Ведьминские чары любви

На следующее утро Настя быстро разоделась потеплее, замотавшись в шарф и надев сапоги потеплее, чтобы ноги не замёрзли. Она вышла из дома, но столкнулась с матерью, которая всплеснула руками. – Ты куда собралась в этот раз? – спросила женщина, уперев руки в бока. – Гулять! – Ты же никогда гулять не любила! – А сейчас захотелось – на улице погода такая хорошая, снег под ногами хрустит, всё светло и красиво! – Ладно уж, иди. Но далеко только не уходи в лес опять! Второй раз тебя искать я не собираюсь! – Хорошо. – кивнув, соврала девочка и, оббежав маму, побежала по дороге к лесу. Настя зашла в лес и, натянув шарф повыше, закрывая половину лица от морозного холода, она осмотрелась. Тут пришло осознание, что тот холм, на который она взобралась вчера, был отнюдь не близко. Но всё же она нашла тот холм и поднялась на него. Домик стоял все там же, не отрастил ноги и не ушёл. Как удивительно. Стоять-то он там стоял, но дверь в нём была открыта нараспашку и отдана под власть ветра, бьющего её о стенку с громким грохотом. Внутри завывали порывы воздуха, огибая банки и летая под столами, так и норовя сорвать со стенок висящие на крючках сушёные травы. Никого внутри не было. – Она куда-то ушла? – растерянно пробубнила Настя, моргнув. Сзади в спину ударил порыв воздуха, словно специально заталкивающий её внутрь домика. Однако она не поддалась толчку и развернулась лицом к этому самому ветру, но чуть было не врезалась в метлу, появившуюся прямо перед её лицом в мгновение. – Ой! – воскликнула та. – Привет, Настя. – хмыкнула ведьма, отойдя на шаг, дабы между ними было расстояние такое, чтобы Настя могла видеть её, а не её грудь. – Привет, Марья... – вздохнула девочка, потерев носик на автомате, хотя и не врезалась в метлу. – Чего это ты тут делаешь ни свет, ни заря? Детям твоего возраста нужно много спать. – сказала Марья, шагая в дом с метлой в руках. Почему-то Насте показалось, что она выглядит довольно угрожающе с этой метлой, однако одна только мысль о том, как она лупасит какого-нибудь деревенского дурачка этой метлой по голове, вызвала улыбку на её лице и тихий смешок, на который ведьма никак не отреагировала. – Не ребёнок я! – воскликнула Настя. – А сколько тебе? – ехидно улыбнулась девушка, остановившись и обернувшись к подростку. – А тебе? – ответила та, ухмыльнувшись. – Ах, какая ты егоза! – хмыкнула Марья, сев за стол и жестом показав девочке закрыть дверь, что та и сделала. Однако в доме всё равно было довольно холодно и Настя переминалась с ноги на ногу в промерзших сапогах. Ведьма поежилась, покрывшись гусиной кожей от холода, поднялась из-за стола и растопила печку, сев на корточки перед ней, что повторила и Настя, вытянувшая руки к топке. – Ты так и не ответила на вопрос. – сказала брюнетка, переводя взгляд на подростка. Настя заметила, что её серые глаза были такими сверкающими на свету, словно два бриллианта. Однако вот, разве они были серыми? – А ты тоже не ответила. – решив проигнорировать внезапное изменение в девушке, сказала Настя, вновь посмотревшая на играющие языки огня в печке. Марьяна усмехнулась и растрепала волосы девочки. – Хитровка. – хмыкнула та, взяв в руки уже новую игрушку. – Не бывает такого слова! – возмутилась Настя, уперев руки в бока. – А у меня бывает. – преспокойно ответила ведьма, посмотрев на Настю. – Что такого в тех словах, которые ты придумала сама? Та замялась, а потом пожала плечами, подняв глаза на «Полынь». – Вот и я о том же. – усмехнулась девушка, подмигнув девочке, которая села поближе к ней и перевела взгляд в ноги, которыми болтала в воздухе, сидя на высокой скамейке, которая подходила по высоте только ведьме. – А мама говорит, что колдовство – грех, и, что тебя заберёт в ад Сатана... – пробубнила розововолосая, замявшись. – Хм? Ну, грех, так грех. – беззаботно ответила та. – Моё колдовство никому не вредит, а если и вредит – так то за дело. – Но ведь это противоречит тому, как людей создал Бог. – И что? – улыбнулась Марья. – Во всяком обществе есть свой изъян. Нет чего-то абсолютного и идеального, как и нет идеала красе. Настя отвела взгляд на огонь и вздохнула, наклонив голову на бок и прикрыв глаза, слушая как потрескивает полено в печке. Вокруг была такая уютная обстановка, которую девочка раньше не замечала, однако именно сейчас она задумалась над тем, как же тут хорошо. Возможно, Марья – вовсе не сумасшедший отшельник, а очень умная девушка, которая нашла свой райский уголок, в котором действительно уютно и прекрасно жить. – Кстати, ты так странно говоришь... – пробубнила Настя. – Ась? – Ну, используешь такие обороты, которые разве что моя бабушка только использует... Сколько тебе лет? – Да бог его знает – не старею я боле. – хмыкнула девушка, пожав плечами и взяв в руки мешочек с какой-то пыльцой, но эта была уже чёрного цвета. – Как это? Ну, то есть я понимаю, что это из-за того, что ты ведьма, но ты же примерно до 20-ти лет... Доросла? – она замялась, не зная, как лучше выразиться. Марья засмеялась и растрепала волосы подростка, которая зажмурилась и поежилась, приподняв плечи. – Я же не с самого рождения колдуньей была. Ведьмы дорастают до возраста, когда уже можно изучать силы, и на этом течение лет оканчивается. – объяснила та. – Понятно... То есть тебе может быть и 100 лет? – Может и 100, может и 200. – губы её изогнулись в ехидной улыбке. – Пиздец... – Что за брань! – возмутилась брюнетка. – Не думала, что ты знаешь маты. – хихикнула Настя. Девушка скрестила руки на груди и прислонилась спиной к стене, хмурясь. – Я много чего знаваю. – Ага, и слова, которые выдумала сама, тоже. – хмыкнула подросток. – Не исключаю сего. – И за всё это время у тебя не было парня? Этот вопрос застал ведьму врасплох и она растерялась, молча хлопая ресницами, однако потом опомнилась и хмыкнула, изогнув брови. – Зачем мне парень, коли мне нравятся девицы? –... Девушки? – растерялась Настя, широко распахнув глаза. – Дважды повторять не буду. – То есть ты лесбиянка? – Слова такого не знаю, но коли это значит, что люблю я дев, то так. – кивнула и повела плечами брюнетка. – А мне... – она замолкла и замялась. – Не знаю, кто мне нравится. Я никогда не встречалась ни с кем... – Чего ж вы все так меркните, когда говорите о любви? – хмыкнула девушка. – Любовь – это светлое чувство, дарящее счастье и радость от того, что ты её вообще чувствуешь. То, что ты это ещё не испытало, не делает из тебя обузу – тебе всего 16(?), всё ещё впереди. – А... Да... Мне 16... – пробубнила Настя, отводя взгляд. Она вздохнула и обняла коленки, поставив ноги на край скамьи. – У всех моих городских подруг уже есть парень, да и бывшие есть, а у меня... Так они ещё и смеялись над тем, что я переехала в эту глушь! – Не подруги они, коли потехаются над тобой. – покачала головой Марья. – Друзья не поступают так. – Возможно... Настя перевела взгляд в сторону, потом запрокинула голову и посмотрела на потолок, разглядывая паутину и паука, ползущего к своему скромному жилищу. Она вздрогнула и быстро перевела взгляд на ведьму, заметив, что она что-то записывает в книжке, зарисовывает какое-то растение. А она неплохо рисовала... Да и биологию, по предыдущей зарисовке, тоже знает хорошо. – Что ты делаешь? – спросила Настя, подсев ближе и суя нос к блокноту ведьмы, которая его закрыла, положив палец на нужной странице, и слабо сткнула ту по голове. – Ой! За что?! – возмутилась та. – Любопытно Варваре на базаре... – Нос оторвали. – буркнула розововолосая, продолжив фразу. – Правильно. – хмыкнула брюнетка. – Ты так и не ответила на вопрос! – Рассуждаю, что можно сварить из гортензии. – спокойно ответила та. – Например, зелье голубиков. – Чегооо? – протянула Настя, сделав глупое выражение лица, ведь действительно ничего не поняла. – Зелье, которое превратит тебя в голубика. – Очень интересно, но понятнее не стало. – она закатила глаза. – Голубики – маленькие существа с голубой кожей. – Смурфики что-ли? – усмехнулась девочка. – Кто такие смурфики? – изогнула брови колдунья. – Надо тебе показать телевизор... – буркнула Настя, покачав головой. – Не важно, просто голубые человечки. – Ух ты! Нужно их познакомить с голубиками! – Марь, они не настоящие. – Ох... Настя засмеялась и утешающе похлопала ведьму по плечу, которая улыбнулась, решив не держать обиду на эту шутку. – А тебя искать разве не будут? – спросила Марья, наблюдая за тем, как подросток уже с большим интересом, чем вчера, разглядывала содержимое её шкафа. Она брала некоторые колбочки, плотно закупоренные пробками, и взбалтывала содержимое, размешивая осадок, который либо пропадал, либо красиво опускался на дно колбы сквозь воздушные пузырики. – Не, я сказала, что гулять пошла. Меня до позднего вечера ждать будут. – хмыкнула девочка, обернувшись на брюнетку, которая явно вновь разглядывала волосы подростка, поражаясь тому, насколько они яркие и красочные, но всё ещё сомневаясь в том, что Настя – просто человек. – Ало, приём! Земля вызывает Марью! – Хм? Кто меня вызывает? – глупо улыбнулась девушка, наклонив голову на бок. – Иногда общаться с тобой довольно сложно. – только и ответила Настя, поставив колбочку с каким-то зельем красивого и чистого зелено-голубого цвета обратно в подставку. – Кто бы говорил, мисс всезнайка. – усмехнулась девушка. – Ах вот как! – наигранно возмущённо воскликнула девочка, всплеснув руками. Марьяна засмеялась, что подхватила и Настя. Так они обе заливались звонким смехом, пока подросток не стихла от того, что аж живот заболел от смеха. Так постепенно замолчала и ведьма, лишь радостно и ярко светясь очаровательной улыбкой. Настя улыбнулась вновь и перевела взгляд в сторону окна, где было видно свисающие с крыши сосульки, сверкающих на солнечных лучах. На улице всё было настолько ярко-белым и сияющим, что волей-неволей глаза начинали болеть, поэтому Настя отвернулась к Марье. Девушка всё так же дорисовывала в блокноте растения и цветы, подписывая их на латыни. – Ты красиво рисуешь... – пробубнила девочка. – Хм? Спасибо. – она перевела взгляд на Настю и тепло улыбнулась. – Хочешь, тебя нарисую? – Ох, не стоит, правда... – щеки Насти покраснела, словно на них вылили бокал вина. Брюнетка вытянула руку и провела ладонью по щеке подростка, хихикнув. – У тебя очень нежная кожа. Ты точно уверена, что ты человек? – изогнула губы в усмешке, но всё же отчасти это был не сарказм. – Во времена моей молодости светские дамы мечтали иметь такую же фарфоровую и бледную кожу, как у тебя. – А сейчас я – бледная поганка. – хмыкнула подросток. – Хм? Отнюдь ты не похожа на поганку. Вот поганка. Девушка наклонилась и достала из коробки под кроватью сушеный бледный гриб, после чего указала пальцем на него. Настя прыснула и захохотала, держась за живот. – Ну не в прямом же смысле! Марья молча улыбнулась и убрала гриб обратно в коробку.

***

Настя уже не находила себе места, успев разглядеть уже каждую скляночку в этом домике, каждую связку травинок, пыль, мешочки, узнала, что в бочках, нашла даже бутылку алкоголя у Марьи, за что ведьма получила осуждающий взгляд на себе. Ведьма же была занята, рисуя в блокноте и подписывая их. Подросток пролезла под рукой Марьяны и плюхнулась на её колени, игнорируя изумленный, а потом и возмущенный взгляд ведьмы. Тогда Марья вздохнула, закатив глаза, и обняла девочку, положив ей подбородок на плечо и повернув голову в её сторону. – Скучно тебе? – спросила девушка. – Да! – Хммм, раз уж так, – брюнетка задумалась и почесала подбородок. – сходи-ка со в лес за ветками – рядом с озером их больше всего. Прогуляешься, развеешься, да заодно и дело хорошее сделаешь. – Ты прям как мама! – Мама, не мама, иди давай. – усмехнулась девушка. – Придёшь – чай тебе заварю. – Ага, хватило уже вчерашнего чая, нет уж. – фыркнула Анастасия. – Настась, хороший чай я сделаю, иди уже. Настя недовольно пробурчала себе что-то под нос и вышла из домика, спустившись по лестнице вниз, но чуть было не поскользнувшись на обледеневшей ступеньке, однако схватилась за перила и удержалась. Розововолосая спустилась с холма и пошла по сугробам, проваливаясь почти по колено в снег, от чего уже все сапоги были набиты снегом, который растаял и все ноги намокли. Она шагала и ругалась на весь лес, психуя и пиная камни, которые попадались «под ногу». В конце концов она, наконец, подошла к замерзшему озеру, вокруг которого валялась куча веток, словно какой-то барьер от чего-то, находящегося в этом озере. Девочка пожала плечами, набрала в охапку веток и поднялась. Внезапно по спине пробежались мурашки и она невольно обернулась, но за спиной никого не было. Она сглотнула и быстро пошагала обратно, но на холме споткнулась и кубарем покатилась вниз, врезалась в дерево и рухнула лицом в сугроб. Настя болезненно простонала и поднялась на ноги, однако пришлось рукой прислониться к стволу дерева, ибо в глазах всё плыло, а голова кружилась – стоять ровно она уже не могла. Под ногами была куча веток, на которые упасть было явно больно, поэтому ей лучше было всё же стоять. – Зачем ветки мои трогаешь? – спросил мужской баритон где-то справа, но Настя решила голову в ту сторону не поворачивать, ведь всё равно ничего не увидит. – Ууу, сильно ты приложилась, как вижу. Настя лишь что-то невнятное промычала, держась свободной рукой за голову. Послышался скрежет снега под ногами. Высокий мужчина подошёл к подростку и поднял её голову на себя пальцем, еле касаясь девочку, словно боясь её сломать неверным прикосновением. – Что ты тут делаешь, дитя? Разве тебе не рассказывали, что ходить к лесному болоту нельзя? – Кто на этот раз? Я уже видела ведьму, а ты – Леший? Мужчина сипло засмеялся. – Ну почти. Лесничий я. – усмехнулся тот. – Так это Марька тебя сюда послала? – Марь... А! Да! – Понятно тогда. – хмыкнул лесничий. – Ладно уж, бери ветки и ступай к ней. – А что это за круг у озера? Из этих веток... – Щит от нечисти водной: ветки эти соляным раствором пропитаны. Сама понимаешь – болото. Настя замялась и отвела взгляд в сторону того «озера». Из-за слоя снега поверх льда она действительно подумала, что это просто озеро... – Поняла... Ладно, я пойду. – вздохнула подросток. – Ступай. Увидимся ещё, возможно. – А как тебя зовут? Не просто же «Лесничий». Мужчина улыбнулся. – Святослав я, Настя. – ответил тот. – А... Разве я говорила своё имя? – растерялась девочка, моргнув. – Да, упомянула один раз. Ступай уж, Марья тебя ждёт давно. – Да, хорошо... – кивнула та. Настя улыбнулась мужчине и, взяв ветки в охапку, опять взобралась на холм, но в этот раз без конфузов. Девочка распахнула дверь и зашла в домик, выложив все ветки на стол, после чего рухнула на лавочку и запрокинула голову назад, прикрыв глаза. Ведьма улыбнулась и протянула ей кружку с чаем, которую подросток взяла в руки в толстых варежках. Переведя взгляд на ветки, которые лежали на столе, девушка вздрогнула и поджала губы, переведя взгляд на Настю, которая преспокойно пила чай. Она сопела немного заложенным носиком, постоянно убирая ото рта шарф, так и норовящий залезть в её рот, пока она пьёт, или в кружку. – Настя, ты куда ходила? Озеро справа от домика... – Справа? – девочка подняла глаза на колдунью. – А я влево ходила... – Насть, слева нет никакого озера, да и болота нет, там только забытое кладбище, окруженное ветками и кругом из соли... — Что? Но лесник сказал мне, что это просто болото, окруженное ветками от нечисти! – воскликнула Анастасия, поднявшись с лавочки. – Я лесник для этого леса, другого нет. Настя молча уставилась в пол, опустившись на лавочку. – Слушай, Настась, мне кажется, тебе уже пора домой. – вздохнула Марья, поднявшись и подойдя к девочке, которая вышла из транса и мотнула головой, приходя в себя. – Да, наверное... – кивнула та, тоже поднявшись. – Увидимся завтра? – улыбнулась Настя, наклонив голову на бок. – Возможно. – кивнула Марья, прислонившись плечом к дверному косяку. – Тогда до завтра! – проигнорировав сомнение в ответе ведьмы, крикнула Анастасия, побежав вниз. Марья молча перестала улыбаться и зашла в домик, медленно закрыв скрипящую дверь...