Дорога Жизни

Мы подъехали к дому Чарли, я вышла из машины, чтобы обнять его на прощанье. Несмотря на то, что завтра мы увидимся в школе. — Спасибо за все, дорогая! — сказал парень, когда мы стояли обнявшись. — Ты же знаешь, я всегда тебе помогу. — Знаю. Сильно не тяни по поводу Макса, реши что-нибудь, — настоял друг, мы отошли друг от друга. — Постараюсь, — тихо ответила я и улыбнулась. В этот момент из дома вышла мама Чарли. — Здравствуйте, Миссис Коулман. — Здравствуй! Эмма, да? — спросила мама друга, улыбнувшись мне, — Чарли много мне о тебе рассказывал! — Надеюсь, только хорошее, — улыбнулась я. — Конечно! Дорогой, что с твоим лицом? — спросила женщина и подняла лицо сына за подбородок. — Ничего страшного, мам, — ответил Чарли. Мы еще немного поболтали. Миссис Коулман поблагодарила меня за то, что я хороший друг для ее сына, и моего отца за то, что довез его домой. Я смотрела, как они заходят внутрь, на пороге их встретил Мистер Коулман. Он так тепло встретил сына, отчего я невольно заулыбалась. Еще одна прекрасная семья. И я надеюсь, что таких семей полно. Где тебя принимают и любят таким, какой ты есть. Где тебе не нужно скрывать от родителей свою сущность. То, кем ты являешься. Где ты спокойно можешь обсудить свои мечты и планы на жизнь, и тебя при этом не осудят. Где тебя будут поддерживать абсолютно в любой ситуации. Идеально. Поняв, что я долго смотрю на дом Коулманов, я быстро ретировалась в машину. Мы ехали уже минут двадцать в абсолютной тишине, которую позже прервал отец. — Эмма, ты в порядке? — Что? А. Да, я в порядке. — Не похоже. Что случилось? — спросил папа. Я долго молчала, подбирая слова. — Поругалась с друзьями, — сухо отвела я. — С Максом и Шелли? — уточнил отец. — Да... — Что-то серьезное? — Не знаю. Наверное. — И что ты натворила на этот раз? — С чего ты взял, что тут виновата я? — я слегка возмутилась. — Просто у тебя сложный характер, милая. — Но я не при чем тут! — Хорошо. Слушай, твою подругу я плохо знаю. Но Макса, к счастью, знаю отлично. Поэтому чтобы между вами не произошло, вы обязательно помиритесь. У вас крепкая дружба. Всегда была. — А что, если дело касается не дружбы, пап? — сказала я, а он посмотрел на меня непонимающе, — Черт! Забудь, пап. — Во-первых, не ругайся! Во-вторых, ты любишь его? — Да я понятия не имею! — крикнула я, — В этом и проблема. — Значит это он наконец признался тебе? — уточнил отец. — Наконец? Ты что, тоже знал? — снова возмутилась я. — Ну, догадывался. Он всегда... — Если ты сейчас мне тоже начнешь говорить о том, как он всегда на меня смотрит, я за себя не отвечаю! — вспылила я. Папа рассмеялся. — Тише, милая. Успокойся. Хочешь закрыть эту тему? — Да! До дома оставалось около десяти минут. Все это время я смотрела в окно, не замечая абсолютно ничего вокруг. Я летала в своих скомканных мыслях. Вот, скажите мне, пожалуйста, какая может быть любовь в семнадцать лет? Как вообще можно понять, что ты любишь человека? Ну, то есть, я знаю, что такое любовь к родителям, например. Или к любимому исполнителю. Или к фильму. Черт, я теперь определенно пересмотрю слово «любовь», чтобы не говорить: «О, да я люблю этот фильм!». С чего вообще Макс взял, что любит меня? Что за черт?! Почему все должно быть так сложно? Почему нет такой таблетки, которую выпьешь, и сразу забываешь последние несколько часов? Знаете, я, в принципе, никогда об этом не думала. Ни о влюбленности, ни о каких-то вообще отношениях, кроме дружбы. Мне кажется, я для этого не создана. Я сложный человек, папа прав. И я не понимаю, как можно полюбить такую, как я. Это мазохизм какой-то. Надеюсь, у Макса просто идет какой-нибудь взрыв гормонов там. Может, он вовсе даже не влюблен, а просто хочет заняться сексом. У парней всегда же так. Пудрят нам голову, а на самом деле хотят только откусить от нас сладенький кусочек. Но ведь Макс хороший. Или нет? Когда мы зашли домой, Кэндис не затыкалась ни на минуту. У меня даже голова от нее разболелась. Она все спрашивала про командировку отца. Во сколько уезжает, когда приезжает и так далее. Я решила уйти к себе в комнату. Там хотя бы тишина и покой. Все-таки, я хочу жить одна. Не хочу жить по чьим-то правилам. У меня будут свои, как только я закончу этот учебный год и свалю отсюда подальше. Чтобы меня никто не трогал. Не доставал нервирующими вопросами. Стоило мне только подумать о любимом одиночестве, в дверь моей комнаты постучали. — Войдите. — Эм, тут кое-кто хочет с тобой поговорить, — сказал отец, открывая дверь. Рядом с ним стояла Шелли, — Оставлю вас наедине. — Проходи, чего в дверях стоишь?! — сказала я. Подруга долго смотрела на меня, очевидно не зная, что сказать. Ее глаза бегали по всей комнате. — Ты вроде хотела поговорить, — начала я, — Что ж, я слушаю. — Прости меня! — ответила блондинка, и ее голос слегка дрогнул. Я постучала по своей кровати, показывая, чтобы она села рядом. Она послушно села. — Слушай, я... — Не нужно, Шелл, — перебила я ее, — Не нужно извиняться. Я не держу на тебя зла. И на Макса тоже. Просто вся эта ситуация — полный отстой. — Нет, Эмс, — начала подруга, — Я виновата. Я очень виновата перед тобой. — В чем? Ну, переспали вы и дальше что? — Я с ним переспала только назло тебе! — сказала Шелли и из ее глаз потекли слезы. — Что? Ты о чем? — Когда я из Майами приехала в Буффало, мы договорились с Максом встретиться вечером. Решили сходить в один бар. Когда мы уже достаточно напились, он признался мне, что влюблен в тебя. И я так начала завидовать тебе. Что тебя любят! А ты – не сахар, сама знаешь. Мне никто никогда не говорил, что любит. И это я была инициатором нашего секса. Прости меня, Эмма! — подруга разревелась еще больше. Я немного приобняла ее. — Ты сейчас серьезно, Шелл? За тобой бегает половина нашей школы! Стоит тебе что-то у одного из них попросить, они это сделают. Не раздумывая! О какой зависти ты вообще говоришь? — Не знаю, о чем я думала... — Я знаю, чем ты думала. Но говорить не буду. Это неприлично, — сказала я. Шелли посмеялась и толкнула меня локтем, — Послушай теперь ты меня. Мы — люди. И нам свойственно совершать ошибки. Я не держу на тебя зла. — Точно? — спросила блондинка. — Точно. Мы немного посидели в тишине, все так же в обнимку. — Значит, я — не сахар? — вдруг спросила я. — А то ты не знала! — ответила Шелли и мы опять засмеялись, — Знаешь, он ведь хотел тебе признаться, что мы переспали, а я... Я нет. Черт, я же тебе сказала, что он тебя любит! — вдруг крикнула подруга, прикрывая рот ладонью. — Не переживай, он вчера сам признался, — сказала я, вставая с кровати. — Серьезно? А ты что? Что ответила ему? — Ничего, Шелл. Я ушла домой, — пояснила я. — И что ты думаешь обо всем этом? — Не знаю. Ничего не думаю. В голове куча мыслей, которые я не понимаю. — Ты ведь тоже его любишь... — Чего? — Эм, ты любишь его. Возможно, не так сильно, как он тебя. Но ты любишь его! Я же это вижу! Боже, да это все видят! Вы постоянно вместе, помогаете друг другу. — Прекрати. Я не хочу уже об этом думать даже. Я не хочу ни с кем встречаться. У меня сейчас учеба на первом месте. Но если я скажу ему об этом, я его потеряю. А я этого не хочу. И как мне быть, Шелл? — Я понятия не имею, если честно. — Вот и я об этом. Вся эта ситуация выводила меня из себя. Две стороны одной монеты. Как мне быть? Как сделать правильный выбор? Если бы это был не Макс, я бы послала все к черту, не раздумывая. Но с ним я так поступить не могу. Не хочу делать ему больно. Не хочу терять его. Но не могу же я быть с ним, не любя его? Или я все-таки его люблю? Черт! — Земля вызывает Эмму! — услышала я голос подруги. — Что? — в недоумении спросила я. — Ты где летаешь? — Все там же... Прости, что ты говорила? — Предложила вечером встретиться. — Да, конечно. Давай. — Хорошо, я заеду за тобой. Я проводила подругу к выходу. Она еще миллион раз попросила у меня прощения. На что я просто закатывала глаза. Когда я прошла в гостиную, я заметила собранную сумку. Черт, совсем забыла, что отец сегодня улетает! — Может, ты все-таки никуда не поедешь? — спросила я жалобным голосом. — Не могу, малыш, — ответил папа и нежно обнял меня, — Мне нужно улететь. — Я знаю. – сказала я, тяжело выдохнув. — Обещаю, что постараюсь сделать все быстро и приехать к тебе, как можно скорее. Я улыбнулась. Мы услышали сигнал машины во дворе. — Такси приехало, пора выходить. Выходя из гостиной, я хотела взять папину сумку. — Нет, Эмма! — вдруг крикнул отец, отчего я слегка вздрогнула, — Не нужно, я сам, — сказал он уже более спокойным голосом. Я, папа и Кэндис вышли из дома и направились к такси. Отец поцеловал рыжеволосую, они наговорили друг другу какие-то милости, от которых меня чуть не стошнило, и Кэндис вернулась в дом. Наши с папой глаза встретились. Мне не хотелось его отпускать. Я так долго ждала этот день, чтобы провести время вместе. Но все пошло не по плану, как всегда. Словно сама вселенная хочет, чтобы я была несчастна. — Ну что, пора прощаться? — сказал отец, подходя ко мне. — Ты так говоришь, будто мы больше никогда не увидимся! — Что за бред ты несешь? — спросил папа, и вовлек меня в свои объятия, — Я буду скучать, милая. — А я уже скучаю! Обещай, что будешь мне писать и звонить! — Обещаю! — тихо сказал отец и поцеловал меня в лоб. Когда мы отошли друг от друга, я заметила, что он смотрит куда-то в сторону. Я посмотрела туда же. Из дома Ридов вышел Макс. Я тяжело вздохнула и вернула взгляд обратно к папе. — Поговори с ним. — Поговорю, но не сегодня. — Кстати, чуть не забыл! — сказал отец и сунул руку в карман, — Держи, — он подал мне ключи от его машины, — Пока меня нет, можешь ездить до школы, до магазина. Ночью не катайся. И вообще будь осторожна на дороге! — Хорошо. Спасибо, пап. Отец открыл заднюю дверь машины и перед тем, как сесть сказал: — И, Эмма, не лезь в неприятности, пожалуйста! Не хочу, чтобы учителя отвлекали меня от работы своими звонками. Я лишь кивнула ему, улыбнувшись. Такси отъехало от дома, я провожала взглядом его до тех пор, пока оно не исчезло за поворотом. Выдохнув, я посмотрела на ключи, которые лежали в моей руке. Я уже скучаю, пап. Возвращайся скорее. Зайдя домой, я услышала, как Кэндис говорит с кем-то по телефону. Я пошла на звук, который исходил из кухни. «Да-да, он уехал. Не знаю». Она резко бросила трубку, когда увидела меня. В ее глазах был какой-то испуг. — С кем болтала? — не церемонясь, спросила я. — С подругой! — быстро ответила она. — Не знала, что они у тебя есть. — Ты много чего не знаешь обо мне! — съязвила рыжеволосая. Я улыбнулась. — Послушай, Кэндис, ты можешь морочить голову кому угодно. Но только не мне! — я подошла к ней на достаточно близкое расстояние, — Если я узнаю, что ты изменяешь моему отцу, то ты вылетишь из этого дома, как пробка из бутылки шампанского. Ты меня поняла? — Ты мне угрожаешь? — Нет, милая, предупреждаю. Пока что, — я осмотрела ее с ног до головы и направилась к своей комнате. Кэндис мне так ничего и не ответила.