Одинока, как алмаз

Горячие лучи вечернего солнца согревали кожу, оставляя на ней загар. Миллс лежала на лежаке, сквозь очки разглядывая плывущие по небу облака. Спокойствие и умиротворение кружили повсюду, а вкус соли на губах пробудил жажду. Она поднялась на локтях и, посмотрев по сторонам, нашла лишь Локсли, который бултыхал коктейль. — Что предпочитаете, «Секс на пляже» или «Кровавая Мэри»? — нашел её глаза, расплываясь в улыбке. — Секс на пляже меня больше привлекает, — как всегда, в свой манере ответила брюнетка. — О да, обожаю его. — Я про коктейль, — улыбнулась, откидываясь на спинку лежака. — Я вообще-то тоже, — уже оказался рядом с ней, подавая бокал с напитком. Реджина уселась, поднимая очки, и утонула в голубых глазах. Он присел напротив, открывая солнцезащитный крем. Плавные движения сильных рук по широким плечам, каждая мышца вздрагивала, а на руках выступали венки. Миллс следила за его руками, опуская взгляд к торсу, и случайно облизнула губы, что не осталось без внимания мужчины. — Тебя тоже намазать? — Да, пожалуйста, — опустила глаза на тюбик с кремом, а после подняла обратно. — Спину, — легла на живот, открывая беззащитные участки кожи. Его ладони опустились на плечи, дотрагиваясь холодным кремом до горячей кожи. Она немного прогнулась и тихо простонала, после чего его тело передёрнуло от такого напряжения. Его руки продолжали растирать крем в массажных движениях, пока глаза Реджины закатились от ощущений, блаженно подрагивая ресницами. Руки перешли на спину, считая каждый позвонок. — Развяжи, — тихо прошептала девушка, пальчиками сжимая деревянную поверхность лежака. Робин аккуратно потянул за верёвочку, убирая лямки со спины, для большего комфорта, да и загар будет ровным. Он продолжал размазывать крем, чувствуя напряжение девушки и то, как сильно она сжимала пальцы и глаза. Пара успокаивающих движений, и Локсли остановился. — Я закончил, — прошептал на ушко и не смог побороть желание поцеловать матовую кожу плеча. Дрожь разошлась по телу, а девушка тихо вздохнула, ещё больше возбуждая сознание. — Спасибо, — прошептала Реджина, ощущая его руки на своих ногах. — Робин, — нехотя простонала, пока сердце бешено колотилось. — Прости, — оставил поцелуй на плече и отсел на свое место, запуская руки в русые волосы. — Пойду освежусь, — она не видела, но слышала громкий плеск, после чего пара капель полетела на загорелую кожу. — Ну, как вы тут? — зашла Эмма, ехидно протягивая слова, а после села напротив подруги. — Я даже не хочу знать, чем вы с Киллианом только что занимались, — всё так же лёжа на животе, подняла на Эмму глаза, закатывая их от счастливой улыбки блондинки. — Да ладно тебе. Ты такая злая, потому что завидуешь… — Это я-то? — презрительно подняла бровку брюнетка. — Ага. Эмма огляделась по сторонам, чтобы не натыкаться на выражение лица Миллс, но в какой-то момент осеклась. — Слушайте, а давайте поиграем в правду или действие, — предложила Свон, пока парни подходили ближе с напитками в руках. — Да ну, это детская игра, — возразила Миллс, удерживая купальник и завязывая его. — Мы будем играть по новым правилам, — капитан яхты поставил на маленькую табуретку четыре рюмки и бутылку коньяка. — Выбираешь правду, пьёшь и не имеешь права не отвечать, — сказал брюнет и сел около Эммы. — Хм, а это мне уже нравится, — Миллс сложила ноги под себя, удобнее устраиваясь. — Мальчики против девочек? — Не-а, — подал голос Локсли, присаживаясь рядом с брюнеткой. — Каждый за себя. Дамам можем предложить закуски, — поставил тарелочку с лаймом и хитро улыбнулся Реджине, воспоминания общего конкурса не заставили себя ждать. — Дамы в состоянии пить наравне, — улыбнулась Реджина, перекидывая каштановые волосы с плеча. — Итак, — протянула Эмма, — я придумала, я и начну. Робин, правда или действие? Мужчина осушил рюмку, хорошо, что они решили разливать не по стаканам, и посмотрел в глаза блондинке. — Ладно, думаю, нам всем нужно сначала выпить для действия, — перекинула ногу на ногу блондинка, облокачиваясь на своего парня. — Локсли, как ты стал таким богатым? — Хм, знаешь, я учился в школе Бостона и, как это бывает в старших классах, безумно влюбился в девушку. Она была моего возраста, даже больше, одноклассница, — посмотрел в карие глаза Миллс, что сглотнула слюну от напряжения. — Мне кажется, ради неё был готов на всё. Но у моей благоверной была строгая мать, я бы сказал, настоящая тварь… угадайте, кто остался за бортом. Правильно. Так вот, когда она рассказала мне истинную причину нашего расставания, якобы я не из богатой семьи, именно в тот момент в моей голове что-то щёлкнуло. Я начал учиться, поступил в высшее заведение, а когда открыл свой первый филиал, пришел к ней с огромным букетом роз, а та оказалась беременной, да ещё и от моего лучшего школьного друга, — потух в глазах, снова находя пару зелёных. — Ого. Я ожидала услышать историю типа: положил депозит с денег, что дали на мороженное, а к 20 он вырос в миллиарды, — похлопала ресницами Эмма, находя мокрые глаза Реджины, от чего в груди всё передёрнуло. — Робин, теперь ты задаёшь вопрос. — Реджина, правда или действие? — вернулся к её глазам, под пристальным взглядом наблюдая, как та выпила рюмку. — Правда. — Ты правда не знала, что это буду я? Даже в самолёте не догадалась? Думала, я идиот, да? — Ого, что происходит? — Киллиан подал голос, но сразу же замолчал под ударом Эммы. — Заткнись, самой интересно, — устроилась поудобнее, ожидая продолжения. — Робин, я не понимаю, о чём ты говоришь, — увела взгляд, но ошарашено вернула под громкий стук стекла. — Чёрт, Реджина, да не ври самой себе. Ты же знала, что это буду я… Знала и молчала, с самого начала, когда врезалась в меня с этими чёртовыми бумагами! — подорвался с места, пугая окружающих. — Нет, не знала, Локсли! Не знала, ясно! И мне очень жаль, что я встретилась с тобой! Жалею об этом каждую минуту гребанного дня в отпуске, если его можно так называть! — Да что ты! — прикрикнул на Миллс, которая оказалась на уровне с его глазами. — Заткнись и не смей кричать на меня! — слёзы катились по щекам, но голос даже не дрогнул. — То, что случилось с Зелиной — не мои проблемы, ясно! Это ваши трудности! Это вы виноваты в своих отношениях, а не я! Если бы ты тогда не изменил ей, она бы не согласилась встречаться с Аидом. Этот ублюдок обрюхатил её в первый же день знакомства! Робин, я не виновата в вашей ссоре! — она срывалась на крик, с трясущимися руками тыкая в него пальцем. — Нечего свои проблемы вымещать на младших сёстрах. А я думала, всё, изменился. Да куда там… как был безжалостным бабником, так и остался. Только теперь трахаешь дорогих шлюх, а не старшеклассниц. Поздравляю, — вскинула руками, — повышение в должности. Теперь у тебя есть деньги! Она вытерла слёзы и убежала прочь, пока Локсли больно ударил кулаком об стену, с горла заливаясь алкоголем. — До нас очередь не дойдёт? — Киллиан опомнился от произошедшего первым. — Видимо, нет, — подтвердила Свон, переводя взгляд на Локсли, а затем подошла и выхватила бутылку из его рук, звонко влепив пощёчину. — Да за что?! — возмутился мужчина, рассматривая гневный взгляд её подруги. — Уж точно не за просто так, придурок, — развернулась обратно, присаживаясь и запуская пальцы в длинные волосы. — Локсли, ты такая мразь… А я-то думаю, кого ты мне напоминаешь, — вздохнула, поднимая взгляд на него. — Да что случилось-то?! — потирал оставшееся пятно от хрупкой ладони. — Действительно, мало того, что ты просто так наехал на Реджину, которая оказалась всего лишь младшей сестрой, так ещё и… — она запнулась, не веря смотря в глаза мужчины. — О боже, нет! — подорвалась и побежала за подругой. Комната сменяла комнату, коридор — коридором, понадобилось минут десять, чтобы осознать пропажу. Яхта давно причалила к берегу, только друзья этого совсем не заметили за шумными разговорами, а брюнетка же, скорее всего, давно покинула судно. Страх и горесть сжали сердце, а широкоплечий Робин влетел в девушку, встряхивая ту за плечи. — Свон, твою мать, объясни, что случилось, наконец! — Робин, Зелина… она… Вы расстались с ней, а после она вышла замуж за Аида, от которого потом родила. Но ты знаешь не всё, — похлопала глазами, глубоко вздыхая. — Робин, ты своими же руками разбил её сердце, — она говорила невнятно, то, что думала, прокручивая в голове моменты. — Эмма! — от бессилия крикнул, чтобы девушка смогла быстрее соображать. Сердце от непонимания сжималось, а Миллс ушла в неизвестном направлении одна, когда небо озарилось закатом, а это значит, что скоро наступит ночь. — Локсли, Зелина умерла при родах, а Реджина, которой даже не было ещё и 17, усыновила ребёнка. Генри, его зовут Генри… Этих слов было достаточно, чтобы Робин накинул на себя рубашку с шортами и выскочил с судна, сбивая с ног Киллиана. Он побежал за ней. Девушкой, на которую было не наплевать. Той, за которую болело сердце и ту, что слишком сильно обидел. — Как думаешь, он её найдет? — спросил Джонс, обнимая любимую из-за спины и крепче прижимая к себе. — Надеюсь, что да. Эти ребята стоят друг друга. Ему повезло, что отделался всего лишь синяком на щеке, а не фингалом под глазом, я за свою подругу убью, — грозно процитировала Эмма, всматриваясь вдаль последних лучей заката. — Ух, моя боевая девочка, — глубоко вдохнул аромат волос, нежно проведя руками по плечам. — Я надеюсь, у тебя нет сестер, братьев, которых я обрюхатил, или детей, о которых я не знаю… — засмеялся Киллиан, пока Эмма с серьёзным лицом развернулась к нему. — Вообще-то есть, — его взгляд насторожился, а на лбу виднелась вздымающаяся венка. — У меня десять кошек, пять собак, четыре ребёнка и муж-одиночка, которого я оставила в Бостоне, — расплылась в улыбке на его выражение лица. — Да шучу я, всего лишь крестник-Генри. — Боже, душа моя, я уж было поверил. — В кошек или собак? — подняла бровку. — Во всё и сразу, — улыбнулся мужчина, притягивая для поцелуя. — А я в то, что ты обрюхатил моего брата, — громко рассмеялась, пока парень схватил за руку и потащил в первую попавшуюся дверь каюты.

***

Робин искал её везде. В номере девушки не оказалось, на ресепшене не видели, он даже зашёл во все бары отеля, но не в одном из них девушки нет. Сердце колотилось, а небо покрылось черной пеленой. Локсли просто бежал, куда глаза глядят, и вышел на пирс у моря. Растерянный, с огромным камнем в душе. Руки зарылись в волосах, и он нервно вскинул ими, снова не найдя Реджину. Глубокий вдох. Где-то вдали играла музыка, а шум моря успокаивал разум. Это он виноват, во всём, что случилось, только он. Не стоило напоминать о сестре, хотя кто знал, что так сложилась жизнь у Миллс-старшей. Да, Робин совсем не подарок, и спустя двадцать лет судьба преподносит такой урок. Влюбиться, как пацан, в сестру своей первой девушки. Но Миллс об этом не знает, Робин своими руками разорвал сердце на кусочки, утопив их в лазурном море. Выдох. Тихие хныканья послышались где-то рядом, а глаза резко открылись. Она, точно она. — Реджина! — но девушка не отзывалась, а Робин в одно мгновение сошел с пирса. В темноте, у огромных стальных балок, под пирсом, у самого берега моря, промелькнули черные волосы, и мужчина, не раздумывая, бросился под сооружение. — Реджина, господи, как ты меня напугала, — хотел было подойти ближе, как заплаканные глаза резко испугали той болью и горестью в них. — Не подходи ко мне! Пришел завершить дело и добить до конца? Что ж, я тебя поздравляю, у тебя получилось сделать то, что не удавалось никому! Доволен?! — с горла хлебала какой-то напиток, который Локсли тут же выхватил из рук и разбил об камни. — Я пришёл, чтобы извиниться, — она ошарашено всхлипывала, блуждая зрачками по его физиономии. — Реджина, я правда не знал, что так получится. Я не знал о Зелине, о Генри, о том, как тяжело растить ребёнка и работать допоздна, — он резко присел рядом и крепко обнял девушку, терпя всю боль от брыканий Миллс. — Отпусти меня, Локсли! — щипала, царапала, кусала, пока мужчина сильнее сжимал объятия, вдыхая яблочный аромат духов. — Я тебя ненавижу! — Знаю, и, возможно, никогда не простишь, но я хочу, чтобы ты знала, — перебирал прядки угольных волос. — Я больше никогда так не сделаю, обещаю. Она затихла в его объятиях, уже сама прижимаясь ближе и всхлипывая от накопившейся боли. Реджина хватала его руки и сжимала их, пока разум отключился, утыкаясь носом в широкую грудь. Сердце Робина сжималось от боли, но душа успокоилась, ведь девушка была рядом, в его руках, значит опасность самых ужасных мыслей позади. Робин гладил по спине и волосам, шептал на ушко нужные слова, успокаивая брюнетку, проклиная себя за срыв эмоций. Это действительно помогло, ведь девушка расслабилась, а только лишь периодические вздрагивания тела свидетельствовали о недавней истерике. Как много не упущено, ещё больше не сказано. — Я скучаю по ней, — неожиданно прошептала Миллс. — Она всегда была для меня примером и защищала от матери. Я любила Зелину всем сердцем и душой. Знала каждый шаг, прикрывала от родителей, — Реджина немного улыбнулась, — а она приносила мне за это шоколадки, которые, скорее всего, дарил ты, — карие глаза поднялись вверх и встретились с голубыми. — Я знала о твоей измене, знала, что Мэриан ей об этом сказала, а когда появился Аид, жизнь перевернулась. Больше не было моей счастливой сестры. Той, которая приходила с ночных гулянок, рассказывая мне о любви и бабочках в животе, — к горлу подступал ком, а руки охолодели, пока Локсли взял ладошки в свои. — Робин, я часто думаю, какой бы она была матерью. Каждый божий день извиняюсь за то, что не рассказала Генри правду. Я смотрю на него и вижу её характер. Для матери самое сложное — потерять ребёнка, что уж говорить о сестре, за которой и в огонь, и в воду. Лучше бы тогда умерла я. — Не говори так! Ты лучшее, что могло случиться. Мне так жаль, — Робин притянул к себе, согревая теплом рук. — Я ничего не знал. — Порой, я закрываю глаза и представляю свадьбу Генри, — слеза покатилась по щеке. — Она её никогда не увидит, — еле слышно прошептала Реджина, пока Локсли вытер щеку. — Зелина была бы прекрасной матерью и бабушкой. У меня будет внук или внучка. А у неё ничего, просто НИЧЕГО, — слезы полились градом, сопровождаясь новыми всхлипами. — Ты прекрасная мать, — прижал к себе, снова успокаивая. — Она гордится вами, это уж точно. Сколько они так снова просидели, никто не знает, но рядом было неимоверно тепло. Зелина действительно была первой девушкой Робина, но скорее она любила его, а не он. Всё случилось из-за спора, затянулось на год, а после и ещё больше. Они планировали поступление в один город, совместную жизнь, свадьбу. Со временем Локсли прикипел к рыжеволосой девушке, что пленила сердце молодому разуму. Первый поцелуй в девятом классе, они на выпускном в одиннадцатом, что могло быть лучше. Вот только её мать, Кора Миллс, считала это развлечением, сделав всё для расставания пары, найдя отличную кандидатуру на замену. Воспоминания заполняли разум. Ничто так сильно не ранит, как горькая правда и приведения прошлого. — Пошли в номер, — Миллс легонько кивнула, пока мужчина, придерживая за талию, помог встать. Влажный, насыщенный солью, воздух будоражил лёгкие. Давление поднялось, от чего стало слишком жарко, хоть и ночное небо озарилось тысячами звёзд. Они шли длинной дорогой до номера, потому что Реджина захотела прогуляться, а рядом с ним становилось спокойней и уютней. Она не обратила внимание на руку мужчины, что крепко прижимала талию, и уж точно не хотела отстраняться. Огни ночной Турции освещали город, и где-то играла музыка, раскачивая мокрые тела в ритм, а им спокойно вместе, тут и сейчас. Каждый думал о случившемся, но никто не начинал разговор. Вот уже поворот в коридоре, второй, третий и направо. Пара упёрлась в дверь с номером 312, а из сумочки Миллс достала пластиковую карту. — Спасибо, — опустила глаза, не решаясь открыть дверь. — И всё-таки, была плохая идея поиграть. Он облокотился о дверной косяк, складывая руки на груди. Что-то держало, заставляло остановиться и посмотреть. — Ну, думаю Джонс время не теряет, — улыбнулся, оголяя ямочки. — Точно, — улыбнулась в ответ, аккуратно поднимая глаза. — Лучше бы не заключала с тобой контракт. Чертов Голд, — глаза опустились на его подрагивающие губы, а затем снова утонули в голубом море, язычком облизывая свои пересохшие. — Чертова Миллс! — сорвался с места, впечатывая девушку в дверь. Дыхание сбилось, грудь вздымалась, но Реджина не шелохнулась, неотрывно смотря в глаза. — Я тебе обещаю, что никогда с тобой не поступлю так же. — Я знаю, — сердце колотилось, а голос стал ниже, когда её рука дотронулась до его пресса и прошлась по кубикам, кружа голову. Робин не выдержал и первый поддался порыву, врываясь в пухлые губы своими. Она обвила руками голову, зарываясь в волосы и массируя шею, а он выдавил девушку сильнее в стену. Требовательным поцелуем, словно ненасытные подростки, они изучали друг друга. Два вкуса разных напитков перемешались во рту, даря неповторимое наслаждение, что весьма понравилось паре. Не выдержали, вытащили чеку из гранаты, взрывая всё вокруг. Чувства разлетаются на миллиарды осколков, и вот они уже одно целое. Он проскользнул рукой по талии, легонько сдавливая её, вырывая женский стон. Возбуждение ударило в голову, а жар окатил тело, она укусила нижнюю губу и получила его хрип. Голова закружилась, пока ноги подкосились, а хрупкое тело чуть не сползло по двери под требовательными поцелуями и приятными захватами кожи влажными губами. — Робин, — томно прошептала, пока тот обрушился дорожкой наслаждения на шею, заставляя девушку вздрагивать, — открой дверь, иначе я не выдержу. Он блаженно улыбнулся, забирая карточку из дрожащих рук, и провел по замку. Дверь открылась, и Реджина толкнула Локсли в номер, захлопывая ту за собой с табличкой «Не беспокоить».