***
Это больше походило на навязчивую мысль, постоянно преследующую его. Желание, которое постоянно приходилось контролировать. Порок, который нельзя было переходить. Но сейчас он чувствовал такое маниакальное удовольствие и спокойствие. Каждую секунду упиваясь в этом чувстве, его лицо не отражало ничего. Лишь глаза загорелись, буквально. Том не трогал руками, лишь молча смотрел сверху вниз на муки своих обидчиков. Они кривились в дикой агонии боли, царапали свои лица. Реддл ведь не виноват, да? Они первые начали, он пытался себя сдерживать, но они не дали ему выбора. Том держался такого мнения. «Я не плохой человек, просто отношусь к другим так, как относятся ко мне. Они заслужили». — Ты, мерзкое дьявольское отродье, как и твоя мерзкая Виолетт! Таких, как вы, в кострах сжигали! - прохрипел один из парней, чуть привстав, но сил надолго не хватило, и он опять рухнул на землю. Лицо Реддла скривилось, на щеках задергались желваки. Сорвавшись с места, словно цепной пёс, он набросился на парня. Том чувствовал, как горячий гнев разливается по всему телу и выходит сквозь конечности. Его удары были более сильными, чем могли бы быть в любое другое время. За это он был благодарен. Злоба? Магия? Или может все вместе? Мир будто опустел. Только Том и магловские выродки, посмевшие протявкать что-то в его сторону. Идиоты. Отбросы общества. Мусор. Все они были одинаковы, что здесь, что в его приюте. В его... Он уже давно ни его, ни это ли прекрасно. А ведь Том ничуть не изменился, тот же жестокий, обиженный на жизнь ребёнок, что и пару лет назад, один, в приюте. Не то, чтобы его это на самом деле сильно заботило, Реддл просто подстраивается под обстоятельства. «Если не дать отпор, это не закончится» урок, который усвоил мальчик за многие годы травли. «Мусор есть мусор, и он должен быть наказан.» Тут в этот мир вторглось что-то инородное. Том не повернул голову, не подал виду. Даже на расстоянии в пару десятков метров он прекрасно ощущал, да, это Виолетт. Он продолжал наносить удары, сейчас, не было ничего важного, что могло остановить его. Реддл прекрасно понимал, он напугает девочку, возможно, достаточно сильно, чтобы она от него отстранилась. Хм, сбежала. Мальчик остановил свои пытки и издевательства. Делая глубокие вдохи и выдохи, он смотрел на плачущего мальчика под ним. Да, в нем не осталось ни дешевого пафоса, ни чего-либо грозного. — Плохо будет если воспитательница увидела это, не правда ли? - Том мягко улыбнулся, чисто и ласково. Несмотря на отдышку, его лицо стало совершено безмятежным, чем-то он напоминал пастыря из церкви. Робби ничего не ответил, так звали мальчика, лишь пуще прежнего залился слезами, переходя на вой и всхлипы. Реддл на это с отвращением скривил губу, встал и отряхнулся. «Стоит провести небольшую беседу с ними, хотя на это не так уж и много времени осталось», - размышлял Том, глядя на воспитательницу на втором этаже, сидящую к окну боком. Она смотрела куда-то вперёд, а после, сделав удивленную гримасу, точно на одном из полотен Винсента Ван Гога, встала с места и быстро направилась в сторону выхода.***
«Что же я натворила...» В одиночестве, я сидела в своей комнате на кровати, поджав ноги к груди. События развернулись слишком странно и опасно. Испугавшись Тома тогда, я не придумала ничего лучше, чем позвать кого-то из старших, но, как по волшебству, когда бравая воспитательница примчалась в сад, она увидела вполне привычную драку парочки парней, другие из их шайки сидели неподалеку и подбадривали. И нет, это было не то, что устроил Том. Его след вовсе простыл. То, что лицезрела воспитательница было слишком привычно и нормально, но как хороший работник, она тут же направилась к раздолбаям, попутно ругая. Я же тогда застыла на месте. Даже не особо приглядываясь, было видно, что побиты были не только участники этого постановочного боя, характер ран также говорил о многом, но никто, казалось, кроме меня, на это внимание не обратил. Он увидел меня и подчистил за собой следы? У меня могут быть проблемы, не сочтёт ли он это за предательство? Я растормошила свои волосы. В дверь послышался чёткий, настойчивый стук. Я вздрогнула, слишком долго ожидала этого визита. — Входи. В небольшую щель между дверью и проемом юрко прошмыгнул Том, на его лице красовалась приветливая улыбка. — Добрый день, как поживаешь? Не особо церемонясь он быстро добрался до моей кровати и сел аналогично моей позе, совсем близко, явно нарушая мое личное пространство. — Вполне хорошо, а у тебя как дела? — Просто чудесно. Том уложил голову себе на колени, не отрывая взгляда, внимательно смотря в мои глаза. Он ведь специально делает ситуацию всё более некомфортной для меня, и мне не кажется? Он ведь явно зол. Может это и была игра освещения, но глаза у него потемнели, стали будто более тусклыми. Эта ситуация вызвала у меня чувство дежавю. Реддл первым нарушил тишину, он томно вздохнул. — Слышала, Робби опять устроил бои со ставками, и его опять поймала миссис Валуа. Ну, что за глупцы, правда? - не разрывая зрительный контакт проговорил Том, совсем обыденно. — Действительно? Правда, крайне глупо, - я не сводила с него глаз, говорила чётко и ясно. Должна ли я поддаться? Кого я в нем должна видеть Тома или Волан-де-Морта? Если я позволю ему вновь и вновь ставить себя ниже, выживу ли я вообще в будущем? А если буду постоянно препятствовать? Он же псих, самый настоящий. Он моя семья, в той или иной степени, он все ещё маленький мальчик. Но игнорировать некоторую часть его сущности я не могу... На мою макушку неожиданно опустилась рука, Том похлопывал меня по голове, говоря: — Я рад, что не один, мы семья, и как сказал отец, должны держаться вместе при любых обстоятельствах и во всем друг другу помогать. Он улыбнулся. Я хотела сделать это в ответ, но начала чувствовать стремительно нарастающую головную боль, череп будто с силой сдавливал мозг, принеся адскую боль. Она тут же прекратилась, как Том убрал свою руку. В ответ на мой немой вопрос он снова улыбнулся. — Ты ведь со мной согласна? — Д- Я начала отвечать, но вовремя опомнилась. Он переходит границы... — Мне кажется, папа прав, но не во всех вещах нужно друг друга поддерживать. Предположим, вот захотела бы я, - сделала секундную паузу, придумывая пример, - убить кого-то, ты бы меня поддержал? Лицо Тома не дёрнулось, он так же улыбался. Пример плохой, очень плохой. В глубине души я нервно хихикнула и продолжила: — Вот видишь, поэтому нужно понимать в чем поддерживаем и если что, одергивать друг друга. Я опустила свою слегка подрагивающую руку на волосы Тома, на что он действительно, искренне удивился. — Мы не должны друг от друга отворачиваться. Я всегда готова тебе помочь, в той или иной форме, мы ведь семья, - я мягко улыбнулась. Лицо же Тома стало расслабленным и спокойным, хотя он скорее сбросил с себя натянутую маску улыбки, его потемневшие, тусклые глаза продолжали смотреть на меня, он еле заметно поджал губу. — Да, - тихо пролепетал он. Если бы не царившая, идеальная тишина, я бы вряд ли вообще услышала его ответ. Увернувшись от моей руки, Том встал и направился на выход.***
Мальчик стоял, прислонившись к двери чужой комнаты. — Дура, - тихо проговорил он, скорее шипя. «Я сделал все правильно», - повторял он из раза в раз самому себе. Он ведь всего лишь защитился. Том не нападал первым, да, он «ударил» в пару раз сильнее, но это заслуженно. Те дети издевались не только над ним, но и над Виолетт. Но от чего-то она его осуждала и даже воспротивилось ему... Он искренне не понимал. Что-то неприятное засело в его груди. То, что признавать он не хотел и не собирался. Но она сама решила все, и за себя, и за него. Она сказала что-то не то? Отвернулась от Тома? Точного ответа Реддл дать не мог, но неприятное чувство в груди вызывало желание ответить на эти вопросы утвердительно...