Восхождение лорда Темпера

274 год от З.Э Волантис Как бы не хотелось Оберину рвануть с первых шагов к ближайшей доступной юбке, но были дела поважнее, не терпящие отлагательств. Первым делом нужно было наведаться к тому самому купцу Беличио Тарагосу, про которого говорили гвардейцы в Солнечном Копье. Сам по себе Волантис – невероятный по своим размерам город. По более-менее свежим записям, сделанным путешественниками из Цитадели, да и, по словам самих волантийцев, которых я часто встречал в гавани Староместа, в нем живет триста тысяч свободных граждан. И на каждого из них приходиться по 5 рабов, формирующих и поддерживающих экономику города. Если добавить к ним купцов, путешественников и многочисленных безземельных рабочих, то городское население будет насчитывать почти 2 миллиона человек. Поэтому и размеры у него соответствующие. Только по самым примерным и грубым расчетам площадь города занимала почти 50 квадратных километров, включая в себя обширные территории Черных стен, просторных улиц-рынков, вилл самых знатных и богатых волантийцев и “запасных” посевных полей, расположенных на острове Балеракс, служащих неприкосновенным запасом города на случай морской и сухопутной блокады. Сама улица Синих лент находилась на островной части Волантиса, в так называемом новом районе. Здесь жила “новая аристократия” – многочисленные купцы и богатые землевладельцы, нажившие свои богатства с помощью торговли и коммерции. Основная сила и поддержка партии Слонов, уже три века правящих в этом городе. В отличие от партии Тигров, состоящей из старинной аристократии, считавшей себя наследницей имперских амбиций Валирии и стремящейся к возрождению империи, и живущей в материковой части города, Слоны же были купечеством и ростовщиками, выступающими против войны и за развитие мирной торговли. Так что путь наш лежал от доков, находившихся на берегу реки через знаменитый Длинный мост и дальше вглубь острова. Слава Семерым здесь, как и в любом городе, за скромную плату в виде нескольких медяшек, можно было нанять городских беспризорников, прекрасно знающих город и все его закоулки. Так что через два часа плутания по извилистым, словно змеи, улицам мы дошли до дома того самого купца. Беличио Тарагос внушал. Серьезно. Надень на него доспехи, дать в руки боевой топор и башенный щит, посадить на боевого коня и получится вылитый идеал рыцаря Семи Королевств. Высокий, ростом с меня, мускулистый, с могучими руками и ногами, и достающей до пояса красной бородой, он был похож на кого угодно, но только не на купца, проживающего на одной из самых престижных улиц Волантиса. Принял он нас в небольшом саду, расположившемся на заднем дворе дома и показывающим глубину кошелька его хозяина. Все же каждый квадратный ярд на этой земле ценился на вес золота и использовался как можно рациональнее. - Вы знаете, что здесь написано? – Наконец спросил Тарагос, после повторного прочтения письма отданного ему Оберином. Судя по нахмуренным густым бровям и появившемся на лице морщинам, он был не сильно доволен прочитанным. Сам принц Дорнийский в это время уже поглощал второй кубок изысканного фруктового вина, судя по цвету привезенного с Летних островов, находился в состоянии нирваны из-за отсутствия постоянной качки. Где он хранил письмо, что оно не испортилось даже после его заплыва в Лисенийском проливе оставалось лишь гадать. - Нет. – Ответил он, сделав еще один большой глоток вина и с интересом посмотрев на проходившую недалеко красивую женщину в вызывающе открытом наряде. Либо жена, либо наложница Тарагоса. Надеюсь Оберин будет достаточно умен чтобы думать головой, а не членом. - Ваша дражайшая матушка и старший брат пишут, что из-за неких обстоятельств вы будете вынуждены некоторое время пожить в Эссосе. Они попросили обеспечить вас деньгами, жильем и моим покровительством на территории Волантиса и всячески помогать во всех ваших начинаниях. – Судя по тону и выражению лица Беличио не очень понравилось, что на него скинули такую большую ходячую проблему. Вот не поверю, что у этого купца, как и любого уважающего себя торговца высокой руки, нет своих осведомителей в Солнечном копье и Железном лесу. Наверняка он уже знает, за что дорнийца сослали сюда и прекрасно представляет, чем для него это может обернуться. - Это прекрасно! – Если Оберин и заметил, как “радостно” к нему относиться хозяин этого дома, то виду не подал, продолжая все также улыбаться своей нахально-приветливой улыбкой, так и просящей кирпича. – Я благодарен вам за оказанный радушный прием господин Тарагос. Мне очень бы хотелось оценить ваше гостеприимство, но это мой первый визит в Волантис. И я не прощу себя, если не увижу всех его красот. Давайте встретимся через полторы недели. Вы ведь очень занятой человек. Деловой и успешный торговец, а выборы триархов близко. Из-за этого у вас наверняка очень много дел. Не хотелось бы от них отвлекать. «Оберин, твою мать…» – Подумал я, не ожидая от дорнийца такого спича. Он сейчас, по сути, отпросился на десятидневный загул (за который наверняка будет платить сам Тарагос), мотивируя это тем, что торговец даже за гостем присмотреть не сможет. И, судя по еще больше нахмурившемуся лицу нашего собеседника, намёк он понял. – «Хватит оскорблять человека в его же доме!» Пришлось брать ситуацию в свои руки и переводить огонь на себя. В итоге через полчаса мы вышли из поместья Тарагоса не в самом лучшем состоянии. И если у меня просто болела голова от долгой словесной баталии, где приходилось прилагать все усилия для того чтобы не вылететь из дома со сломанными ногами, то Оберин был изрядно пьян, опустошив запасы торговца на пол бочонка летнийского вина. «Сволочь» – Мелькнуло у меня в голове, пока я тащил его по переулкам Волантиса, следуя за нанятым мальчишкой-провожатым. - Ну что? – Наконец перестав строить из себя пьяницу в запое спросил Оберин, приобняв меня рукой за плечо, которую я сразу скинул. С этим дорнийцем всегда нужно быть настороже – своих влажных фантазий обо мне этот пидо… кхм, бисексуал не отбросил. – По борделям? Из-за тебя я не был с женщиной неделю. Не-де-лю! Целую, что бы все полетело в пекло, неделю! Нельзя так. Так что пошли – один мой хороший знакомый рассказывал, что на улице Пурпурных фонарей есть одна девка умеющая делать миэринский узел! Таких всего четыре во всем мире! Я не могу такое пропустить. Рванувшего вперед Оберина пришлось останавливать, используя все имеющиеся силы, хотя еще на корабле стало понятно, что я значительно сильнее него физически. Вот что спермотоксикоз с человеком делает! - Так, не спеши! – Наконец успокоил я его, как следует, встряхнув и дав хороший подзатыльник, хотя прекрасно понимал, что надолго это не поможет. Драки, вино, красивые женщины и мужчины (не важно в какой последовательности) для этого дорнийца были всем. Лишь его семья, которую он искренне любил, могла на некоторое время заставить его быть серьезным. – Это была только первая встреча на сегодня. Нужно посетить еще одного человека, откладывать визит к которому вообще нельзя. - Может не надо? – И этот придурок, который на полном серьезе сейчас мне строит глазки и изображает из себя оскорбленную невинность, в будущем станет харизматичным и опасным Красным змеем, которым мне внучки все уши прожужжали? Не верю! - Надо, надо. Этот человек очень не любит ждать и только благодаря ему у меня получилось заключить такой выгодный контракт на медведя. – Сказал я, таща за шкирку обиженного Оберина. – К нему нужно наведаться сегодня же, иначе он очень сильно обидется. А это очень плохо для торговли. – Еще раз посмотрев на эту обиженную моську на лице шестнадцатилетнего барана, я все же решил дать ему пряник, который он так желает. – Он владеет и живет в одном из самых больших домов подушек в Волантисе. Пока мы будем вести переговоры, ты сможешь развле… Договорить я не успел. Всю остальную дорогу меня тащил Оберин, мгновенно набравший первую космическую скорость, подгоняя нашего маленького проводника своим кинжалом, обещая в случае промедления утолить свой сексуальный голод на нем.

***

(прим. автора в дальнейшем все разговоры на валирийском, не важно какого диалекта, будут выделены курсивом, дотракийском – жирным, иббенийском – подчеркнуты, а итийском – другим шрифтом) - Итак, господин Атракес. Свою часть сделки я выполнил. Осталось лишь показать товар на всеобщей ярмарке и отыграть представление со стороны триарха. – Говорил я, потягивая Балерионовское – вино нежного желтоватого цвета, производимое только на Апельсиновом береге, знаменитой на весь Волантис винодельней и названной в честь главного бога в валирийском пантеоне, и получая кайф от трех экзотических красоток, которые нагишом массировали мне плечи, за время плавания ставшие каменными. Недалеко, буквально за соседней дверью, уже полчаса слышались визги, крики и шлепки нескольких переплетённых в экстазе тел. Принц Дорна дорвался до сладкого. Находились мы на одной из старейших улиц города, где и расположилось заведение моего покровителя. Бордель “Красота Валирии” был одним из трех элитных и дорогих домов подушек Волантиса, чья слава годами бушевала на просторах всех портов Вестеросса и Эссоса. По рассказам староместских моряков этот большой мраморный дом содержит внутри себя сотни красоток, чья внешность и умения не уступают любовницам самого Эйгона IV "Недостойного" Таргариена, чьи вкусы уже полтора века считаются эталоном красоты среди женщин. Три этажа самых искусных любовниц Южного Эссоса, за одну ночь с которыми нужно платить полновесным золотом… Все же бордели очень выгодный бизнес. - Вы полностью оправдали мое доверие, господин Феликс. Признаться, я не ожидал, что у вас получится это сделать. Многие контрабандисты клялись всеми богами, которых знали, что достанут мне такого редкого зверя, но просто не возвращались. А вы не просто вернулись живой и целый, но и привезли такой интересный экземпляр.Чем же вы пожертвовали ради такого? Надеюсь не собственной задницей? – Мой собеседник, по форме тела больше напоминавший один большой шмат сала, чем человека, весело рассмеялся своей незамысловатой шутке, поддержанной всеми присутствующими жрицами любви и мной. Я прекрасно понимал, что как бы глупо не выглядел валяющейся на стоящем передо мной диване разумный, недооценивать его нельзя. «А злить тем более». – Подумал я, отбивая очередную попытку одной из местных проституток залезть мне штаны. Рано. Переговоры еще не закончились. С Атракесом Белроем, одним из самых богатых дельцов Волантиса и близким другом и помощником триарха Алькаро Левака, я случайно познакомился в Староместе год назад. Уже тогда я был известен в гавани как человек, знающий большинство диалектов валирийского языка и свободно на них разговаривающий. Сам Белрой, приехавший тогда в город лично, по своим торговым делам, оказался в не самой простой ситуации – его переводчик с валирийского на андалос напился за день до переговоров и захлебнулся в собственной блевотине в городской канаве. Переводчики в этом мире вещь штучная и очень дорогая. Да, большинство вестероских дворян изучают валирийский как местную латынь – язык благородных и интеллигентных вельмож, а многие эссоские купцы изучают андалос для ведения дел в Закатных королевствах, но всегда есть одно большое НО. Первых попросить не получится – примут за оскорбление и вызовут на поединок на смерть, а вторых… какой купец будет приглашать конкурентов на свою сделку в роли посредника? Только полный идиот. Так что я оказался единственным человеком, который мог хоть как-то помочь в той ситуации. Переговоры Алькаро вел с Староместкой гильдией купцов на поставку в местные бордели партии рабынь из Юнкая. Так-то в Вестеросе запрещено рабство, но по факту… законодательно большинство крестьян не отличаются по своим правам от рабов, за исключением того что их нельзя просто так бить и убивать. А на счет рабынь-проституток из Юнкая… а какие перспективы у девушек, с малого возраста обученных только “пути семи вздохов и шестнадцати поз удовольствия”, не знающих местного языка и ничего не умеющих. Ответ прост – никаких. По закону свободные люди, а по факту все те же рабыни. «Слава всем богам что, таких как они мало» – Подумал я, вспоминая потухшие глаза той четырнадцатилетней девушки, которая почти все время переговоров провела, смотря в пол и боясь даже лишний раз пошевелиться. – «Все же каждая такая рабыня стоила почти сорок драконов, а это слишком большие деньги за работницу этой профессии, которая в Вестеросе получает максимум 5-6 серебряников за раз». Переговоры прошли успешно и мне даже удалось намекнуть Алькаро что Гильдия пыталась его обмануть, завысив существующий “налог на подушки” или на владения проститутками. За что позже очень сильно поплатились, лишившись половины филиалов в южном Эссосе. Недооценили они этого человека с четвертой степенью ожирения, короткими платиновыми волосами и фиолетовыми глазами-бусинками. Очень непривычное сочетание валирийской природной красоты и тела жирного борова рождало очень странную для восприятия картину, подсознательно занижая интеллектуальные способности купца в глазах собеседника. За помощь меня отблагодарили 15-тью золотыми валарами и несколькими будущими заказами на помощь переводчика от заезжих волантийцев, пополнивших количество моих полезных знакомств. Только благодаря его покровительству и связям моя задумка стала возможной. По логике я смог бы разбогатеть даже без этой авантюры. Статистика такова - в Вестеросе на 100 крестьян приходится всего один сухопутный торговец. И всего на 100 таких торговцев найдется хоть один морской. Слишком уж не постоянно море, дороги корабли и обеспечение их команд, опасны и пугающие дальние страны и редки хорошие навигаторы, способные выводить суда в опасных водах Узкого и Нефритовых морей. Но покровительство Алькаро даст мне доступ на рынки почти всего южного Эссоса. Так что нужное состояние я наберу гораздо быстрее, хоть и придётся какую-то часть отдавать Белрою. - К сожалению, нет, господин. – Сказал я, притворно погрустнев и отпив еще немного вина. – Слишком уж мой зад для них мускулистый. Побоялись, что я им хрен в середине процесса раздавлю. - Уха-ха-ха-ха-ха… – Последовавший вслед за этим ржач, а смехом это назвать язык не поворачивался, всех присутствующих ясно показал, что шутка зашла на ура. Все же в этом мире хоть какое-то подобие этикета пока появилось только в среде Вестероских лордов, и то соблюдаемый только самыми воспитанными благородными и их дамами. В Вольных городах, где большинство вчерашних необразованных и грязных бедняков сегодня уже владеют несметными богатствами, хоть на какое то культурное поведение рассчитывать сложно. Так что портовые шуточки тут даже в высшем свете примут с распростертыми объятиями, от души посмеявшись и не обидевшись. Как следует отсмеявшись и влив в себя еще одну порцию вина, Алькаро наконец вернулся к нашему разговору: - Как вы смогли достать этого зверя не моё дело. Главное выполните оставшуюся часть сделки. По вашим словам вы сможете сделать так чтобы об этом монстре через неделю говорил весь город. – Сказал он, тут же вернув себе серьёзный настрой и уставившись на меня своим самым серьезным взглядом. Почти проняло. – Изначально я не верил что вы хотя бы первую часть своего обещания сдержите, но пока вы не дали мне поводов в вас разочаровываться. Ваша финальная награда зависит от фурора, вызванного передачей зверя триарху. В лучшем случае я одарю вас золотом равным вашему весу, сверху добавив рыночную цену монстра. Но... если ничего не получится, вы потеряете всё. В том числе и свою жизнь. На последних словах всё ложное впечатление о нем, как о милом и не опасном колобке, исчезло сразу. Передо мной сидел - правая рука одного из сильнейших слонов Волантиса, уже 5 лет сидящего на месте триарха, и считающегося богатейшим человеком в этом городе. Махнув рукой, не давая сказать мне хоть слово, он, опираясь на подошедших рабынь, ушёл, оставив последнее слово за собой. «Страшный человек» - Подумал я, откидываясь на спинку дивана. Сколько бы "больших дядек" я в прошлой жизни не встречал и не общался, всегда найдётся тот, вот кто одним взглядом заставить пробежать по моей спине табун мурашек. – «Нужно расслабиться. В конце концов, я заслуживаю отдых». Знаками, подозвав ближайших понравившихся жриц любви с примесью валирийской крови, я пошёл в отведенную комнату. За две жизни женщин у меня было много, но беловолосых и пурпурноглазых... Никогда. Нужно наверстать упущенное. Главное потом принять нужные лекарства. Как бы хозяин заведения не божился о чистоте своих девочек, но обзавестись букетом венерических болезней в свои шестнадцать мне совсем не хочется.