Солнечная Калифорния

Тобирама неспешно протирал стеклянный бокал, незаметно наблюдая за своим постоянным клиентом. Этот парень неизменно, вот уже на протяжении полугода, каждую пятницу, ровно в шесть, приходит сюда, в совершенно непопулярный бар, который либо скоро закроют, либо тут наконец-то обвалится крыша. Мужчине было плевать, что он наливает несовершеннолетнему подростку. Брюнет всегда оставлял неплохие чаевые, которые шли альбиносу в карман, и этого было достаточно, чтобы позволять ему здесь сидеть. Сенджу вообще не понимал, как оказался за барной стойкой с его-то образованием. Мальчик, который окончил школу с наивысшим баллом, выучившийся на хирурга, сейчас работает барменом. Кто бы мог подумать, да? В какой-то момент его просто все достало. Он никогда особо не хотел быть тем, на кого учился. Это по большей части было желанием его отца, считавшего, что младший сын никогда не будет стоять в ровень со старшим, который и унаследует компанию родителя, а значит тому нужно образование и высокооплачиваемая профессия. Вот только Бацума просчитался. Хаширама как был раздолбаем, так им и остался, только добавилось пару положительных пунктов. Наплевав на всех, будучи эгоистом с большой буквы, свалил со своим парнем куда подальше, напоследок заявив, что собирается открыть свой собственный бизнес и подачки со стороны родителей ему не нужны. Тогда-то старик и прозрел, вспомнил, что у него есть еще один сын. Именно тогда, когда Тобирама завершил свое обучение. Он уже собирался идти работать в достаточно неплохую клинику, но после отцовского звонка, плюнул на это дело. Тогда блондин был неимоверно зол. Он высказал отцу все, что о нем думает и уехал, громко хлопнув дверью. Спустил немалую сумму в баре, впервые напившись до беспамятства, а потом, на утро, Сенджу понял, что остался без крыши над головой и большей части денег. Тогда он и нашел объявление, что в бар позарез нужен бармен, даже без опыта в работе. Хирургом идти работать на тот момент он не хотел, потому, что это было навязанным желанием отца. А потом что-то менять он уже не захотел. Да и сейчас его вполне устраивает положение дел. Ведь жить днем сурка не так уж и плохо? — Тебя хоть как звать, а? — в один день все же спросил Тобирама. Он вообще редко разговаривает на работе, да и не только на ней. Нелюдимый, необщительный и закрытый — прекрасный шаблон интроверта. По крайней мере, хотя бы сейчас он уже не комплексует из-за своей внешности, но его жутко бесит, когда о ней заходит речь. Будто не о чем больше поговорить. А еще эти взгляды, после которых хочется помыться, перешептывания за спиной, словно он ничего не замечает. Брюнет, с непослушными вьющимися волосами, поднял на него взгляд. Сенджу столкнулся взглядом с большими черными и такими пустыми глазами. Он вообще впервые видел лицо парня, который до этого даже в его сторону не смотрел. Тобираме хотелось его запомнить, признавая, что тот был хорош. Белая кожа, аккуратные скулы, чуть нахмуренные брови, слегка приоткрытые немного пухлые губы. Мужчина дал бы ему лет шестнадцать, очень уж хрупким он выглядел. — Кагами. — тихо сказал брюнет, а затем, скривившись, нехотя добавил: — Учиха Кагами. Парень никогда не любил свою фамилию, как и родственников, носящих ее. Брата, кинувшего его, родителей алкоголиков, успешного Мадару и Изуну, которыми всем тыкали и ставили в пример отличника, вундеркинда и вообще идеального сына Итачи. Если ты родился не гением в семье Учиха, то тебе лучше утопиться. Кагами это по собственному опыту знает. — Так ты из богатеньких. Тогда это многое проясняет. — усмехнулся Тобирама, приподняв правый уголок губ. Учиха. Вечные конкуренты Сенджу. От отца мужчина слышал много нелестного о них. Он, конечно, не верил всему, что говорил старик, но вот по внешности Учихи достаточно похожи. И одновременно нет. Тобирама никогда бы не признал в Кагами родственника Мадары. Хотя того он видел всего раз, но вот запомнил навсегда. Длинные, развивающиеся на ветру волосы, серьезное лицо, а вся его хорошо сложенная фигура так и излучает превосходство, силу и независимость. Совершенно не похож на сломанного парня перед ним. — Хах, если бы. Я из семьи тех небогатых носителей этой знаменитой фамилии, что живут на подачки родственников. — Кагами поставил локти на стойку и подпер голову руками. Он никогда не был гением, но им и не надо быть, чтобы понять, что его семья ненормальная. Может, из-за его бедности у него и нет друзей? Или из-за того, что о нем за спиной шепчутся, как о мальчике из неблагополучной семьи? — Тогда тебе не кажется, что ходить каждую пятницу в бар довольно расточительно? — зрительный контакт был разорван, брюнет уже смотрел куда-то в стену, а скорее сквозь нее. Тусклый свет ламп красиво освещал его неживое лицо. Тобираме казалось, что перед ним кукла, но никак не человек. Кагами аккуратный, красивый, но не живой. — Возможно, но деньги не мои, а значит и не жалко. Я и так довольно много откладываю, в ущерб себе, на светлое будущее, а это, так, подачки от старшего брата, деньгами откупившегося от меня. — парень запустил пальцы в волосы, опустив лицо вниз так, что Сенджу не мог его увидеть. — Ублюдок бросил меня один на один с семьей алкоголиков. Кагами старался проводить все возможное время вне дома. Где угодно, но только не там. Его достали извечные крики матери по поводу и без. Домогательства отца. Их пьяные дружки, которые всегда громят дом. Если раньше самым ненавистным человеком для брюнета была нарциссичная мать, то полгода назад этот пьедестал занял отец. Вот чего-чего, а домогательств с его стороны он не ожидал. После того, как пол года назад его чуть не изнасиловали, он и совершил свою первую попытку суицида. Попытался утопиться. Прыгнул с моста. Спасли. Потом он неоднократно резал вены, но так и не разу не смог довести дело до конца. Вот он уже полгода, каждую пятницу ходит в бар и пьет, пока не станет чуть легче. Легче ни разу не стало. — Ну, светлое будущее такими темпами тебе не светит, глядишь и сопьешься к двадцати годам — будешь не лучше своих предков. — Сенджу не сочувствовал, но он ненавидел, когда люди, неспособные нормально растить, заботиться и содержать детей, их заводят. — Тебе хоть брат деньги шлет, мой просто свалил в закат с Учихой. — само собой вырвалось у Тобирамы. Кагами словно не услышал. Хаширама никогда не замечал своего младшего брата, он вообще всегда был где-то вне дома, но похоже, что это замечал только блондин. Может, в детстве они как-то и общались, но с возрастом компания Тобирамы для его старшего брата стала скучной, он завел много новых друзей и Учиху. Младший Сенджу давно признал себе, что завидует. Блондину вовсе не досталось братской любви, да и родительской тоже. Мать умерла слишком рано, наверное, ему тогда только исполнилось три. Отец всегда был в делах и в жизни своих детей не участвовал, даже во время отпуска не мог выкроить для них и часу времени. Он завидовал Мадаре, о котором постоянно болтал Хаширама. Казалось, что длинноволосый брюнет занимает все мысли старшего Сенджу. А Тобирама и мечтать не мог, чтобы брат провел с ним хотя бы день. Потом зависть к Учихе переросла в ненависть к Хашираме. — Почему бы нам не сделать тоже самое? Уедем в солнечную Калифорнию. — раздался бесцветный голос Кагами. Не ожидавший этого мужчина встрепенулся, резко возвращаясь из своих мыслей в реальность. — Ты сейчас говоришь как недалекая девица, начитавшаяся дешевых романов. — Тобирама совсем не ожидал такого поворота событий. Какой-то мальчишка предлагал бросить все и свалить куда глаза глядят. Что за бред? Он не… — А что вас останавливает? — брюнет снова смотрел своими стекляшками ему в глаза. И правда, что? — А с чего ты взял, что я что-то хочу менять? — Мужчине даже было интересно, что парень ему ответит. — Потому, что вам все это осточертело так же, как и мне. Да и что вам мешает уехать? К тому же, тут такой привлекательный бонус в виде меня, который будет согревать вам душу своим присутствием. — под конец голос Кагами приобрел некие мурлыкающие нотки. Мужчине казалось, что все это несерьезно. Что черноглазый парень просто глупо шутит. — Или постель. — Тобирама хотел услышать на это что угодно, но только не согласие. Лучше бы брюнет просто посмеялся и сказал, что выпил лишнего. — Или ее. Ну так что? Поехали? — Кагами смотрел с вопросом, но так будто уже знал ответ. — Прямо сейчас? — бессмысленный вопрос. Сенджу уже сдался, утонул в черной бездне глаз напротив. — Мне казалось, что роль девчонки отведена мне, но почему-то ломаетесь вы. — Парень лукаво, словно лис, улыбнулся. Впервые за весь разговор мужчина мог бы назвать его не фарфоровой куклой, а живым человеком. Хотя глаза оставались все такими же пустыми, как две ямы. — Перейди уже на Ты. Через два часа возле парковки или уеду без твоей наглой задницы. — Тобирама отвернулся. Ошибкой было согласиться или нет — он не знал. Но он точно знал, что хотел этого. *** — В солнечную Калифорнию? — спрашивает Тобирама, сидя за водительским сидением. — Ага. — счастливо отвечает Кагами, лужицой растекшись на соседнем сидении. — Почему именно туда? — Сенджу отчасти было все равно куда ехать, но все же хотелось знать. — Ну… Там океан, тепло и меня никто не найдет. А еще у меня был наименьший балл по географии, да и Калифорния, вроде, звучит прикольно. — на лице парня появилась смущенная улыбка, а на щеках проступил румянец, что было очень заметно на бледной коже. Тобирама хмыкнул. Он мог назвать немало других мест, где будет тепло и океан, которые будут получше Калифорнии. — Арендую домики у берега Тихого. Буду наслаждаться видом пляжа и голого тела под собой. — мужчина нажал на педаль газа, выезжая с парковки. — Да ты романтик, как я посмотрю.