Потеряшка (Человеку нужен человек)

Крупные капли дождя ударялись о стекла и железный навес над входом в магазин, и звуки от падения каждой сливались в один громкий гул, заполняющий пустые улицы . Одна… две… три… и вот уже небольшой водопад из нескольких ручьев стекал по углублениям в рифленом металле, а на дороге образовалась целая река, которая текла себе куда-то вниз по улице, снося бурным течением все, что плохо лежит. Несмотря на то, что было еще светло, увидеть что-либо на пустой улице представляло трудность — город накрыло туманом, из-за чего дорога, уходящая в холм, вела куда-то в пустоту. Честно говоря, погода не задалась с самого утра. Поэтому сразу, как стало еще пасмурнее, все разбежались по домам (или же даже не выходили наружу), и остались лишь самые ярые любители свежести и ненастной погоды, слонявшиеся по улице без дела в одной лишь толстовке или под зонтом. Но и их смыло первым громом, от которого будто сама земля была готова разверзнуться и открыть врата в пучины Ада. Кога раздраженно зарычал, когда на его и так мокрый кроссовок снова упала залетная капля, отскочившая от асфальта. Не то чтобы это особо меняло ситуацию, так как он давно промок с ног до головы, но сейчас буквально любая мелочь бесила его до скрипа в районе челюстей. Мало того, что он оказался на улице посреди ливня вместо с идиотом Рюки, так еще и магазин по неизвестной причине закрылся раньше именно сегодня, и пускать их туда, чтобы перекантоваться, естественно, никто не собирался. Кога видел пару раз суетящихся сотрудников через прозрачные двери и каждый раз, когда кто-то мелькал внутри, он проклинал их и всю их семью. Угораздило же, черт возьми. Еще и этот пищащий комок шерсти намочил последние остатки сухой одежды в виде серой футболки. Но теперь под левой грудью тоже красовалось мокрое пятно. Кога слегка оттянул край накинутого на плечи бомбера, чтобы посмотреть, как там обстоят дела, и встретился с парой заспанных желтых глаз, которые сразу же зажмурились от света. Маленький “ёршик”, удобно расположившийся в правой ладони парня, судя по всему уже успел задремать, несмотря на то, что еще пятнадцать минут назад котенок возмущенно мяукал и шипел от любой попытки взять его на руки, а потом и вовсе норовил вырваться. Ну и наглость. Именно из-за него Кога и Рюки сейчас собственно и зябли одни на улице. Они бы успели добраться домой до дождя или хотя бы до того, как он разошелся, но Рюки потянуло куда-то в сторону парка, где и был этот маленький засранец, истошно орущий на дереве. К тому моменту погода уже успела испортиться достаточно, чтобы напугать и кота, и парней. Гао все же настоял на том, чтобы достать кроху оттуда, но в итоге все равно лезть пришлось Коге. Предплечья до сих пор болели от царапин. Котенок зевнул и прижался к парню еще ближе, пытаясь хоть как-то согреться. Нет. Он не мог на него злиться. Но зато мог злиться на Рюки, который уже минуту стоял над душой и гипнотизировал зверя у него в руках. — Можно мне его взять? — тихо спросил он, не отводя взгляда от крошечного животного. Кога без слов передал кота, и Рюки прижал его к себе настолько аккуратно, насколько мог. В движениях парня читалась какая-то неуверенность, будто он боялся навредить малышу или не совсем знал, что с ним делать. Котенок наконец пристроился к груди Рюки и тихо замурчал. — И что дальше? — М? — Что ты собираешься делать с котом? Ямашита вряд ли будет в восторге, если мы принесем в дом еще один голодный рот. — Не знаю. Захочет уйти — пусть убегает. Если останется, то я все равно не против, — прогудел Рюки и пожал плечами. — И, я думаю, господин Ямашита поймет. Кога даже немного удивился такому ответу. Учитывая его любовь ко всему милому, он уже должен был вцепиться в этого котенка и ни за что не отпускать, но сейчас он говорил так, будто ему было все равно. Кажется, он не торопился привязываться к крошечному дрожащему существу у него в руках. И вообще не собирался привязываться ни к чему. Наверное, это и есть причина, по которой он так легко ушел из Изнанки и сосредоточился на своей цели. Его просто ничего там не держало. Да и не то чтобы там вообще что-то кого-либо держало. Коге стало немного не по себе из-за внезапного молчания и тот неловко взглянул на своего соседа по несчастью, сцепив руки за спиной. Его взгляд несколько раз пробежался по навесу, прежде чем приземлился на Рюки. А вот его тишина, видимо, ничуть смущала, так как он не особо спешил продолжать разговор и все это время легонько поглаживал мокрую шерсть, смотря куда-то в сторону сизой дымки, которая скрывала конец улицы. Кога поджал губы. Он даже не знал, что давило на него сильнее: тишина или же его и так изрядно подбитая за день гордость, которая велела молчать и далее. Да, Кога привык к постоянному одиночеству и тишине, но он совершенно не привык находиться в тишине, когда кто-то рядом. Наконец, откашлявшись, он открыл рот: — В Изнанке было много котов? — и сразу же зажмурился от стыда. Лучше ничего не придумал, осел? — Нет, в основном бездомные собаки. Но кошки мне все же больше нравятся. — ...И… почему?.. — Они милые, — выражение лица Коги ничуть не смягчилось, несмотря на всю трогательность момента и облегчение, а даже наоборот — стало еще более угрюмым. Парень резко выдохнул через нос. Он был таким наивным и простым. Таким мягким… что тянуло блевать. И ведь не скажешь, что этот глупый мальчишка всего-то несколько недель тому назад выигрывал его всухую без каких-либо мудреных техник. Рюки поистине был страшен, когда дело доходило до боев. Почему-то всегда было так. Самые сильные бойцы и персонажи какой-нибудь фантастики либо совсем безэмоциональные и спокойные, либо наивные дурачки. Но, наверное, это какой-то закон равновесия. Идеальный баланс между силой и эмоциональностью. Или мозгами. Бывают, конечно, и мастаки в боевых искусствах с совершенно неуправляемым характером, но обычно они долго не протягивают на одних лишь пылающих эмоциях и грубой силе, а потом сгорают, как спичка, за считанные секунды. Ярость можно превратить в оружие, но она далеко не вечна, а без примененных в нужное время и с умом техник, называть это боевыми искусствами и вовсе нет смысла. Гармония с разумом и эмоциями способствует гармонии с телом. Куреиши то и делал, что твердил это, но смысл сказанное начало иметь для Коги только сейчас. Он нахмурился. Значит, и Рюки был таким. Он знал себя, как никто другой. Но в том-то и дело, что никто больше о нем ничего и не знал. Рюки был загадкой для всех, так как закрывался от людей. Были ли у него какие-то внутренние конфликты? Волновало ли его вообще что-нибудь? Были ли у него какие-то весомые причины не сближаться с кем-то? Может темное прошлое? Никто не знает. Хотя, возможно, он ничего и не скрывал. Такое тоже имело место быть. И Кога мог лишь гадать. — Еще мне нравится то, что кошки обычно сами по себе. Им не нужны другие, — после паузы продолжил Рюки — видимо, все это время он думал, что ответить. Хоть спокойный тон и был присущ ему, сейчас его голос звучал очень неестественно, будто он не до конца вернулся в реальность: в нем была какая-то доля горечи, словно он был очень измотан или вспомнил что-то из далекого прошлого. — Собаки собираются в стаи, но кошкам не нужно подобное, чтобы выжить. — Очень похоже на тебя, — не подумав буркнул себе под нос Кога. В воздухе снова повисла тишина,и были слышны лишь звуки стихающего дождя Рюки услышал его. Но вместо того, чтобы что-то ответить, он лишь посмотрел на него с немым вопросом, застывшим во взгляде. Кога долго всматривался в его черты, надеясь понять, о чем он сейчас думает, но ни уставшие голубые глаза, ни сухие губы и ни тем более мокрые черные волосы не давали ему ни малейшего понятия о том, что он там скрывает. Он вздохнул и отвернулся. — По правде признаться, я сам такой. Но в том-то и дело, что мы люди, а не кошки. — Что ты имеешь в виду? — То, что нам невозможно быть одним. Людям нужны люди. За время обучения боевым искусствам у остальных, я понял, что сам ничему бы не научился. Снова тишина. — И тебе не обязательно отстраняться от остальных. Рюки опустил взгляд, задумавшись. Кога был хорошим. Он ему нравился, несмотря на мальчишеский характер и странные нравы. Тем более он успел привыкнуть к нему и даже питал — вроде как — дружескую симпатию к мальчишке. Ему точно можно было доверять. Рассказывать о кошмарах и каше в голове после упоминания Токиты Омы, конечно, пока было рано. Но хотя бы быть рядом уже вполне можно. И, все-таки, будет обидно, если он пропадет, когда его не будет с ним. Свои сокровища Рюки просто так красть не позволит. Он тихо вздохнул. — Да… Ты прав.