Тёмная сторона города

«Я ненавижу сладкое», — именно эта мысль пришла в голову Каме, когда он отгрыз кусок круассана, купленного в кафетерии. Правильно, когда ты изнываешь от голода, самое время подумать о том, насколько невкусной бывает еда. Хотя нет, не так. Круассан конечно вкусный, парень просто не любит сладкое. Он решил вернуться в аудиторию. Перспектива стоять и жевать противную еду не слишком привлекала. Лучше делать это в движении, поможет отвлечься от вкуса. И пока он шёл, открыл для себя много нового. Во-первых он увидел чернокожего студента. Седой конечно знал, что в этом университете много иностранных учеников и приезжих, но чтобы настолько…В общем парень удивлён. На него тоже смотрели как на чернокожего. «Интересно, они думают что я крашенный, или действительно седой? Как это не приятно.» Но вот он уже сидит за своей партой. Рядом стоят два одногрупника и что-то рьяно обсуждают. Со временем Каетоши осознал, что они спорили. О чём-то. Их голоса не доходили до разума ликвидатора. Или бывшего ликвидатора? Он в деле пять лет, но ни разу не видел чтобы ликвидаторы жили так как он. Есть те кто работает ещё где-то, даже на тех работах где приходится очень часто и тесно контактировать с людьми. Но они не учились в университете. Был как-то на сборах один такой. Работал лектором в каком-то блатном университете в Йокогаме. Седой даже с ним общался некоторое время, держал связь. Отличный мужик, интеллигентный, интересный. И что вы думаете? Его забрала сущность. Самая обычная, с которой такие как Кае сталкиваются постоянно. Это очень сильно ударило по парню. И он осознал то, что нельзя быть хорошим человеком и хорошим ликвидатором одновременно. А ещё не стоит заводить напарников или друзей. А то они быстро умирают. Это он уже понял из личного опыта. Так сказать, достиг результата с помощью эксперимента. Двоих он потерял. Одного убил одержимый, второй сошёл с ума. С первым всё понятно, а второй не смог осилить трюк с «проглатыванием» сущности. Не умер, но сошёл с ума. Это ещё одна закономерность. Лучше умереть, чем потерять рассудок. Это уяснили для себя опытные специалисты в этом нелёгком деле. Сущность может «забрать» человека. Это случается следующим образом: Происходит истощение тела и разума сущностью, которая овладела им не с целью жить в нём. А с целью казнить человека. В ста процентах случаев это происходит с теми, кто пытается навредить сущностям. Конечно существуют базовые защитные методы от вселения в тебя сущности, но не все их соблюдают. Вот к примеру, Кае набил на теле парочку символов. Это лучше чем амулеты или обереги, которые можно сорвать или забыть взять с собой. Но «проглатывать» можно не смотря на защиту, поскольку инициатором является человек, а не сущность. Лектора нашли свои же. Иссохшее тело приобрело серый цвет кожи, которая обтягивала рёбра, и другие кости в его теле. Глаза, язык и ногти с волосами рассыпались в труху, а на лице застыла вытянутая гримаса ужаса, напополам с удивлением и печалью. Такое даже хоронить не хочется. Его сожгли вместе с квартирой где его убили. Сущность убила и заказчика, так что жильё ему без надобности. Тут светлый разум седовласого подошёл ещё к одному вопросу. А почему все сражаются? Ну вот к примеру ликвидаторы появились не от хорошей жизни. У каждого из них свой путь, своя история. И плевать, интересная или нет. Люди сталкиваются с этими тварями не по своей воле, и узнают о них от тех кто с ними сталкивался. Отдельные индивидуумы пишут книги на эту тему. «А что если в той квартире где я сейчас есть книги о паранормальных существах?», — первый плод часовых размышлений, проходивших исключительно в стенах разума. Порой копаясь в памяти и известных фактах можно найти что-то неизвестное, только наполовину исследованое и изученное. Вот ныне покойный Джек Ламбер сражался не потому что качок, боец или хотел больше денег срубить. А потому что не мог иначе. Он сечёт головы во имя великого дела, для достижения не своих, а всеобщих целей. А потом благополучно умирает спасая какого-то шкета от гибели, чем обрекает его на многолетнее одиночество, и вечную ненависть со стороны коллег. А что делает Каме? Раньше он мстил, потом делал деньги…а теперь? Не может иначе? Судя по ощущениям ещё как может. Просто надо… потренироваться в этом. Научиться думать о своих делах, и о будущем. Ведь даже сейчас он задумался о таком понятии как работа. Нормальная работа. Профессию не выбирает, просто хочет попробовать нормальную работу. Не думая о своей жизни. Сейчас полно тех кто тянется к его профессии. Кого-то понятное дело убьют, поколения ликвидаторов будут сменяться. Это уже стало аксиомой. Пять лет назад таких как он были десятки, но никак не десятки сотен. Ещё лет через пять всему миру станет известно о существовании мистики. Это хорошо? Нет. Плохо? Тоже нет. Может ликвидаторы будут официально востребованы, будет больше денег, страховка, профсоюз…но это уже не та профессия. «Олдскульный» ликвидатор живёт одним днём, не боится вступать в схватку с тварями, будь то сущность покойного старика, или разумный столетний демон. — Деньги… Сказал он это на паре по биологии запрокинув голову назад. И довольно громко сказал. Ещё и тон был таким, как будто у него ломка. И преподаватель обратил на это внимание. — Каме, что ты там сказал? , — с раздражением спросила женщина. — А? Да что-то задумался вот, — невинно пролепетал парень. — Ты хоть что-нибудь слушаешь? , — преподаватель сегодня не в духе. — Да, у меня с утра отличная музыка в голове играет, — отдельные студенты приглушённо засмеялись. Но полный жажды крови взгляд женщины поставил всех на свои места. Но седовласый сохранил своё выражение лица. Спокойный, немного сонный и как будто накуренный. Видимо, на первый раз ему спустили такую задумчивость с рук. Но лучше искоренить такие приступы мыслей. Дождавшись звонка парень полез в сумку, и нашёл там свой термос. Он покрутил его в руках, осмотрел днище и даже зачем-то приложил к щеке. — Очень интересно. Я вроде его год назад потерял… Он открутил крышку, и понюхал содержимое. По ощущениям термос был почти полон. — О, чай! , — выдал Кае, и налил себе чаю в крышку термоса. А после выпил, словно стопку рисовой водки (оно же саке). Чай очень даже вкусный. Его истинная терпкость и крепость не была искажена сахаром, или другими добавками. Это был хороший дорогой чай. Вот только откуда он? С собой он такого не брал. Да и пошёл он в университет с сумкой, в которой принесли форму и деньги. — Наверное не увидел и не выложил. Жидкость была в меру тёплая, и довольно сытная. В таком темпе он и вошёл в транс, такой же как на паре по биологии. Он молча гладил пустоту перед собой, регулярно отпивая из импровизированного стакана чай. Но затянуться данному явлению было не суждено. Его окликнул голос слева. — Ей, парень… — тон неуверенный, голос достаточно низкий, доносится свысока. Предположительно парень ростом метр восемьдесят, довольно крупный, но почему-то не очень смелый. — Ты же Каетоши Каме, да? Я хотел познакомиться, мы теперь как никак одногруппники. «А теперь пошёл заученный текст. Что он хочет? Страха нет, есть только замешательство.» — Ты кто такой и что тебе надо, — это фраза на все случаи жизни. Произнёс Каме её абсолютно без намёка на вопросительную интонацию, словно робот. Собеседник потерял дар речи, но попытался ответить: — Ну… — он очень шумно втянул воздух, готовясь что-то выпалить. — Я Отосака Юма, очень приятно! — словно перед командиром роты отчитался парень. — Что тебе нужно, Юма? — не отрывая взгляд от пространства перед собой ответил Каме. — Ну как, познакомиться… — Ты меня знаешь, ты же назвал моё имя и фамилию, — оборвал его седой. «Стоп. Что я говорю? Я же теперь в коллективе. Может изобразить интерес? Точно, спрошу про клуб истории.» — Если охота поболтать, то пошли пройдемся, — Каме хрустнул пальцами, и поднялся со стула. Юма последовал за ним. — Откуда перевёлся? — первый вопрос, и сразу же угроза получить «шах и мат». Седовласый не продумал такой вариант развития событий. — Из другого города я. Это всё что тебе нужно знать. — А…это хорошо. Кем стать планируешь? — Да педиатром. Факультет соответствующий, проблем не возникнет, — как всегда лаконично ответил Кае. — Я вообще хотел быть следователем. Но родители твердят:» Стань врачом, не позорь нашу семью!» А у меня дедушка детективом был. Частным. Как в книгах прямо. Это конечно самоуверенно, рассчитывать стать детективом, но следователь это самое приближенное к этому. — Мне родители никогда ничего не указывали делать. — Вау, повезло тебе. — Но если бы они были, то они бы скорее всего попытались, — после этого у Юмы застряли слова в горле, и он поперхнулся. Седой непонимающим взглядом посмотрел на кашляющего знакомого. — Чего это ты? — он искренне не понимал чем удивил его. Сказывается асоциальный образ жизни. — Это…грустно. Ты даже имён не помнишь? — Я с ними не разговаривал. Да и мне это не нужно было. — Ты ненавидишь их? — волнуясь сказал Юма. — Мне всё равно на них. Они подохли десять лет назад как. Трупам сопереживание или ненависть ни к чему. Они ещё немного прошлись в тишине, но потом Юма вспомнил, что у них сейчас пара по философии. — Пошли возьмём всё необходимое. А то препод там не очень…адекватный. Но в хорошем смысле. — Я тогда тоже неадекватный. Но в хорошем смысле, — то ли шутка, то ли насмешка, но это дало свои плоды. Юма судя по всему добродушный парнишка, хоть и выглядит грозно. Он действительно примерно такого же роста как и Каме, только шире и толще вообще везде. Не руки, а станочные тиски, грудь настолько мощная, что натягивает рубашку. Шея как у кабана. Верхний элемент формы был с коротким рукавом, из-за чего были видны провода, выпирающие на предплечьях и бицепсах. Точнее это вены, но размер у них как у проводов. Если бы можно было накачать глаза, то Юма бы так и сделал. Волосы перекрашены в светлый. »А в этом японском университете так мало японцев…» — с философским настроением подумал Каме, следуя за одногруппником обратно в аудиторию. Спустя несколько минут они пришли в кабинет философии. Везде какие-то картины, под которыми написан очень каллиграфическим, но абсолютно не читаемым почерком текст. Там же сидел и преподаватель. И был он похож больше на Мао Дзе Дуна, чем на преподавателя по философии. «Прямо таки чистокровный философ.» Мужчина поприветствовал класс, проигнорировав присутствие новенького, и начал свой урок. — Темой сегодняшнего урока будут сновидения, как понятие научное и философское. Слушая довольно своеобразное вступление, седой погрузился свои знания о таком понятии как сновидение. Такую вещь не могли обойти стороной сущности, ибо как выяснилось, во время сна сознание человека слабеет, и его тело проще захватить. Также на спящих проще воздействовать ментально, что является плюсом. Усыпить сущность невозможно, но одержимого можно. Точнее само тело, а не сущность внутри. Простого удара по голове достаточно. Есть ещё одно, это предсказание будущего во сне. Такое тоже имело место быть в этом мире. Таких людей звали просто–провидцы. Чаще всего ими были девушки, возрастом до тридцати лет. К несчастью, время не щадит никого. Святая инквизиция уничтожила почти всех провидцев и провидиц, и они окончательно вымерли в восемнадцатом веке. В прочем и ликвидаторов тогда убивали, ничего удивительного. Ведь убережёт вас от всех напастей Бог, чтобы убить демона мы просто на коленках помолимся и у Бога помощи попросим. Узнав о том что сектанты, обосновавшиеся в недостроенном доме куда-то ушли, люди говорят «слава Богу», а не благодарят ликвидаторов, которые всех их перебили. «Был бы Бог сущностью, я бы его проглотил и в окно выплюнул, как того старика полусгнившего». Каетоши очень не любил верующих людей. Это связано много с чем. И в работе мешает, и в жизни раздражает. Вместо того чтобы завести кошку, люди понатыкают иконок над дверью, или будут священников звать выгонять из их дома злобного духа. Можно ведь банально завести кошку, и соблюдать банальные правила защиты от таких явлений. Их даже в интернете можно найти. Половина конечно полный бред, но есть правдоподобные, а некоторыми даже седой пользуется. По дошедшим до современных времён книгам можно понять, что провидцы очень сильно облегчали ликвидаторам жизнь. Они могли не только предсказывать события, но и знали дату смерти многих охотников на сущностей, могли указывать на одержимых или–даже на воплощения. Как раз во времена святой инквизиции была уничтожена добрая половина всей нечисти в Европе. А в Японии всё было ещё проще. Провидцев просто не было. Ну вот так, бог не позаботился об этом. А те кто бежал из Европы чувствовали себя тут королями. У них были свои храмы, последователи. В общем всё в лучшем духе средневековой восточной страны. Но их убило время. Эта способность передавалась по наследству, а древние кланы прекратили своё существование. Очень много седой размышлял о природе сущностей, и тех кто с ними борется. Как вообще появились первые охотники? Откуда взялись сущности? На эти вопросы не ответит наверное никто из ныне живущих. Но сейчас его должны заботить не вопросы о вечном, а то что будет в скором времени. Например, он всё ещё не спросил про клуб истории. — А на этот вопрос нам ответит господин Каме. Есть такой? — преподаватель искал глазами того, кто обратил бы внимание на то что произнесли его имя. Всё же это группа первокурсников, да и учёба началась буквально недавно. Сейчас только октябрь, и всех запомнить не получается, пока что. Сам же Каме не отреагировал на слова мужчины, и продолжил заниматься любимым делом на парах. Втыкать в пространство перед собой. (Жиза, тоже так делаю. Прим. Автора) — Каме, тебя вызывают, — Юма, сидевший за соседней партой, ткнул седого линейкой в бок. Тот как будто услышал звук выстрела, и приготовился к чему-то очень опасному. Препод обратил внимание на это, и смог понять кто этот самый Каме. — Ну же, отвечайте. — Повторите вопрос, пожалуйста, — мужчина поднял брови от удивления. — Как вы понимаете понятие «сон»? — Ну смотря с какой стороны смотреть. Сам по себе сон это естественный биологический процесс, который необходим для жизни большинства живых организмов… — Я понимаю что вы имеете познания в биологии, но давайте попробуем с точки зрения нашего предмета. «С точки зрения философии? Интересно как это?» — Ну все здесь присутствующие знают о такой книге как «Толкование сновидений», которую написал Зигмунд Фрейд. Лично я считаю её не совсем объективной, поскольку его толкование абсолютно неверное, — преподаватель заметно изменился в лице. Он был удивлен. Не каждый день студенты, ещё и первокурсники высказывают свою точку зрения. — Я не отрицаю это, тогда прошу, изложите свою версию. — Ну хорошо. Сновидения являются непосредственным отключением сознания в привычном понимании. Проекция сновидений тоже процесс интересный. Но я скажу только то, что эти самые сновидения являются одним из основных средств влияния, на сознание и мозг человека. Они напрямую или же косвенно зависят от эмоционального состояния, здоровья человека, или ещё некоторых факторов. Тишина в аудитории. Преподаватель задумчиво кивает смотря себе под ноги, словно пытаясь осмыслить то что сказал студент. — Вы упомянули влияние сновидений на сознание и мозг человека. Что вы конкретно имели ввиду? Что кто-то влияет на это всё, или как? «Так вот о чём говорил Юма. Этот старик любит шутить над студентами. Сейчас я научу его бояться.» Для начала он изменил выражение лица. Если до этого оно было спокойным, а глаза чуть прищуренными, то он сделал всё наоборот. Он раскрыл глаза максимально. Из-за этого круги под глазами раскрылись и как будто стали больше, да и в целом всё лицо стало походить на физиономию безумца. Он встал со стула, и взглянул на преподавателя. Смотрел так, будто намерен его убить. Парень специально поднимал из глубин памяти самые жуткие вещи, на которые он когда-либо смотрел. — Скажите, учитель…а вы знаете кто находится в вашей квартире…пока вы спите? Представляете, вы мирно спите после рабочего дня, а из угла на вас смотрят два жёлтых глаза. Смотрят как на кусок мяса, с желанием, с голодом, с жгучей жаждой убийства. А под утро заползает в свою нору, и ждёт пока вы уснёте. Если вы дадите ему волю, то одним утром вы откроете глаза, а рядом с вами будет лежать что-то холодное, худое, и очень уродливое. И будет смотреть вам в глаза, терпеливо ждать пока вы осознаете это и начнёте кричать. Осознаете то, что выхода нету. Тут же зазвенел звонок, так резко что вся аудитория подскочила на месте от испуга. В том числе и преподаватель. Не отрывая своего взгляда, Каме улыбнулся во все тридцать два зуба, и взяв сумку в руки покинул класс. Таким довольным он себя не чувствовал уже очень давно. Буквально минуту спустя минуту его догнал Отосака. Выглядел он не менее довольным. — Дружище, это было так круто. Даже я чуть в штаны не наложил. А этот старый пёс так вообще чуть инсульт не поймал. Как ты так умудрился? — Да вот…жизненный опыт, так сказать. — Пошли в кафетерий, я угощаю, — седой попробовал отговорить его, но Юма был непреклонен, и тащил своего товарища за шкирку. И вот они уже едят сандвичи с говядиной сидя за свободным столиком. Если точнее, то Юма взял себе целых два, а для Каетоши только один. — Много же ты ешь. Ты на большой перемене не кушал что-ли? — Пофему не кушал? Ефо как кушал! — говорил он попутно поглощая еду. Это было бы смешно, если не было бы так мерзко. Наконец он осилил первый сандвич, и решил завести очень интересный разговор. — Слушай, Каме. Сегодня на большой перемене ты был с Карэлиум? — Будь здоров. Так с кем я был на большой перемене? — и это была не шутка. То что сказал Юма было больше похоже на сдавленный чих,чем на фамилию. — Ну такая, с крашенными волосами девочка. — А, ты про неё. Она меня от голодной смерти спасла. А с чего ты вдруг вспомнил? — тут уже наученный опытом Каме насторожился. Когда люди такое спрашивают, и так конкретизируют встречу с человеком, то ничего хорошего ждать не приходится. — Ты на неё так смотрел, как бы сказать… как двенадцатилетний пацан на фотку голой женщины. — Вот это сравнение. Да дерзкая она, ужас. Как её звать то? — Мириам Карэлиум. Третьекурсница, отличница, красавица, спортсменка. (Комсомолка нах) — У неё папенька какая-то шишка большая. Сам такой весь из себя, английский принц. А ты поверь мне, я видел его в живую. Он владеет несколькими АЭС в районе Токио и Осаки. И мать у неё далеко не ушла. Какая-то там она модель, на двадцать лет младше мужа. Она с континента, австрийка вроде. — Юм, ты маньяк какой-то. Как можно столько знать о её родителях? — Та это все знают, я тебя умоляю. В общем эта Мириам при бабках. Но она своенравная и дерзкая. — Ближе к сути, — оборвал того Кае. — Она ни с кем из парней в школе не общается. Не прям совсем игнорирует, но ни я, ни мои друзья с других курсов никогда не видели, чтобы она вот так стояла и разговаривала с парнем. Ещё и первокурсником. — Да мы с ней парой фраз перекинулись. Нашёл вокруг чего теории строить, — седому не нравился этот расклад событий. — Я же не просто посмеяться хочу. У нас хоть универ и большой, но слухи расходятся быстро. Пока мы сюда шли на нас смотрели! — последнее предложение он сказал громким шёпотом. — А обычно люди друг на друга не смотрят? — Не так как на нас, особенно на тебя. Ты так говоришь будто не ловил на себе взгляды пацанов. «Если так подумать то на меня смотрели как на белого в Гетто, но это же ни о чём не говорит…так ведь?» — Ну и что ты прикажешь делать? — Просто чаще смотри по сторонам, и старайся не ходить один. — Ха, не на того напал, — с ехидной ухмылкой сказал Каме, — я способен себе помочь. Давай лучше поговорим по делу. Ты знаешь что из себя представляет клуб истории? — Хммм, — качок задумчиво начал чесать репу, словно что-то вспоминая. — А чего тебя это интересует? — Люблю историю. На сайте университета увидел список клубов, вот хочу вступить. — Тогда ладно, сейчас расскажу что знаю. «Шах и мат. На сайте университета не упоминается этот клуб.» — Там вообще всё довольно скучно. В клубе состоит от силы пять человек. Его в прошлом году едва не закрыли из-за отсутствия активности, но недавно совсем туда сразу пятеро перешли. А предыдущий глава клуба спонтанно бросил универ и больше не появлялся. С ним не стали заморачиваться, и просто отчислили. «Наверняка он уже сгнил давно.» — Типы там если честно мрачные. Замкнутые ботаны, если объяснять понятно. Всё время кучкой ходят, и в клуб не пускают никого кроме декана факультета хирургии. Пару недель назад на лектора из другого ВУЗа наехали, он пришёл по приглашению пару лекций прочитать. И захотел зайти посмотреть. А те с пеной у рта его прогоняли, не хотели пускать. Примчался тот самый декан, и всё уладили. Им даже не попало за такое, представляешь? — Кошмар какой, — с безразличием в голосе сказал седовласый, — и что, это никого не волнует? — Ты знаешь, если они шизики, то лучше их не трогать. Это такое негласное правило, их не трогают, и они не трогают. Я тоже думал о том что они что-то там мутят, но потом как-то пофигу стало. Если ты всё ещё собираешься вступить туда, то лучше сто раз подумай. Это как минимум крест на репутации среди студентов… — Спасибо, — и снова любитель перебивать делает своё дело. Он уяснил для себя несколько моментов. Возможно одержимых больше чем пять. Это точно организованная группировка, что редкость в наше время. И наконец то, что Кусанаги действительно не шутил, в университете действительно происходит что-то неладное. Ещё и пропал предыдущий президент клуба. С этим всем надо разбираться. Но это так долго и трудно. Главное не попасться им на глаза. — Ну так что, ты будешь туда вступать? — с надеждой в голосе сказал Юма. — Я подумаю. Пошли, у нас ещё одна пара. Отсидев последнюю биологию, которых сегодня было две, Каетоши в гордом одиночестве вышел из университета, рассекая поток из студентов на два более ровных и спокойных канала. Ему даже понравилось стоять прямо перед входом, и чувствовать некую власть над толпой. Его обходят, не делают замечаний, не толкают в спину. Но насчёт последнего он быстро усомнился. — Кролик, ты чего в проходе встал? — грозный девичий голос и тяжёлый подсрачник быстро сдвинули с места седого. Тот в растерянности искал обидчика, и его глаза быстро зацепились за ехидное лицо, часть которого была закрыта фиолетовой чёлкой. — Воспитание у тебя на уровне, — пропыхтел Каме, потирая раненую часть тела. — Сам то стоишь как столб, не пройти не обойти. Вот я и решила проблему, — она спустилась со ступенек и подошла к седому поближе. Уставилась она прямо на него, глядя в глаза. Парня к такому жизнь не готовила, и он технично повернулся к настырной девушке спиной, начав довольно быстро уходить от неё. Та не сдавалась, и догнала его, поравнявшись. — Ты водишься с этим придурком Юмой? — почему-то вопрос прозвучал укоризненно и с долей злости. — Нет, мы просто в одной группе. Я уже понял что у вас какие-то личные счёты. — У него есть старшая сестра, которая пудрит мозги моему младшему брату, — в ответ прозвучало очень низкое «гыгы». Это девушке не понравилось. — Он младше всего на год! А сестра у твоего Юмы старуха, которой под тридцать! — Ещё раз ты скажешь что-то в духе «твой Юма», я откушу тебе ухо. Вместе с серёжкой, — как будто это сказал не Кае, а другой человек. Голос хладнокровный, взгляд при этом такой, будто парень только что кого-то зарезал. Дале такая как Мириам немножко испугалась. — Он про меня что-то говорил? — с такой же надменностью и наглостью спросила девушка. — Тоже что и все говорят. Что-то непонятное сказал, я до сих пор не понимаю. — Конкретнее, кролик! — Что у тебя богатые родители, о том что ты умница красавица, и так далее. Совершенно не интересная информация. За разговором они дошли до остановки. Как вдруг девушка свернула к проезжей части, и рядом с ней остановилась машина. Дорогая иномарка между прочим. Она села на пассажирское сиденье, и не обращая внимания на брошенного собеседника уехала. — Прям как серпом по яйцам. Это ещё я себя невеждой считал, — злобно бурчал Каме, двигаясь в направлении дома. Благо до него от универа можно дойти пешком за десять минут.