Tonight

Чувствуй его тёплые руки, что обнимают за плечи и прижимают легко себе. Дай наконец себя согреть.       На холодных улицах Детройта уже практически никого, лишь изредка удается заметить серые фигуры проходящих мимо людей. Но Киту особенно всё равно, когда Лэнс его так мягко целует и прижимает плотнее к себе, удерживая над головами обоих ярко-красный зонт, по которому звонко стучали капли холодного дождя. У Когане по спине пробегают мурашки – то ли от окрыляющего чувства влюблённости, то ли от внезапного порыва ветра, который гоняет по улицам палую осеннюю листву и забирается Киту под воротник кожаного плаща. Но Кит греется, когда Лэнс его целует: сладкая влюблённость из маленькой искорки разгорается у него в груди самым настоящим пожаром и он даже не замечает, как кусает чужие губы и как в ответ на укус мычит сам шатен. Раньше Кита ругали за подобную привычку, но он отделывался короткими чмоками и новыми бальзамами для губ, которые помогали заживлять раны. Киту не хотелось, чтобы его жених страдал от его же ужасно неприятных слабостей.       Нельзя сказать, что у Кита много слабостей: он падок на сладкое и то, какими широкими выглядят плечи его парня, осознавая, что тренировки по плаванию прошли вовсе не зря. Особенно летом, когда солёные океанские волны смывают раскалённый от солнца песок, Лэнс выглядит особенно довольным: вынырнув из воды, спешит к Киту и заваливается на шезлонг, на котором расположился сам брюнет. Приходится подвинуться, но Кит совсем не против того, что МакКлейн нарушает его личные границы и тычется носом в щёку, ощущая кожей чужую улыбку. Кит знает, что Лэнс извинится, сворует пару глотков его коктейля и пойдёт обратно на зов волн, а Когане поправит разноцветный пляжный зонт над головой и спустит солнцезащитные очки на переносицу. Кит рад видеть, что его парень счастлив. У них не так часто выпадает совместный отпуск и если подобное случается, то Лэнс на радостях признаётся, что верит в чудеса с самого детства и в тот же вечер бежит собирать чемоданы. Но Кит постоянно останавливает шатена, но не потому, что не любит, а потому, что они даже ещё не определились с местом и не заказали билеты.       У Лэнса из слабостей то, какими растрёпанными выглядят волосы Кита после сна и сам юноша не может удержать себя в руках – ерошит чужую тёмную макушку и целует практически сразу после этого Кита в щёку, потому что замечает, как его парень хмурится. А ещё слабость Лэнса то, как Кит неумело подпевает пятничным вечером под игру гитары, в комнате приглушённый свет от лампы делает лицо брюнета делает более мягким, а настроение Лэнса – лиричным. И МакКлейну всё равно, что Кит иногда не попадает, потому что все подобные промахи делают его более живым и душевным. Киту тяжело похвастаться широким спектром эмоций в отличие от Лэнса и сам шатен об этом в курсе, но Когане искренне старается: говорит чаще о своей любви, пусть это выходило поначалу крайне тяжело и неловко, также его проблемы теперь касаются не только его одного. С самого начала отношений Лэнс дал понять, что Киту незачем сражаться со своими демонами в одиночку. Как оказалось, делиться проблемами и решать их вместе гораздо легче, чем биться одному и Кит благодарен Лэнсу за то, что показал новый путь борьбы с душевными трудностями. Тяжело передать словами, насколько сильно Лэнс гордился своим парнем, потому что знал, что сделать шаг к открытию собственной души крайне трудно.       Также слабость МакКлейна заключается в том, как Кит постепенно тает в его объятиях и как просит держать его за руки, когда сидит на бёдрах шатена. Лэнс знает тело брюнета вдоль и поперёк: ему кажется, что за всё время, что они вместе, он успел поцеловать каждую клеточку чужого тела, расцеловать каждую из родинок, которые в обилии рассыпаны по шее и рукам, успел оставить поцелуй даже на давнем шраме чуть выше колена, который по рассказам Кита был получен ещё в едва сознательном детстве. Но МакКлейн видел, как из всех подобных изъянов по кусочкам собирается его самая большая и трогательная любовь: он помнил различные рассказанные истории, видел самостоятельно многие из них и не давал оставаться с плохими один на один. Он помнил смех его любви и считал его самым лучшим на целом свете, родным.       –Погрубее? – спрашивает Лэнс, разглядывая лицо своего возлюбленного, уделяя особое внимание румянцу на щеках, который из-за бледности кожи был хорошо заметен.       Лэнс ведёт костяшками пальцев по боку своего возлюбленного, поднимаясь выше: аккуратно проводит большим пальцем по рёбрам юноши и после снова спускается вниз, оглаживая бёдра. Комнату освещает тёплый свет гирлянды, спускаясь к самому полу вместе с занавесками. А Лэнс в очередной раз любуется Китом и ловит себя на мысли, что он всё тот же влюблённый мальчишка, объятый вихрями розовых и сладких чувств. Да и Кит не особо изменился с того времени, если судить по внешности: МакКлейн всё ещё думает, что с него, возможно, могли бы нарисовать картину и это самое произведение стояло бы на одной из полок самой посещаемой галереи. Потому что Лэнс уверен, что его жених самый лучший.       –Не сегодня, – отвечает Кит и разрывает пачку с контрацептивом, после раскатывая презерватив по члену шатена.       –Ого, кто ты и что ты сделал с моим Китом? – усмехается Лэнс и приподнимается на локтях, в то время как Когане наклоняется к шатену и мягко целует.       Чем чаще они целуются, тем слаще становятся их поцелуи и любовь снова даёт о себе знать: теплится под рёбрами у самого сердца, разливаясь стремительно по венам. Даже вечно холодные руки Кита становятся тёплыми и Лэнс это чувствует, отчего и сильнее сжимает чужие ладони в своих. Ответную реакцию долго ждать не приходится: Когане отвечает практически сразу тем, что сжимает руки Лэнса крепче и шатен ощущает, что его возлюбленный хочет этим сказать. «Не отдам» – секундой проносится фраза в мыслях брюнета, зная, что Лэнс чувствует то же самое.       –Хочу всё это время держаться за руки, – вполголоса произносит брюнет и целует своего возлюбленного в уголок губ.       –Всё, что захочешь, моя любовь, вот только... – делает паузу Лэнс, пока Кит в недоумении наклоняет голову вбок, –Смазка.       –Проблемы на корабле, – усмехается Когане, отпуская руку Лэнса, потянувшись за тюбиком с лубрикантом.       В такие моменты Кит искренне радуется тому, что один из них имеет привычку быть на шаг впереди, но этот тип точно не сам Кит, особенно с его девизом «завтрашние проблемы завтрашнему мне». Он был иногда слишком импульсивным и резким в отличие от Лэнса, который хотя бы сперва думал, как поступить, прежде чем что-либо делать. Поэтому Кит благодарит мысленно своего возлюбленного за то, что достал тюбик с лубрикантом заранее, положив его чуть поодаль на кровати.       –Ой, тихо ты, юнга, – ласково и с улыбкой произносит Лэнс, пока Кит открывает тюбик и выдавливает лубрикант на чужую ладонь.       –Эй, почему я юнга? – спрашивает Когане и утыкается носом в изгиб шеи своего жениха.       –Потому что я, капитан, так сказал, – самодовольно произносит шатен, аккуратно касаясь сфинктера.       Лэнс чувствует, как Кита прошибает на мелкую дрожь и как он плотнее жмётся, когда МакКлейн проталкивает пальцы внутрь на две фаланги. Также Лэнс чувствует, как начинает медленно таять от плавных и мягких поцелуев в шею, которые постепенно переходят в нечто более настойчивое. Кит не умел говорить о любви, либо говорил о ней крайне неумело, но Лэнс не смел отрицать того, что до безумия обожал, как Кит показывал, что любит.       –Тоже мне капитан, – с игривой ноткой произносит Когане, зарываясь пальцами шоколадного цвета пряди и аккуратно перебирая их.       –Это что, бунт на корабле? – улыбается Лэнс и слабо ударяет своего жениха по ягодице.       Смех брюнета смешивается со стоном, когда сам юноша оставляет на шее своего возлюбленного засос и ведёт носом в вдоль шеи:       –Хорошо-хорошо, капитан, – почти мурлычет Когане и отзывается рваным вздохом, когда шатен разводит пальцы ножницами.       –И правильно, а то выброшу за борт, – с ложной угрозой произносит Лэнс, после чего оставляет нежный поцелуй на виске своего возлюбленного, а следующий – на скуле.       Прижимая Кита плотнее к себе, Лэнс и сам чувствует, как Кит прижимается, отчего юноша снова переполняется нежными чувствами. МакКлейну хочется подарить брюнету все поцелуи на целом свете и все объятия, которые только у него есть, потому что знает – внутри его жениха всё ещё сидит недолюбленный ребёнок, которого судьба обделила радостным и счастливым детством. Поэтому Лэнс желает восполнить чужие ресурсы за счёт своих, ведь его определённо хватит на них двоих.       –Не ври, ты это не сделаешь, – улыбается Кит и Лэнс принимает своё поражение.         –Да, ты лучший юнга на этой посудине, – вынимая пальцы, Лэнс ловит чуть разочарованный вздох губами и коротко целует Кита в знак извинения.       Выдавливая ещё лубрикант на ладонь, Лэнс медленно проводит ею по своему члену, после опускаясь на локти. Юноша засматривается на брюнета снова, застывая лишь на пару секунд, примечая детали, которые он и так чуть ли не выжег у себя на подкорке: пушистые чёрные волосы, тёмно-синие глаза, которые перекрывают сиреневые линзы и шрам, тянущийся от шеи и до щеки. Лэнс обязательно его потом поцелует тоже в напоминание, что Кит любим даже с недостатками, даже если эти недостатки оставались таковыми только для самого Когане.       –Самокритично, – усмехается Когане и медленно насаживается на член своего возлюбленного, спокойно выдыхая и приопуская голову.       Кит украдкой смотрит на Лэнса и впитывает в себя каждую эмоцию, которую он только замечает на его лице: замечает то, как он подавляет шумный вздох и как хмурится, а также то, как он прикусывает губу, когда брюнет начинает двигаться более резко и рвано. Когане искренне любил наблюдать за чужими эмоциями, но в пределах постели Лэнс все же вёл себя иначе: сперва он много волновался, что, в принципе, показалось Киту даже капельку милым. Но чем чаще они уединялись, тем стремительнее росла смелость Лэнса и в тот момент Когане понял, что прощупывать почву иногда обязательное действие, которому Кит, увы, до этого не следовал. Окунаясь с головой в эмоции, Кит иногда забывал, как это, когда неловко целуют за углом в тени, когда надевают шарф перед выходом на улицу в декабре, а также когда ласково укладывают на спину и целуют везде, куда только можно дотянуться.       Опираясь руками на чужой торс, Кит буквально чувствует, как у него под ладонями Лэнс находится в оковах эмоций и как его душа натягивается, словно струна. Кит сам дышит глубоко и как можно ровнее, смотря на возлюбленного сквозь приоткрытые веки, уже через несколько мгновений ощущая, как парень под ним едва заметно дрожит. Слыша после этого негромкий стон, Когане медленно проводит по всей длине своего члена и, изливаясь на живот Лэнса, прикусывает губу. Требуется несколько секунд, чтобы отойти от эмоционального всплеска и Кит чувствует, как его гладят по щеке. Обычное действие и Кит отвечает так же обыденно, прижимаясь щекой к ладони своего возлюбленного.       –Прости за беспорядок, – извиняется брюнет и хмурится, пока Лэнс гладит его большим пальцем по щеке.       –Попрошу лишь достать салфетки из тумбочки, – по-доброму улыбается МакКлейн, а Киту едва хватает сил оторваться от Лэнса ради просьбы, –Может, кофе?       –На ночь? – интересуется Кит, приоткрывая ящик тумбы, после чего достаёт небольшой коробок с салфетками и протягивает его шатену.       –Я вчера ещё по дороге купил маршмеллоу, – вытягивая одну салфетку из коробка и вытирая сперму, Лэнс бегло оглядывает Кита, который подсаживается ближе, после целуя его в щёку, на которой и красовался шрам.       –Тогда идёт, – отзывается Когане и Лэнс не может проигнорировать блеск в его глазах.