И вспыхнет пламя. Зима пришла

Ночь была на удивление спокойная и безоблачная. Луна ярко освещала весь город, проникая своими лучами в окна каждого неприметного домика. После дневного снегопада все дорожки, крыши, сады и дворики искрились и переливались всеми оттенками белого, серого и голубого. Было уже далеко за полночь — самое волшебное время, когда в Красном замке стояла умиротворяющая тишина, а единственным звуком был лёгкий морозный ветер, пролетающий по длинным коридорам. Мужчина долго ворочался, лёжа на огромной кровати. Она казалась ему неприлично большой. Он часто проводил свои ночи в одиночестве, но ещё чаще в шумных тавернах, где любил проиграть пару-тройку монет какому-нибудь торговцу в кайвассу или кости, выпить добротного эля с друзьями, а потом ещё затеять драку, просто так, чтобы не подрастерять навык. Его душа требовала битв, сражений и войн. Он не был создан для сидения в кабинете и чтения важных документов, и уж тем более не был создан для правления. Раньше у мужчины была цель, одержимость, которую он добивался не один день, но когда он получил желаемое, то понял, что совершенно не знал, как ему двигаться дальше по жизни. Постепенно, ошейник на его шее затянулся так туго, что больше не было возможности дышать. И тогда он просто поступил, как и всегда — сбежал. Море — единственный дом, который всегда принимал его и ждал. Вкус солёного ветра и запах рыбы стал куда более приятнее, чем ласка любимой женщины, смех родных детей и вечное обращение «Ваше величество». Мужчине требовалась новая цель, из этого и состояла его жизнь. Без достижения мечты он чувствовал себя пустым и ненужным. Кем он был? Украшением королевы? Едва ли. Королём? Вряд ли, ведь даже хорошим лордом он не стал. Добросовестным мужем? Возможно, лишь в первые годы брака, до первой смуглой тирошийки. Хорошим отцом? Здесь он промахнулся дважды, а лучше сказать облажался. Родрик в очередной раз перевернулся с бока на спину и понял, что уснуть ему сегодня не удастся. Все мысли занимала его жена, которая сейчас наверняка крепко спала, замотавшись в несколько слоёв волчьих шкур. А может она так же думала о нём? Грейджой усмехнулся своему предположению. Когда Лианна в последний раз мечтала о нём и мечтала ли вообще? А что, если она вовсе не в Винтерфелле, а на Стене, нежится в объятиях Старка? На мужчину словно резко вылили ведро кипячённой воды. Он сжал руки в кулаки и резко поднялся, приняв сидячее положение. Ему срочно нужно было выпить. С вином дело пошло бы куда быстрее, он бы перестал думать о всяком и, вероятнее всего, провалился в сон за считанные минуты. К разочарованию мужчины, все графины были пусты, и он с досадой кинул один из них в стену, наблюдая, как сталь издаёт громкий звон, а затем падает на пол. Грейджой натянул на себя рубашку и схватил плащ, прежде чем выйти в пустынный коридор. Если первый вариант с алкоголем не удался, то оставалось лишь одно — прогулка. Двое гвардейцев (кажется, сир Кассель и сир Престер, Родрик не обратил внимания) тут же встрепенулись и бесшумно двинулись за своим королём, подобно теням. Мужчина прошёл несколько коридоров прежде, чем оказался на открытой террасе, которая выходила во двор. Он резко затормозил, увидев, что не ему одному не спится в эту ночь. Девушка стояла спиной к Грейджою. Её светлые волосы каскадом струились вниз и в лунном свете, казалось, переливались серебром. Тёмно-синий плащ скрывал её фигуру, но Родрик мог поклясться, что она была довольно худенькой и тонкой, как мачта на его «Огненной розе». Дыхание у мужчины сбилось, он потёр глаза и снова посмотрел вперёд. Девушка не исчезла. — Лиа? — спросил он полушёпотом, но из-за гробовой тишины вокруг показалось, что его голос звучал очень громко. Девушка подпрыгнула от испуга и повернулась к Родрику лицом. Он прищурился, пытаясь разглядеть её черты. — Простите? — Она не сразу признала своего короля, но когда глаза привыкли к темноте, девушка тут же опустилась в реверансе и склонила голову. — Ваша милость. Грейджой сделал несколько коротких шагов в сторону незнакомки. Она приподняла лицо вверх и взглянула своими тёмными глазами на короля. Теперь мужчина как следует рассмотрел девушку. Фарфоровое личико, огромные карие глаза и пышные ресницы, аккуратные пухлые губы, тонкая шея и отчётливо выделяющаяся грудь. Несмотря на то, что она была облачена в плащ, под ним было светло-голубое платье с очень глубоким вырезом, который доходил практически до талии. — Вы меня извините, миледи. Мне показалось… просто показалось. — Он откашлялся, заглушая тем самым неловкость в своём голосе. Родрик действительно сходил с ума, раз видел Лианну в каждой незнакомке. — Что вы тут делаете ночью, да ещё и одна? — Думаю о всяком. И я вовсе не одна, Ваша милость, — девушка повернула голову назад, и тогда Грейджой заметил небольшое движение в темноте, должно быть, эта была её стража. — Прежде я вас не видел в столице. Недавно прибыли? — Ему следовало продолжить свою прогулку в другом месте и оставить девушку в покое, но, кажется, она и сама была не против компании. Её тело расслабилось, и она облокотилась рукой о каменные перила. — Да, сравнительно недавно. — Мужчине показалось, что она сглотнула от волнения, при том что на её лице царило умиротворение. — И как вам? — Довольно неплохо. Явно веселее, чем у меня дома. — А где ваш дом? В смысле… как ваше имя? — Он почувствовал себя дураком, так как не спросил этого сразу. — Дейна. Дейна Таргариен, Ваша милость. Если бы Родрик что-то жевал или пил, то непременно бы подавился. Благо, что стояла кромешная ночь и темнота скрыла его шокированное лицо. Что он знал о племяннице своей жены? Видел ли он её прежде? Даже если так, то совсем не помнил. — А вы почему не спите? — Её голос был каким-то волшебным. Мягким, обволакивающим и немного убаюкивающим. — Кровать слишком большая, — ляпнул Грейджой, чем вызвал звонкий смех Дейны. Стоя здесь и освещаемая лишь лунным светом, она казалась мужчине неземной, выдумкой собственного воображения. Он проследил за движениями её губ, а потом взгляд сам упал на трясущуюся грудь. Естество Родрика тут же напряглось, благо что плащ всё прикрывал. — Только король мог такое сказать. — Дейна продолжала улыбаться. — Ну, значит, я не напрасно являюсь им уже сколько? Двадцать лет? — спрашивал он скорее у самого себя. Его вдруг накрыло осознание, что он давно не тот мальчишка, бродивший по Вольным городам Эссоса в поисках достойной работы и хорошей оплаты за неё. — Ещё столько же лет, и вы заметите, как огромен этот замок, — девушка издала смешок и Грейджой тоже не удержался от улыбки. Она совсем не робела перед ним, а вела себя так легко и раскрепощённо, будто каждый день только и делала, что общалась с королями и королевами. — Признаться, здесь легко заблудиться, даже прожив тут двадцать лет. — Родрик пожал плечами. Кого он обманывал? Хорошо, если наберётся хотя бы десять лет его пребывания в столице. Всё остальное время он благополучно скитался по морям. — Я в этом уже убедилась. И мне даже не потребовалось столько лет, как вам. — Вы сейчас подшутили надо мной? — Родрик склонил голову набок. Постепенно он делал короткие шажки в сторону девушки, и вот расстояние между ними сократилось до минимума. — Совсем немного. — Дейна как заворожённая смотрела на своего необычного собеседника. Он явно отличался от всех парней, с которыми ей доводилось видеться. — Что же… если это вас забавляет, то я не против. Тем более, что улыбка вам к лицу. — Последние слова походили на открытый флирт. Грейджой не отдавал отчёт своим действиям и мыслям. Им двигало лишь нахлынувшее возбуждение и тоска по жене, которая его не любила. Возможно, он увидел в Дейне Лианну. Ту Лианну, которую он когда-то полюбил и которая принадлежала лишь ему одному. Девушка явно засмущалась, но в ночи не было видно, как её щёки зардели. Однако её маленькая ладошка сжала перилы, а грудь поднялась вверх, сделав глубокий вдох. Она молча вглядывалась в глаза мужчины, пытаясь прочесть его мысли и разгадать возможные умыслы. Родрик тоже опустил руку на перила и их пальцы в одно мгновение соприкоснулись. Дейна вздрогнула, но ладонь не убрала. — Доброй ночи, миледи, — прошептал Грейджой. Он вовремя осознал, что перед ним вовсе не Лианна и не её подобие. А чувства, если таковые и появились, то только потому, что он, как и любой нормальный мужчина, хотел близости с женщиной. Атмосфера вокруг располагала к флирту, но не стоило заходить слишком далеко. Дейна снова опустилась в реверансе. — И вам спокойной ночи, Ваша милость. И они разошлись. Родрик после этого редко вспоминал их ночной разговор, чего нельзя сказать про девушку. Таргариен совсем потеряла покой, то ли от внезапных чувств, то ли из-за всей неправильности ситуации. Она не должна была думать о короле, но он завладел её разумом и пробрался в тайные сны, о которых она не говорила даже самой себе. Последующие дни Грейджоя проходили в обычной рутине. Он старался сохранять серьёзное лицо на заседаниях Малого совета, активно махал головой, когда кто-то уточнял у него нюансы касательно предстоящей свадьбы сына. И чего они ко мне все идут? Мужчина понимал, что ещё немного и он сорвётся, схватит Арчи и Баша, взойдёт на корабль, расправит паруса и уплывёт куда-нибудь на Восток. Родрику требовалось всего лишь расслабиться и отвлечься от насущных дел, с которыми он, по большому счёту, не справлялся — всем заправлял Томмен. Мужчина постучал в дверь, только ради приличия, а потом спокойно вошёл в покои Баратеонов. На его счастье, в комнате был только Ренли, сидевший с серьёзным лицом за столом. Он удостоил друга коротким взглядом, а потом вновь уткнулся в какие-то бумаги. Родрик плюхнулся на свободный стул и в нетерпении стал стучать носком по полу. — Вообще-то, милорд, вы должны встать и поприветствовать своего короля. — Может тебе ещё подтереть твою королевскую задницу? — буркнул Ренли. Грейджой угрюмо посмотрел на него, но потом разразился смехом. — Ещё дуешься из-за турнира? — Плевать я хотел на этот турнир. Тем более, я тебе поддался. — Испугался королевской правосудия? — Родрику нравилось вечно подтрунивать друга, а он в свою очередь не оставался в долгу и находил что ответить. Ренли был практически единственным человеком, который не изменил своего отношения к Грейджою, несмотря на все его проколы и ошибки. Однако были у них и поучительные разговоры, в которых Баратеон изображал из себя чуть ли не отца. — Ещё чего. Аша просто поспорила с Башем, что я проиграю тебе, даже если буду выигрывать. Хотела доказать твоему дружку, что не такой уж я и самовлюблённый. И как я мог оставить любимую жену без награды? — Ренли сверкнул своими белоснежными зубами, явно радуясь своему поступку. — А она об этом знает? — Нет. Так что советую молчать, или когда кто-нибудь отрубит тебе ногу, и ты не сможешь ходить, кто же будет подтирать твой ослепительно королевский зад? Мужчины снова рассмеялись. Как будто по зову в покои влетела очень возбуждённая Аша. Она кинула короткое приветствие брату, подошла к столу и стала копаться в стопке бумаг, что лежали справа на краю стола. Женщина так сильно нагнулась, выпячивая свою пятую точку назад, что Баратеон невольно откинулся на спинку стула и откровенно стал пялиться на ягодицы жены. — Любимая, что это на тебе надето? — Аша и правда выглядела как настоящая разбойница или пиратка, но точно не леди: облегающие штаны из плотной ткани, короткая туника, кожаный чёрный жилет, высокие сапоги, а по бокам красовались маленький ножик, фляжка с водой и смятая карта. Женщина временно оторвалась от своих поисков и взглянула на супруга. — Одежда, я так полагаю. Ренли сглотнул. Его грязные мысли уже вырисовывали непристойные картинки того, что он с ней сделает ночью и как с радостью разорвёт эти вещи, чтобы она больше никогда так не одевалась. — Что ищешь? — Одну карту, — проговорила Аша, продолжая рыться в бумагах. — Может она в шкафу? Посмотри там. Женщина улыбнулась и снова глянула на мужа своим просто убийственно-горячим взглядом. — Мне не нужно долго думать, чтобы понять, что ты отправляешь меня к шкафу лишь для того чтобы посмотреть на мой зад, но ничего не выйдет, Баратеон. Мы женаты восемнадцать лет, и я знаю каждый твой грязный умысел. — Ну хватит! Она моя сестра! — воскликнул Родрик, которого уже тошнило от этой сладкой парочки. — А ещё она моя жена, или ты забыл? — Ренли подмигнул супруге. Та демонстративно вытащила нужную карту из стопки и засунула её себе в грудь под жилетку. — Чем вы тут, кстати, собираетесь заниматься? — спросила Аша, переводя взгляд то на брата, то на мужа. — Хочу споить твоего благоверного, ничего более, — ответил Грейджой и пожал плечами. — Только не переборщи. Он когда много выпьет, начинает жаловаться на тошноту. Угадай, кто за ним убирает потом всю ночь? — Моя русалка, ты явно преувеличиваешь, — Баратеон покраснел от стыда. Никто не знал его так хорошо, как Аша. Не хватило бы и всего мира, чтобы вместить его любовь к ней. С годами она только росла и крепла. Правда, не все понимали их вечных шуточек друг над другом и мелких ссор, в которых звучали не самые приличные слова. Они словно жили в каком-то своём мире. Однако, только глупец не замечал этих страстных и порой даже жадных взглядов. Они не просто любили — Ренли был продолжением Аши, а Аша продолжением Ренли. — Лучше ответь своей русалке, ты говорил с Мией? — Они оба сразу стали серьёзными. — Нет, а о чём я должен поговорить с ней? — Ширея вчера устраивала какое-то чаепитие для фрейлин, а Мия не явилась, дав всем понять, что ей плевать на все правила. — Может она приболела? — Ренли всеми силами пытался защитить дочь. Он уже устал проводить воспитательные беседы. Нет, ему не было сложно, но Баратеон не хотел портить отношений с Мией. — Не стоило вообще её призывать ко двору! Напомню, это была твоя идея! — Аша в миг превратилась в неукротимую бурю, с которой невозможно было справиться парой фраз. — Быть фрейлиной очень почётно. Тем более, как мы все уже заметили, септа не справилась с её воспитанием. — Самая дурацкая из твоих дурацкий идей, Баратеон! Септа! Ей нужны были мы, а не эта старуха! И знаешь что? Я хочу, чтобы Люциды здесь больше не было. Хватит отравлять моей дочери мозги своими идиотскими советами! — Любимая, ты можешь не кричать? — Ренли чувствовал себя некомфортно, ощущая на себе взгляд Родрика. Такое стоило обсуждать наедине. — Я достаточно молчала. — Она обогнула стол. — А на твоём месте, брат, я бы уже ответила этому зануде Харлоу. — Женщина уловила его удивлённый взгляд. — Да, теперь он мне присылает одного ворона за другим, потому что лорд Железных островов почему-то молчит! Я не собираюсь разгребать твои проблемы, ясно? — Аша направилась к выходу. — Сегодня септа должна уехать. И поговори с дочерью, — отчеканила она напоследок и дверь за ней захлопнулась. Оба мужчины облегчённо выдохнули. Ренли потянулся к графину и налил себе и другу вина, чтобы снять напряжение. Его голова готова была взорваться. Не хватало ему хлопот со свадьбой, где нужно было очень равномерно распределять бюджет, так ещё и Мия продолжала показывать свой непокорный характер. — Когда Аша забеременела, я каждую ночь перед сном молился Матери о сыне. Мне так хотелось мальчика, такого же красавца, как и я, — Родрик прыснул от смеха, — как ты заметил, Матерь меня не любит. Она подарила мне сразу двух дочерей. Эта небесная женщина настоящая шутница. Конечно, я люблю своих девочек, но это самое страшное, что может случиться с мужчиной. — Не пойму, ты жалуешься или хвастаешься? — Грейджой сделал глоток вина. — Делюсь переживаниями. Когда они были маленькие, всё было так просто. А сейчас я постоянно думаю о том, например, как твой сын лапает мою принцессу где-нибудь в тёмном уголке, пока никто не видит. Или как к Мие пристаёт какой-нибудь мерзкий тип, в то время когда она сбегает без моего ведома из замка. — Помнится, ты сам был инициатором брака Бейлона и Ширеи. В брачную ночь они не только полапают друг друга. Смирись, наши дети выросли. — Родрику всё казалось простым. Конечно, куда ему с его минимальным понятием о воспитании детей. Взросление сына он упустил, не удержавшись от жажды приключений, а Рейнис и вовсе не знал. Мужчина в прямом смысле не понимал, как вести себя с дочерью, что ей говорить. Он даже не помнил черт её лица. — Может, и тут я ошибся. Но теперь уже поздно, моя дочь влюблена, я не разрушу её мечты. — Как Бенджен? — спросил Грейджой. Он знал, что поступки Бейлона только ещё больше отталкивают людей от него. Но Родрик не знал, как тут правильнее поступить. Он чувствовал себя чужим, будто и не отцом вовсе. Они так и не обмолвились с сыном ни одним словом после их стычки на турнирном поле. — Поправился. Скоро они приедут. — Ренли уловил настроение друга. — Не беспокойся и не вздумай извиняться. Мне хватило Лианны. Мне хочется думать, что Бейлон просто ещё не вырос. Вспомни нас в его возрасте. — О да, я помню. Тебя тогда привлекали женщины постарше. — Сколько лет прошло, а ты всё помнишь. Давай не будем! — Баратеон нахмурился. Это был не самый приятный период в его жизни и не самый умный его поступок. Он до сих пор размышлял, что тогда его сподвигло на такое. — Я не защищаю сына, но мне показалось, он очень заботлив с твоей дочерью. — А она без ума от него. Выпьем. — Бокалы снова наполнились и со звоном ударились друг об друга. — Что мне только делать с Мией? Ума не приложу. — Просто дай ей то, что она хочет. Запреты только раскрепощают нас. Говоришь, что девочки не должны драться и они дерутся, что нужно носить красивые платьица и они надевают мальчишечьи штаны, что нужно уважать выбор жениха, какой бы странный он не был, и они начинают целоваться по ночам с плохими мальчиками. — В словах Родрика было рациональное зерно, и стоило попробовать дать Мие немного свободы. Они поговорили ещё очень о многом, чаще всего шутили и вспоминали прошлое. Как бы не сложилась их судьба, двое мужчин могли рассчитывать друг на друга. Их связывала крепкая дружба, а вскоре, как все надеялись, свяжут и общие внуки.