Голубика-ним

— Так что насчёт кофе, господин староста¿ Сонхва криво улыбается, рассматривая лицо одногруппника, которое так и светится мнимым превосходством и уверенностью в том что он здесь король бала. Омега изящно поправляет драгоценную серёжку, сияние которой затмевает даже самую яркую улыбку, и мило отказывается, собирая вещи в сумку из змеиной кожи. Ему совершенно не интересны такие встречи на один раз, тем более с ровесниками, когда круг интересов тех — игры и незащищённый секс на одну ночь, у Сонхва другой уровень увлечений. Он обходит паренька, ухмыляясь с его растерянного лица, и направляется в уборную, рассекая коридоры универа как личный подиум. Всё-таки Паку нравится ловить на себе восторженные взгляды, тогда и чувствуешь что деньги на уход уходят не впустую. Голова сразу поднимается на сантиметров пять выше, а спина ровняется как никогда. Он знал, какие слухи ходят по универу, и сам слышал, что «Сонхва пересосал все профессорские члены ради хороших оценок», но ни одна же сучья сплетница не спросит, сколько холодной воды наливал Хва в тазик, чтобы держать в ней свои драгоценные ноги, ведь тест по истории важнее сна. Разве он не мог купить себе баллы? Мог конечно, ещё и с таким родителем. Хоть он и был нежеланным ребенком, о чем ему драгоценный папуля напоминал каждый раз, с отцом, который так и не взял старшего Пака замуж, у него сложились отличные отношения. Хва даже подумывал взять его фамилию, но мужчина отговорил младшего, альфа знал, что сына донимают сплетнями и такой ход только бы усугубил ситуацию. Зато без разговоров решался вопрос денег, если Сонхва хочет сумочку за шесть нулей, он её получит, потому что это единственный драгоценный сын и наследник всего, что наработал мужчина, а значит потерять такую ценность ни в коем случае нельзя. Омега заходит в уборную, доставая из сумки тинт с влажным финишем и слегка наносит на губы. «Вот это красоту папа родил» — с удовольствием подмечает Хва и уже собирается идти, как к его ушам доносится тихий  и сдавленный стон, а в нос ударяет запах голубики. Кто-то действительно надеется, что его не спалят в туалете за мастурбацией, ещё и во время перемены? Пак подходит к двери кабинки, легко стуча, и будто издеваясь произносит: — Всё в порядке, Голубика-ним¿~ Слышит удивлённый вздох и улыбается. Вся эта ситуация казалась ему весьма забавной, в университете так мало смешного, а тут хоть насладиться красным лицом ублажителя можно будет.  — Выходи, таким в туалете не занимаются, ещё и на перемене- Дверь кабинки открылась и Сонхва с перепугу даже забыл свой язвительный монолог, смотря в абсолютно пьяные от возбуждения глаза второго омеги, который тяжело дышал. Цепкая рука с кучей браслетов затягивает его внутрь, дверь кабинки защёлкивается, а взгляд первого становится все более испуганным. Он впервые видел этого парня, хотя голубые волосы в коридоре сложно не заметить, тем более это был один из тех парней, кто носил юбки, а таких было немного. Скорее всего у него была течка, ещё и в самом разгаре, учитывая то, каким градом катились капли пота с лба незнакомца. Омега пытался разговаривать, но голос постоянно срывался на тихие вздохи и попытки собраться. Интерес и испуг переполняли Пака, пока новоиспеченный друг все же смог выдавить из себя одну фразу: — Давай я отсосу тебе. — Ч-чего??? — почти вскрикивает Хва, хватаясь за ручку кабинки, пока мелкий омега уже становится на колени, начиная безумно  тереться об ширинку дорогих брюк. Парень прикусывает губу, ещё сильнее сжимая ручку, щеки заливаются румянцем. Безумец, а точнее «просто конченный психопат», расстёгивает ремень от Гуччи, который с звоном падает на плитку вместе с брюками, и оставляет влажные поцелуи сквозь ткань, чем заставляет Хва возбудиться ещё сильнее и сдавленно застонать. Белье падает на пол сразу за брюками и синеволосый проводит языком по выпирающему члену, сам постанывая и запуская свободную руку себе же под юбку. Эта ситуация настолько абсурдна и возбуждающая, что Сонхва теряется в словах и ощущениях, в мыслях он пытается понять, считается ли это вообще нормальным, но трезвость ума покинула его ещё тогда, когда его затянули в кабинку. Незнакомец, тем временем, насаживается ртом на член, крепко обхватывая губами, и неторопливо двигается, пошло причмокивая. Пак цепляется за стенки кабинки, прикусывая губы, чтобы не застонать слишком громко, но получается отвратительно плохо, он хочет ещё и хочет больше, чему даёт знать партнёру, хватаясь за его волосы. Омега понимает и начинает двигать головой быстрее, цепляясь за бедра старшего омеги. Сонхва выгибается, глухо простонав, и изливается сразу же после активных толчков, чувствуя что его спутник кончил прямо за ним. Пак наконец-то открывает глаза и смотрит на лицо синеволосого, который в отместку рассматривает лицо Сонхва. Он поднимается, поправляя спутанные волосы и юбку в клетку, кидая короткое «спасибо», и выбегает из кабинки, оставляя старосту стоять в недоумении со спущенными штанами. Первым делом Сонхва умоется. А потом уже найдёт его, и задаст весьма логичный вопрос: почему тот возбудил его сильнее чем все альфы, которые были у Пака.