Дегустация

«Юпитер… Сколько их тут... Это и есть сюрприз? Катце сошёл с ума». Разомлевший после ароматной ванны Рауль замер в дверях спальни и удивлённо разглядывал покрытый белоснежной скатертью стол с двумя десятками красивых бутылок. Плавные вытянутые формы темно-зелёных и антрацитовых сосудов истекали каплями конденсата. Массивные даже на вид, они стояли в идеально выверенном шахматном порядке, источая холод и завораживая царственным великолепием дизайна. Да, Катце умел удивлять. И не только удивлять — он много чего умел. А ведь год назад Рауль даже предположить не мог, что не имеющее рационального объяснения решение сделать Катце своим постоянным сексуальным партнёром и фактически — собственностью окажется настолько правильным и выгодным. Для всех, включая Амои. Пусть не сразу, но Синдикат это понял — сумел просчитать политические и материальные дивиденды, а Юпитер одобрил. Куда ж без него? Он не мог не знать о первом сексуальном опыте Рауля, на который тот решился из-за мучительного желания понять поступки погибшего Ясона. Не мог не знать, что операция по восстановлению половых функций Катце прошла успешно и сексуальное партнёрство бывшего фурнитура и блонди продолжилось. «Всё Юпитер знал и, возможно, даже подглядывал, — с досадой поморщился Рауль. — А потом просчитал варианты и подтолкнул к самому безопасному и выгодному. Или решил посмотреть, чем всё закончится на этот раз: всё-таки бывший фурнитур — это не дикий, невоспитанный монгрел, помешанный на свободе». Рауль отмахнулся от неприятных мыслей и удобно устроился в кресле, сосредоточив внимание на замершем у стола Катце. В последние месяцы тот буквально расцвёл и выглядел не хуже элиты. Идеально подобранная одежда и аксессуары, аристократическая стать и безупречные манеры приятно выделяли его на фоне инопланетников. Обречённость и равнодушие во взгляде исчезли, их сменил убийственно опасный и завораживающий эротизмом огонь. Благодаря уверенности в себе и граничащему с безрассудством внутреннему драйву Катце удалось провернуть на чёрном рынке десятки крупных сделок и существенно повысить свой авторитет. Рауль без зазрения совести этим пользовался, став самым привилегированным клиентом талантливого брокера. Но самым удивительным для Рауля стало то, что Катце не играл в принадлежность, не тяготился ею. В нём не осталось страха и безысходности, только искреннее, добровольное согласие и желание отдавать. Катце учил Рауля познавать, наслаждаться и даже использовать для собственной выгоды чувства и эмоции, с которыми ранее рациональный разум блонди был не знаком или же отрицал их существование. Очень скоро Рауль заметил, что расширение личного эмоционального горизонта положительно сказалось на работоспособности и коммуникации. А ещё он стал ценить хороший отдых, который чаще всего ассоциировался с Катце. Вот и сегодня утром его разбудил жаркий шёпот: «С нашей годовщиной, Идеальный. Не задерживайся, пожалуйста, в лаборатории, я приготовил тебе сюрприз». Механическое сердце Рауля гулко толкнулось в предвкушении чего-то необычного и послало мозгу дополнительный заряд энергии. Ожидаемо день прошёл очень плодотворно: удалось завершить синтез нового фермента-катализатора, ускоряющего процессы регенерации в двадцать раз, и закончить опыт по выведению новой породы пэтов. Подъезжая к своему особняку в Апатии, Рауль улыбался, предвкушая необычный вечер. Вместо фурнитура его встретил сам Катце. Помог раздеться, сопроводил с поклоном в ванную комнату, прислуживал при купании, завершив его шикарным массажем — и всё это молча, с загадочной улыбкой. — Через пятнадцать минут приглашаю вас в спальню на дегустацию игристых вин, господин Ам, — прервал молчание Катце, и по этому переходу на вежливое «вы» Рауль понял: время сюрприза пришло. Конечно, в первые десять секунд он испытывал растерянность. А кто бы не растерялся? С такой обширной дегустационной программой даже хвалёная невосприимчивость организма блонди к алкоголю даст сбой. К тому же, если смаковать вино, как и положено поступать с элитными напитками (что они элитные, Рауль не сомневался), то дегустация растянется до самой ночи, что тоже не очень вдохновляло. Однако на одиннадцатой секунде Рауль отбросил сомнения и расслабился. Безупречно одетый и в то же время сексуальный Катце смотрел и улыбался очень многообещающе. — Представляю вам Дом Периньон Розэ, — вкрадчиво начал Катце, любовно оглаживая двумя пальцами элегантную бутылку. Затем поднёс их ко рту и медленно слизал с них конденсат, сглотнув от жадного взгляда блонди. — Эксклюзивное игристое вино создано и до сих пор производится древнейшим винодельческим кланом Земли. Его могут позволить себе только небожители. Рауль мимолётно улыбнулся тонкой лести. Игра в богатого клиента, которого пытается соблазнить сексуальный кавист, будоражила воображение. — Напиток обладает богатым вкусовым букетом, — проникновенным низким тенором продолжил Катце. — Особенно ярко чувствуются бодрящие ноты апельсина, характерные для вашей кожи после принятия утренней ванны, господин Ам. Катце смущённо замолчал, облизывая губы, и рассеянно затеребил пуговицы блейзера. Через минуту тот отправился на пол под невнятное бормотание о духоте в спальне. Согласно качнув головой — мол, ты прав, здесь очень душно, — Рауль прошёлся кончиками пальцев по своим ключицам и будто невзначай немного распахнул полы бирюзового халата, расшитого чёрными драконами. В своём особняке Рауль всегда облачался после ванны в этот подарок Катце — натуральный шёлк приятно холодил распаренную кожу, а неприкрытое восхищение в глазах дарителя возбуждало. — Кхм-кха… — провокация удалась: Катце подавился следующей фразой и судорожно вдохнул. Но через пару секунд снова вошёл в образ соблазнительного и соблазняющего кависта. — Обратите внимание на это игристое вино, — длинные гибкие пальцы с идеально отполированными ногтями заключили горлышко бутылки-флейты в кольцо и медленно прошлись по нему вниз и вверх. — Арман де Бриньяк представляет собой идеальное сочетание резкой остроты и фруктовой нежности, оттенённой нотой экзотических белых цветов с планеты Ош. Вкус вина мне напоминает вас, господин Ам, — хрипло пророкотал Катце последнюю фразу. Его пальцы покинули горлышко бутылки и переместились к пуговицам элегантной блузы, медленно выталкивая их из петелек. — Перляж вина раскрывается постепенно. С аромата цветов — к терпкому горному мёду, потом сменяется свежестью цитрусовых и удивительным послевкусием сладких тропических фруктов. С последним словом блуза соскользнула с плеч Катце, оголяя гармонично вылепленный, идеально гладкий торс с кремово-розовыми сосками. Великолепная картина. Рауль облизывал взглядом поджарое тело, нехотя вслушиваясь в смысл презентации. — О, а это одно из моих любимых — Кювэ Вивиана Валдобьядэнэ, — ладонь Катце огладила строго оформленную антрацитовую бутылку, поднялась к навершию и нежно обвела его по кругу. — Это игристое вино бьёт по рецепторам пряно-острым аккордом, но оседает на языке изысканно-элегантным сладковатым послевкусием нот... — Кат-це, — с нетерпением зашипел Рауль, — закрой рот. И займись уже… сюрпризом. Катце запнулся на полуслове и замер. Вязкую тишину можно было резать ножом, даже дыхание не нарушало её властную тяжесть. Двигаясь механически, не мигая и не глядя на Рауля, Катце открыл несколько бутылок, принёс с прикроватного столика поднос с высокими бокалами, осторожно — по краю — наполнил их игристым вином и повернулся. Его радужка стала почти чёрной, а тело подрагивало от возбуждения, о котором кричал внушительный холм в районе паха, топорщивший элегантные брюки. Рауль почувствовал, как по телу прокатилась волна острого желания. — Я. Жду, — отчеканил он, прожигая Катце жадным взглядом. — И это, — небрежно указал на его брюки, — лишнее. Катце аккуратно поставил поднос, вжикнул молнией и изогнулся, стягивая с себя остатки костюма и перешагивая через него. Рауль любил смотреть, как раздевается Катце — медленно, грациозно, но не развратно-пошло, как пэт, а словно танцор-девственник, который впервые обнажается перед возлюбленным и не понимает, насколько провокационно и возбуждающе выглядят его движения со стороны. А как восхитительно выглядел этот подтянутый, красивый мужчина с возбуждённо торчащим членом и серебряным подносом в руках! Особенно когда плавно опустился на колени. Раулю тотчас захотелось отшвырнуть бокалы и заняться жарким сексом, но выдержка и хладнокровие взяли верх. Он не двигался, когда Катце поставил поднос с напитками на пол, развязал пояс халата и распахнул полы. Не двигался, когда длинные пальцы кружили от колен по бедрам и смело ласкали возбуждённый член, и лишь слегка вздрогнул, когда услышал обволакивающий тихий шёпот: — Закройте глаза, господин Ам, дегустировать лучше вслепую. Рауль откинулся на спинку кресла, зажмурился и через пару секунд восторженно охнул от невероятных ощущений — его член будто погружался в прохладное, клокочущее море. Волны обнимали чувствительную кожу колкими брызгами, катились по ней вниз-вверх, вниз-вверх, становясь более ласковыми, тёплыми, пока не истаяли пузырьками. Катце выпустил член изо рта, и Рауль разочарованно застонал. — Как вы… находите… Арман де Бриньяк, господин Ам? — хрипло спросил Катце, пытаясь восстановить дыхание и облизывая припухшие, яркие губы. В широко распахнутых глазах плескалась мучительная плотская жажда, а увитый венами член с багровой головкой практически прижимался к животу и подрагивал от возбуждения. «Потрясающий вид, никакого сравнения с академскими пэтами», — восхитился Рауль и наклонился слизать следы благородного напитка с приоткрытых губ. Их оказалось ничтожно мало, поэтому пришлось вторгнуться в развратный рот и терзать его до вымученных хрипов. И только потом произнести: — Я нахожу его достойным моей коллекции, Катце, но хочу продегустировать и другие вина. Например, твоё любимое Кювэ Вивиана Валдобьядэнэ. Это был отличный выбор! Рауль убедился с первых секунд дегустации. Одно из яичек попало в холодный влажный плен щекочущих и покалывающих пузырьков, второму достался ласковый массаж горячей ладонью. Восхитительный контраст. Продегустировав яички, Катце перешёл к члену. О, Юпитер, как он его вылизывал! Пластал язык, скользя по стволу широкими мазками, изгибал его, выписывая зигзаги, постукивал кончиком и снова энергично лизал. Оторвавшись, чтобы сделать глоток вина, насадился ртом чуть ли не до глотки и стал с силой сглатывать, издавая протяжные стоны, от которых по члену прокатывалась лёгкая вибрация. Рауля накрыло. На миг показалось, что не только тело, но и мозг закоротило от удовольствия. Послевкусие ощущалось лёгкостью и приятной щекоткой в паху. Было хорошо, но какая-то незавершённость слегка раздражала. Рауль сфокусировал взгляд на Катце. Тот упоённо вылизывал опадающий член, паховые складки, яички и ласково нежил их горячими ладонями, постанывая от удовольствия. «Да, он умеет делать приятные сюрпризы», — с улыбкой подумал Рауль, и внезапно понял, что его так раздражало. Встав с кресла, он рванул Катце с колен. — Ты… что? — удивленно замер тот. — Я тоже хочу тебя поздравить и сделать сюрприз, — многозначительно улыбнулся Рауль, сжимая возбуждённый член своего соблазнительного кависта. Так и повёл за него к кровати, прихватив со стола открытую бутылку Дом Периньон Розэ. Толкнув Катце животом вниз и отметив, что на бирюзовых простынях он смотрится особенно красиво, Рауль наклонился и зашептал в ухо: — Подогни ноги и широко разведи колени. Ягодицы раздвинь и не вздумай менять позу, пока не разрешу. Катце подчинился моментально. Поза выглядела настолько открытой и провоцирующей, что Рауль не смог отказать себе в удовольствии от души шлёпнуть по аппетитной ягодице и поцеловать наливающийся розовым след. Слегка встряхнув и наклонив бутылку, он направил шипящую струю на анус и тут же припал к нему, слизывая пузырьки и ввинчиваясь языком внутрь. Ловить убегающие капли было забавно, а бурная реакция на откровенную ласку очень радовала. Налив немного вина в ладонь, Рауль обхватил ствол Катце, заскользил по нему и продолжил пенный римминг. Оказалось, что двойная ласка способна свести Катце с ума. Он бился в эротической лихорадке, не смея сменить позу, и до синяков впивался пальцами в свои ягодицы. Стонал, кричал, пока не сорвался в яростный вой и не кончил, рухнув на кровать. И даже таким — потным, затраханным — выглядел соблазнительно. Рауль выпил последний глоток вина прямо из горлышка и улёгся на влажные простыни под бок Катце. Вот теперь мозг и тело испытывали не только удовольствие, но и полное удовлетворение. Рауль прикрыл глаза и самодовольно улыбнулся. Он тоже научился делать приятные сюрпризы.