Призрак прошлого и настоящего

Тихая осень — пора перемен, давних воспоминаний, что словно призраки прошлого, населяющие разум сполна, находят крошечную лазейку, пробираясь на свет и тем самым возвращая к жизни все то, что столь старательно было забыто, погребено под слоями многовековой пыли, то, что не хочется вспоминать, не хочется больше слышать. Безжалостной тенью они пробираются под самую кожу, медленно, шаг за шагом, занимая разум. Стоит лишь только задуматься на секунду, дать мыслям простор, как память прошибают давние образы, яркой вспышкой освещая самые укромные уголки моего подсознания, а в них, как известно, не стоит искать и намека на свет, лишь только боль, тягучим потоком растворяющаяся где-то на подкорке, бестелесные звуки, образы, что все как один сливаются в огромный калейдоскоп событий, зацепиться за который практически невозможно. Отрывки полузабытых фраз и тихий, ласковый голос, зовущий меня по имени, столь до боли знакомо, нежно и мягко, будто окутывая густой пеленой забытья. И ты проваливаешься, глубоко-глубоко, не разбирая дороги, не видя перед собой ничего, кроме знакомого взгляда когда-то любимых глаз, он похуже любых самых острых игл пробирается внутрь, вонзаясь в нежное сердце, что будто голубка, почуявшая веянье свободы, гулко бьется внутри, отдается грохотом сотни ударов и ты чувствуешь, как теряешься в этом взгляде, растворяешься в доли секунды, будто он — это бескрайнее темное небо или зеркало глубокого озера. В нем нет ничего, ни любви, ни ненависти, ни ласки, ни зла, он равнодушен, холоден, будто ветер, блуждающий у тебя внутри. Всего пару секунд и маска видимой улыбки трескается по швам, открывая тебе лишь пустоту, зияющей дырой, разверзающуюся где-то рядом, и ты цепенеешь, чувствуешь, как внутри зарождается крик, истошный, разбивающий тишину, воцарившуюся вокруг на миллионы мелких осколков и в то же время понимаешь, что ни звука не срывается с губ. И сердце пронзает тупая боль, гадкой усмешкой отражающаяся на идеальных чертах лица, ты абсолютно бессилен, будто связан по рукам и ногам крепкой веревкой, обвивающейся и вокруг сердца, подобно удавке, надетой на шее, ты чувствуешь, как начинаешь медленно задыхаться, охваченный паникой. Одна попытка за другой, но все они просто бесплодны, от себя нельзя убежать, от себя невозможно спрятаться, пусть все внутри и разрывает от дикого желания выпутаться из этой игры сна и реальности, сделать все, что угодно лишь бы не видеть тебя сейчас. Это настолько противно, настолько больно и отвратительно, будто бы полосовать острием ножа по открытой кровоточащей ране, с каждым разом все глубже и глубже заходя внутрь. Ты для меня подобен старому кошмару, мучающему меня каждую ночь. При виде тебя, я чувствую, как все внутри меня желает посильнее зажмурить глаза и что есть мочи закричать, прогоняя глупое наваждение, я ненавижу тебя всей своей душой, каждую часть тебя, каждую черточку, что словно вырезана в моей памяти. Нет ни дня, где бы я не видел отголоски тебя, силуэты и тени, что вновь и вновь затаскивали бы меня обратно, будто адские гончие, клацающие когтями у меня на пороге. Их вой пугает тебя, сводит с ума и хочется бежать, что есть сил, стирая все ноги в кровь, лишь бы не видеть, не слышать того, кто бежит у тебя на хвосте, это мучение, которому нет конца, замкнутый круг, в котором ты только пешка, от тебя ничего не зависит, твоя жизнь уже давно не играет никакого значения, будучи отданной тому, кто сейчас со столь явным наслаждением вонзается в тебя диким взглядом. Я знаю, что именно этого ты и ждешь, знаю, что тебе нравится та боль, что сводит меня с ума, заставляет сжимать кулаки до кровавых полумесяцев на ладони, а мне так хочется ударить тебя сейчас, увидеть, как багряные струи крови изуродуют это до отвращений безупречное лицо, сделать все, что угодно, лишь бы стереть эту дьявольскую ухмылку с твоих губ. Я марионетка твоих руках, живая кукла, которой ты пользуешься, даже будучи вдали от меня, забытым многими годами. Ты по-прежнему остаешься частью меня, той изуродованной, покалеченной частью, что и по сей день кровоточит внутри меня, не давая двигаться дальше, но даря время от времени чувство небывалой свободы. Стоит мне только подумать, что тебя больше нет, как ты снова заявляешься ко мне, не говоря ни единого слова, ящик трухлявых иллюзий, что одна за одной превращаются в худший кошмар. Я чувствую твое холодное, будто бы лишенное какой-либо жизни дыхание на своих губ, и мои ноги подкашиваются, все тело, словно налитое чугуном, безвольной куклой оседает вниз, впиваясь пальцами в промерзшую землю, ты опускаешься за мной, деланно нежно накрывая мою руку своей, а я ощущаю, как по щекам катятся крупным градом соленые слезы. Вокруг не раздается ни звука, лишь холодный ветер диким зверем проносится мимо, поднимая с земли опавшие листья. Как и они, я хочу исчезнуть сейчас отсюда, избавиться от тебя навсегда или умереть прямо здесь и в этот момент, потерявшись в твоих прикосновениях, нежных, робкий, но таких чужих и противных, что вызывают лишь только нервную дрожь, пробегающую по всему телу. Я не могу сопротивляться тебе, не могу сделать ничего, чтобы помешать тебе, я полностью твой, целиком и безраздельно, хочу я этого или нет, но, в конце концов, ты получишь свое сполна, а мне останется лишь зажмуриться, ожидая, когда тяжелые прикосновения исчезнут с кожи, оставив на ней лишь свои призрачные следы, я чувствую, как каждое из них, словно незаживающий след остается внутри, я помню каждый день, каждую ночь, проведенную вместе, когда я боготворил тебя, был готов сделать все, что угодно, лишь бы только заслужить хотя бы один твой единственный взгляд, тогда, рядом с тобой, я будто бы был на седьмом небе от счастья, зная, что такой ангел как ты оберегает меня… И как же сильно давно это было, как резко все изменилось для меня всего лишь в один момент, стоило тебе покинуть меня. Оставить одного в этом огромном мире, лишенном твоего тепла, я сбился тогда с ног, пытаясь найти тебя, потерялся в мириадах безликих фигур, дней, что один за другим сменяли друг друга. Реки алкоголя и полузабытые названия баров, в которых я проводил десятки ночей напролет, окруженной толпой незнакомцев, жаждущих, будто утопающие, спасения, внимания, которое я дарил, не разбирая лиц, теряясь среди сплетения нагих молодых тел, нежных, томных, но таких чужих. Я сходил с ума, не находя ни в одном из них тебя, каждый раз закрываясь все сильнее в себе, уходя на задворки собственного сознания, я не жил, но и не был готов умирать, точнее смерть не хотела забирать меня, будто сама наслаждаясь той обезображенной картиной, что я представлял из себя. Мне не нужно было ничего. Ни теплый свет, искрящийся снаружи, ни общение, ни любовь, я чувствовал, как жизнь медленно иссякала во мне. И когда я перестал ждать, когда я наконец попытался забыть тебя, ты, подобно, призрачному силуэту начал появляться во всех моих снах, сначала лишь только тихими отголосками, с каждым разом обретая кровь и плоть, пока не стал неотъемлемой частью моих фантазий, что всего лишь в одно мгновения обратились в мой худший кошмар. Не было ни единой ночи, что я бы не провел в содроганиях предстоящей встречи. В своих снах, как и сейчас, я видел тебя, лишенного какой-либо жизни, чужого, изуродованного собственным же воспаленным разумом, чувствуя, каким загробным холодом веет от того, кого я когда-то любил, забывая себя, и с каждым разом все эти встречи становились лишь только мучительнее, будто самая заветная мечта, что в пару секунд обратилась в прах. Ты мучаешь меня, издеваешься, с садистским удовольствием наблюдая за моими страданиями, той болью безумной любви, смешанной с едкой, адской ненавистью. Я боюсь тебя и в то же время не могу представить себя без твоего присутствия, как и сейчас, будто осиновый лист, я дрожу под твоими тяжелыми прикосновениями, блуждающими по моим плечам, и в то же время несмело подаюсь навстречу тебе всем своим естеством, ощущая холод губ, покрывающих сотней нежных поцелуев-укусов мою обнаженную шею, отчего я лишь медленно прикрываю глаза, растворяясь в твоей нежности, проклиная и ненавидя себя за каждый стон, что один за одним сыплется с моих губ. Я знаю, что ты улыбаешься сейчас, знаю, какое немыслимое удовольствие это приносит тебе, но сейчас мне уже все равно, сейчас я не хочу думать о том, чьи губы ласкают меня, и потому лишь крепче прижимаюсь к сильному телу, тут же сгребающему меня в охапку, и я в доли секунду оказываюсь под тобой, беззащитный, безмолвный, полностью твой. И это кружит тебе голову, чувство вседозволенности, всевластности, не проходит и пару минут, как из легких вышибает воздух гибкое тело, своим весом вдавливающее меня в зелень мокрых трав, что принимают меня в свои ледяные объятья. Ты что-то шепчешь мне на ухо, жарко, неразборчиво, кусая зубами мочку уха, отчего у меня тут же начинает кружить голову, посылая по телу разряды острого удовольствия, и я прогибаюсь под тобой, ощущая, как сильные пальцы спускаются вниз, резко расстегивая ширинку джинсов, надетых на мне. Контраст внутреннего жара и холода прикосновений к дрожащей плоти пробирает меня мурашками до самых костей, а ты не теряешь ни секунды, мастерски трахая меня одними лишь прикосновениями пальцев, я знаю, как, должно быть, выгляжу сейчас со стороны, разложенный на мокрой траве, полуобнаженный с разведенными в сторону ногами, я срываясь на хриплый крик, когда к ритму чувственных, нервных пальцев присоединяются полные губы, покрывающие влажными поцелуями каждый оголенный участок моей кожи и окончательно растворяюсь в мареве острых чувств, когда ты резко входишь в меня, сразу же устанавливая быстрый, размашистый ритм, буквально вбиваясь в мое дрожащее тело. Я чувствую твои руки, крепко сжимающие меня, будто боясь в один момент потерять любую опору, связь с реальностью, слышу, как часто ты дышишь, переходя на низкий утробный рык, а изнутри меня разрывает миллиарды диких волн удовольствия, взрывающихся тончайшими иголочками экстаза, и мне уже совершенно плевать, что всего лишь через пару считанных мгновений я вновь возненавижу себя за это, но под волей эмоций, накрывающих меня с головой, я тихо шепчу тебе на ухо о том, как сильно люблю тебя, совсем как раньше, так привычно и так легко. Я успеваю почувствовать лишь теплую, вязкую жидкость на внутренней стороне своих бедер, как меня всего в доли секунды перебрасывает за край грани сна и реальности, а тело сотрясает внутренними волнами наслаждения, застилающими взор пеленой забытья… Я люблю и ненавижу тебя, мой ангел, мое проклятие и мое спасение…