Юньменский Лис

      Ваньинь успокоился нескоро, ну как успокоился, он просто устал и плюнул на лиса, не желая более тратить на него время. Довольный собой Вэй Ин опять упал рядом с Ванцзи, поджимая под себя ноги. Юноша напрочь игнорировал его появление, в этот раз, даже не повернув головы в его сторону. Усянь не поняв, из-за чего Лань Чжань мог на него обидеться, другой причины такого поведения он не видел, подпёр щёку кулаком, которую поставил на колено и стал пристально смотреть. Лис очень хорошо знал, что его пристальный взгляд трудно игнорировать, всё же инстинкты у заклинателей были на уровне. — Что тебе нужно? — вскоре не выдержав задал вопрос Ванцзи, поворачивая голову в сторону уставившегося парня, который как-то странно улыбался. Это не могло не напрягать Второго Нефрита, всё же этот бродячий музыкант был странным и каким-то не таким. Слишком много улыбался, громко смеялся и вообще не сдерживался ни в поведении, ни в разговоре. Был бесстыдником и бедокуром, при этом явно гордясь всем выше перечисленным. — Знаешь, Цзян Чэн говорит, что я прилипала. Думаю, он прав, — спокойно заключил Вэй Ин, кивая на собственные слова, как бы убеждая собеседника в их полной правдивости. Лань Чжань уже было открыл рот, чтобы прокомментировать это высказывание, как парень неожиданно напрягся и резко развернулся к другим юношам, что сейчас что-то обсуждали. — Минутку, сейчас вернусь, — показав собеседнику указательный палец, юноша поднялся, с неестественно хмурым видом двинувшись к группе парней.       Став немного в сторонке, Усянь старался не сверлить затылок Цзинь Цзысюаня взглядом, желая услышать ответ на вопрос, который ему задали. Ваньинь в сторонке тоже подобрался, не зная, что делать в первую очередь, в случае, если павлин ответит неправильно, в чём он не сомневался. Бить ему морду было нельзя, но очень хотелось, да и хмурый Вэй Ин, что выглядел не вполне нормально, сейчас вызывал беспокойство. Всё же лис пусть и улыбался на любые слова в свою сторону, но терпеть не мог, когда плохо отзывались о тех, кто ему дорог.       Тем временем ничего не замечающие и не подозревающие о царящем рядом напряжении немного выпившие юноши, продолжили свой разговор о девушках и спутницах на тропе самосовершенствования. Цзысюань, которому был адресовав подобный вопрос, молчал, и его могли бы оставить в покое, но, видимо, собеседникам очень не терпелось получить от него ответ, так как уже другой юноша подал голос. — Цзысюань-сюн, а я слышал, что у тебя есть невеста — это правда? Кто она? — поднялся небольшой шум среди группы других ребят, что переговаривались с рядом сидящими товарищами, так как подобную новость некоторые слышали впервые. — Не будем говорить об этом, — слегка дёрнув бровью, попробовал избежать ответа молодой господин клана Цзинь, но неожиданно вздрогнув, закрутил головой, пытаясь понять, отчего по его спине пробежал холодок. Встретившись взглядом с серыми глазами, которые пристально следили за ним, юноша замер, почувствовав себя очень странно. Серая радужка будто отдавала красными бликами, а их обладатель смотрел так, что Цзысюань чувствовал себя жертвой, добычей какого-то опасного хищника, что пока не решил, как именно хочет его убить. — Твоя невеста дева Цзян, почему ты не хочешь об этом говорить? — с интересом спросил Вэй, слегка склонив голову набок и улыбнувшись как можно более беспечно, он и так повёл себя необдуманно, а это могло грозить не очень хорошими последствиями. Пусть он и считал этого парня всего лишь напыщенным павлином, это не отменяло его ума, который Усяню следовало признавать, чтобы не попасть в неприятности. — Это тебя не касается, — презрительно скривился юноша в золотых одеждах с узором пионов сорта «Сияние средь снегов», недовольный тем, что малоизвестный ему человек не только знал об этой помолвке, но и смел ему что-то говорить. — Это касается меня, так что попридержи свой язык в высказываниях, — юноши загомонили, услышав подобные слова от наследника Ордена Юньмэн Цзян, что поднялся на ноги и уже успел подойти к Вэй Усяню, становясь перед ним и Цзинь Цзисюанем. Парень в фиолетовых одеждах выглядел тоже недружелюбно, сжимая кулаки и сверкая враждебными искрами в глазах. Атмосфера накалилась, в воздухе повисло напряжение, что грозило обернуться молниями и дракой. — Эй, эй, друзья давайте не будем ругаться и драться, мы же пришли отдохнуть и повеселиться, правда? — нервно засмеявшись, Не Хуайсан попробовал хоть как-то остудить парней, краем глаза наблюдая как даже Ванцзи подошёл поближе, наверное, чтобы разнять дерущихся, если в этом будет необходимость. — Хаха, а мы и не будем драться, да Цзян Чэн? — от смешка Вэй Ина стало не по себе как-то всем, а парень, тем временем похлопав друга по плечу, заглянул ему в глаза, пытаясь так передать тому, что Цзинь Цзысюаню это с рук не сойдёт, но обострять сейчас это правда не стоит. Ваньинь был вынужден с ним согласиться, напоминая себе, что он не может позорить Юньмэн своим поведением. — Цзинь Цзысюань, а ты слепец и идиот, раз считаешь, что дева Цзян тебя недостойна. Думаешь, ты её достоин? — ядовито ухмыльнувшись, Усянь развернулся и, подхватив с земли пару кувшинов с «Улыбкой Императора» двинулся в сторону деревьев.       Цзян Чэн же одарив наречённого своей сестры злым взглядом, тоже развернулся, двинувшись вслед за Ином. Что добавить к его словам он не знал, друг сказал за него всё, а портить впечатление от слов Усяня не хотелось. Тот умел говорить так, чтобы его слова долго не выходили из головы. Взяв у названого брата один из сосудов, Ваньинь сделал себе заметку поговорить с отцом и матушкой о расторжении помолвки А-Ли. Он не собирается наблюдать за тем, как какой-то павлин с таким пренебрежением отзывается о его сестре.

***

      Солнце только клонилось к вечеру, а беззаботное и весёлое настроение было полностью разрушено. После этого юноши продолжили пить и есть, да даже разговоры велись, правда, уже ни о чём, чтобы случайно опять не разворошить осиный улей, который бы в этот раз точно вылился бы дракой. Два Юньмэнских друга так из леса и не вернулись, но волноваться никто не торопился, особенно после слов Не Хуайсана, который справедливо заметил, что эти двое, могут знать лес получше них, не первый раз тут бродят.       Возможно, юноши и решили бы не оставаться на ночёвку в лесу, настроение всё равно уже не то, но возвращаться под надзор трёх тысяч правил, имея другой вариант, не хотелось никому. Поэтому пользуясь возможностью, юноши решили отсидеть на свободе столько, сколько представляла возможность.       И было бы и дальше так скучно, если бы с леса не послышались вопли и заливистый смех, с которым оттуда практически выкатился Вэй Ин, теряя по дороге плоды личи. Где он их достал, было загадкой, но довольный парень с хохотом отскочил подальше от деревьев, откуда вылетел уже и ухмыляющийся Цзян Чэн с ещё большей охапкой этих плодов. Было понятно, юноши полностью ободрали плодовое дерево. — Я до сих пор быстрей тебя, — заметил тяжело дышавший от бега Усянь с растрёпанными одеждами и волосами, показав другу язык. Тот на это лишь фыркнул, выглядя намного лучше своего товарища, и сгрузил свою ношу на пустую тарелку, которую ещё не успели убрать. — Чего застыли? Берите, — скомандовал Ваньинь, заметив, как на них таращились другие юноши. Те то думали, что парни если не злятся до сих пор, то точно ещё недовольны прошлым разговором. Как выяснилось, нет. Вэй Ин был слишком болтливым и отходчивым, чтобы тратить на злость весь день, да и план мести он уже придумал, даже успел поделиться им с другом. Цзян Чэн опасался, что брат может попасться, но услышав кучу уверений, что он будет осторожен, наследник Юньмэн Цзяна сдался, давая добро на задумку. Оставалось вернуться в Глубины.       Вечер прошёл на удивление всех, весело, только Вэй Ин с Цзян Чэном, как и Цзинь Цзысюань, старались находиться по разные стороны поляны, не пересекаясь и не мозоля друг другу глаза, чтобы в этот раз точно не подраться. Юноши, собравшись вокруг костра, травили байки, кто-то рассказывал забавные случаи, а кто-то страшные истории, леденящие кровь, даже у бывалых заклинателей. — Вэй-сюн, ты же музыкант, может сыграешь? — толпа оживилась от этого предложения, самые лучшие истории уже были рассказаны, и хотелось чего-то нового. Вэй Ин усмехнувшись, коснулся пальцами флейты на поясе, слегка её погладив. Кивнув и довольно прищурившись, парень крутанул её в руке, поднося к губам. — Что мне сыграть? — решил всё же поинтересоваться лис, мысленно перебирая мелодии, которые можно было бы сыграть. Были как резвые, так и спокойные мотивы. Какие-то песни он слышал, какие-то придумал сам, частенько насвистывая под нос незамысловатые мотивчики.       Получив добро играть на свой вкус, Усянь на мгновение прикрыл глаза, собираясь с мыслями. Первые ноты утонули в мелодии флейты, что рождалась из-под пальцев юного музыканта. Звуки переливались родничком, иногда напоминая пение птиц и в то же мгновение песню ветра над солнечным лугом. Сам Вэй Ин утонул в собственной же мелодии, на время полностью отдаваясь игре на флейте.       Последний звук повис в тишине наступившей ночи, растворяясь в лесу, и Усянь открыл глаза. Прикрывать их при игре, было привычкой, чтобы случайно не сверкнуть красной радужкой глаза перед слушателями. Не всегда ему удавалось полностью удержать контроль над своей энергией, как тёмной, так и светлой. Собравшиеся вокруг костра юноши с удивлением, а кто-то и с восторгом смотрели на парня. Они, конечно, знали, что он музыкант, но знать и слышать было разным, тем более для своих лет он и правда, играл очень красиво, ни разу не сбившись. — Та мелодия на озере Билин… — голос Лань Ванцзи был подобен грому среди ясного неба, пусть и звучал довольно тихо. Обернувшись на парня, Вэй Ин улыбнулся ему, тепло и как-то загадочно. Он и не думал, что кто-то, кроме Цзян Чэна, смог расслышать его игру на флейте, находясь посреди сражения, в тумане. — Ты прав, Лань Чжань, я играл недалеко от Билин, переживая тогда за Цзян Чэна, — честно ответил хули-цзин, не видя смысла скрывать это или волноваться по этому поводу. Играл и играл, никто не сможет доказать, что в тот момент он своей мелодией что-то делал с бездонным омутом, даже, более того, об этом никто не подумает! — Сыграй, — это не было похоже на вежливую просьбу, и к кому-то другому Усянь бы обязательно прицепился по этому поводу, но это был Лань Чжань, так почему бы не сыграть. Снова приложив флейту к губам, лис заиграл ту самую пронзительную мелодию, что походила на ветер в шторме, потоками сносящий всё на своём пути, раскаты грома посреди осенней бури и взмахи меча, пронзающего редкими, но точными ударами прямо в сердце.       Он играл, слегка приоткрыв глаза, маленькие щёлочки, скрытые за ресницами, чтобы видеть лицо Лань Ванцзи, уловить мельчайшие изменения в мимике. Но тот не выдавал своих эмоций, сидя исключительно ровно и правильно, вслушиваясь в ноты неспокойной мелодии, слегка прикрыв глаза, но, не сводя глаз с него. Это не давало забыться и уйти в музыку, отпустить силу, чтобы та потекла по нотам, как тому и следовало.       Закончив играть, Вэй Ин задорно улыбнулся, начав крутить чёрную бамбуковую флейту в руках. Новые предложения посыпались из впечатлённых юношей, но их всех вовремя осадил Цзян Чэн, предупредив, что пока они так голосят, Усянь не сможет сыграть. Благодарно кивнул слегка обеспокоенному другу, хули-цзин задорно ему подмигнул, на что Ваньинь только закатил глаза. Его друг был неисправим.       Разошлись все ближе к полуночи и это при том, что полчаса из этого времени Вэй Усянь спорил с Лань Ванцзи на тему времени и сна, убеждая, что сейчас ложиться в девять нет смысла. К всеобщему удивлению, Лань Чжань сдался, не сумев переспорить упёртого музыканта, что только задорно тому улыбнулся и продолжил наигрывать предложенные мелодии на флейте.       Над поляной спящих юношей висела тишина, только сверчки неназойливо издавали звуки где-то в траве, да лёгкий ветер бродил в кронах, шурша листьями. Вэй Ин не мог уснуть. Катаясь из стороны в сторону, парень распластался на своём спальном месте, уставившись на звёздное небо, оно сегодня было на удивление безоблачным, а появившийся небольшой стареющий месяц только улучшал картину.       Когда парню таки надоело ворочаться, а назойливые мысли так и гнали из-под одеяла, лис встал. Осмотревшись и прислушавшись, юноша тихо двинулся в сторону чужого спального места, желая проверить, спит он или нет. Стоило ему подойти к Лань Ванцзи, как тот раскрыл глаза и уставился прямо на него, отчего сердце лиса ёкнуло и упало в пятки. Это было неожиданно и слишком резко. — Тоже не спится? — с улыбкой спросил Вэй Ин, садясь на корточки. Как и следовало ожидать, разговаривать с ним парень был не намерен, продолжая сверлить сложным взглядом. Не то, чтобы Усянь не понимал его значения, он просто игнорировал его, не желая идти туда, куда этот парень, наверное, мысленно уже несколько раз его послал. — Псс, Лань Чжань, раз не спишь, вставай, я тебе кое-что покажу, — воодушевлённый своей идеей, лис даже несколько раз толкнул Ланя в плечо, мгновенно отскакивая в сторону, стоило ему пошевелиться, боясь получить за свои действия. Всё это парень делал в тишине, лишь иногда трава шуршала под его ногами. — Я не отстану и не дам тебе спать, — перешёл на угрозы Усянь, поняв, что тот вставать был не намерен, а шевелился для того, чтобы развернуться к нему спиной. — Лань Чжань~, — протянул Усянь практически на ухо Ванцзи, проказливо улыбаясь.       Следующие действия Второго Нефрита были слишком молниеносными, чтобы Вэй Ин успел их заметить, но не среагировать. Подавшись назад и напрягшись всем телом, Усянь перехватил за запястье направленную на него руку, сжимая чуть сильней, чем, возможно, требовалось. Улыбка пропала с лица, заменяясь удивлённо-ошарашенным выражением. Лань Ванцзи тоже выглядел слегка удивлённым и лис знал почему.       Быстро отпустив чужую руку и подскочив на ноги, Вэй Ин неловко улыбнулся, пряча обе конечности за спину. Такая реакция и сила не должна быть у обычного человека! Он только что позволил Лань Чжаню понять свою необычность. Это, конечно, не могло ни в коей мере намекать на его нечеловечность, но вся легенда обычного музыканта была разрушена, вызывая приступ внутренней паники у парня. Как он мог? Как допустил, чтобы чужие действия его удивили настолько, что он перестал контролировать свои движения и силы. Это была недопустимая промашка и перед кем? Перед человеком из самого праведного Ордена, который являлся лучшим в своём поколении!  — Так ты идёшь или нет? — невинно поинтересовался Вэй, продолжая гнуть свою линию и игнорировать подозрительный взгляд золотых глаз. На удивление и внутреннее недовольство, Ванцзи таки встал! Он встал и выжидающе уставился на него! Усяню хотелось от души выругаться себе под нос. Этот человек сведёт его в могилу своим поведением и решениями.       Кивнув парню следовать за ним, Вэй Ин стал отгонять панические мысли, решив плыть по течению. Если что, он мог выкрутиться из этой ситуации, главное, завтра предупредить Цзян Чэна, чтобы тот знал, что говорить, если его кто-то спросит. Лань Ванцзи, конечно, не из говорливых, но даже он мог поделиться своими наблюдениями с братом, а тот уже будет иметь это в виду. Конечно, навряд ли им заинтересуются, тем более он знаком с Цзян Чэном и вывод напрашивался сам собой. Ох, как его друг завтра будет ругаться. Вот для кого это точно будет катаклизмом и природным бедствием. А ведь и правда, ничего серьёзного не случилось.       Успокоив себя, парень более позитивно двинулся вглубь леса. В душу вернулся покой, а на сердце весёлость. Лань Чжань согласился посмотреть на то, что он хотел ему показать. Разве это не повод для гордости и радости? Вот именно, тем более он уже давно хотел с ним пообщаться, а то облик лиса совершенно не дело, его так даже всерьёз не воспринимают и ради всех Небес, пусть так и будет дальше, он переживёт эту несправедливость.       Выйдя на небольшой уступ и небольшую речку, что текла внизу, Усянь остановился, подбирая с земли небольшой камешек. Приложив палец к губам, и хитро улыбнувшись, он прицельно запустил свой снаряд в траву по ту сторону ручья. В тот же миг, как камень коснулся густой травы, оттуда взлетело облако светлячков, что закружили над зелёной растительностью. — Красиво, да? — с довольной улыбкой спросил Вэй Ин и удостоился долгого взгляда. Хохотнув на такую реакцию, лис всё же не пропустил лёгкий кивок головы от Лань Ванцзи. Махнув парню в траурных одеждах, Усянь двинулся обратно на поляну, где мирно спали молодые заклинатели. Кинув последний взгляд на светлячков, что снова стали прятаться в траве, Второй Нефрит последовал за ним.