Революция маггла

      22 сентября 1974 года. Отдел Тайн.       Отдел Тайн отлично соответствовал своему названию. Не было известно ни чем он конкретно занимается, кроме сбора знаний о магии и ее изучении, ни о точном количестве и личностях его членов, даже не было известно, когда он был основан, так как, когда Министерство Магии создавалось, он уже существовал. Более того, Хал вычислил одну закономерность — на Рейвенкло каждый год попадает от двадцати до тридцати учеников, примерно столько же, сколько и на остальные факультеты. Большинство из них учатся все семь курсов, но если поднимать старые архивы, то их число процентов на пятнадцать-двадцать меньше в некоторые годы, чем должно быть. Из этого я заключил, что над невыразимцами — безликими членами Отдела — проводился тот же ритуал стирания имени, что и я провел над своими агентами. Закрыть подобный «пробел» действительно непросто, именно поэтому книги о магах не исчезли из истории простых людей после проведения масштабного ритуала забвения, просто их стали воспринимать как сказки и легенды. Кроме того, отдел лишь формально подчинялся Министру, а на самом деле спокойно проигнорировал в XIX веке приказ Родольфуса Лестрейнджа о его закрытии, а сам Родольфус после этого скоропостижно покинул свой пост при невыясненных обстоятельствах. Абраксас сделал все, что я просил, и если встреча с занятым премьер-министром Англии состоится только через несколько дней, то Отдел Тайн я мог посетить уже сегодня. Рядом с совершенно обычной деревянной дверью, обитой металлом, меня встретил один из участников нашего Альянса, Август Руквуд. Он был членом лишь внешних отделов и многого о работе невыразимцев сказать не мог, зачастую просто физически, из-за клятв.       — Добрый день, мистер Пирс, глава давно ждет вас, — поприветствовал меня мужчина в черной мантии c копной кучерявых волос на голове.       — Если он меня ждет, то мог бы подать знак об этом, — ответил я.       — Глава… своеобразный человек. Он был уверен, что вы придете сами, и именно тогда, когда это нужно, — я сразу подумал о том, что он каким-то образом прознал о моем расследовании, во время которого одна потянутая нитка показала паутину, накрывающую весь мир. Но как?       — Хорошо, тогда ведите, мистер Руквуд, — мы вошли в круглое помещение, и как только дверь за нами закрылась, она тут же очень быстро закружилась вокруг нас, как и несколько дверей, которые мы увидели, заходя сюда. Но мы не стали входить ни в одну из них, Август подошел к кирпичной кладке, взмахнул палочкой, и появилась еще одна дверь, расширив помещение. Я спросил: — Ловушка на дурака?       — Верно, — улыбнулся мужчина. — Вы не представляете, сколько идиотов мы находим каждый год в фальшивых и несекретных отделах. Лучше показать ложный путь, чем заставить искать истинный.       — А если бы ваш глава не был заинтересован во мне, то…       — Вам бы показали один из не особо важных архивов, информацию, содержащуюся в котором, вы могли бы найти и так. Вы бы разочаровались и больше сюда не приходили, — улыбнулся он. После этого мы вошли в длинный коридор со множеством дверей, чем-то похожий на тренировочный зал моего Авейлона.       — Вы, наверное, подумали сейчас, что это помещение похоже на ваш карманный мир? — я напрягся, готовый вызвать саблю и палочку. — Не беспокойтесь так, мы уже пришли.       — Добрый день, мой ученик, — в кресле сидел… ребенок лет десяти на вид. Он выпил стоящее рядом зелье и стал выглядеть как мой учитель, Финеас Блэк. — Что встал как истукан? Или не рад меня видеть?       — Учитель… Но как? Неужели вы мне врали? — подойдя ближе, я оказался в его объятьях. Но до сих пор был готов к бою, ведь это все может быть иллюзия или морок.       — Ну, не сказал тебе, что я собирающийся уйти на покой глава Отдела Тайн, так что теперь, трагедию из этого делать? Сам подумай, может ли обладать изгнанник теми знаниями, умениями и связями, что и я? Никакие деньги не позволят нанять магистра боевой магии, если тот этого не захочет. Присаживайся, нам есть о чем поговорить, — я пришел в себя и сел в расположенное в помещении кресло. Только сейчас я заметил, что мы находились в довольно странном помещении, где все было сделано в древнеримском стиле: белоснежные колонны, мрамор, даже стол и кресла были из него. Но сел я будто на воздушную подушку. — Пора тебе узнать об Ордене Хранителей, мой ученик.       — Подождите, — сказал я. — Сначала расскажите, как прошло ваше возрождение.       — Как ты и говорил, ритуал был очень неприятным и болезненным. Но даже из него я смог извлечь выгоду. Поглотив несколько нейтральных и неразумных перемолотых чарами духов, а также используя зелья нашего общего друга Медичи, я восстановил оторванную часть души, а она, после возрождения в теле младенца, добавилась и сделала меня чуть сильнее. Но использовать это как способ поднятия силы я бы никому не посоветовал, — ответил мне Финеас, покрутив в воздухе ладонью. — В качестве своей матери я выбрал одну сильную, молодую, но неизлечимо больную волшебницу, которая за излечение согласилась родить от меня дитя. А там молодильное зелье, афродизиак, ну, сам понимаешь.       — Понимаю, — усмехнулся я.       — Так вот, после того, как я заново родился, верные мне люди перенесли меня в прототип моего шедевра, и там я восстанавливал свои силы в ускоренном в десять раз времени. Кстати, как поживает твой чемоданчик?       — Обживаюсь потихонечку, но лучше вам увидеть все изменения самому. Так что насчет Ордена Хранителей?       — Ах да, у тебя дурная привычка сбивать с мыслей, — пробурчал он так, что на меня нахлынула ностальгия. — Еще во времена Древнего Рима маги заметили, что с каждым годом магическая наука хиреет. Это было вызвано преобладанием апостольской магии над всеми остальными. Зачем корпеть над древними трактатами и десятилетиями развиваться, если можно стать жрецом бога и получить силу сразу? Так думали многие. Так что за три сотни лет до рождения аватара Яхве был создан Орден Хранителей, чьей задачей было сохранить наследие древних и нынешних магов. Вместе с простыми людьми Орден построил Александрийскую библиотеку, где в скрытом хранилище содержались бесценные трактаты. Но жрецы Яхве прознали про это и разрушили ее. К счастью, нам удалось эвакуировать большую часть сохранившегося в Британию, где и был выстроен новый архив.       — Но зачем Яхве уничтожать магов? — этот вопрос не особо был описан в книге Лераха, видимо, воспринимаясь как очевидный.       — Для темных богов нет слаще душ, чем души магов. Мы же своей деятельностью отрываем от его возможной паствы самое «сладкое». Ведь куда пойдут магглорожденные, если магического мира не станет?       — Небольшая часть станет объектом исследования маггловских ученых, а остальных подберет церковь.       — Верно, не зря я тебя выбрал своим учеником, — усмехнулся Финеас.       — Так мое задание? — догадался я.       — Нет, частично я действительно хотел сохранить свою семью. И ты исполнил это блестяще, я не ожидал, что ты упокоишь Гонта. Но также я знал, что с твоими амбициями и знаниями ты рано или поздно столкнешься с церковью, и лучше это случится на территории моего Отдела Тайн, чем во Франции, рядом с Фламелем.       — О нем вы тоже знаете?       — Я больше удивлен, что ты об этом знаешь. Нам потребовались годы, чтобы выяснить причастность алхимика к Церкви. Долгое время мы действительно считали его отшельником, которому плевать на мирское. А он, как спрут, распустил свои щупальца на всю Европу.       — А что насчет Гриндевальда?       — Не обольщайся и не считай его безвинной жертвой. Да, Фламель поспособствовал смерти его родных, но Геллерт определенно темный маг, со всеми вытекающими из этого. Ему плевать на мораль, количество жертв и способы достижения целей.       — Даже и не думал, — ответил ему я, постукивая пальцем по мраморному подлокотнику. — Я просто хотел вытащить из него все, что ему известно о Дамблдоре и Фламеле.       — Ты играешь в опасную игру, ученик. Даже если я выделю тебе своих людей, мы не справимся с врагом. Церковь не трогает Отдел Тайн только потому, что это бесполезно — мы в любой момент можем исчезнуть. А вот ты — другое дело. Тем более что ты слишком активно начал действовать и в обычном мире. Твой компьютер… Он должен был появиться только через десять лет, у нас несколько пророчеств потрескались из-за этого. А раз заметили мы, то заметят и другие, — предупредил он меня.       — Именно поэтому мне нужна встреча с премьер-министром. И учитель… Мне кажется, что вы меня недооцениваете и не знаете даже о десяти процентах того, что мне доступно, — ответил я ему, вставая. — Не желаете ли взглянуть?       — Заинтриговал, мелкий! — поднялся он вслед за мной. — Но сейчас я лучше покажу тебе наш архив.       Мы вышли из кабинета и проследовали снова к комнате с вращающимися дверьми. На этот раз Финеас использовал не палочку, как Август, а собственную кровь. Комната вновь стала шире, а перед нами появились красного цвета металлические двери, обвитые цепями и усеянными множеством рун и словами на древнегреческом.       — Врата Александрийской библиотеки, сделанные архимагом артефакторики Део Аутефекисом. Собственно, они единственное, что жрецы так и не смогли уничтожить, — пояснил он мне, открывая дверь. Цепи ушли внутрь стен, послышались звуки тяжелых задвижек, и врата отворились. Внутри, куда только ни падал взгляд, были огромные стеллажи высотой по десять метров с высокими откатными лестницами рядом с ними. А внутри стеллажей находились сотни и тысячи книг и свитков. Свет давали множество круглых магических светильников под потолком и на самих стеллажах. — Наш Орден больше двух тысяч лет искал, откапывал, собирал, переписывал и копировал трактаты о магии.       — Поэтому вы решили обучать меня? Чтобы получить мои знания? — было неприятно озвучивать эту догадку, но я уже не маленький мальчик, чтобы считать, что все вокруг должны делать хорошее только из благих побуждений и без выгоды для себя.       — Не совсем так. Изначально, увидев медальон с шумерскими символами на шее твоей матери, мне действительно стало интересно, откуда он у нее. Ты должен понимать, что от тех времен осталось очень мало записей. Даже зачарованные свитки и глиняные таблички рассыпались в прах, время надежно хранит свои секреты. Но это был лишь интерес, так как я тогда уже ушел на покой, найдя себе преемника.       — Руквуда? — догадался я.       — Верно, славный парень. Думаешь, зачем он пошел якобы в услужение Темному Лорду?       — Я думаю, чтобы сохранить наследие уничтоженных родов.       — Да, так и есть. Мы всегда были вне политики, но когда дело касается знаний, мы не можем стоять в стороне. Ты бы тоже отлично подошел на место директора Отдела Тайн, — похвалил он меня.       — У меня сейчас свои задачи, но вы так и не рассказали о причинах, побудивших вас взять меня в ученики.       — Ах да, каково же было мое удивление, когда я узнал, что медальон сделал ты. Ребенок двенадцати лет! Естественно, я заинтересовался, и когда твоя мать подала объявление о наборе учителей, я не мог устоять от того, чтобы не взглянуть на тебя лично. И чем больше я с тобой общался, тем больше понимал, что ты взрослый маг в теле ребенка. А уж узнав часть истории твоего зачатия от Ариэль, я все понял. Маггл, ставший магом — это действительно уникальный случай в современной истории.       — И именно тогда вы решили взять меня в ученики?       — Верно. Всю свою жизнь я работал на Отдел Тайн, у нас с женой не было детей и личных учеников. Я исследовал магию пространства и времени, создал свой шедевр, но какой от него толк, если он попадет не в те руки? Поэтому я обучил тебя тому, что успел, ожидая смерти от старости. Но ты и тут меня удивил, поделившись своим ритуалом, — глядя куда-то в даль, проговорил он. После чего потряс головой, будто сбросив наваждение, продолжил: — Но это все дела прошлого. А чего ты хочешь от будущего?       — Я хочу увидеть чудеса прогресса. Увидеть рассветы на других планетах и звездах. Мне интересно узнать, к чему людей приведет слияние магии и технологии, — подумав, ответил я.       — Кто-то пересмотрел фантастических фильмов, — усмехнулся Финеас. — Твое стремление мне понятно, но не боишься ли ты, что люди уничтожат сами себя и магов заодно?       — Именно поэтому знания я даю только достойным. Если уж и они мир уничтожат… Что же, значит, человечество достойно уничтожения, — пожал я плечами. — Да и потом, Авейлон в любом случае останется ковчегом цивилизации.       — Возможно, ты и прав. Если люди только и могут, что уничтожать друг друга и себе подобных, то недостойны выхода в галактику. Ну, а пока можешь смотреть, что хочешь, главное условие — забирать с собой ничего нельзя. Через три часа я вернусь, именно столько действует твой пропуск, — ответил он мне и вышел за дверь.       Но я точно знал, что один в огромной библиотеке не остался. Еще одна проверка? От учителя, оказавшегося большой шишкой, можно ожидать чего угодно. Но меня этим не смутить. Я поменял камень в кольце и, активировав его, выпустил сотню доппелей, которые брали либрариумы и разбегались по секторам библиотеки. Свитки и книги были защищены от копирования, но… не от сканирования. По сути, чары действовали лишь поверхностно, как сканер простых людей, и внутрь сути книг не проникали. Конечно, чисто магические книги и кристаллы памяти из-за этого не просмотришь, но их оставляли для меня на столе доппели. Я же выпил восстанавливающих зелий, вошел в транс, активировал локальное ускорение времени и приготовился к предстоящей головной боли.

***

      — Хахаха, Влад, ну ты дал! Пропуск действует три часа в день! Понимаешь? В день. Мог бы и завтра прийти, и послезавтра, а ты с сотней своих доппелей, будто зельями объевшихся, умудрился всю библиотеку отсканировать, — смеялся надо мной Блэк, заходя внутрь Авейлона.       — Ну, я же не знал, — пожал я плечами.       — Ну да, моя ошибка, не сказал я тебе об этом, — ага, как же, снова его проверки. Причем я практически уверен, что если бы не устроил такое ударное сканирование, он бы мне и не сказал о длительности выданного мне пропуска. Ну или, наоборот, сказал бы, все, тю-тю, время истекло. — Ну, показывай, что ты тут наворотил.       Мы вошли в гостиную как раз во время обеда. А потому моя мама, Людвиг, ученицы и дети были здесь. В том числе и Нимфадора с матерью. Девочка — природный метаморф, что можно сравнить с нахождением бриллианта в грязи. Если мне для развития метаморфизма пришлось очень постараться, и то я в итоге перешел на образную его часть, то девочке даже делать ничего не надо — одно желание, и облик меняется. Но, естественно, что контроль преображения ей надо подтянуть, да и основы биомагии и метаморфизма со знанием строения человеческого тела ей совершенно не помешают. С ними она будет ближе к бессмертию, чем все мы здесь. Оторвали полтела? Отрастила. Начала стареть? Откатила назад и зафиксировала свой возраст в наиболее удобном состоянии. Но вместе с тем это и более опасный путь, с большим риском превратиться во что-то нежизнеспособное. Да и моторных навыков вместе с создаваемым самостоятельно обликом она не получает, отсюда и крайняя неуклюжесть девочки.       — Всем привет, это мой учитель, Финеас Блэк, — представил я учителя. Белла и моя мама крайне удивились, последняя даже чашку мимо рта пронесла. — Учитель, мою маму, Доротею и Людвига вы знаете. Оставшиеся красавицы — три мои ученицы: Пандора Грей, Нарцисса Малфой и Беллатриса Блэк. А также гостья и мать еще одной моей воспитанницы — Андромеда Тонкс.       — Дядюшка? — воскликнула Андромеда.       — Да, Меда, жаль, я не видел, как ты росла, — тепло ответил ей Блэк. — Как и вы, Нарцисса и Белла. Бельвина была бы счастлива видеть своих потомков свободными от уз рода и счастливыми. А кто эти милые дети?       — Мои сестры, Аврора и Элиан Шредер, — погладил я по головам двух малышек со светлыми волосами и голубыми глазами, одетых в зеленые платьица. Выглядели они внешне одинаково, но по аурам я их легко различал. — Фуриндзи Миу, дочь нашего хорошего знакомого. У них там войнушка небольшая идет, так что они попросили присмотреть за ней. А также Нимфадора Тонкс, природный метаморф.       — Даже так? — удивился Блэк. — Вот и еще одно подтверждение моей теории.       — Какой теории, дядя? — спросила Нарцисса.       — Что вливание свежей крови только усиливает волшебников. В роду Блэк последний метаморф был два столетия назад, и он не обладал таким талантом. Просто метаморфизм давался ему легче остальных школ магии. Но что мы все о скучных вещах? Расскажите, как тут поживаете, как дом Блэков?       — Дом Блэков в упадке, — покачала головой Белла. — Поговаривают, что наш хранитель рода отчего-то отвернулся от них.       — От них? Разве ты не Блэк?       — Я разорвала отношения со своей семьей, не знаю, почему Вальбурга меня не изгнала, тем более после того, как я прокляла ее.       — Хм, — Финеас задумался и вдруг достал из личного пространственного хранилища перстень с печаткой в виде символа рода — оскаленной собачьей пасти. — Надень-ка.       Белла с опаской взяла перстень, проверила его чарами и только после этого надела. Послышался адский рев, от которого дети… только сильнее рассмеялись. Что с них взять, если они с драконами и василисками играют и просят оборотней их покатать?       — Неудивительно, что тебя не изгнали. Хранитель выбрал тебя главой рода, — рассмеялся Блэк.       — Но почему? — растерянно спросила Трикси.       — Вспомни девиз рода.       — Чистота крови навек.       — Верно. Но что значит чистота? Это сейчас чистота определяется количеством кровосмешений, а в древности чистота крови значила отсутствие проклятий в ней, гнили, генетических отклонений и магическую силу. Так что на данный момент ты самая чистокровная Блэк, вот хранитель и избрал тебя главой. А выгнать из рода главу… Ну, есть и более приятные способы самоубийства.       — Я уже жажду увидеть лицо тетушки, когда она об этом узнает, — улыбнулась Андромеда, которая тоже немало натерпелась от Вальбурги. Просто так из семьи не убегают.       — А ничего, что мы это слышим? — спросила с беспокойством Ариэль. — Вы вроде дела своей семьи обсуждаете.       — Ваша семья для меня роднее собственной, — улыбнулась горько Белла. — Тем более я вассал Владимира…       — Что? Ха-ха, — тут Финеас не выдержал и натуральным образом заржал несмотря на свою сдержанность. Смеялся он долго, до слез и только успокоившись решил пояснить. — Понимаете, Белла глава рода Блэков. А раз она принесла оммаж Владу, то весь род Блэк…       — Косвенно подчинен Владу? — в шоке произнес Людвиг.       — Ну, на самом деле все не так просто. Официально никто не признает Беллатрису главой, а на выборы хранителей всем плевать. Политика, — развел руками Финеас. — Тем более что наследование происходит по мужской линии Блэков. Но вот ее дети, если они появятся, уже будут в первой очереди наследования.       — Замечательно, — буркнула сначала ошарашенная, а потом разочарованная Блэк. — Мне теперь еще и детей рожать?       — Это дело только и исключительно твое, — сказал я с улыбкой девушке. — Я брал в вассалы мастера проклятий и боевой магии, а не инкубатор.       — Хо, так вот зачем ты вокруг себя такой цветник собрал? Ты смотри, гарем в магическом мире — дело сложное. Проклятье от недовольной жены получить как раз плюнуть, — усмехнулся учитель, принимаясь за полученную от Флорентины тарелку с дымящейся едой.       — Да ну вас, — отмахнулся я, принимаясь за свою порцию. После я устроил экскурсию по Авейлону. Еще до этого мы подписали новый контракт о неразглашении — старый после смерти Блэка действовать перестал, так как был заключен на крови. Я обязался не распространять информацию об Ордене и некоторых трактатах из архива, а он о том, что узнает об Авейлоне. Прогулка выдалась долгой, так как за прошедшие годы внутри мир действительно сильно увеличился, появились поселения, ясли для магических существ, док под «Ямато», лаборатории ученых и многое, многое другое.       — Скажу честно, ты меня удивил. С этим, — он кивнул на корабль, — у нас есть шансы победить в битве. Но не в войне. Жрецы скроются и будут наносить болезненные удары магам.       — Именно поэтому я не спешу действовать, учитель, а собираю союзников. И раз уж вы вернулись, то мне нужна ваша помощь.       — Чем смогу, тем помогу, — ответил мне он.       — Тогда слушайте…