No one else

      Сяо Чжань думает, что какая бы высшая сила ни создала концепцию родственных душ, она это сделала исключительно для того, чтобы посмеяться над глупыми людьми, которым нужно отыскать своего соулмейта только лишь при помощи такой ничтожно малой подсказки. Как это вообще возможно — найти своего человека в толпе семи или восьми миллиардов людей? Имея максимум несколько слов о своем соулмейте? Да еще и когда они такие!       Возьмем, к примеру, Чтение. Какое действительно уникальное занятие. Сяо Чжань знает по меньшей мере четыре человека страстно увлеченных этим, и еще троих, у которых это слово красуется на запястье. И они все определенно не соулмейты друг друга, если судить из его собственных наблюдений.       Или Фотография. Сегодня каждый второй человек с iPhone утверждает, что это именно то, чем он наиболее увлечен. Забавно наверное было бы понаблюдать за несчастными соулмейтами, которые пытаются найти их во всей этой массе людей с одинаковыми интересами.       Его собственная надпись не так далеко ушла от вышеперечисленных, на самом деле. Танцы — это то, что появилось на его запястье пятнадцать лет назад и не менялось большую часть времени. Метка время от времени изменялась на Видеоигры или Лего, но они никогда не оставались там надолго, хотя и этого было достаточно Сяо Чжаню для того, чтобы понять, что его вторая половинка намного моложе его, даже если проигнорировать тот факт, что первое десятилетие своей жизни он проходил с пустым запястьем.       Наверное, ему действительно стоит поблагодарить своего безликого соулмейта за то, что тот выбирает такие невинные хобби? Однажды они встретятся. Если встретятся.       Если, когда они встретятся, им удастся каким-то образом вычислить, что они родственные души благодаря Танцам и, что скорее всего, Дизайну на их запястьях.       Действительно, отличная концепция. С таким же успехом они все могут обойтись вообще без этих нелепых меток и просто самостоятельно решить с кем они хотят быть, основываясь только на собственных чувствах.       Не говоря уже об этих неловких ситуациях с уже состоявшимися парами, когда метка на запястье одного из партнеров внезапно меняется с чего-то нейтрального, как, например, Чтение, на что-то более экзотическое, как, например, Экстремальное глажение. Да, такое действительно существует, Сяо Чжань загуглил это после того, как пара его друзей распалась, когда метка на запястье девушки изменилась. Ее парень не имел ни малейшего представления о том, что это вообще такое. В то же время его друг открыл в себе новую страсть к глажению вещей и занялся новым видом спорта — айронингом. Сидя в лодке, соревновался в этом с другими такими же… творческими личностями.       Очень неловко. Сяо Чжань до сих пор внутренне съеживается, вспоминая этот инцидент.       Так или иначе, со временем он научился не уделять много внимания, а лучше вообще игнорировать метки на запястьях, предполагая, что это в любом случае не принесет ему никакой пользы.       После того, как Сяо Чжань присоединился к бой-бэнду, начав петь и танцевать на сцене профессионально, он задумался о том, изменилась ли его метка, учитывая то, что сам он не может точно сказать чем наслаждается больше: пением или дизайном.       Немного позже к этому списку он добавляет актерское мастерство, как раз в то время, когда метка на его запястье неожиданно меняется, поскольку его вторая половинка, видимо, стала достаточно взрослой для уроков вождения. Мотоциклы, говорит метка Сяо Чжаню одним утром, и он приподнимает бровь. В мире не так много девушек, которые бы в равной степени наслаждались танцами, ездой на мотоцикле, а в промежутках между этим — играми в Лего и видеоигры. Сейчас ему, наверное, нужно почувствовать облегчение, потому что найти соулмейта стало проще. Но он просто закатывает рукав и качает головой — ему не нужна метка, он уверен, что встретит человека, с которым будет счастлив и без помощи высшей силы с плохим чувством юмора.       Это совсем не означает, что он не замечает как его метка меняется с Танцев на Мотоциклы минимум дважды в день, и просто подмечает, что, вероятно, сложно сочетать такие разные и, без сомнения, трудоемкие хобби.       Даже не осознавая этого, он начинает все больше думать о своей второй половинке, только теперь уже не как о концепции, а как о реальном человеке. Бездушное слово «вытатуировано» на его коже становится показателем того, что где-то есть живой человек, который живет своей жизнью, танцует и учится чему-то новому в вождении мотоцикла.       Сяо Чжань ловит себя на том, что думает: «Води аккуратно», когда видит на своем запястье Мотоциклы и смеется от удовольствия, когда по выходным метка снова меняется на Лего. «Правильно, ты заслужил отдых», — думает он в такие моменты.       К моменту начала съемок «Неукротимого» его метка останавливается на Мотоциклах чаще, чем на чем-нибудь другом, и Сяо Чжань рад за своего соулмейта, который, похоже, наконец, определился со своими приоритетами.       Одна из самых первых вещей, которую Ван Ибо, его коллега по съемочной площадке, ему говорит, когда набирается достаточно храбрости, чтобы поговорить о чем-то, не связанном с «Неукротимым» — это:       — У меня «Актерское мастерство», а у тебя?       Сяо Чжаню требуется несколько секунд, чтобы понять, что парень на самом деле имеет в виду. Ван Ибо не ждет, пока медлительный мозг Сяо Чжаня его догонит, и закатывает рукав, пихая свою метку, которая действительно гласит Актерское мастерство, ему под нос. Парень выглядит счастливым и почти гордым, видимо из-за того, что его вторая половинка выбрала ту же карьеру, что и он сам. Но Сяо Чжань может понять его улыбку — будучи настолько популярным, Ван Ибо будет действительно легче встретить кого-то в сфере своей работы, чем человека со стороны.       — Это хорошо, — вежливо улыбается Сяо Чжань.       Ван Ибо отдергивает руку и снова спрашивает:       — Ну так, что у тебя написано?       — Дай мне проверить, — отвечает Сяо Чжань, подтягивая рукав своей толстовки.       — Ты что, не знаешь?       — У моей метки есть свойство меняться, когда я меньше всего этого ожидаю, — объясняет он, качая головой. — О, это снова Танцы, — с удивлением говорит он.       Ван Ибо встает со своего места и наклоняется через стол вперед, с любопытством глядя на запястье Сяо Чжаня.       — Да, ничего особенного, я думаю, что видел как минимум пять человек с такими же, — говорит он, затем немного думает и добавляет: — И я знаю еще больше тех, кто не может жить без танцев. Черт, я не могу прожить и неделю без танцев, знаешь?       Сяо Чжань затягивает рукав, прикрывая запястье, и Ван Ибо откидывается на спинку стула.       — Обычно метка говорит Мотоциклы, но вот сейчас изменила —       У него даже не было возможности закончить предложение, потому что его сразу же накрывает длительной лекцией о мотоциклах, которую рассказывает ему чрезмерно увлеченный младший коллега. К концу он узнает о том, как Ван Ибо купил свой первый мотоцикл, его любимую марку и разницу между полнолицевыми шлемами и открывающимися; он узнает размер головы Ван Ибо и как его мотоцикл получил первую царапину, а также о том, что младший почти научился делать «пончик», но это, вероятно, бесполезно без настоящего мотоцикла. К тому же Сяо Чжань все равно не умеет водить мотоцикл. Он получает развернутую речь о том, почему глупо ездить без надлежащей обуви и много других вещей, которые он уже был не в состоянии запомнить. Когда Ван Ибо наконец остывает, затаив дыхание, но явно осчастливленный возможностью поговорить о своей страсти с кем-то, кто слушает, Сяо Чжань обнаруживает, что, несмотря на то, что он не понял и половины сказанного парнем, ему совсем не скучно, и сияющая улыбка Ван Ибо определенно стоит того, чтобы выслушать эту запутанную лекцию полностью.       Это в некоторой степени задает настроение их дальнейшему общению и взаимодействию на съемочной площадке: Ван Ибо часто атакует его словесно или физически, требуя постоянного внимания со стороны старшего и, несмотря на то, что иногда это действительно раздражает, Сяо Чжань купается в энергии, исходящей от этого мальчика, и за четыре месяца, которые проходят слишком быстро, ни разу не вспоминает про своего соулмейта.       Они прощаются после завершения съемок «Неукротимого», но остаются на связи, обмениваясь сообщениями и время от времени разговаривая по телефону, когда в их расписаниях достаточно времени. Ван Ибо отправляет ему фотографии со своих фотосессий до того, как они загружаются в социальные сети, и Сяо Чжань отвечает на них комплиментами, на которые, как он знает, тот и рассчитывает.       Сяо Чжань звонит ему после самых сложных сцен и разговаривает с ним до тех пор, пока не устает полностью, и Ван Ибо тихо слушает, а как только старший замолкает, то рассказывает ему о кошке, которую он взял, и о новой машине Лего, которую он купил для своей коллекции. Его ровный низкий голос убаюкивает и успокаивает Сяо Чжаня. Ван Ибо звонит ему после инцидента, когда его мотоцикл оказался неисправным, и в его голосе слышны всхлипы, а Сяо Чжань не может думать ни о чем другом, кроме как: «Слава Богу, он в безопасности», абсолютно ужасаясь мысли о том, что могло случится что-то похуже.       — В следующий раз я выиграю, — уверенно говорит Ван Ибо, и Сяо Чжань ему верит. Если не в следующий раз, то в тот, который будет после него, потому что он знает, что этот парень никогда не остановится, и от этого у Сяо Чжаня перехватывает дыхание.       — Води аккуратно, Бо-ди, — тепло говорит он ему, и внезапно вспоминает, как говорил это в прошлом, смотря на свою метку. Он закатывает рукав, пялится на слово, написанное на запястье, а в его голове пусто.       — Эй, Чжань-гэ, что у тебя там сейчас написано? — устало спрашивает Ван Ибо — его слезы высохли, но он звучит измученным.       — То же самое, — говорит Сяо Чжань.       — Мотоциклы?       — Да.       Некоторое время они молчат, и когда Ван Ибо говорит в следующий раз, в его голосе слышна улыбка:       — Я нашел новое крутое хобби, Чжань-гэ.       Сяо Чжань пялится на стену своего маленького гостиничного номера и кладет руку себе на колени.       — Еще одно, Бо-ди? Тебе недостаточно уже имеющихся?       — Похоже, что да, — смеясь говорит Ван Ибо, и Сяо Чжань просто усмехается в ответ.       — И что это за новое хобби? — спрашивает Сяо Чжань.       — Ты увидишь, — говорит Ван Ибо и затем смеется, будто сказал шутку, понятную только ему.       В следующий раз, когда Сяо Чжань открывает их чат, видит ссылку на недавнее интервью, которое дал Ван Ибо, и смотрит его краем глаза, параллельно готовя простой ужин.       — Вы верите в родственных душ или в любовь с первого взгляда? — спрашивает журналист на видео.       — И то, и другое, — отвечает Ван Ибо, и Сяо Чжань хихикает, когда замечает в голосе младшего нотку раздражения, которую тот полностью не может скрыть, когда думает, что вопрос, который ему задают, настолько глуп, что не стоит его внимания.       — Вам нужно выбрать что-то одно, — настаивает журналист.       — Любовь с первого взгляда на своего соулмейта, довольны?       Сяо Чжань смеется, качая головой. Он заканчивает готовить, рассеяно слушая оставшуюся часть интервью — ничего, что он раньше не слышал — и садится за кухонный стол, открывая чат с Ван Ибо:       «Очень романтично, — пишет он. — Но ты должен быть добрее к бедным журналистам.»       В ответ он получает мем-картинку, сделанную из фотографии Ван Ибо с высунутым языком.       «Чжань-гэ, я выучил кое-что крутое, хочешь увидеть?» — говорится в следующем сообщении.       «Конечно», — отвечает Сяо Чжань.       «Сначала скажи мне, что говорит твоя метка!» — получает он вместо ожидаемого видео и вздыхает, глядя на запястье. Ван Ибо, по-видимому, считает забавным то, что метка Сяо Чжаня живет такой активной жизнью по сравнению с его собственной, никогда не меняющейся.       «Мотоциклы, — печатает он в ответ. — Но несколько дней назад это были танцы.»       «Хорошо, поговорим позже».       «Подожди, ты же хотел мне что-то показать!»       «Я понял, что это недостаточно круто, чтобы показывать Сяо-лаоши (ง ื▿ ื)ว», — написал Ван Ибо и вышел из сети.       Сяо Чжань еще мгновение пялится на их чат, пожимает плечами и просто принимает этот ответ. Как и все, что в значительной степени связано с Ван Ибо — можно либо принять это, либо уйти с его пути, и Сяо Чжань определенно не хочет сходить с пути, по которому тот идет.       Следующий раз, когда их разговор повторяется слово в слово наступает через две недели. Сяо Чжань только закончил свою сцену и теперь прижимался к стулу в гримерке, прокручивая ленту в своем телефоне, не обращая особого внимания на текст и изображения в нем.       «Чжань-гэ, быстро, что там написано?» — ему приходит уведомление о новом сообщении от Ван Ибо. Сяо Чжань стонет и нажимает на него, но случайно смахивает. К тому времени, как он открывает чат, появляется новое сообщение, но уже с криком: «СЕЙЧАС, ЧЖАНЬ-ГЭ» и Сяо Чжаню нужно очень постараться, чтобы заглянуть под тугой рукав на его запястье.       «То же самое», — отправляет он, на что получает набор недовольных мемов и смайликов. Как будто он каким-то образом несет ответственность за то, что его соулмейту так нравятся мотоциклы.       Он снова не получает никаких вестей от Ван Ибо еще неделю, а их единственное общение — это случайные забавные картинки, на которые они наткнулись, потому что оба слишком заняты, чтобы поговорить как следует.       Сяо Чжань входит в свой гостиничный номер, бросая чемодан на пол рядом с кроватью, когда его телефон вибрирует, оповещая о новом уведомлении. Он достает его из кармана и улыбается на уже знакомый вопрос на экране.       «А что написано на твоем запястье сейчас, Чжань-гэ?!»       Сяо Чжань бросает взгляд на свое запястье, ожидая снова увидеть знакомые Мотоциклы или, возможно, Танцы, но это не так, и он в удивлении приподнимает брови.       «Тут кое-что новое! Скейтбординг!» — отправляет он, и мгновенно получает короткое видео. Сяо Чжань открывает его и видит, как Ван Ибо выполняет какой-то сложный на вид прыжок… на скейтборде. Видео заканчивается и Сяо Чжань тупо пялится в экран.       «Это сложнее, чем кажется! Но это действительно круто, я даже научился собирать свой собственный скейтборд, Чжань-гэ!»       Сяо Чжань снова смотрит видео, а затем снова, а затем смотрит на свое запястье, и Скейтбординг все еще там.       «Чжань-гэ, разве это не круто?!»       Сяо Чжань не уверен, что Ван Ибо имеет в виду — трюк со скейтбордом или то, что он последние несколько недель определенно ждал, пока слово Скейтбординг появится на его запястье, а это значит, что он был уверен в том, что они —       «Невозможно», — импульсивно пишет Сяо Чжань.       Почти мгновенно на его экране появляется запрос на видеовызов, который он автоматически принимает, его мозг до неловкости отказывается работать и вообще лишен каких-либо мыслей.       Эмоции на лице Ван Ибо невозможно прочесть, что означает то, что он изо всех сил старается не терять бдительность, и Сяо Чжаню на самом деле больно из-за того, что тот считает, что должен делать это с ним.       — Покажи мне, — мрачно говорит Ван Ибо, и Сяо Чжань послушно поднимает руку, поворачивая запястье к камере. Ван Ибо кивает и, произнеся: — Я покажу тебе невозможное, — закрывает глаза.       Он слегка хмурится, сосредотачиваясь, немного приоткрывает один глаз, смотрит на запястье Сяо Чжаня, сердито фыркает и зажмуривается еще сильнее. Это выглядит забавно, и в обычной обстановке Сяо Чжань бы засмеялся, но его мозг все еще в замороженном состоянии, и он просто смотрит на экран своего телефона с открытым ртом.       Ван Ибо наконец-то открывает свои глаза и снова смотрит на запястье Сяо Чжаня и видно, как он просиял.       — Смотри, смотри, Чжань-гэ!       Он послушно смотрит и теперь видит на своем запястье Лего.       — Я просто сосредоточился на мысли о том, как приятно было бы закончить каждую начатую машину Лего, и как это было бы круто, если бы я наконец собрал весь набор, — гордо заявляет ему Ван Ибо, и Сяо Чжань внимательно на него смотрит. — Бьюсь об заклад, что я снова смогу вернуть твою метку обратно на Скейтбординг, если постараюсь. Я, кажется, понял как это работает, дай мне секунду.       — Бо-ди…       Ван Ибо снова закрывает глаза, но на этот раз открывает их намного быстрее, с улыбкой и любопытством глядя на Сяо Чжаня.       — Проверь, Чжань-гэ!       — Бо-ди…       — Гэ, проверь, ну же, гэ! — Ван Ибо говорит ему это уже намного громче и ломает что-то в голове Сяо Чжаня, что удерживало его мозг в заложниках. Он смотрит на слово Скейтбординг на своем запястье, чувствует, как его губы растягиваются в широкой улыбке, и начинает смеяться.       — Почему ты смеешься, я так долго над всем этим работал! — слышит он сердитый голос Ван Ибо и смотрит на экран, вытирая слезы с глаз тыльной стороной ладони.       — Я верю, Бо-ди, я верю, что ты над этим долго работал, — искренне говорит он, чувствуя, как его щеки начинают болеть от такой интенсивной улыбки, но он ничего не может с собой поделать.       Ван Ибо смотрит на него немного неуверенно, но затем солнечно улыбается, и Сяо Чжань чувствует, как его сердце ускоряется.       — Я могу снова изменить метку на Мотоциклы, хочешь? — спрашивает Ван Ибо уверенно и почти игриво, оставляя за ним право превратить это в игру или шутку.       Сяо Чжань качает головой, затаив дыхание.       — Откуда ты узнал? — спросил он.       Ван Ибо наклоняет голову и моргает, спрашивая:       — Что именно? Как менять метку? Я просто постарался серьезно подумать…       — Не то, — останавливает его Сяо Чжань. — Как ты узнал, что мы. — Он замолкает, внезапно не в силах сказать это вслух. — Ну, знаешь, — неубедительно заканчивает он.       — Родственные души, Чжань-гэ, ты можешь сказать это, оно тебя не укусит, — поддразнивает Ван Ибо и ухмыляется, подмигивая.       — Да, как ты узнал? — Сяо Чжань повторяет вопрос, и знакомое раздраженное выражение появляется на лице Ван Ибо — кто же мог подумать, что он окажется на месте журналистов, задающих ему глупые вопросы, потому что, конечно же, он хотел услышать ответ.       — В кого еще я мог влюбиться, если не в своего соулмейта? — говорит Ван Ибо, просто пожимая плечами, как будто это самая очевидная вещь в мире, и Сяо Чжань действительно настолько глуп, что является единственным, кто этого не понял.       — В кого же еще, в самом деле, — говорит Сяо Чжань, затаив дыхание, все еще полностью не осознавая всего произошедшего, а потрясающая улыбка Ван Ибо и его пронзительный взгляд совсем не облегчают ему задачу, не говоря уже о безумной пульсации крови в его ушах. Кончиками пальцев хочется его коснуться, но такой возможности в ближайшее время не намечается.       — Как жестоко с твоей стороны говорить все это по телефону, не мог подождать еще месяц, прежде чем мы встретимся для рекламной компании? — скулит он, на что Ван Ибо только смеется.       — Я ждал почти два года, так что ты вполне можешь теперь подождать месяц, гэгэ, — говорит он, и мозг Сяо Чжаня снова отказывается работать.       — Два года?!       Ван Ибо смеется, в этот раз, очевидно, над его глупым выражением лица.       — С первого взгляда, помнишь? — мягко говорит он, и Сяо Чжань сглатывает ком в горле. — Я был так счастлив, когда моя метка сменилась с Дизайна на Актерское мастерство и подумал, что так мне определенно легче будет найти своего соулмейта. А потом я увидел тебя на «Day Day Up» и подумал, что ты выглядишь как дизайнер.       — Я не выгляжу как дизайнер, — это все, что он смог сказать. — Как вообще выглядят дизайнеры?       Ван Ибо снова усмехнулся и покачал головой.       — Понятия не имею, — сказал он счастливо. Затем его ухмылка превратилась в теплую улыбку, и он добавил: — Разве это важно?       И правда, это абсолютно не важно.