Ты просто не представляешь как я переживал за тебя

      Максим проснулся днём, часа в три. Вчера вечером он проводил Катю на сапсан до Питера. Ей нужно съездить к знакомым на несколько дней, а Максиму нужно работать и делать видео. Всё было вполне обычно, хотя просыпаться одному в постели было как-то непривычно — отвык за столько лет совместной жизни. Счастливая семейная жизнь это, конечно, хорошо, но не совсем то, чего Кац хотел.       Катя — прекрасная девушка, но от первой любви не уйдёшь. Максим очень хорошо помнит то, как увидел Илью в первый раз. Он зашёл в просторный офис с панорамным окном, блогер сидел на стуле с ноутбуком и что-то печатал. Кац взглянул на Варламова, остановился прямо в дверном проёме и не смог сдвинуться с места несколько секунд. Дело было в том, что он испытал чувство, очень похожее на страх или волнение: по кончикам пальцев как будто прошёлся электрический разряд, внизу живота похолодело, а из головы вылетели все слова. Илья поднял на него оценивающий взгляд, поднялся с кресла. Из того, что происходило далее Макс почти ничего не помнит, запомнились только эмоции, что он испытывал. Следующие два дня Максима прошли почти без сна и еды, зато с просмотром блога Ильи на ЖЖ. На третьи сутки Максим наконец решил разобраться почему же он сейчас находится в таком состоянии. Разбираться долго не пришлось, зато принятие своей ориентации заняло достаточное время. Потом появилась Катя. Максим было уже подумал, что всё, чувства остыли, но нет. Спустя два года всё случилось снова: опять те же эмоции и чувства, а возможно и более сильные. Максим ничего не говорил другу, ведь в этом не было смысла. Он просто продолжал жить: завёл двух котов, женился и искал поводы для встречи с Ильёй.       Сегодня повода не было даже выходить на улицу, поэтому Максим просто засел за ноутбук. Работа иногда помогает отвлекаться от личной жизни. Кац решил встать лишь когда почувствовал дискомфорт. Электронные часы на ноутбуке показывали шесть вечера. Макс выглянул в окно. Всё почти как обычно, но вот во дворе сидели какие-то два типа в масках. Кац не предал этому значения. Через несколько часов Максим снова встал что бы дать глазам отдохнуть, да и сидеть столько времени не вставая не очень то и полезно. После похода в туалет и на кухню за чаем, Максим вернулся в основную комнату. Снова выглянув в окно, он немного удивился — те двое всё ещё сидели во дворе. Максу даже стало интересно кого они там ждут. В голове у политика промелькнуло, что они могут выслеживать его, но он быстро откинул эту мысль, ведь особых поводов для слежки за ним не было.       Уже в час ночи Максим сидел перед камерой и заканчивал съёмки нового видео на канал. Оставалось только отправить снятый материал монтажёру. Но перед этим было принято решение сходить за новой порцией чая. Возвратившись с кухни, Максим опять решил проверить вид в окне: вдруг пейзаж внезапно поменялся и за окном Прекрасная Россия Будущего. Обычно Кац старался не ругаться матом, но сейчас у него вырвалось лаконичное «блять» и мурашки по спине пробежали после того, как он увидел всё тех же двух мужиков, всё так же сидящих во дворе. Кац резко задвинул штору. Его передёрнуло. Он никогда не был параноиком, но очень захотелось проверить закрыта ли дверь на замок. Максиму понадобилось некоторое время чтобы убедить себя в том, что он в безопасности. Самовнушение сработало и именно поэтому остаток ночи мужчина провёл даже не вспоминая о том, что какие-то мутные типы сидят в его дворе.

***

      Следующий день прошёл почти так же, за исключением того, что Максу нужно было выйти на улицу в магазин. Он даже не вспомнил о том что вчера происходило что-то необычное. Уже поздним вечером Максим вышел из дома. Во дворе никого не было, кроме пары детей, что играли на детской площадке. Всю дорогу в магазин за ним шёл какой-то мужчина в капюшоне, но обращать на это внимание урбанисту не особо то и хотелось. На обратном пути недалеко от него крутилась чёрная тонированная машина. Это уже вызвало подозрение. До дома Максим шёл быстрым шагом, а в подъезд практически забежал. Только после закрытия двери в квартиру он выдохнул с облегчением.       Прошёл уже час, а может и два. Максим не мог думать ни о чём кроме того, что за ним выставили слежку. Медленными шагами подступала паника. Кац пытался успокоиться, но не получалось. Так же и не получалось не думать о том, зачем и из-за чего кто-то выставил за ним слежку. Это из-за возобновления деятельности на ютубе или помощи в выдвижении независимых оппозиционных кандидатов? Кац понял, что не может с этим справиться и один он точно долго не протянет. Первый, кто приходит в голову — Илья. Максим раздумывал с пол минуты, но всё же решился испытать удачу и написать именно ему. — Привет, я надеюсь не мешаю. Я знаю, времени уже много, но это важно. За мной, похоже, идёт слежка. Возможно, мне показалось и я преувеличиваю, но это всё очень неприятно и даже пугающе. Ответь, если не занят и расскажу подробней, — сообщение отправлено. Макс откинул телефон на кровать, а сам подошёл к окну и убедился, что повод переживать есть. Возле подъезда крутился человек в такой же одежде как и у того типа что шёл за ним до магазина. Скорее всего это и был он. От внезапного звука уведомления Максим немного вздрогнул. — Привет. Я не занят. Всё настолько плохо? — Сейчас возле моего подъезда крутится какой-то мутный тип, который немного раньше шёл за мной до магазина. На обратном пути за мной ехала чёрная машина с тонировкой. — А Катя где? — В Питере. Я дома один и мне немного страшно. Не знаю что с этим делать и как потом ложиться спать. — Пиздец, они там ахуели совсем? Приеду через пару часов. Жди и главное не открывай дверь. Вообще никому. Когда буду в твоём подъезде — напишу, — Максим после прочтения этого сообщения немного расслабился и даже улыбнулся. Такая забота от Ильи была приятна. В ответ он написал короткое «хорошо, спасибо» и отправился в основную комнату в надежде на то, что сможет хоть немного поработать.       От резкого стука в дверь Кац подпрыгнул на месте и снова использовал одно из неприличных слов. Естественно Варламов не мог приехать так быстро, поэтому Макс даже не стал подходить к двери и смотреть, кто за ней. И снова стук, уже более сильный. Паника вместе со страхом начали подступать с ещё большей скоростью, чем раньше. Кацу в голову пришла неплохая мысль о том, что нужно бы сообщить Илье о том, что в его дверь кто-то долбится. Дрожащими руками Максим взял телефон в руки и даже смог написать другу связное предложение о том, что происходит. Тот ответил, что уже скоро будет и если что «ёбнет этому дятлу». Конечно, Кац бы сейчас начал спорить о том, что нельзя применять насилие ни к кому, но на это не было ни сил ни желания. В голове даже промелькнула мысль о том, что это довольно мило и льстит Максиму, ведь Илья может ударить человека из-за него. Правда после этого Макс понял, что это могло быть просто преувеличение. В ответ на сообщение, Кац выразил надежду на то, что Варламову никого не придётся бить. Макс положил телефон рядом с собой и пытался не думать о стуках в дверь, что всё ещё разносились по всей квартире.       Спустя некоторое время беспокойного ожидания, телефон наконец издал звук уведомления. Кац и не понял, что последние несколько минут сидел в полной тишине и просто залипал в одну точку. Он не знает, когда прекратились сутки, но сейчас это было и не важно. Максим разблокировал телефон и увидел сообщение от Ильи с текстом написанным капсом. Единственное слово, которое Кац успел прочитать было «открывай». Он не стал читать всё сообщение полностью, а сразу кинулся к двери. Когда она была открыта, в квартиру сразу ввалился Варламов и с громким хлопком закрыл за собой. Только после защёлкивания всех замков, Илья с облегчением сполз спиной вниз по стене на пол. Максим наблюдал за тем что происходило и ничего не понимал. Кац увидел на маске у друга кровь. Он опустился на пол напротив Ильи и снял окровавленный кусок материи. Губа была разбита. В этот момент Кац почувствовал страх и злость одновременно. — Суки, — прошипел сквозь зубы Максим. Илья почему-то в это время улыбался. — Ну что ж, я никого не ударил, как ты и просил, — Макс так и застыл с маской в руке и непонимающе-злым взглядом. Он только хотел сказать Варламову, что он идиот, но Илья начал действовать первый: он просто притянул Максима к себе и обнял. Обнял настолько сильно, что у Каца чуть кости не захрустели. Максим продолжал бездействовать, так как прибывал в полнейшем шоке от происходящего. — Ты просто не представляешь как я переживал за тебя. Я думал эти уёбки тебе дверь выломают или ещё чего сделают. Теперь всё хорошо, ты не один, я с тобой. Илья по-прежнему обнимал Макса, поглаживая его по спине. В какой-то момент Кац обнял Илью в ответ. Максим сам не понимал какого хера происходит и почему он начал плакать. Видимо стресс, что он пережил должен был во что-то вылиться. Максу становилось спокойнее от мягких, осторожных поглаживаний по спине и голове. Он всхлипывал и вздрагивал всем телом, сильнее прижимаясь к Илье. Кац слышал как Варламов говорит ему, что всё будет хорошо и всё позади, что его никто не тронет, и если они только попробуют хоть пальцем его тронуть, то он им всем пизды даст. С последнего Максим даже усмехнулся и тихо проговорил: «не надо».       Спустя некоторое время Кац полностью успокоился и поднял голову с плеча Ильи. Он только сейчас вспомнил про то что его другу разбили губу. Кровь была даже на подбородке. Макс смотрел на уже запёкшуюся кровь так, будто его загипнотизировали, а потом зачем-то потянулся пальцами к разбитой губе. Только когда Максим до неё дотронулся, он осознал что сделал. Кац со страхом посмотрел в глаза друга, но там были лёгкое удивление и радость. Почему радость? Чему он радуется? На эти вопросы Максим получил ответ почти сразу же. Варламов осторожно положил руку на шею Максима, большой палец огладил его скулу. Максу кажется, что он в каком-то сне и после поцелуя он проснётся и поймёт, что это всего лишь его мозг выдал такую фантазию. Но нет, вот его губы касаются чужих, живот крутит от волнения и других чувств, всё тело чуть ли не дрожит от переизбытка эмоций. Макс обнимает друга, цепляясь пальцами за его толстовку. Илья улыбается, прекращает поцелуй и прижимает Каца к себе так, будто он — самое дорогое, что есть в жизни Варламова. В эту минуту Максим наконец стал по-настоящему счастлив.