованием на душе уходить, как на двери открылось незаметное снаружи окошко, и грубый мужской голос коротко спросил меня: – Пароль. – Что? – Пароль! – Какой пароль? – Не знаешь пароля? Проваливай. – Нет уж, подождите, что за пароль? – Только клиенты и работники этого заведения знают пароль, а новеньких приводят постоянные клиенты. Проваливай. – Стоп-стоп-стоп! Подождите! Я хочу у вас работать! Из-за темноты в окошке послышался хрипловатый смех. – Да ты хоть знаешь, что это за место? – А вы скажите. – Гей-клуб. – Оу, – значит, мои догадки оправдались. – Так что нужно, чтобы работать у вас? После некоторой паузы из-за окошка послышался уже хрипловатый кашель. – Нужно здесь и сейчас отказаться от твоего прошлого. Ты становишься другим человеком, а «этот» ты пропадает без вести. Жить будешь тут. Согласен? – Ну, да! Так что делать? Охранник вздохнул: – Достань свой телефон и вытащи оттуда «симку». Я покорно сделал это и показал ее в окошко. – Отлично. А теперь сломай ее. Только тогда сможешь войти. – Окей, – беспечно сказал я, и кусочек пластмассы разломился в моих пальцах. – Сейчас позову начальство, подожди здесь, – тихо сказал охранник и закрыл окно. Минут через семь моего стояния у дверей гей-клуба те открылись, и из-за них вышел мужчина довольно располагающей к себе наружности, не старше 30 лет. Он был одет в полурасстегнутую белую рубашку с закатанными рукавами, темную жилетку, узкие черные джинсы с цепями на них и галстук, ленточкой свисающий с шеи. Его длинные темно-каштановые волосы были собраны в хвост, но несколько передних прядей падали на лицо и плечи. Он осмотрел меня острым взглядом серых глаз и только спустя еще минуту протянул мне руку: – Ты нам подходишь, пошли. Только я хотел пожать ее, как он резко ухватил меня за запястье и потащил внутрь. ***