***
Сынмин сушит волосы перед зеркалом, когда слышит какой-то странный звук. Парень ловко выдвигает верхний ящик комода и достает лежащие там ножницы. Он прячет их в рукаве халата, после чего выключает фен и выходит из ванной комнаты. В квартире царит тишина, Ким устало потягивается и спокойно движется в сторону спальни. А в момент, когда он переступает порог темной комнаты, то резко разворачивается, целясь ножницами неизвестному меж глаз. - Совсем не мило. В комнате загорается свет, а Хёнджин присвистывает, понимая, что не останови он руку Кима вовремя - царапиной точно бы не отделался. - Судебное постановление, запрещающее тебе приближаться к этой квартире ближе, чем на 100 метров – всё ещё в силе, если ты забыл, - проговаривает Мин, опуская руку. Казалось бы, ему должно стать легче, раз в дом проник не вор, а член семьи? Вот только сам парень уверен, что преступнику был бы рад куда больше, чем человеку перед собой. - Да-да, как я могу забыть, что даже дядя Юн любит тебя больше, чем своего настоящего племянника, - говорит Хван, плюхаясь на чужую кровать. Сынмин делает глубокий вздох и откладывает ножницы в сторону. Но не слишком далеко. - Кстати о любви. Как там твоя мамочка отреагировала, когда узнала, что ты перенес свидание с потенциальной невестой? Снова. Хёнджин гадко хихикает, а Ким даже не удивлен, что тот в курсе всего этого. У парня всегда было слишком много свободного времени и слишком большое желание совать свой нос в чужие дела. - Если тебе скучно, то найди себе более разговорчивого собеседника, а я хочу спать, - отвечает парень, намереваясь скинуть чужую тушку со своей постели одним пинком. Вот только Хван перехватывает его ногу, а в следующую секунду Мин бесстрастно разглядывает нависшее над ним лицо. - А раньше мы часто спали в одной кровати. Не хочешь вспомнить прошлое? – усмехается старший, в открытую издеваясь. И именно это вызывает в Киме просто неконтролируемое раздражение. - Вспомнить прошлое? Что ж, а как насчет того раза, когда я отправил тебя в больницу на три месяца и пообещал, что больше никогда не буду избивать до такого состояния? Хёнджин видит, как мгновенно преображается парень: как его голос становится игривее, как губы кривятся в широкой усмешке, и самое главное – как расширяются зрачки и появляется дьявольский блеск в глазах. И всё за какую-то чертову секунду. Он видит всё это и сразу же поднимается на ноги. Не из-за страха, нет. Скорее из-за нежелания будить «настоящего» Сынмина раньше времени. Но самодовольная улыбка младшего пропадает почти сразу же, как только Хёнджин озвучивает следующее предложение: - Надо же, да у тебя сегодня хорошее настроение. Неужто это всё заслуга красавчика Чани? Ким тоже быстро поднимается на ноги, не в силах скрыть свой взволнованный взгляд. - Это не— - Слушай сюда, Ким Сынмин, - старший одним рывком хватает парня за воротник пижамы и притягивает к себе. – Если та история снова повторится и Чонин опять будет страдать – я забуду о том, что тебя когда-то считали частью семьи, и сделаю все возможное и невозможное, чтобы ты навсегда исчез из их жизней. И мы оба знаем, что мне это по силам. Сынмин молчит, не в состоянии что-либо ответить под столь строгим взглядом. Это его не запугало, нет. Парень просто очень сильно хочет спать и уверен, что только при «смирении», Хван Хёнджин будет так добр наконец свалить из его квартиры. После непродолжительной «войны взглядов» Хван отпускает парня, замечая, что так сильно схватил ворот его шелковой рубашки, что верхние две пуговицы расстегнулись, открывая вид на чужие ключицы. Ким не двигается, наблюдая, как после небольшой заминки Хёнджин аккуратно застегивает сначала нижнюю пуговицу, но когда поднимается до верхней, то понимает, что нужная пуговица оторвалась и благополучно валялась на полу. - Эм… я куплю тебе новую? - Пиздуй уже отсюда, пока я не вызвал полицию, гребаный ты сукин сын, - рявкает Ким не своим голосом, полностью забивая на свой излюбленный образ благовоспитанного молодого юноши. Вот так всегда - ведешь максимально правильную жизнь, а потом появляется какой-то идиот, способный выбесить тебя одним фактом своего существования. Спустя две минуты, Хвана уже нет в квартире, а хозяин устало падает на свою кровать. Он не хочет думать о том, что за весь сегодняшний день показал слишком много «себя». Но в одном Мин был уверен точно – всё менялось. И причиной этих изменений был один наивный страдалец, захотевший изучить законы их джунглей. Впрочем, всё, как Сынмин и планировал.***
- Если ты ещё раз стащишь мою картошку— - И что же ты мне тогда сделаешь? – смеется Чонин, демонстративно протягивая руку к чужой еде и кидая несчастную соломку в рот. Чан делает тяжелый вздох, после чего поднимается и идет к кассе. А уже через пару минут возвращается с двумя стаканчиками мороженого. - Я купил два последних, - угрожающе произносит он, мастерски умудряясь не засмеяться. Чонин поднимает салфетку и машет ею на манер белого флага, полностью капитулируя. Им было лень выбирать один из придуманных вариантов для свидания, поэтому парни решили бросить кости, доверив свои жизни госпоже Фортуне. Вот только выпала восьмерка, за которой шифровалось гордое «стандартное гетеро-свидание», которое Чан с Чонином решили добавить просто по приколу. Вот ребятам и не осталось ничего другого, кроме как сходить в кино, да и поесть где поближе, изображая из себя ну просто очень хороших друзей, ага. Но им нравилось. Просто гулять друг с другом, шутить и обсуждать мимо проходящих людей, пытаясь в двух словах угадать их образ жизни и примерную характеристику. А потом играть в камень-ножницы-бумагу, чтобы решить, кто из них подойдет к жертве любительского психоанализа, чтобы позадавать наводящие вопросы, и определить победителя раунда. Да, развлечения у них тоже были очень романтичными. - Я снова выиграл! – улыбается Чонин после пятой победы подряд. - Черт, и почему ты в этом так хорош? Крис устало садится на скамейку, дожидаясь, когда младший озвучит своё очередное желание за победу. - У меня было веселое детство, - пожимает плечами Ян, присаживаясь рядом. - Ладно, давай уже своё желание, а потом я провожу тебя до общаги. Чонин разочарованно стонет из-за этого заявления, но почти в ту же секунду хитро поворачивается к парню. - Хочу переночевать сегодня у тебя! – победно произносит парень, но Чан его радости не особо разделяет. - Простите, молодой человек, но я на первых «стандартных гетеро-свиданиях» подобным не занимаюсь. Нет, конечно, Чонин и раньше ночевал у него. Раньше. Когда они были просто друзьями. Не сейчас, когда Крис уже воспринимает его… иначе. - Эй, я замёрз и хочу пообжиматься с тобой на какой-нибудь мягкой, горизонтальной поверхности, что в этом такого? Или ты боишься, что мои братья об этом узнают? - Да, боюсь. Чонин, вообще-то, сказал это в шутку, но вот второму парню точно было не до смеха. Математиком быть не надо, чтобы высчитать результат от сложения одного старшего брата с мощными ногами + второго брата-силача с мощными руками + третьего брата-конченого-психопата + двух непонятных недо-близнецов + соседского манипулятора с Чонином, решившим «просто переночевать» у него. Вот Крис хоть и гуманитарий, но решение этой задачи нашел очень быстро. Вероятно, примерно с такой же скоростью родня младшего выберет способ расправы с Баном. Ну или ещё быстрее, их же больше. - Серьёзно, Чан, я буквально могу прочесть все мысли по твоему и без того всегда бледному лицу. Если ты переживаешь, то без проблем, я всё понимаю. Просто… мне хотелось немного побыть с тобой наедине. Поговорить там или ещё чего? «Поговорить…» - думает Бан, понимая, что Чонин мог бы хотеть обсудить с ним братьев. А раз так, то он не мог проигнорировать эту возможность. - Ладно, только обещай, что не будешь ко мне приставать, - говорит старший, легонько щелкая второго парня по носу. Чонин усмехается и подмигивает: - Прости, но я не даю обещаний, которые не хочу сдерживать. Кто бы выдал Чану медаль за выдержку. С этим то демоном-искусителем. Медленные поцелуи, невидимые во мраке комнаты. Пальцы, нежно перебирающие чужие волосы. Тихие перешептывания и неловкие смешки. Чан довольно улыбается, обнимая младшего и утыкаясь в его шею носом, из-за чего тот не перестает хихикать. Они лежат в обнимку, стараясь не слишком увлечься поцелуями. Потому что остановиться потом будет слишком сложно. - Чан, - тихо зовет младший, играючи оттягивая пухлую губу парня. - М? - Помнишь, я обещал когда-нибудь объяснить причину своего предвзятого отношения к Сынмину? - Мхм, - продолжает мычать парень, чьи губы всё ещё находятся в захвате длинных пальцев. Чонин быстро оставляет на щеке парня поцелуй и освобождает его губы, после чего ложится на спину и смотрит в потолок задумчивым взглядом. - Тогда, кажется, я готов? Рассказать, почему мои братья стали такими… заботливыми. Впервые Чонин влюбился в 16 лет. В красивого, вежливого и очень обаятельного парня. В студента, закончившего их школу и пришедшего навестить старых учителей после первого семестра. Так вышло, что парень учился в университете, куда в будущем хотел поступить и Ян. Эта была причина для начала их общения. Младший чувствовал себя окрыленным, а от осознания, что его чувства взаимны – так и вовсе не переставал улыбаться. Это вскоре заметили и братья, а тем более его лучший друг. - Ты можешь найти себе кого-нибудь получше, - проговаривает 18-летний Сынмин, выпуская изо рта струю дыма. - Эй, не говори так, он мне правда очень нравится! И я ведь просил тебя не курить здесь. Чонин демонстративно кашляет и отгоняет от себя дым, из-за чего Сынмин закатывает глаза и убирает электронную сигарету. - Чувствую, будет чертовски весело, когда все узнают, что в твоём сердечке есть место только для одного парня, - усмехается Ким, развалившись на чужой постели. - Кстати об этом… Я знаю, что все будут немного предвзяты к нему, поэтому, я подумал… Может, ты уговоришь их принять его? - Ха? Да черта с два я буду помогать какому-то придурку, мечтающему забрать тебя у меня. Сынмин ворчит и прыгает на Яна, обвивая его всеми своими конечностями. Второй парень хрипит и падает, после чего оба начинают смеяться. Ким лезет целоваться, пока они валяются на полу, но потом оба парня слышат разгневанный рёв Минхо: - Люди тут пытаются готовиться к экзаменам, черт возьми! - Ааааа! Умираю, жрать хочу! Минхо, когда там уже ужин?! – сразу же за ним следует звонкий голос Джисона. - … - У Феликса уже урчит в животе! - добавляет через пару секунд Хан. - Никакой еды, пока не сделаешь домашку по математике! - Я же тогда умру от голода! - Господи, да заткнитесь вы уже! - крик Чанбина вроде как должен был приструнить парней, но только сильнее их раззадорил. Ругань продолжается, а Сынмин с Чонином быстро переглядываются, после чего тихо прыскают от смеха. - Ну же, Сынмин, выручай! Ты ведь можешь убедить кого угодно в чём угодно! - Пф, если бы я это мог, то Хёнджин бы сейчас был с нами, - проговаривает Ким, вспоминая парня, от которого вот уже как три года не было никаких вестей. Ян смотрит на друга и грустно улыбается. Его старший брат всегда стремился к самостоятельности, да так сильно, что после достижения шестнадцати лет, Хёнджин сразу же сменил фамилию и решил уйти из дома, никого не слушая. Конечно, они все скучали. Но каждый выражал это чувство по-своему. - Когда же к нам уже заявится полиция и попросит поучаствовать в опознании останков, - не унимается Ким, который в своё время поспорил с Джисоном, что Хёнджин умер в первый же год своего исчезновения. - Брось, ты тогда даже не старался его убедить. Но, признаюсь, твоя презентация о сложностях бродячей жизни даже на меня произвела сильное впечатление. Ну пожалуйста, Сынмин, ты же мой лучший друг! Именно поэтому, я сперва рассказал о нём тебе! Помоги… Ким смотрит на щенячьи глазки Яна и делает уставший вздох. - Боже, ты такой избалованный! Ладно, я попробую, но ты должен познакомить меня с этим своим пареньком. Сам знаешь, если он какой-то мутный, то я ни за что не подпущу его к нашей семье, - строго говорит Сынмин, а Чонин согласно кивает. Мин хочет сказать что-то ещё, но в эту секунду в дверь комнаты стучатся. - Ребята, вы здесь? Не поможете мне с ужином? – спрашивает мама Чонина, приоткрывая дверь. - Ну мам, сегодня же очередь Чанб— - Ох, на самом деле, я и сам планировал предложить вам это, тётя. Вы ведь и так устаете после работы, а тут ещё домашние дела. Пожалуйста, отдыхайте, а я заварю вам горячего чая и сам разберусь с ужином. Чонин даже не успевает что-либо сказать, когда Сынмин уже стоит на ногах и сверкает лучезарной улыбкой перед его мамой. - Сынмини, ты, как и всегда, такой внимательный к окружающим! Слушай, оставь ужин на этих оболтусов, и давай мы с тобой выпьем чаю? Заодно расскажешь, как проходят твои студенческие будни, - улыбается она, после чего обращает внимание на другого своего сына. - Чонин, не заставляй меня повторять дважды. И сбегай в магазин, а то у нас сладкое к чаю закончилось. Женщина выходит из комнаты, а Ким идет следом, перед уходом показывая язык шокированному таким поворотом событий Чонину, не забывая гадко ухмыльнуться. - Уму непостижимо. Столько лет прошло, а он ещё ни разу не спалил свой настоящий характер взрослым, - цокает Ян и поднимается, чтобы пойти в магазин. Маму злить себе дороже. - Значит, ты договорился с Сынмином, чтобы знакомство твоей семьи и твоей первой настоящей любви прошло без лишних проблем? Хах, чувствую дежавю, - говорит Крис, вырывая младшего из воспоминаний. - Эй, а ну-ка перестань ревновать меня к прошлому, - смеется Чонин, быстро чмокая хмурого Чана в губы. Сам же старший заостряет своё внимание и на том, что сейчас Сынмин уже не ведет себя так свободно с братьями. Он изменился. Из-за чего нетерпение узнать всю правду только сильнее распаляло Бана. Чонин быстренько изучает задумчивое лицо Криса, после чего продолжает: - Вот так я собирался познакомить с ним Сынмина. Но проблемы появились там, где их никто не мог ожидать. - Хм? И что же такого произошло? – спрашивает Чан, обвивая младшего руками и собираясь душить его в объятиях каждый раз, когда будет слышать упоминание о чужом бывшем. Ян делает вид, что не обращает на ребячество Чана внимание, а внутри радостно пищит от того, что тот так демонстративно его ревнует. Потому что это было чертовски мило и приятно. Тем не менее, он возвращает на лицо серьезный вид и без особой радости произносит: - Хёнджин вернулся домой.