Юная Пиратка или недоразумение на корабле: Гавань мёртвых чаек.

— Ты всё сделала верно, дорогая, — донёсся до ушей Светланы бархатный голос мужа, когда тот медленно подошёл к ней из-за спины и уложил подбородок на плечо капитана: сапоги на пятисантиметровом каблуке давали ему возможность становиться примерно одного роста с супругой. Женщина чуть улыбнулась, запрокинув голову назад, и аккуратно потеревшись носом о щёку мужа. — Катлер, сейчас не время. Мы, ведь, готовимся отражать атаку, — спокойно произнесла она и, заслышав негромкое: «Всего лишь хотел, чтоб ты знала, что ты молодец», обернулась и словила его уста своими. Проявила минутную слабость. Но тут же, мягко отстранившись, принялась отдавать приказы. И, несмотря на полную готовность к атаке, «Канцлер Ги» продолжала пытаться уйти от вражеского корабля, который уже начал разворачиваться к ним правым бортом, чтобы произвести выстрел из пушек. Вынув из ножен свой меч, Светлана решила попытаться ускорить ход судна, чтобы избежать битвы. И у неё это получилось — на всех парусах «Канцлер» отплыла достаточно, чтобы первый залп из орудий испанцев её даже не задел. Но когда адмирал понял, что что-то не так, вражеское судно начало приближаться всё сильнее, а на горизонте появилось ещё два или три корабля. Ответный залп с корабля пиратов не заставил себя долго ждать и прилетел как только судну удалось повернуться боком. А когда корабль испанцев, несмотря на неплохо повредивший его удар, подплыл ближе, Лана объявила абордаж, и пираты стали перебираться на корабль врага. Половина же испанцев перебралась на корабль Светланы, давая время другим кораблям на то, чтобы успеть приблизиться, чего Капитан не собиралась допустить. Именно поэтому, ещё два залпа она отправила в сторону, откуда к ним подходили корабли, но те оказались слишком далеко, и ядра полетели на непокой морской воде. Противники вполне могли задавить количеством. Могли бы. Если бы не одна маленькая деталь. На двадцать-тридцать моряков на подобных кораблях всегда находилось под сотню матросов на пиратских. А посему, подумав, и решив, что ей стоит дать ещё двум суднам приблизиться, Светлана продумала план, в котором распределила всю команду по трём палубам на абордаж. И как только этот план зародился у неё в голове, женщина поспешила начать раздавать команды, не теряя времени на то, чтобы всё объяснить. Впрочем, команда этого и не требовала: некоторые из них просто привыкли к внезапности капитана, а некоторым приходилось довериться ей, потому что выбора у них особо и не было. На себя женщина взяла оборону «Канцлера», оставив вместе с собой четверть от «населения» корабля. Был слышен звук ударов шпаг друг о друга, и крики людей: так сразу и не скажешь, были это голоса испанских солдат или пиратов. Быть может, и тех, и других. На сражение с Ланой вышел и сам адмирал. — Проверим ваши боевые навыки, капитан? — насмешливо спросил Ганс, опасно приближаясь к Светлане со шпагой в руке. Та лишь перебросила меч из неудобной правой руки в рабочую — левую и загадочно улыбнулась мужчине, не менее опасно подходя к нему. Сейчас они больше напоминали в этом хаосе двух хищников, которые изучают жертву: пытаются оценить и понять её сильные и слабые стороны прежде, чем напасть и разодрать в клочья. — А вам так не терпится испытать меня в бою? Один уже доиспытывался до того, что взял меня в жёны, так что, не советую пытать удачу слишком часто, — тихо прыснула со смеху Беккет, всё так же не спеша бросаться в атаку первой. Возможность позволить противнику напасть первым открывала ей перспективу примерного понимания его тактики ведения боя, а значит, оставляла некоторое преимущество в этом самом бою. — Уверен, мне на его месте оказаться не светило бы, даже если бы вы до сих пор оставались незамужней, капитан, — произнёс он с такой интонацией, будто Лана сморозила глупость. На это, пиратка лишь вскинула брови, понимая, что все эти вот эти всегда одинаковые: все по-началу отрицают факт возможной связи с пиратами. А стоит только оживить спустя девятнадцать лет… — Лорд Беккет так же думал. И к чему это в итоге привело? Правильно, ни к чему хорошему, учитывая всё произошедшее, — констатировала Светлана, и тут же ей пришлось отражать атаку сверху, останавливая лезвием меча чужую шпагу, едва не опустившуюся ей на голову, закончив сражение ровно с первого же удара, что было бы крайне скучно. — Лорд Беккет погиб в море двадцать четыре года назад, если вы не в курсе. Сражался с вашими собратьями-пиратами и трагически погиб, — говорил Себастиан, будучи полностью уверенным в том, что капитан либо что-то путает, либо и вовсе — сумасшедшая или врёт ему. А может и вовсе, всё вместе, что было наиболее вероятным вариантом. — Не с нашими собратьями, а со мной и моим отцом, как сейчас помню, как лично проткнула его сердце шпагой, — говорила Светлана, в это же время дважды атакуя и тут же защищаясь от ударов, но наступая вперёд. — Вот только прямо сейчас он живее всех живых и вполне отлично себя чувствует. Было бы желание, а способы найдутся всегда, если нужно. Не так ли, адмирал? — Вы, должно быть, шутите. Лорд Беккет вернулся бы к службе в Ост-Индийской торговой компании, окажись он живым, капитан, — с крайне недоверчивой интонацией говорил адмирал, заставляя Светлану как-то странно усмехнуться. Этот Ганс Себастиан казался человеком честным: куда более честным, чем в своё время был Катлер, но всё ещё не до конца. Что-то крысиное, а было в этом человеке, но женщина пока не могла окончательно понять, что именно. — Вы, должно быть, плохо знаете Лорда Беккета. Ожив спустя много лет, он был потерян, вернуться через столько времени для него было бы позором куда более сильным, нежели принять смерть от рук пирата, и ещё. Спустя года его должность определённо кто-то занял, а следовательно, он потерял всё, к чему шёл столько лет. Ему было не к чему возвращаться: его ничего не ждало. Здесь же находился человек, который дал ему второй шанс на жизнь. Человек, к которому, как бы парадоксально это не звучало, успело потянуться его сердце перед самой смертью. И что бы вы думали, этих аргументов оказалось достаточно, чтобы он остался на моём судне, — Светлана теперь уже удалялась назад по ходу своей речи, но после последней фразы, подвернулась под рукой противника, оставляя на его боку неглубокую рану — да и то, скорее царапину, но тем самым, заставляя его на считанные секунды отвлечься от боя, но и этих секунд хватило Лане, чтобы рубануть по его колену и заставить мужчину на него упасть, а затем, приставить острие меча к его горлу. — А я уже упоминала, что связываться с безумцами — себе дороже? Да? Напомню ещё раз. — Заткнись, глупая женщина, — прошипел адмирал, тут же отбивая её меч от горла своей шпагой и поднимаясь с колен, несмотря на то, что раненное всё ещё болело. Отбивая удары куда более уверенно, Лана запрыгнула на один из бортов, и с одной стороны, она сама себя загнала в ловушку, и теперь он мог просто взять и скинуть её в воду, но в то же время… Отбивая очередную атаку женщина отвела удар шпаги в бок, попутно нанося врагу удар ногой в печень и спрыгивая обратно на палубу. — Это тебе за глупую, — рыкнула Светлана, и пока испанец не разогнулся, нанесла ещё несколько ударов — теперь уже кулаками — по почкам, выбивая шпагу из рук и, убрав меч в ножны, нанесла удар по лицу. — А это тебе за «заткнись», адмирал. А ещё раз услышу от тебя в свой адрес что-то в этом роде, так же просто за слова ты отделаться не сможешь: придётся отвечать по полной. — Что это сейчас было?! Это нечестный приём! — закричал вдруг мужчина, словно он был мальчишкой, проигравшим в игре из-за того, что его толкнули, и вопящим на весь двор о том, что так нечестно, хоть и сам, добровольно отправился играть с шулерами, прекрасно зная об их мухлеже. Впрочем, несмотря на глупость ситуации, со стороны это выглядело даже забавно. — Красивый, я пират, я не играю честно, смекаешь? — и с этими словами, она направила свой меч ему в грудь. Теперь-то мужчина при всём желании не смог сопротивляться. Но вот видя, что её люди не справляются с поставленной задачей, пусть не количественно, но качественно, он усмехнулся, и усмехнулся слишком нагло для того, кто сейчас был без оружия, ещё и избитым. Поэтому, сильно пнув его по больному колену, и заставив снова упасть, женщина действительно начала гневаться. Посреди ясного неба вдруг громыхнула молния, в то время, как кольцо снова подсветилось пудрово-бежевым. Молния ударила в один из кораблей испанцев, и на том стал медленно разгораться пожар. Огонь захватывал доски, мачту, постепенно пробирался к парусам. Лана же, будучи единственной, кто нисколько не напугался подобному явлению, и вспомнив про имеющиеся у неё силы кольца, сосредоточилась и попробовала запустить ещё две молнии, но удалось это далеко не с первого раза. Сейчас, женщина окончательно убедилась в том, что иногда её магия срабатывает от сильных эмоций — как сейчас: гнев, смешавшийся со страхом за свою команду не дали девушке оставить их в беде. И кольцо, словно почувствовало это. — Ве-.. ве-.. ведьма! — выкрикнул мужчина, на что Лана тихо выдохнула и повернула голову в его сторону. Присела на колени рядом с ним и приподняла его лицо на себя за подбородок, заставляя заглянуть в неизменные с годами глаза, которые он запомнит с их первой встречи ещё надолго. Если, конечно, ему удастся выжить сейчас. Впрочем, даже если нет, на том свете эти глаза будут являться ему аки самый страшный сон. — И кто из нас ещё глупый, радость моя? Слово «ведьма» произошло от русского слова «ведать», — говорила она, на последнем слове впервые за долгое время переключаясь в разговорах на родной язык, который, к удивлению, всё ещё не успела забыть полностью. Но продолжила говорить она вновь на староанглийском. — Что в переводе обозначает глагол «знать». Ведьмы — это умные женщины, но далеко не те, кто занимаются магией. И да, я не отрицаю, я ведьма, я знаю много, но ещё я колдунья. Волшебница, если угодно. А тебе бы, адмирал, подучить терминологию. Бедный, глупый адмирал… — Капитан! На кораблях противников внезапно начались пожары! Это дало нам выиграть! Корабли затонули! — послышался через минут десять голос за спиной девушки. Все эти долгие минуты она говорила адмиралу о том, насколько же он глуп, и урезонивала все попытки спорить при помощи как меча, так и слов, подтверждающих её точку зрения. — Я рада слышать это, Карина. Передай Эрику и Гринлоку, чтобы отправили пленного в трюм. К Лекси. Только пусть не отдают ему, мой зверёныш уже покушал, а переедать ему вредно. Закроют в камере, я подойду позже, — говорила Капитан, медленно поднимаясь на ноги и кивая на Себастьяна, которому так и не позволила встать с колен. Шпагу же, оставшуюся валяться на палубе, она подобрала и решила отнести к себе в каюту. От греха подальше. Постепенно, вся команда вернулась с тонущих кораблей на «Канцлер», а Юной Хайдао разрешили подняться с нижних палуб, где на время боя она спряталась, чтобы в случае чего, её не задело ничьим оружием. К тому же, в трюме её вполне мог защитить от любых невзгод Лекси, который всегда находился на стороже.