Sans titre

      Вообще-то Нагито хотел что-то сказать, он напрягал горло и широко распахивал свои совершенно пустые серо-зеленые глаза. Но не мог произнести не слова. А если и смог бы, то что бы он мог сказать? Было хоть что-то такое, о чем они могли говорить? Хоть что-то? А кто они? Возможно и это все было иллюзией его умирающего мозга, поэтому слова и не находились. А был ли мозг вообще? Был ли Нагито Комаеда? Существовал ли он когда-нибудь? А существовал ли мир вокруг него? Пусто, почему так пусто... Белая пустая коробка вокруг. Он как настоящий мусор, выброшенный за пределы реальности. Глупо, очень глупо надеяться. Кто такой сам Нагито? «Ах да, это я» — думает Нагито, медленно поднося руку к лицу в тщенных попытках рассмотреть ее поближе, потому что сразу же в глаза летит песок, собранный теплым морским ветром. Неприятно, но терпимо. Комаеда щурится и пытается проморгаться, чтобы избавиться от соринок в глазах. Он не замечает когда мир вокруг опять меняется, так что горы вдалеке, море с песком и солнце, такое теплое и счастливое стали неожиданностью. Думать тяжело и пытаться что-то понять тоже, так что Нагито просто скидывает обувь, сразу же исчезающую, и идет голыми ногами по еще мокрому не нагретому солнцем песку вдоль побережья. Мир слишком непостоянный, видеть как предметы вокруг то появляются, то исчезают доводит до головной боли. Он наверное закрыл бы глаза, но не иметь возможности видеть куда ты идешь совсем жутко. Но неважно, наверное исчезающие под его ногами пустые раковины моллюсков он пережить сможет. Неестественно тихо, от морских волн никакого шума, Нагито начинает казаться, что он оглох.       Вообще Нагито не знает как он мог не увидеть Хаджиме Хинату, может быть тот и сейчас не существует и лишь как иллюзия, злая и мерзкая насмешливо колупает и раздирает старые зажившие раны на душе? Но как можно подумать такое о Хинате? Отвратительно, Нагито точно мусор. Он колеблется между тем чтобы бежать подальше не оглядываясь, раня босые ступни мелкими осколками камней или же радоваться и идти навстречу. Непонятно, страшно, страшно, страшно. Вдруг опять исчезнет? За надеждой ведь всегда идет отчаяние. Но Хината не ждет конца рассуждениям Комаеды, он хватает его за рукав куртки и удерживает от панического бегства. Хината живой, настоящий. Нагито оказывается в замешательстве, как рыба на суше он открывает рот, что бы безмолвно кричать в надежде, что Хаджиме что-то услышит. Слишком тихо. Слишком. Сейчас Нагито прямо нуждается в том, чтобы услышать хоть что-то. Но даже такая обыденность как биение своего сердца для него сейчас роскошь. Так тихо, что начинает казаться, что в ушах звенит. Нагито падает на песок, почему-то вдруг резко остывший и мокрый, и отчаянно пытается закрыть уши руками. Хаджиме ожидаемо падает следом, все еще крепко держа того за рукав. Кажется Хаджиме что-то говорит, его лицо очень взволнованно и немного сердито, ну или Комаеде так кажется, но он ни слова не слышит. Небо над ними меняется, становясь совершенно ядерно розовым, разрывается острыми черными облаками. Песок, на котором они разлеглись мгновенно исчезает, заменившись на еще более холодную жижу, по консистенции напоминающую кисель. Нагито кажется, что он тонет, проваливается в глубину этой липкой студенистой массы. Он захлебывается в этом кисельном болоте. Хината тащит его обратно наверх, тянет за тонкие худощавые руки с едва зажившими ранами. Хината все еще что-то говорит. Или же кричит. Нагито не может разобрать, ведь звука, то нет. Комаеду начинает тошнить, но вместо болотистой жижи из горла выпадают, царапая его и изранив весь рот, отвратительно белые цветы с яркими вкраплениями розового. Кажется это анемоны, но разглядеть их Нагито не успевает, так как в глазах темнеет и Комаеда уже второй раз падает, только теперь уже на руки Хаджиме. Комаеда беззвучно хрипит и царапает шею руками в тщетных попытках перестать чувствовать боль. Звуки возвращаются слишком резко, больно ударяя по отвыкшим от этого ушам. Кажется весь Комаеда состоит из одной только боли, космос жесток к нему, но сейчас это неважно, ведь он слышит голос Хаджиме. Тот что-то невнятно кричит, крепко прижав Нагито к себе. Солнце опять появилось на небе. Хочется смеяться. Они целуются, пока мир под ними разрушается, рвется на мелкие кусочки и выкидывает детали в вечное небытие.