Бакуго был один

Бакуго был один, а Киришима просто смотрел. Не решаясь подойти и начать разговор, в какой-то степени даже боясь, он лишь наблюдал за взрывоопасным одноклассником. Он прекрасно видел, как Бакуго справляется со всем сам. Крушит любых злодеев, заливаясь устрашающим победным смехом. Сам выполняет все задания, которые сваливаются на студентов Юэй. Готовкой тоже занимается в одиночестве. Не общается ни с кем, отпугивая своим характером даже знакомого с ним с детства Мидорию. Бакуго был один. А Киришима часто смотрел. — Чего пялишься, придурок? — грубо спросил Бакуго, проходя мимо парты красноволосого. — Ээ, так, просто, это... — замявшись, Киришима отвел взгляд и почесал щёку. На это подобие ответа Бакуго лишь фыркнул, ещё сильнее нахмурился, поглубже засунув руки в карманы брюк, и вышел из класса. Денки, стоящий недалеко от Киришимы, до этого болтающий с Сэро о чём-то своём, кинул вопросительный взгляд. Киришима лишь пожал плечами. Но смотреть не перестал. На тренировке причуд Киришима не мог оторвать взгляд от громыхающего взрывами Бакуго. Даже сейчас он был один. Разрушал все препятствия и силился доказать каждому в спортивном комплексе, что он лучший. Прыгал, взлетал, создавал один взрыв за другим. Его грудь ходила ходуном, он дышал часто и урывками. Казалось от всего его тела исходит жар, и сам он взорвется и разлетится искрами как салют. Бакуго был неконтролируемой стихией. А Киришима смотрел. После спортивного фестиваля и нескольких попыток начать разговор, Бакуго перестал отмахиваться и делать вид, что Киришимы не существует. Перестал угрожать расправой на каждое неловкое или слишком жизнерадостное "привет", поняв что причуда Киришимы хорошо справляется со взрывами и любыми наружными повреждениями. Лишь глядел исподлобья, на что получал широкую улыбку. Бакуго по-прежнему был один. А Киришима смотрел. Сильные изменения произошли после похищения Бакуго Лигой злодеев. Киришима не находил себе места и даже чувствовал вину за всё произошедшее. Он хотел действовать, хотел спасать. Не мог позволить себе совершить ошибку, сидя сложа руки. Бакуго снова был один, а Киришима больше не хотел просто смотреть. Когда рука Бакуго оказалась в крепкой ладони Киришимы, мир как будто нагрелся до тысячи градусов, вызывая у красноволосого приступ сильного сердцебиения. Увидеть Бакуго, живого и невредимого, было сейчас самым важным пунктом его жизненного плана. В голове Киришимы не осталось больше тревожных мыслей, её заполнило облегчение. Бакуго не был один. Киришима крепче сжал ладонь. Вечера за уроками в комнате Бакуго стали такими привычными. Вечный ор, стук о "крашеную бошку наполненную дерьмом" и ни секунды на передышку, действовали на Киришиму похлеще тренировочных боёв. Но ему нравилось. С каждым разом он узнавал Бакуго всё больше, понимал лучше и давал к себе привыкнуть. Открывал новые стороны друга, ждал похвалы, часто прикасался, и хохотал от реакции Бакуго, лёжа на полу с подушкой на лице, кинутой в наказание за тупую шутку. Киришиме удалось ногой подцепить чужую ногу, и вскоре, на полу лежали двое. Бакуго не был один. А Киришима искренне смеялся. — Ты чего такой раздраженный с утра? — Киришима заглянул в лицо Бакуго, закинув руку на плечо. — Отлипни. Мне хватило мозолящего глаза Деку, — Бакуго скривился, дёрнул плечами, но руку не скинул, продолжив идти вперед. — Хм, а знаешь, давай зайдём в нашу кафешку? Всё равно по пути! — слепит улыбкой красноволосый. Он подносит ладонь к уху друга, начиная шептать. — Кажется туда завезли твои любимые острые хот-доги. Бакуго ускорил шаг. Киришима тоже. Сидя в забегаловке, они говорили одновременно обо всём и ни о чём. Бакуго делал замечания, угрожая подорвать красноголового, если он не перестанет болтать с набитым ртом, а Киришима лишь смеялся, продолжая свою историю. Было приятно перебинтовывать раненые руки блондина. Хотя он долго упирался и посылал к черту, но в какой-то момент поняв, что не сможет сам помочь себе дрожащими, после выматывающей миссии, руками, просто сел на кровать, позволяя Киришиме подойти ближе. Киришима обвёл взглядом все его царапины и синяки, которые были не только на руках, но и на лице, ногах, спине. Он знал как Бакуго раздражали его сочувствующие взгляды, но ничего не мог с собой поделать. Ему хотелось защищать, стать опорой, щитом и силой, для того, кто ему дорог. Поэтому на каждую царапину он нежно дул, заклеивая пластырем, каждый синяк обводил пальцами, нанося лечебную мазь, стараясь скрыть так явно проявляющийся румянец на лице и не замечать насколько сильно опустил голову Бакуго. Закончив с перевязкой ладони, он нежно взял её в свою, совсем не сжимая, позволив себе пару секунд насладиться моментом мимолетной близости. Он легонько приподнял голову блондина за подбородок и прислонился лбом к его лбу, чувствуя на своём лице чужой выдох. Этот момент не продлился долго, Бакуго первым отшатнулся, отвернув лицо от затаившего дыхание Киришимы. Но руку не отнял. Киришима проснулся на удивление рано, хотя всегда любил поспать до обеда в единственный выходной. Но сейчас он был даже счастлив своему раннему пробуждению, ведь так редко можно застать картину спокойного и тихо сопящего рядом Бакуго. Его лицо не выражало эмоций, он был расслаблен и размеренно дышал. Его пшеничные волосы как будто светились, обрамленные первыми лучами солнца. От его вида у Киришимы сжалось сердце. Хоть он уже не в первый раз ночует у Бакуго, но такую картину видит точно впервые. Не сдержавшись, он легонько опускает свою ладонь на щёку блондина, тот лишь недовольно сквозь сон морщится. Киришима нежно усмехается и теплыми губами целует кончик носа Бакуго, сразу же отстраняясь. Блондин тут же распахивает заспанные глаза, а Киришима выжидающе смотрит, пытаясь утихомирить ускорившееся сердцебиение. — Придурок, — хриплым после сна голосом говорит Бакуго, и переворачивается на другой бок, натягивая всё одеяло на себя. Киришима тихо смеётся и прижимается к спине единственного источника тепла. Бакуго больше не один, а Киришима делает вид, что не смотрит на чужие заалевшие уши. Громыхает повсюду. Много раненных и паникующих людей. Жилые дома повреждены, а вокруг герои и злодеи носятся друг за другом. Повсюду крики, звук разбивающегося стекла, где-то огонь, пыль и хаос. Обвал дома произошел внезапно, как и нападение злодеев, Киришиме не повезло оказаться замурованным под бетонными балками, и, активировав причуду он просто застрял. Он пытается найти глазами блондинистую макушку, но у него не выходит. Паника нарастает всё сильнее. Рядом послышался взрыв и тело подрывника с гулким стуком врезается в стену и падает на землю. Бакуго снова один, а Киришима просто смотрит. Они встречаются через неделю. Перебинтованные и в синяках, но слегка отдохнувшие. У Киришимы куча повязок и сломана правая рука. Бакуго смотрит укоризненно. — Не стоило лезть туда, — он подошел ближе, оглядывая красноволосого с головы до ног и сильнее сжимая кулаки. Киришима улыбается, слегка наклоняя голову. Он подходит ближе и обнимает блондина здоровой рукой. — Я не мог оставить тебя. — честно и без малейшего страха говорит Киришима. И это звучит лучше любого признания. Он чувствует как его обнимают в ответ. Бакуго больше не один, а Киришима обнимает крепче.