Маленький принц

      – Папочка любит меня? – пронзительно голубые глаза смотрят снизу вверх, требовательно всматриваются в лицо перед собой с выражением беспрекословной покорности, пока сам Ферид потопывает ногой, выдавая нетерпение.       – Спрашиваешь, – высокий мужчина одобрительно улыбнулся и мягко коснулся ладонью тёплой щеки, стирая с неё ещё свежие брызги. – Сегодня мой любимый сынок был очень хорошим плохим мальчиком.       – Тогда… обнимашки! – мальчик без раздумий отпустил меч, грузно рухнувший на каменный пол с громким металлическим лязгом, и потянул руки для объятий.       – Не так сразу, милый, – Риг отшатнулся от него, как от прокажённого, и, поморщившись, одёрнул полы светлого балахона.       На мгновение замешкавшись в растерянности, Ферид нахмурил светлые брови и, взглянув на ладони, виновато закусил губу: он так спешил поделиться успехами в выполнении порученного ему задания, что совсем забыл вымыть руки, что уж говорить об обагрённой ещё не успевшей запечься кровью одежде.       – Я… – он замялся и, состроив совсем раздосадованную столь глупым просчётом со своей же стороны моську, убрал руки за спину. – Тогда хотя бы поцелуй в щёчку, я ведь заслужил возможность поцеловать папочку?       – О, безусловно, мальчик мой, ты потрудился на сла-… – наклонившийся было мужчина прервался на полуслове и привычная улыбка замерла на его губах одновременно со вспыхнувшим в глазах возмущением, когда цепкие ручки накрепко обвили его шею, запачкав наверняка не случайно и накидку, и ворот такой же светлой рубахи. – Ферид…       – И я люблю папочку! – радостно выпалил мальчишка, без доли смущения оставивший на чужой щеке крепкий поцелуй и без капли сожалений смявший, тоже наверняка нарочно, окровавленными пальцами ткань капюшона. – Они так здорово вопили сегодня, знаешь… – начал он воодушевлённо, но, будто почувствовав напряжение, замялся снова.       – Не знаю, но мне очень интересно, продолжай, – усмехнувшийся уголком губ Риг, ведомый необъяснимым порывом, подхватил маленького бунтаря на руки и заботливо поправил его волосы, направляясь в сторону залы. – Ты, наверное, устал и проголодался, м?       – Женщины и дети кричали неинтересно… – с прежним запалом, но несколько скучающе для подтверждения собственных слов продолжил маленький принц, открыто проигнорировав вопрос, – они визжат как свиньи, вот и всё. Другое дело – мужчины! Высокие, сильные – они так смешно корчат свои тупые рожи, умоляя на коленях, придумывают столько уговоров, так мило пускают сопли и хватают за руки…       – Так мило, что?.. – вопросительно выгнувший бровь вампир остановился перед накрытым на одного столом и, отодвинув ногой стул, плавно опустился на него, развернув ребёнка лицом к ужину. – Не хватай руками, я помогу.       Ферид, едва не уцепив куриную ножку залитыми чужой кровью пальцами, тут же послушно одёрнул руки от еды и понятливо кивнул:       – Так мило, папочка, любимый, что мне хочется поскорее выпустить им кишки. Мужчины до отвращения удивительны, когда вот-вот сломаются, а оттого такие интересные перед смертью, – с улыбкой закончил он и с аппетитом впился зубами в сочное мясо, любезно поднесённое к его губам.       – Вот как. Не стану скрывать, что разделяю твои не по годам взрослые суждения, дорогой, – потершись кончиком носа о светлый затылок, Риг медленно вдохнул приятный запах волос – тёплый, но в то же время отдающей свежестью осеннего вечера и прохладой объятий смерти, которую принесло сегодня это очаровательное дитя очередному неугодному им семейству.       С тех пор как в поместье Стаффорда появился этот ребёнок, прошло около полугода, однако мысль о том, что он может наскучить, ни разу не закралась в его сознание. Напротив, Ферид, к удивлению вампира, каждый день выкидывал что-то новенькое, будто бы это и не человеческое дитя вовсе, а самый что ни на есть склад идей для развлечения ребят за триста. Поразительная живость, несоразмерная юным годам сообразительность и невообразимая жажда крови делали Ферида ещё более интересным объектом для наблюдения.       «Ты хоть на мгновение задумывался о том, что может вырасти из этого?», «Ты соображаешь, что творишь?», «Тебя всегда тянуло на разного рода дикость, но чтобы так…» – раз за разом при встрече выговаривал ему Урд, которому малец явно не нравился, однако мнения Рига подобное не меняло и заинтересованности его не умаляло.       – Надеюсь, ты не собираешься его обращать, – выдал Урд на этот раз, а в ответ получил лишь хитрый взгляд улыбающихся глаз брата.       – Иначе что? – Стаффорд поудобнее устроил на руках задремавшего после сытной трапезы мальчишку и, зарывшись пальцами в его волосы, отросшие ниже плеч, принялся неторопливо перебирать пряди. – Ты не посмеешь причинить ему вред, ясно?       – Речь не обо мне, Риг! – аристократ раздражённо хлопнул себя по колену. – Я переживаю за тебя! Он ведь ненормальный, он уже сейчас не что иное, как машина для убийства, а после обращения…       – Моя сумасшедшая машина для убийства, – с нежностью пропел Риг и подмигнул брату, – преданная собака хозяина не тронет.       – Напомнить, что он уже вырезал своих родных один раз? Бешеной собаке плевать на преданность, брат. Поэтому, если моё мнение всё же будет учитываться…       – Не переживай, не будет, – прервал его Стаффорд и поднялся на ноги. – Ещё есть что сказать?       – Катись к чёрту.       – Я сам – чёрт, Урд.       Хлопал дверью после этих слов Урд всегда так, будто бы не планировал возвращаться, однако приходил снова и снова и жужжал назойливо над ухом, призывая к остаткам совести, здравого смысла и ещё каких-то ненужных глупостей. Ригу на эти выступления изначально было откровенно плевать, а через какое-то время они и вовсе начали подбешивать. Зачем толочь воду в ступе, если переубедить всё равно не получится?       Не желая тревожить хрупкий королевский сон, вампир аккуратно уложил Ферида на постель и, избавив его от верхней, заляпанной кровью, одежды бережно омыл маленькие руки, а затем и умиротворённое сном личико мягким мочалом – это было определённо недостаточным для полноценного омовения, однако вполне сносным для того, чтобы отложить столь важное дело до утра.       – Кто бы мог подумать, что ты проживёшь так долго, мой забавный зверёк, – вполголоса проговорил он, задумчиво водя щёткой по гладким серебристым волосам. – Мой маленький кровожадный бунтарь… Мы ведь покажем ему, как он неправ, м?       – Как папочка скажет, – сквозь дремоту отозвался мальчик и, натянув пушистое одеяло повыше, уткнулся носом в бедро сидящего на краю кровати мужчины. – Убью всех…       – Ох, и даже любимого папу? – привыкший к чуткости сна этого ребёнка Риг только негромко рассмеялся и приобнял его поверх одеяла.       – Если он перестанет любить меня, – так же в полусознании пробормотал Ферид и, улыбнувшись сквозь сон, снова засопел.       Сдержав очередной смешок, Риг тихо прикашлянул и, чуть потеснив спящего принца, устроился рядом, одной рукой приподнявшись на локте, а другой ласково бродя по ощутимо тёплой даже через одеяло спинке:       – Кажется, нас ждёт увлекательное будущее.