***
Годрик бы в гробу перевернулся, если бы понаблюдал за поведением представителей своего славного факультета. Рон, искренне уверенный в том, что Гарри его обманывает, щедро делился своим возмущением с сокурсниками, и гадкое поведение предателя-Поттера с каждым новым пересказом обрастало всё более красочными подробностями. Гермиона стала почти всё время проводить с девочками, и вскоре весь Хогвартс гудел от новой информации: Гарри Поттер сжульничал на первом этапе состязаний. Парень устал оправдываться ещё тогда, когда Кубок выбрал его участником, поэтому игнорировал дурацкие вопросы, косвенно подтверждая слова Гермионы. — Смысл Турнира, — возмущалась девушка, — международное магическое сотрудничество, взаимный обмен знаний! Превращать его в квиддичные соревнования — это просто неправильно. Новые подружки только дружно кивали головами. В отличие от «тупого спортсмена» Поттера, умница Седрик продемонстрировал феноменальные навыки трансфигурации неживого в живое, превратив камни в собак, которые отвлекали дракона. Ещё чуть-чуть и, Гарри был уверен, он возненавидит Седрика за то, какой он шикарный, и каким нелепым рядом с хаффлпаффцем выглядит он сам. Гарри не то чтобы объявили какой-то бойкот или подвергали травле — нет. Но хорошего настроения шепотки за спиной не добавляли, и никто не демонстрировал желания разговаривать с ним, как с человеком, а не участником Турнира. Поттеру очень не хватало общения на нейтральные темы и совместных игр в те же плюй-камни, но он не хотел навязывать своё общество. Как только Поттер присоединялся к сокурсникам, разговоры стихали и постепенно переходили на тему состязаний, а Поттера начинали бомбардировать набившими оскомину вопросами «а правда, что…» Конечно, всё правда. Поттер запугал Кубок огня парселтангом, заставив выбрать себя четвёртым участником, шантажом вынудил судей набросить больше баллов за читерство в первом этапе, и даже сам великий чародей Дамблдор находится у него под чарами подчинения. Аластор Грюм, будь он неладен, проводил занятие по непростительным заклинаниям, и выбрал для наглядной демонстрации не кого-нибудь, а Гарри. Тот успешно сопротивлялся Империусу, и во впечатлительных мозгах сокурсников возникла теория о том, что обзавестись такой способностью невозможно без того, чтобы применять его направо и налево.***
— Мы ещё не помолвлены, — фыркнул Малфой, перемещая руку Поттера со своего бедра на уровень груди. Гарри покраснел. — Профессор Макгонагалл сказала, нужно класть руку на талию, — смущённо пробормотал он. Малфой фыркнул. — И чью же руку она использовала? Кого-то симпатичного? Поттер покраснел ещё больше. Малфой, отпускающий пошлые замечания, был событием едва ли не более удивительным, чем верные друзья, распускающие о нём гадкие сплетни. — Она танцевала с Роном, — буркнул Гарри. — Сомнительный выбор, — прокомментировал Малфой. — А теперь давай, ты меня веди, — посоветовал он, перестав двигать Поттера в такт счёту. Ненадолго растерявшись, тот двинулся по кругу, действуя всё более уверенно от того, что Малфой подстраивался под его шаги. — Ну вот, всё отлично, — прокомментировал Малфой, когда они пошли на третий круг. — Теперь добавим сюда два элемента, и можно идти открывать бал. — С этим как раз проблема, — признался Гарри. Он совершенно не понял, в какой момент надо поднимать партнёршу, и какие шаги делать после. — Смотри, — Малфой отошёл, приняв танцевальную стойку, — раз-два-три, раз-два-три, меняем руки, — он поднял левую и опустил правую, — раз-два-три, раз-два-три, потом поворот вместе с партнёршей, и опять сначала. Звучало более-менее понятно, и Гарри даже удалось оттанцевать партию самостоятельно и без заминок. Малфой в это время отцепил от пояса маленький кожаный мешочек, и запустив туда руку по локоть, начал что-то искать. От его радостного возгласа Поттер сбился с шага. Малфой поставил музыкальную шкатулку на скамью, завёл механизм ключом, и на Астрономической башне негромко заиграла мелодия вальса. — Слышишь «раз-два-три»? — поинтересовался слизеринец, водя рукой в такт музыке. Гарри неуверенно кивнул, и Малфой подошёл к нему, снова беря за руку.***
Когда Поттер вышел из Выручай-комнаты, Малфой, уже начинающий ощущать признаки магического истощения, торопливо снял дезиллюминационное заклинание. Распахнув створки шкафа, куда гриффиндорец поставил флакон с воспоминанием, Малфой озадаченно хлопнул глазами, глядя на ровные батареи идентичных ёмкостей. И какое из них то самое? Парень даже не успел обдумать до конца мысль о том, чтобы оказаться в Малфой-мэноре для получения доступа к думосбору, как оный шлёпнулся рядом с ним, заставив парня выхватить палочку. — А «История Хогвартса» у тебя есть? — с подозрением поинтересовался Малфой. Он видел, как в руках Поттера появлялись предметы, но был уверен, что это сам гриффиндорец их наколдовал. Существование полумифической Выручай-комнаты не желало укладываться в голове, пока по ней не прилетело гигантской книгой. Малфой воззрился на датированный тысяча восемьсот семьдесят пятым годом раритет едва ли не с ужасом и отложил справочник на кресло, потирая ушиб. После чего осмотрел и ощупал думосбор. Тоже не новый, но вроде бы, функционирующий. — Ну, Мерлин, — пробормотал Малфой, выливая содержимое флакона в каменную чашу, — помогай! — и опустил голову в думосбор.***
— Если ты будешь так втыкать партнёршу в пол, она увязнет в нём каблуками, — резюмировал Малфой, морщась от дискомфорта в рёбрах. Поттер хватал его так, будто был уверен, что, если не вцепится пальцами поглубже, слизеринец выскользнет. — Тебе не нужно тянуть меня вверх, я сам подпрыгну, — пообещал Малфой, — ну-ка, попробуй сам. — Что? — не понял Поттер, недоуменно оглядывая руки парня на своих боках. — Подпрыгни! Гарри не ожидал, что что-то получится, но Малфой, используя силу импульса, легко повернулся, переставляя его по направлению танца. — Поднимать не надо, только аккуратно опустить, — Малфой показал ещё раз. — Ии-и рр-раз, — Поттер снова оторвался от пола, придерживаясь за плечи слизеринца. — Я понял! — Гарри подался вперёд, беря его за руку и приобнимая второй. — Давай, ещё раз, сначала! Малфой довольно заулыбался. Румяный, блещущий энтузиазмом парень выглядел намного лучше, чем та депрессивная тень, коей тот успешно прикидывался последние несколько недель.***
— Я не знаю, что это было, дядя! — семилетний Поттер глушил всхлипы, но по его лицу ручьём катились слёзы. — Дадли и другие гнались за мной, а потом я оказался на крыше, но я этого не делал! — Не смей называть меня дядей, ты, маленький уродец! — грузный, красный от гнева мужчина сгрёб растрёпанные волосы Гарри и с силой дёрнул. — Мистер Дурсль! Твоя пустая голова способна это запомнить? Мистер Дурсль! Повтори! — Мистер Дурсль, — прохныкал мальчик, цепляясь за руку Вернона, который уже едва ли не отрывал его от пола. — Пожалуйста, мне больно! — Заслужил! — рявкнул Вернон, швыряя его на застеленный драным одеялом матрас около стенки. — Меня и Петунью вызывали к директору! Из-за твоих фокусов у нас были неприятности! — Простите, простите меня, — заскулил мальчик, сжимаясь в комочек, когда Вернон замахнулся. Тот раздражённо рыкнул, так и не ударив. — Не смей выходить отсюда! — прошипел сквозь зубы Вернон, выключая свет. — И никакого ужина! Он захлопнул дверь в чулан с такой силой, что с потолка посыпался мелкий мусор.***
— Я надеялась, что нахождение в приличной семье, такой, как наша, пойдёт тебе на пользу, — Петунья сжала виски, брезгливо разглядывая племянника. — Но похоже, воспитание тут бессильно. Отдай Дадли игрушку и извинись! — вдруг громко крикнула она, нависая над мальчиком, который сжимал плюшевого медведя побелевшими от напряжения руками. — Дадли сказал, что я могу его взять, — пролепетал Гарри. Горло сдавливало от ощущения несправедливости. — Он всё врёт, мама! — полный светловолосый мальчик громко заревел, хотя глаза его оставались сухими. — Он забрал его у меня, он делал эти свои штуки! Лицо Петунии побледнело, а губы сжались в тонкую полоску. — Верни Дадли медведя и извинись! — прошипела она. Гарри попятился, не выпуская из рук игрушку. Медведь был большой, мягкий, карамельного цвета. В сравнении со сломанными солдатиками, которыми играл Поттер, он был просто ожившей мечтой. — Дадли подарил мне его, — разревелся Гарри, утыкаясь носом в мягкую шерсть. — Прекрати врать, гадкий мальчишка! — взвизгнула Петунья. Она вырвала медведя из рук племянника, схватила Гарри за ухо и отволокла к чулану. — Подумай над своим поведением! Мальчик захлёбывался рыданиями и думал, что чувства, которые он испытывал от того, что у Дадли есть шикарная игрушка, а у него нет, не сравнить с тем, что он почувствовал, когда медведя сначала подарили, а потом забрали. Дадли порвал игрушку через два дня, и обвинил в этом кузена. Вернон отходил Гарри ремнём, и ещё неделю его отправляли спать без ужина.***
У Гарри кружилась голова, а в боку кололо от быстрого бега. Дадли с компанией рассредоточились по местности и загоняли его всё дальше от оживлённых улиц. Понимая, что долго бежать не сможет, Гарри поднажал, сворачивая к стоянке, и притаился между припаркованными машинами. От резкой остановки после сильной физической нагрузки лёгкие чесались изнутри, голова пульсировала в такт бу́хающему сердцу, а уши заложило. Посидев некоторое время в импровизированном убежище, Гарри отдышался и рискнул осмотреться. Ему нужно было как можно быстрее попасть домой. Вернон грозился переломать нахлебнику пальцы, если по возвращении с работы застанет не покошенный газон и разросшуюся зелёную изгородь. — Он здесь! — раздался крик Пирса. Гарри, надеявшийся, что шайка давно ушла, шарахнулся в противоположную сторону, но оттуда уже показались Гордон и Малкольм. Через несколько секунд к возбуждённо подпрыгивающему на месте Пирсу присоединились Деннис и Дадли. Последний двинулся к Гарри, снова забившемуся между машин, довольно разминая руки. — Прекрати эти фокусы, ненормальный! — прошипел Дадли, когда по стеклу ближайшей машины поползли трещины. — Что, пожалуешься на меня родителям? — проговорил мальчик. Выхода из сложившей ситуации он не находил и трепыхаться дальше не видел смысла. На Гарри вдруг накатила слабость и апатия. — Зачем это? — оскалился Дадли. — Я и сам знаю, что нужно делать. Он размахнулся и ударил Гарри в лицо, с хрустом разбивая нос. Рядом раздавались одобрительные возгласы других членов шайки. — Мочи урода, Большой Дэ! — воодушевлённо кричал мелкий Пирс, сам никогда участия в драках не принимающий, но подзуживающий остальных, — наподдай ему ещё, пусть знает!***
Драко закрыл доигравшую мелодию шкатулку и протянул её Поттеру. — Возьми. Тот недоуменно посмотрел на шкатулку, на Малфоя и снова на шкатулку. — Будешь тренироваться сам, до бала ещё есть время, — добавил Драко, видя, что парень не торопится принимать подарок. — Держи, — он вложил шкатулку в ладонь Гарри. — В идеале, во время танца нужно поддерживать светскую беседу, но для Святочного Бала достаточно не смотреть на свои ноги и не бормотать шаги вслух, — он улыбнулся и наколдовал Темпус. — Что же, мне пора, — Малфой махнул рукой и развернулся к лестнице, — увидимся. — Спасибо, — растерянно проговорил Поттер, держа в ладонях шкатулку так, будто то была диадема Кандиды Когтевран. За выражение недоверчивой радости, мелькнувшее на лице гриффиндорца, Малфой готов был заавадить его магловских опекунов. И одну грязнокровку.