***
Дверь кафешки скрипнула, открывая вид на комнату, освещенную лишь тусклыми разноцветными огоньками гирлянды. Место было уютным, теплым и манило запахом пряностей. — Что ты тут делаешь? — раздался тихий шепот около бледного Малена. — Es regnet*, — ответил он, завороженно смотря на огоньки и шкафчик со сладостями. Может, парень глубоко задумался, может засмущался, а может был слишком занят изучением пирожных и тортов, раз ответил на немецком. — Alles klar mit dir**, — ничуть не удивившись, ответил Фаден, поправив темно-бордовый фартук. — Кофе хочешь? — Почему бы и нет, — пожал плечами Инк, на этот раз ответив сознательно. Художник взглянул на Эррора; Темная кожа, волосы, оттенка глубокого черного, стрижка топ-кнот, давно интересующие его-Инка шрамы на лице — ничего не изменилось. Ничего. Кроме костюма. — Не задавай лишних вопросов, и, возможно, я дам тебе пирожное, — ставя на плиту кофе, аромат которого за считанные минуты заполнил комнату, произнес Фаден. — Клубничное, правда же, клубничное дашь?! — запищал от радости, словно ребенок, Инк. — Дам я, дам, только заткнись и не мешай. Закончу — поговорим, — обреченно вздохнул владелец-официант. Инк кивнул, начав рассматривать монстеру. Когда же они первый раз встретили друг друга? Кажется, около трех месяцев назад, на очередной тусовке Апфелев. Поскольку вечеринка была не только Дрима, но и его брата-близнеца, знакомые Найтмера тоже автоматически появились в списке гостей. — Не хочу прерывать вашу высокоинтеллектуальную беседу с растением, но ваш кофе готов, а клубничное пирожное уже на тарелке, — наигранно серьезно пригласил Инка к столу Фаден. — Danke, Monsieur***, — выдал художник, поклонившись Эррору, что на секунду улыбнулся. Жаль, что всего на секунду. Его улыбка уже не раз заставляла Малена чувствовать, как в бешеном ритме начинает колотиться сердце и как предательски пылают щеки, на что Эррор часто щурил глаза, а его губы кривились в ухмылке. Определенно, цель была поставлена неправильно. Он не хотел, чтобы парень был его другом, ни за что в этой жизни. Он явно хотел стать для него чем-то большим.***
Пирожное уже почти съедено, Инк сыт и доволен. Эррор услужливо дал ему плед, в который тот завернулся, и, чуть ли не мурлыкая, доел последний кусочек десерта. — Знаешь, Мален, почему я не пришел сегодня? — попивая горячий шоколад, спросил Эррор. Заинтересованное лицо стало ему ответом. — Потому, что ты уже не первый раз меня приглашаешь на свидание, которое ты называешь «дружеской прогулкой». Если я тебе нравлюсь — так и скажи, я уже устал ловить на себе эти влюбленные взгляды. Эррор устало вздохнул, снимая круглые очки в бордовой оправе. Мален, немного подождав, всматриваясь в глаза собеседника и выискивая подвох, собрался с мыслями и, высунувшись из-под пледа, чтобы было лучше слышно, начал: — Браво, Эррор Фаден, вы меня раскусили. Да, я в вас влюблен и хотел бы задать вам вопрос о взаимности. Уверенность Инка улетучивалась с каждым словом, что становилось все тише и тише. Все это происходило под серьезным и внимательным взглядом темного. Мален зажмурил глаза от страха, ему никогда не казалось сложным сказать что-то подобное, но этот взгляд… Этот человек заставлял его бояться. В голове было пусто, а сердце сжималось от каждого вздоха, движения официанта, сидящего напротив. Он не знал, совершенно не знал что делать. А собеседник молчал. А художник успокаивал себя: «Молчание — знак согласия». Эррор сидел неподвижно, но его сдали смешки, говорящие о вырывающемся наружу смехе. Инк растерянно смотрел на него, нервно улыбаясь. — Прости-прости, твоё лицо надо было видеть! — во всю смеялся Фаден, а Инк уже начинал закипать. — Ну ты и дурак, Эррор! — прошипел Мален, обиженно прячась в клетчатый бордовый плед, напоминающий фартук и очки единственного официанта этого кафе. — Извини, не удержался. А злиться ты, как вижу, не умеешь, потому что больше это было похоже на обиженного котенка. — Да ну тебя… — Что ты там бурчишь? Я не слышу, — издевательским тоном, подвигаясь ближе, заявил Эррор. — Я сказа… — высунув голову, яростно начал Мален, но был остановлен мягким прикосновением чужих губ. Но закончилось это так же быстро, как и началось. Эррор хотел уже встать, но был остановлен смущенным взглядом гетерохромных глаз и бледной ручкой посетителя. — Еще, — это было сказано настолько тихо, что Фаден и вправду не расслышал. — Что? — Хочу еще, — вскрикнул Инк, смущаясь все больше, в то же время мысленно проклиная Эррора за все хорошее.