Уже середина учебного года. В университете пока нет никаких экзаменов, поэтому все ученики спокойны и могут делать, что хотят.
Так же ведёт себя и Хёнджин: сидя в столовой, свободно общается со своими друзьями, активно жестикулируя руками. Сегодня он пришёл в свободной белой рубашке, открывающей взор на его ключицы, и в чёрных зауженных джинсах, что подчеркивают его накаченные ноги. На ноги надеты белые кроссовки. А розовые волосы аккуратно уложены на голове, завершая и так до нельзя идеальный образ. Не парень, а мечта! И, конечно, Хёнджин совсем не обделён вниманием, как женским, так и мужским. Практически каждый день ему дарят открытки, конфеты, цветы и иногда что-то дорогое. Как однажды, дизайнерские часы последней коллекции, но он любезно отказался. Казалось бы, он должен быть избалованным, но нет, Хёнджин вырос в достаточно бедной семье и знает, каким трудом зарабатывают деньги. Сам когда-то голодал по несколько дней. Однако сейчас ему хочется сбежать от общества, чтобы его никто не видел, ведь знает, что всем нравится лишь его внешняя оболочка, а то какой он внутри - всем всё равно.
В такие моменты Хёнджина спасают его друзья, которые отгоняют всех фанатов от него, за что тот неимоверно благодарен им. Минхо и Чан - лучшие друзья детства, которые несмотря на его бедность, дружили с ним и всячески помогали, так было в школе, а теперь и в университете. Хёнджин доверяет им буквально всё, даже факт, что ему нравится тот миленький парнишка, который прямо сейчас разговаривает с другим парнем.
— Хван, дыру же взглядом прожжёшь в том парне.
— Ничего я не прожгу, бесит, что именно ему я не нравлюсь. Он никогда не обращает на меня совсем никакого внимания.
— Мы всё понимаем и сочувствуем, но может ты что-то делать будешь? Если сидеть сложа руки, то твоего Сынмина рано или поздно уведут, — подметил Чан и дал стакан воды Хёнджину.
— Да знаю я, знаю. Но я боюсь, что меня отвергнут, наверняка ему нравится та бесячая белка, — опустошив стакан воды, резко выдал Хёнджин.
— Его зовут Джисон. И этот парень не виноват, что ты тут лапки сложил.
— Да, и раз ты боишься, то всю работу сделаем мы, нам уже надоело слушать твоё нытье о том, насколько он прекрасный и такой недосягаемый.
— Эй, я не так говорю!
— «Ему так идёт этот серый свитер», «Ой, он такой миленький, похож на щеночка» или твоё коронное: «Блин, ребята, он идёт, я нормально выгляжу?» —у Минхо и Чана уже слёзы от смеха шли в три ручья.
— Да ну вас, — обиженно произнёс Хван и ушёл на свою пару.
Тем временем парни время зря не теряли и тут же подошли к говорящим Сынмину и Джисону:
— Хэй, Сынмин, Хёнджин просил передать, что после пар ждёт тебя на заднем дворе школы.
— Привет. Ему что-то нужно от меня?
— Этого мы не знаем, но думаю, что-то важное, - сказав это, Минхо и Чан переглянулись, пытаясь не засмеяться.
— Хорошо, я подойду.
— Отлично, тогда до встречи!
— И вам тоже.
Идя к Хёнджину, они уже мечтали о том, как Хван и Ким будут вместе и на их бедные уши никто не будет наезжать с нытьём.
***
— Хэй, Хёнджин, тебе кое-кто предложил встретиться после уроков на заднем дворе школы.
— Опять, кто на этот раз?
— Все же тебе скажи, придёшь - узнаешь.
— Если это будет не Сынмин, я сразу же уйду.
Переглянувшийся, Чан и Минхо пошли вместе с Хёнджином дальше на пары.
***
flashback
— Чёрт, чего это Хёнджин смотрит на меня таким взглядом, будто я совершил все смертные грехи и обвинил в этом его?
— Не знаю, может ты и правда что-то сделал, — насторожился Сынмин.
— О, он с ужасно злым лицом резко взял и ушёл из-за стола.
— Его редко увидишь злым, но когда это случается, то он становится по-настоящему милым.
flashback’s end
***
Уже подходя к заднему двору университета, он увидел того, кого совсем не ожидал здесь видеть. Нет, ну, не мог сам Сынмин пригласить его. Протерев глаза, Хенджин ужаснулся, он видел всё того же человека. И на трясущихся ногах, Хенджин пошёл к нему.
— Привет, Хёнджин! Чан и Минхо сказали, что ты должен мне сказать что-то очень важное.
Чан и Минхо значит, ну, ничего, им потом влетит по первое число персонально от самого Хван Хёнджина, в которого влюблена половина университета.
— Я... Да... То есть... Нет...
Не выдержав такого давления Хёнджин неожиданно даже сам для себя обнял Сынмина. Он вцепился в него мёртвой хваткой.
«Черт, я облажался» — единственное, что успел подумать Хёнджин перед тем, как его обняли в ответ.
