***
Дети смеются и скалят зубы, строя предположения, что от Тсуны бы отказался даже собственный соулмейт. — От такого жалкого… Если судьбой ему вообще кто-то предназначен. У большинства из них надписи уже давно видны и даже не скрыты. Глупости вроде «храпит во сне», «не верит людям» или «заставляет делать свою домашнюю работу мать и сестру», конечно, постыдные, но не настолько, чтобы их действительно скрывать. Наоборот, это заставляет поверить, что соулмейт — не такой уж и плохой человек, раз именно это у него самое страшное качество. Да и найти друг друга так намного проще. Некоторые в школе уже объявили себя парами. Тсуна и завидует, и радуется, что так и не нашёл свою. И надеется, что со временем насмешки утихнут, но с возрастом дети становятся только злее, и Савада бросает школу, так и не доучившись всего пару лет. Мама на это лишь грустно качает головой, но не спорит, прекрасно понимая, что для сына всё обучение прошло словно на разных кругах ада, и уважая его выбор. На приличную работу с неполным школьным образованием его не берут, но бариста в кафе он всё же устраивается. Поначалу всё летит и сыплется из рук, но со временем он наконец-то привыкает не торопиться и больше не расстраивает престарелого доброго владельца разбитой посудой. Появляются постоянные клиенты, которые хвалят напитки, что он делает. Некоторым он даже выводит узоры из сиропов и пены. В основном к нему приходят школьники и студенты, но в целом встречается контингент всех возрастов, и Тсуна радуется, что наконец нашёл себе место. Здесь он действительно на что-то способен. Он толком не запоминает день, когда в кафе начинает появляться Бьякуран — студент из-за границы, которого каким-то чудом судьба забросила в Намимори, но самого парня выкинуть из головы не выходит. Слишком уж интересные у него… глаза. Тсуна первое время думает, что это линзы, но потом всё же гуглит и выясняет, что фиолетовый цвет глаз у альбиносов тоже встречается, пусть и не в пример реже. До чего же интересный ему попался человек. Бьякуран богат, умён и успешен. Он один из тех людей, кто, казалось бы, родился с золотой ложкой во рту. Ему даже окружающие всегда улыбаются, инстинктивно чувствуя расположение к молодому человеку с исключительной внешностью. Тсуна нешуточно восхищён и совсем капельку завидует. И немного заинтересован, какого же судьба уготовила ему соулмейта — наверняка не менее исключительного человека, чем он сам. Но в чужой компании Джессо так ни разу и не появляется, и, если кто и скрашивает ему одиночество на обеденных перерывах, так это он сам. Тсуна сам не понимает, когда именно все его разговоры с мамой начинают плавно перетекать к Бьякурану, но остановиться не может и не хочет. Право слово, о таком человеке почему бы и не поговорить? Тем более, что мама, вроде как, даже не против. Не зря же она лишь улыбается и каждый раз спрашивает, как у Бьякурана дела. Наверное, очень рада, что её сын завёл себе первого друга. И потому Тсуна как-то пропускает её вопрос, а потом рассеянно просит повторить. — Тсу-кун, ты уже видел его метку соулмейта? Ты у меня исключительный мальчик. Я думаю, если это ты, то вы узнаете это моментально. К этому ведь всё и идёт, разве не так? Тсуну будто холодной водой окатывает. Он что-то мямлит, извиняется и убегает в свою комнату, словно ему совсем не 19 лет, а 14 максимум. Звучит до безумия логично, но именно поэтому Тсуна искренне хочет, чтобы это оказалось не так. Разве может такой человек, как Джессо, скрывать в своём сердце достаточно тьмы, чтобы уничтожить весь мир?..***
Бьякуран стоит напротив него и просит показать свою метку. Тсуна мнётся и отводит глаза, не желая демонстрировать у р о д л и в у ю надпись. Это ведь не может быть он, так? Это ведь не может?.. Джессо в ответ хватает его за руку и с силой дёргает на себя. Тсуна, до этого ни разу не испытывавший страха в присутствии Бьякурана, чувствует настоящий ужас и не может понять, откуда же у альбиноса взялось столько злобы в глазах. Бинт с руки Савады он в итоге так и не срывает, зато разматывает свою и говорит: — Знаешь, Тсунаёши-кун, я даже знать не хочу, что там написано, потому что по глазам вижу, что это ты. Потому что из всех людей именно ты тот, кто знает только лучшие мои стороны, но этого всё равно недостаточно, чтобы заставить верить и не сомневаться во мне. Чтобы заставить стоять ко мне плечо к плечу и обещать никогда не предавать. Разве такими не должны быть соулмейты? Тсунаёши молчит, не зная, что на это добавить. — Должны быть, — отвечает Бьякуран за него и смеётся, — но знаешь, я всегда был во всём исключительным. И мой соулмейт, под стать мне, оказался самым исключительным из всех людей. Мне, наверное, стоит радоваться и смеяться? Тсуна не отвечает, с ужасом глядя на кривоватые буквы на его запястье. С лёгкостью узнавая свой почерк. На бледной коже отчётливо выведено «никогда не примет свою родственную душу». — Но почему-то вместо этого я хочу уничтожить весь этот мир.