Наш конец

Тёплый майский вечер. Солнце, уходящее за горизонт раскрасило небо с востока до запада от тёмных тонов, до кроваво красных. Ветер не сильными, тёплыми порывами разносит нежно-розовые лепестки сакуры. Последние дни цветения, и через пару дней от розового рая не останется ничего. Пару дней, и все забудут, а через год, снова встретят розовые дни как должное. Бесконечный, непрерывный процесс увядания и цветения. Вот только с людьми всё иначе. Отражение в зеркале с каждой минутой погружалось во тьму. Что она в нём видит? Себя? Девушку с розовыми волосами? Шиноби Листа? Нет. Она ведь смотрит сквозь. Сквозь одежду, сквозь свою плоть, в самые недры мыслей, что каждую ночь выливаются солью из глаз. Почему она это чувствует? Никто не знает, что на самом деле происходит в её голове, даже она сама. Боль моральная плавно переходит в физическую, и наоборот. Она устала от себя, от реальности, от всего. Боль, вездесущая печаль, и тоска. От мыслей тошнит, от тошноты наворачиваются слёзы. — Я не знаю, что делать. Я не знаю! Не знаю! Тишину разрушают тихие всхлипы. Всё, что она может, это полностью отдаваться этой боли, каждую ночь. Нет, это не просто обряд самобичевания, это жизненно необходимое дело, иначе будут куда более ужасные последствия. — Прекращай. Низкий тембр голоса прозвучал непривычно и странно, как для его владельца, так и для Сакуры, которая замерла на пару секунд в недоумении. Вскочив, девушка застыла в боевой позиции, боясь издать звук и затаив дыхание. Пришлось прищуриться, чтобы разглядеть силуэт на подоконнике. — Саске… Ты… Ты?! Этого не может быть… — Не трать время на пустые разговоры. Я пришел не для этого. — Ты... Ничтожество... Смеешь тут появляться?! — Возможность вздремнуть в охраняемой деревне — мечта для уставших бродячих шиноби, Сакура, а ты тратишь эти спокойные часы на слёзы. — Саске, ты выбрал себе этот путь. Ты всегда мог вернуться, но уже поздно. Уходи сейчас же… Саске медленным шагом подошёл к кровати, снял с себя плащ, и лёг на спину, не сводя глаз с Сакуры. — Что ты делаешь? — Лежу. — Ты не можешь появляться когда хочешь. — Почему? — Ты так низко пал, и не осознаешь этого? Ты убил того, кто так отчаянно пытался тебя спасти! Сакура успела сложить лишь три печати запрещённой техники, которую она освоила в деревне Песка, как её тело застыло против её воли, а глаза погрузились в кромешную тьму. — Собралась запечатать меня? — Уходи… — Заставь. — Я ненавижу тебя! Я не в силах тебя уничтожить, я ненавижу за это и себя! — Я знаю. — Нет! Не знаешь! Если собираешься убить и меня… Давай! Тебе не в первой убивать тех, кто любил тебя! Ты не заслужил никого и ничего… Сакура почувствовала движение вокруг, и расслабилась в ожидании удара. Через пару секунд зрение начало возвращаться, и теперь она смогла разглядеть фигуру, приближающуюся к ней. Саске выглядел спокойным, даже слишком. В его взгляде чувствовались эмоции, которые ранее она в нём не наблюдала. Что это было? Смирение? Печаль? ‐ Я стал вашим концом, Сакура. В её глазах происходящее казалось нереальным, и не имеющим никакого объяснения. Почему он здесь? Правда ли это он? Кунай вошёл в плечо, и под прорезанной тканью начала сочиться кровь. Саске смотрел на неё в упор, не шевелясь. ‐ Почему ты… Почему ты не увернулся?! — Если сможешь, прости меня… Саске взял рукоять куная, и надавил, углубляя лезвие в своё солнечное сплетение. Опустившись на деревянный пол, спокойными и плавными движениями лёг на пол. ‐ Ты блефуешь! Ха-ха-ха-ха! Истерический смех заполнил комнату. Саске смотрел в потолок не моргая, не дыша. Громкий нездоровый хохот Сакуры прервался.Слёзы одна за другой капали на его бездыханное тело. Они капали то на его лицо, то на шею. Саске смотрел, как он ломает оставшиеся осколки её души, а она оплакивала разбитое вдребезги сердце Саске, находясь под его гендзютцу. Холодок пробежался по телу, и чёрные глаза блеснули выступившей влагой. Гендзюцу развеялось, и Сакура видела не мёртвое тело, а живого Саске, лежащего всё там же, на кровати. — Я сломлен, абсолютно пуст и жалок. Всю жизнь я думал, что убив Итачи я наконец избавлюсь от боли и ненависти, но… Всё, что я знал, оказалось ложью. Он любил меня, а я его убил. Я убил брата. Убил Итачи. Я убил Наруто, потому что боялся этой связи. Я любил Итачи, я любилНаруто, и я люблю тебя. После всего, что я сделал, я не заслужил, чтобы ты меня выслушала. Прости, мне придётся убить и тебя, ведь тогда я буду знать точно, что между нами ничего и никогда, уже не будет возможно. — Наши жизни для тебя… Для тебя мы просто… — В следующий раз смотри в кого влюбляешься. — В следующий раз? Ха-ха… Через час солнце вновь осветит деревню Листа, а прикрытое белой простыней тело будет лежать до визита Какаши, обеспокоенного её долгим отсутствием. Последние нежно-розовые дни прошли. И если лепестки сакуры увядают, и цветут снова через год, то с людьми всё совсем иначе.