За закрытой дверью

Наруто — это стихийное бедствие: ураган, сметающий деревья; цунами, топящее материки. Он разбрасывает одежду по всей комнате, оставляет пустые коробки рамена около мусорной корзины и забывает закрыть входную дверь на ночь. Саске порой сам не понимает, что нашел в нем. Они — полные противоположности. Учиха помешан на контроле всего вокруг — в том числе порядка их новой квартиры. Он со вздохом собирает коробки около мусорки и заставляет идиота выбросить их нормально. Обычно это заканчивается потасовкой, в ходе которой ломается мебель. Наруто смотрит на него — и на лице широкая улыбка из детства. В такие моменты у Саске екает сердце, а еще он захлебывается в нахлынувших эмоциях и пытается унять дрожь в теле. Узумаки ведет себя как дурак, корчит Учихе рожи, называет ублюдком, а потом убегает от него, звонко хохоча. Тогда наследник великого клана догоняет Узумаки и наносит страшно-беспощадную месть — щекотку. Будущий Хокаге чуть ли не вопит, сквозь слезы умоляя о пощаде и признавая поражение. Жители Конохи любят Наруто. Он — герой войны, победитель Десятихвостого, сильнейший шиноби. У него тысяча поклонников и десяток признаний в любви. Гражданские прикрывают рот ладошкой и тихо хихикают, когда их будущий Хокаге залезает на дерево, прячась от недовольного Учихи. Наруто качается на ветке, а затем падает прямо на ублюдка, валя того с ног и снова беззаботно хохоча. Саске сверкает шаринганом и несильно заезжает непутевому идиоту в бок. Улыбается. В глазах жителей деревни Наруто — беззаботный мальчишка, всегда готовый помочь. Доверчивый, вспыльчивый, наивный. Дзинчуурики улыбается всем без разбора, заливисто смеется над чужими шутками, поедая рамен. Он — солнце Конохи, согревающее каждого жителя. Таким он предстает днем. Ночью Наруто снятся кошмары. Он видит войну, кровь, смерть близких друзей и собственную беспомощность. Видит равнодушно-пугающего Саске, пронзающего его грудь искрящимся Чидори. Узумаки кричит во сне, задыхается, пытается стереть несуществующую кровь, ногтями царапая горло. Саске ловит его руки, крепко сжимая запястья над головой дзинчуурики, прижимается к нему всем телом и просит: — Дыши, усуратонкачи, просто дыши. Наруто вскидывает глаза, подернутые дымкой кошмара. В них плещется океаном глубоко запрятанные боль и ужас. Он хрипит, пытаясь заглотить больше воздуха, напрягает тело до предела, пожалуйста не уходи не бросай не оставляй меня— — Я здесь, Наруто. Я рядом. Саске бережно проводит ладонью по спине Узумаки, перебирает пальцами позвоночник, успокаивающе гладит. Мягко ведет по шрамам на лице, стирая влагу. Постепенно дыхание Наруто выравнивается, а тело перестает дрожать. Он — сиплым голосом — выдыхает: — Прости. И вымученно улыбается, неловко отворачивая лицо. От него отчаянно фонит стыдом, страхом и терпкой грустью. Саске обхватывает его лицо руками и нежно прижимается губами ко лбу. — Дурак. Тебе не за что извиняться. Наруто — сломанный войной подросток, расчерченный шрамами по всему телу. Большой на груди — след от Чидори; кучка мелких на ключицах — нарвался на взрывающиеся кунаи; несколько тонких на животе — порезы катаной, и еще много-много-много. Наруто прижимается к Саске, утыкается носом в шею, вдыхает-выдыхает, и успокаивается. Они — давно срослись, перемешались, доверили друг другу собственную боль. Несмотря на все потери, причиненные травмы, злость и ненависть, они — есть, и этого достаточно. Разливается рассвет.