Хэй, лови. Может настроение себе поднимешь вкусняшкой:)
Лёша убирает телефон в карман, отправляясь в комнату в надежде записать песню для своего альбома или хотя бы начать мучаться с инструменталом, но всё равно об этом благополучно забывает. Оставшееся время барабанщик просиживает в играх, заинтересованно убивая противников из только что купленного автомата. Значок «прочитано» рядом с сообщением остаётся без внимания.***
Мильковский не спит уже сутки, живя только на энергии кофе, постоянно находя какие-то супер важные занятия и откладывая отдых на потом: то на скейте покатается по квартире или поучится трюкам на балконе, то проведёт несколько часов за залипанием в стену и перебором гитарных струн в отчаянных попытках найти новую мелодию, то просто начнёт изучать потолок, ведь трафик, а вместе с ним и все возможности, вроде готовки, фильмов или банального доступа к всемирной паутине, закончились на днях. Он даже сделал генеральную уборку и нашёл упаковку со струнами между матрацем и кроватью, старый дырявый носок среди подушек дивана, даже тысяча рублей под ковром оказалась. Не то чтобы Женя сильно переживает по этому поводу, но назойливые мысли теперь возникают чаще, философских вопросов становится всё больше, а голова уже трещит от незапланированного периода самокопания. И никаких шансов отвлечься, бесследно пропадает и возможность уснуть. Тёмные круги под глазами становятся заметнее и сильно выделяются на бледной коже. Музыканту невероятно скучно и вместе с тем тревожно от бесконечных мыслей. Покупать гигабайты не хочется, ведь завтра уже оплата по тарифу и возвращение к прежней жизни, да и связь с ребятами есть без интернета, так что отдых от инстаграма и других соц сетей очень даже пригодится, учитывая что в них устраиваются бесконечные ежедневные срачи. Но минус у сложившейся ситуации, помимо недостатка сна, который Мильковский научился преодолевать в турах, есть огромный: без доступа к веб-сайтам и соц сетям Женя не может искать новые рецепты, что безумно расстраивает и заставляет каждый час читать пустоте монологи «почему в самом развитом веке технологий ещё не придумали внедрять чипы с миллионом рецептов прямо в голову?». Да, у него на телефоне есть скриншоты разных интересных блюд, но это совершенно не то, да и большинство из них кухня Жени уже повидала. Телефон несколько раз издает звук уведомления в звенящей тишине, и Мильковский удивлённо уставляется на дисплей, пытаясь вспомнить человека, который не спит по утрам. Женя вводит пароль, снимая блокировку с экрана телефона, и, опустив шторку уведомлений, обнаруживает сообщение от Лёши, того самого, который готов спать всю жизнь, не успевать на встречи, но неизменно вставать не раньше часа дня. Мильковский, не долго думая, открывает прикрепленную видеозапись, готовясь запоминать все в подробностях, ведь на превью были безешки, которые в детстве готовила ему мама. «Всем привет, сегодня готовим всеми любимое пирожное безе. Хрустящее снаружи и тающее внутри. Воздушное, красивое и очень вкусное». На экране красуются белые пирожные и на языке у Жени тут же появляется их сладкий призрак, такой знакомый и забытый. «Берём два охлажденных яйца». Женя видит, как разбили два куриных яйца и… Картинка резко меняется. Перед глазами предстают совершенно голые мужчина с женщиной, и, судя по всему, они находятся на кухне. Мужчина разбивает в рот женщине куриное яйцо и Женя, знатно охуевший, с внезапным страхом взирает на то, как он, убрав скорлупу, кажется, в миску… Но ему звонят, прерывая экраном входящего вызова видео. Всё ещё пребывающий в шоке, Женя отвечает на телефонный звонок, даже не подумав, что под незнакомым номером с утра пораньше может скрываться лишь реклама, такая назойливая и ненавистная. — Здравствуйте, это центр социальных опросов… — Не интересуюсь. — отрезает Женя и бросает трубку. Он всё ещё пребывает в перманентном ахуе, и, всё же решив, что досмотрит это видео до конца, стучит пальцем по экрану, запуская видео с того места, где оно оборвалось. Заканчивается действо взбиванием яиц во рту девушки, кхм, отнюдь не венчиком. Он видит, как мужчина надрачивает свой член, прежде чем девушка берет его в рот. А после этого тот буквально взбивает в её рту яйцо. И экран потухает, оставив Мильковского наедине с знатно потрёпанной психикой и охуевшим мозгом, который не может выдавить ни единой мысли, кроме емкого «А х у е т ь», отражающего в себе все только что произошедшее на экране. — Как удалить Интернет? — задает риторический вопрос в никуда Женя, наскоро откинув телефон на подушки дивана подальше от нервно трясущихся рук, не понимая, откуда у людей берутся такие безумные идеи для порно. Не то, чтобы Женя никогда не смотрел порно, ведь он уже давно не краснеющий подросток, что втихаря смотрит подобное по ночам под одеялом, но вот сейчас в голове возникла мысль повторить этот фильм с другом, а это уже явно пиздец. Нет, пиздец. Потупив в стену пару минут, Женя идёт на кухню, достаёт тетрадку из верхних шкафчиков и гладит её по красной обложке. «Рецепты» — выведено в окошке для подписи таким знакомым и дорогим сердцу почерком. Женя всегда засматривался на эти буквы и вспоминал, как мама выводила что-то в ней, пока маленький он учил ненавистную домашку. Жене не больно, остались только печаль, тоска и грусть. И тепло, которое дарила ему мама в его жизни. Женя убирает тетрадку наверх и возвращается в комнату, падает на диван и открывает ноутбук. Некоторое время он смотрит скачанный фильм, но сюжет его оказывается настолько скучным, что Мильковский в процессе уже забывает, что было в самом начале. Парень косится в сторону телефона, что с немым укором лежит на сером диване, и наконец не выдерживает, хватая телефон и набирая номер Лёши, который так услужливо создал ещё одну трещину в психике с утра пораньше. В сознании поочередно вспыхивают яркие картинки из отправленного барабанщиком подарочка, а в голову приходит воистину ужасная мысль, от которой на лице мелькает безумная улыбка и ладони предательски потеют. — Лёш, привет, — Женя тяжело дышит, пытаясь вспомнить, зачем он звонит, потому что мысли в голове спутались в невнятный клубок. — Ага, — слышится на том конце. — Что случилось? Женя слышит щёлканье мышки и приглушённые звуки стрельбы. Значит, Лёша снова играет, и, соответственно, не занят: уровни пройти ещё успеет, а вот готовка ждать не собирается. — Слушай, а ты можешь приехать? — Нахрена? — Просто… Ты мне скинул очень сложный рецепт и… Тут нужны дополнительные… — Женя обдумывает несколько секунд и выдаёт, чуть не ухмыльнувшись: — Руки. — Да, без проблем.***
Лёша, увидев на экране красное «game over» выключает компьютер, начиная собираться к Женьке, а, точнее, пытается отыскать чистые вещи в шкафу. Барабанщик кричит соседу, монтирующему что-то для нервного влога, что уходит из квартиры и вызывает такси, которое приезжает, на удивление, довольно быстро. Назвав таксисту адрес Женьки, Лёша всё же решает посмотреть, что же вызвало сложность в новом едва отправленном рецепте. Он заходит в переписку с Мильковским и нажимает на иконку видео, заранее включив свои наушники. Первые несколько секунд не происходит ничего необычного, но потом… Глаза Лёши округляются от увиденного. Вспомнив слова Жени о том, что рецепт слишком сложный, и ему не хватает рук, а также странную интонацию его голоса, Лёша чувствует, как очко сжимается в дурном предчувствии. «Хуй с ним с яйцом!» — думает Лёша. «А если он… реальный венчик решит использовать.?» Мысли путаются от смущения, недосыпа и глубочайшего шока. Лёша хочет повернуть назад, но передумывает: раз обещал приехать, надо выполнять. А то Женя ещё обидится и не будет делиться с ним вкусностями. Выскочив из такси, Лёша идёт к знакомому подъезду и открывает своими ключами дверь: когда-то он получил их в качестве награды за возвращение пьяного Жени домой, но ночевать тогда пришлось в подъезде из-за утерянной где-то в городе связки ключей. Бочкарёв вызывает лифт, от нетерпения меряя площадку первого этажа широкими шагами, и, наконец, с тихим скрипом двери разъезжаются в разные стороны. Чем ближе он подходит к квартире, тем меньше воздуха в лёгких остаётся: противная паника, что не имеет формы и образа, комом встает в горле, перекрывая дыхание. — О, Лёш, привет! — Женя выглядит взвинченным, будто что-то не дает ему покоя с самого утра. Лёша догадывается, к чему идёт дело, и дурное предчувствие после просмотренного видео даёт о себе знать: спина предательски вспотевает, в голове — странная пустота, мешающая адекватно мыслить. Женька счастливо целует Лёшу в уголок губ, и тот, сквозь нервозность, улыбается, стараясь откинуть мысли об увиденном в такси. Чёрт его дёрнул не досмотреть это видео до конца! — Ну, как тебе без интернета живётся? — Лёша старается отводить разговор как можно дальше от предположительной цели прихода «в гости». — Что-нибудь написал? Женька активно кивает и тащит Лёшу в комнату с компьютером, оживлённо сообщая о нахождении той самой мелодии, которая всю жизнь находилась в статусе поиска. Бочарик вздыхает с облегчением: пока что он и его рот в безопасности. И, выслушивая нескончаемую болтовню Жени, Лёша улыбается, изредка кивая, слушает демки и восхищается Жениным голосом, как и самим Мильковским: пусть он по-утреннему лохматый, оправданно испуганный и от того ещё более взбудораженный, но любить такого солиста хочется ещё больше. — Слушай, я что-то проголодался. — Женя устало откидывается на спинку кресла, силясь стереть с лица эту жуткую улыбку маньяка, словно он хочет Бочкарёва на обед приготовить. Лёша же остаётся внешне спокойным, заинтересованно рассматривая стену прямо перед собой, но в голове уже бушует шторм из «БЛЯТЬБЛЯТЬБЛЯТЬ!». По спине градом льётся холодный пот, а Бочкарёв всё ещё отчаянно надеется, что всё обойдется, что Ванга не приходится ему дальней родственницей и что в итоге «предсказания» окажутся неверными. Шумно выдохнув, барабанщик поднимается с дивана и идёт вслед за Женей. Преодолев тёмный коридор, они оказываются в просторной кухне, что так кардинально отличается от Лёшиной, хотя здесь по-прежнему царит уют, словно те же бледные, ещё сонные лучи по-другому прокладывают дорожки на деревянных поверхностях, пытаются внушить мысль о спокойствии, но сталкиваются со стеной паники. Женя тут же суёт нос в холодильник, но старается временно не дышать из-за запаха чего-то протухшего, что никак не может отыскаться на полках. — Вроде, все ингредиенты есть, — бодро сообщает он и, облизнув губы по старой привычке, добавляет: — Я думаю можно безе приготовить. И без того напряжённый Лёша сжимается от нехорошего предчувствия, будто в воздухе хочет раствориться. — Так, яйца, сахар, лимонный сок… — называя ингредиенты, парень достаёт их с полок, выкладывая на стол. — Лёш, поможешь? Бочарик за пару секунд краснеет, вспомнив отрывок из злополучного видео, бледнеет, в который раз осознав исход сегодняшнего утра, и кивает, чуть смирившись с неизбежным. В голове на репите прокручивается порнушка, которую он случайно отослал Жене пару часов назад. Парень с ужасом думает, что лучше бы он отказался от затеи ехать в гости или в принципе не залезал бы этим утром в инстаграм. Так некстати вспоминается строчка «Надо удалить инстаграм» из Жениной песни, и Лёша сейчас полностью готов с этим согласиться. Он бы отправился на машине времени к Кевину Систрому, чтобы сделать всё, лишь бы тот не создал эту проклятую соцсеть. — Ага, конечно, — пустым голосом отвечает Лёша и подходит к Жене, забирая у него миску, где планировалось взбить яйца. — Слушай, Лёш… — Женя тихо обращается к белой плитке на полу. — А ты смотрел всё видео? Барабанщик поджимает губы и кусает их, решая, что же ответить. Солгать? Сказать правду? А может дезориентировать Женю и убежать? — Дело в том, что я посмотрел то видео только в машине по дороге к тебе и… — Бочкарёв уже пытается собрать в голове воедино фразу «мне домой пора», когда его перебивают. — Так ты не хочешь повторить? — интересуется Женя с прежним энтузиазмом, с которым он рассказывал о новой мелодии, и забирает миску из рук барабанщика. Мильковский ставит её за спину на стол, не удосужившись даже посмотреть, и на пол летит одно из яиц, сбитое подкатившимся венчиком. Парни несколько секунд разглядывают желтоватое пятно на кафельной плитке. — Тут мне надо сказать кое-что… — сообщает Лёша, наконец оторвавшись от созерцания разбитого яйца, и встаёт на колени, складывая руки в молитвенном жесте. — Простите меня, святой отец, ибо я согрешил. Женя едва не падает на пол, согнувшись пополам от смеха. Он смеётся долго, весело, заразительно, и Лёша присоединяется к нему, заполняя кухню смесью счастья и безумия. — Я нашёл в маминой тетради с рецептами настоящий рецепт безе, а не то, что ты мне прислал. — говорит Женя, всё ещё истерически всхлипывая от угасающего приступа веселья. — Так что давай, руки в ноги и вперёд! Женя уже тянется к верхнему ящику, хватая алый корешок тетради, но, словно что-то вспомнив, ничего не достаёт, а лишь разворачивается к Лёше. Улыбка Мильковского явно не может значить ничего хорошего, и барабанщик, на всякий случай, пытается вспомнить все отговорки, чтобы сбежать по-тихому. — Лёш? — Женя хватает со стола за спиной венчик и прокручивает его между пальцев. — Венчиком в глаз или в жопу раз? В голове барабанщика яркими кадрами проносится история, которая произошла буквально месяц назад, когда пьяный солист обратился к нему с похожим вопросом и пластиковой вилкой в руках. — Опять? — вздыхает Бочкарёв, но, по-видимому, актёром ему с таким фальшивым недовольством не стать. — Снова, Лёшенька, снова. Присланное видео повторим попозже в постели и без посторонних предметов. — То есть… — Да, дорогой. Сегодня ты снизу, — улыбается Женя, открывая красную тетрадь на нужной странице и внимательно пробегая взглядом по аккуратным строчкам. Изучив рецепт, Женя окидывает взглядом барабанщика, который, потерянно озираясь, всё ещё сидит на плитке. Мильковский протягивает Лёше руку, помогая подняться с колен, и улыбается собственным мыслям, где творится такой пиздец, что это лучше не озвучивать. Поэтому улыбка выходит довольно странной, и Бочарик, всё ещё настороженный от недавнего предложения, становится окончательно уверен в его коварном замысле. Лёша сжимает услужливо протянутую руку, поднимаясь с колен, а в голове у него проносятся не очень приличные картины, из-за которых безумно хочется удалить фантазию. — Так, сахара мало. Нужно его с полки достать, — просит Женя, указывая на верхний шкафчик, где красуется полная пачка. Лёша кивает и тянется за ней, подцепляет длинными пальцами, но чувствует, как футболка предательски ползёт вверх. Свободной рукой Бочкарёв пытается вернуть ткань, так не вовремя оголившую спину, на место, но сахар, почувствовав свободу в отсутствии опоры в виде второй руки, решает суициднуться с верхней полки. Женя, заметив, что парень совершенно не справляется, решает прийти ему на помощь. Он подставляет руки к открытой пачке, но не успевает. Сладкая пыль снегом разлетается в разные стороны, обсыпая парней. Женя отскакивает от незапланированного сахарного душа и переводит убийственный взгляд на Лёшу, который лишь виновато пожимает плечами. Женя улыбается. Так легко, непринуждённо, но со странным огоньком в глазах. Бочкарёв сжимается, чувствуя надвигающуюся бурю. — Ой… — лаконично выдаёт он и отодвигается от Жени на пару шагов. Мильковский смотрит на миску с разбитыми яйцами, безнадёжно засыпанную сахаром до самых краёв и «украшенную» белым снегом вокруг. Он берёт её в руки и, как ни в чём не бывало, продолжает взбивать венчиком массу, образовавшуюся в результате бурного фейерверка. Если бы не странная улыбка и постоянные убийственные взгляды в сторону Лёши, похожие на те, что удав бросает на свою жертву, разглядывая её с особой трепетностью и вниманием, можно было бы подумать, что Женя, в отсутствии интернета, успел в рыбку с кратковременной памятью превратится. — Лёш, как думаешь, достаточно перемешал? — Женя подзывает настороженного Бочарика, и тот, вроде как, немного расслабляется, не заметив в руках Мильковского ножа, который мог совершенно случайно оказаться неподалёку из-за «выкрашенной» в белый цвет кухни. Лёша заглядывает в миску, но тут она молниеносно исчезает из виду. Барабанщик издаёт полный непонимания и возмущения возглас, когда ощущает на своей голове кремообразную липкую жидкость, что сладкими пятнами застревает в волосах. — Женя! — Лёша! Бочкарёв берёт со стола неиспользованное яйцо и разбивает его о голову солиста с характерным хрустом скорлупы. Раздавленный желток стекает по волосам, прокладывая липкие дорожки на лице. Немой диалог взглядами, что не выражают больше злобы или ненависти, а лишь хитрыми огоньками горят где-то в глубине глаз. Женя подходит к барабанщику поближе, стерев расстояние в пару шагов, собирает указательным и средним пальцем с его лица сгусток липкой и сладкой массы. Солист отправляет комочек в рот и облизывает, прикрывая глаза от удовольствия, с пошлым чмокающим звуком вытаскивая пальцы назад. Он хитро косится на Лёшу и подмигивает, облизывая губы. Бочкарёв готов проклинать Женю, потому что от этого жеста у него уже подкосились ноги, а, за время их общения, подобное никогда хорошим не заканчивалось. — Лёш, ты что-то грязный, — со смешком замечает солист. — Может, в душ сходишь? — Сучка. Ты грязная сучка. — А то! — довольно подтверждает Мильковский, убирая салфеткой желток со своей футболки. — Я пойду голову помою, а ты тогда уберись тут везде, — кивает Лёша, выходя из кухни. Женя берёт в руки тряпку и начинает вытирать все поверхности от белых брызг, напевая себе под нос какую-то песенку. Затем он хватает веник из дальнего угла и собирает упавший на пол сахар, размышляя о трудности бытия. Солист вспоминает взгляд Лёши после небольшой его шалости и ухмыляется, довольный своей выходкой. Женя выглядывает в окно, за которым уже давно властвует день, но небо над городом уже слегка темнеет, уступая трон ночи. Быстро справившись с уборкой, Мильковский решает, что всё же сделает безешки.***
— Бля, Жень, такая липкая хуйня… — жалуется Лёша, стряхивая капли воды с волос. — Ты, кстати, как? Мильковский лишь с молчаливой гордостью указывает на горку пирожных, выстроившихся на тарелочке аккуратной башенкой. — Ну, я думал, что ты там утонул, так что решил отпраздновать твою смерть этим, — поясняет солист под удивлённый взгляд Лёши. Бочарик легко щёлкает Женю по лбу и улыбается, добавив что-то невнятное в качестве обвинений. — Давай фильм посмотрим, — предлагает барабанщик. — И заодно перекусим. Женя довольно кивает, забирая тарелку с кухонного стола и гордо направляясь в комнату. — Что смотреть будем? — Мильковский аккуратно оставляет тарелку на столе рядом с диваном и включает ноутбук, который запускается с предсмертным хрипом, что солист предпочитает оставлять без внимания. — Похуй, — красноречиво заявляет Лёша, подцепляя пальцами верхнее пирожное. Солист возится с ноутбуком, отчаянно пытаясь уговорить его не умирать с таким упорством и убедительностью, что лучшие актеры Голливуда, услышав это, сдали бы все свои награды и завершили карьеру. Лёша же отправляет первую безешку в рот и тут же морщится: — Слишком сладко, — бормочет он с набитым ртом. — Как же неожиданно. Правда, Лёшенька? — ухмыляется Мильковский, изначально не планировавший есть сие кулинарное творение. — Где вода? — вскакивает с дивана барабанщик, высовывая язык и всё ещё морщась от приторного вкуса. — Не поверишь! В кране! — Женя провожает Бочкарёва взглядом, в котором снова загораются злобные огоньки. — Не помогло, — жалуется Бочарик, вернувшись через какое-то время и падая обратно на диван. — Лёш, раз у меня всё ещё не появился интернет, то будем смотреть вот это, — сообщает Женя, щелкнув на клавишу. В повисшей на мгновение тишине раздается задорный женский голос. — Всем привет, сегодня готовим всеми любимое пирожное безе. Хрустящее снаружи и тающее внутри. Воздушное, красивое и очень вкусное — звучит из динамиков ноутбука, и Лёша со стоном падает на подушку дивана под хохот возомнившего себя злым гением Жени. Барабанщик закрывает глаза и уши, пока солист услужливо на ухо дублирует ему всё происходящее на экране. Пытка длится меньше минуты, но всё равно заставляет Лёшу стонать от своих страданий. — А когда мы с тобой занимаемся сексом, ты так громко не стонешь! — обиженно выдаёт Женька, когда видео заканчивается. Лёша злобно зыркает на Женю и притягивает к себе, обжигающе горячо шепча ему на ухо и проскальзывая рукой на оголённый торс. — Так давай мы сейчас это и исправим. По коже Женьки проходит табун мурашек. Парень отстраняется от Лёшки и захлопывает ноутбук. Женя встаёт с дивана и Лёшка следит за ним, как он подходит к одной из тумбочек с множеством ящиков. Он видит, как Женя открывает ящик, вытаскивает из него пару футболок и бросает их на пол, как достаёт оттуда совсем нетронутую упаковку презервативов и смазку. Лёша кусает губы от волнения, потому что он привык быть сверху, и хотя и снизу бывал не раз, сейчас он чувствует себя по-странному волнительно. Раздаётся последний предсмертный хрип ноутбука и тот с характерным от нехватки зарядки писком подыхает, но Лёше и Жене некогда скорбеть по этой неоспоримо горькой утрате. — Так, мы останемся тут, или лучше в спальне? — спрашивает Женя. Лёша пожимает плечами: — Мне всё равно. — Тогда давай тут. Лёша садится на Женины колени, сжимает в своих ладонях его лицо, целует, надеясь перехватить инициативу и всё же остаться этой ночью активом. Женя покрывает Лёшу поцелуями, потихоньку пробираясь руками к поясу парня. Он оттягивает пальцами резинку трусов, лезет ими под ненужную ткань и щипает за упругую задницу. Женя неимоверно рад, что Лёша решил не одеваться полностью после душа. Лёша недовольно шипит, как рассерженный кот, но Женю этим не обмануть: он знает, что это Лёше нравится. — Тише, котик, — шепчет Женя на ухо Лёше. Лёша только подцепляет Женину футболку и пытается стянуть с него. — Мне не нравится, что ты такой одетый. На это Женя только ухмыляется и помогает стянуть с себя чистую футболку, которую он переодел во время того, как Лёша был в ванной. Джинс на нем не было, так что, оставшись в одних трусах, Женя стягивает с Лёши его нижнее бельё и усмехается, разглядывая полностью обнажённого Лёшу. — А ты не боишься, что за нами поглядывают? — спрашивает Лёша, постанывая от ласк Жени. — Шторы ведь не завешаны. — Похер, — отрезает Женя, целуя Лёшу. — Если не нравится, пусть отвернутся. Лёша усмехается и пытается овладеть ситуацией, но Женя цыкает на потуги Лёши подмять его под себя. Женя обводит пальцами Лёшины соски, чувствуя как те встают. Он чувствует, как Лёша прижимает его голову к себе, не позволяя отстраниться от себя любимого. Женя только усмехается. Они оба возбуждены и даже легкие прикосновения приносят невероятное наслаждение. Слышится хруст — это Женя открыл презерватив. Лёша же, понимая всю печальную участь быть выебанным в жопу сегодняшним вечером, отстраняется, наслаждаясь видом Жени, надевающего презерватив. Лёша разворачивается к Жене спиной и опирается о бортик дивана, позволяя партнеру делать с ним всё, что тот захочет. Он чувствует на себе прохладную смазку и вспоминает их первый с Женей опыт. Он вспоминает, как тот подошёл к нему, и как… Лёша чувствует, как Женя входит в него и закусывает губу, сдерживая стон. — С тобой все в порядке? — обеспокоенно спрашивает Женя и Лёша активно кивает. — Не останавливайся, — просит он, сжимая диван до побеления костяшек. Его рука накрывается Жениной и Лёша, чувствуя ритмичные толчки, рвано выдыхает. — Слушай, Лёш, — говорит Женя. — А ты правда думал, что я тебе в рот яйцо разобью? Дурацкая привычка Жени поговорить во время секса и порой даже умудряясь травить анекдоты, из-за чего Лёша иногда чувствует напряжение, по традиции очень некстати нарушает момент. Бочкарёв молчит, игнорируя вопрос. — Лё-ё-ёш? -Ну да, — со стоном выдаёт Лёша. — Думал так. Женя хихикает, а Лёша думает о том, что хочет вставить ему кляп, чтобы тот хоть иногда он молчал во время секса, ведь он не редко просит поменьше говорить, иначе весь настрой сбивается. Спустя несколько минут они кончают, и им уже лень идти до кровати и одеваться, поэтому они остаются на диване, зацеловывая друг друга до тёмных пятен на бледной коже. Они засыпают некоторое время спустя крепким сном и не просыпаются до самого утра.***
— Да блять, Женя. — Рома уже около минуты выжимает дверной звонок, слушая трель, что в тишине квартиры звучит особенно отчётливо. — Сколько можно дрыхнуть? — Может он вчера знатно бухнул? — предполагает Марина, вспоминая причины, по которым можно спать настолько крепко. — Не выламывать же этому придурку дверь! Будем ждать, — Рома перекладывает связку воздушных шаров в другую руку и, сменив палец на кнопке, продолжает попытки разбудить друга.***
В комнате по-прежнему царит утренний полумрак, словно с настенными часами, что уже толкают стрелки к двенадцати дня, дразнится. Небо за окном превратилось в белёсую дымку, которой места над городом не хватает, и поэтому она упрямо туманом застилает улицы. Очнуться ото сна в достаточно бодром состоянии становится миссией за гранью возможного. Женя открывает глаза, окинув потолок изучающим взглядом и убедившись, что действительно проснулся дома. Мильковский чувствует какое-то тепло чуть правее от себя, и повторяет ритуал, который совершается им теперь практически каждое утро: прислушивается к собственным ощущениям — боль лишь гулом раздаётся в голове, что вполне типично, а вот жопа, к счастью, не подаёт признаков чего-то плохого, что могло бы случиться вчера. После этого парень задерживает дыхание на пару секунд, но сопение справа не прекращается — рядом действительно кто-то спит. Чуть успокоив собственные мысли, что без конца штурмуют сознание с утра пораньше, Женя наконец различает в тишине, нарушаемой лишь чужим дыханием, трель дверного звонка. Мильковский садится на кровати, сонно протирая глаза, и, заметив рядом лохматого Лёшу, с улыбкой собирает воспоминания вчерашнего дня, сохраняя их в подсознании. Солист поднимается с кровати и направляется в коридор, слегка пошатываясь из-за сонливости. Он распахивает дверь, жмурясь от яркого света на площадке, и сразу же сталкивается взглядом с цветными воздушными шариками. На пороге стоят недовольные Рома с Мариной, но, буркнув что-то вроде «не сдох ещё», они расплываются в счастливой улыбке. — Марина, врубай! — командует Булахов, и, откуда ни возьмись, Ирина Аллегрова начинает очень бурно поздравлять кого-то с Днём рождения. — С днём рождения! Успеха, радости везения! Любви, желаний исполнения! И миллион ночей и дней! — пританцовывает Марина, выставив перед собой на протянутых руках праздничный торт. — С днём рождения! — подхватывает Рома, вытесняя Женю всё дальше в коридор квартиры. — Любви до головокружения! И чумового настроения! И самых преданных… — Парней! — допевает девушка, захлопнув входную дверь за спиной, и Ирина в динамиках наконец успокаивается со своими искренними поздравлениями кого-то. — Ром, ты совсем дебил? Сейчас октябрь, тебя не смущает эта информация? — Женя крутит пальцем у виска и выкрикивает чуть ли не в лицо, недовольный ранним подъёмом: — У меня день рождения в мае! — А ты тут при чём? — интересуется Рома всё с той же невозмутимой улыбкой счастья и вручает связку шариков другу. — Праздник не у тебя, Мильковский. — Булахов, я один живу блять! Кого ты поздравлять собрался? — Женю уже изрядно раздражает эта бесцеремонность и утренние гости, которые без приглашения ввалились в квартиру. — Женя! — торжественно начинает Марина. — Сегодня твоей гомосексуальности исполняется ровно месяц! — Рома щёлкает зажигалкой, оживляя несмелый огонёк на фитиле. — Поздравляем тебя! — девушка подносит торт к самому лицу солиста, просто вынуждая потушить свечу. — Жень, кто там пришёл? — в коридоре появляется парень, сладко потягиваясь и ничуть не смущаясь отсутствию футболки. С порога на него устремляется две пары удивлённых глаз, а Лёша, завидев старых знакомых, счастливо выдаёт: — О, снова вы? Доброе утро! — А я получается уже отпраздновал, — тянет Женя, с улыбкой наблюдая за реакцией друзей. — Ром, я больше… — А я бы выпил. — Корвалол, Ром? — Просто выпил. На недельку в запой.